Варя, большегрудая одноклассница Алины, спросила вполголоса:
— На фига ты это делаешь?
— Что? — Алина округлила и без того выразительные глаза.
— На фига ты дразнишь Пиню? Он же зло срывает не на тебе, а на Нечаеве…
— Пусть привыкает, — Алина загасила сигарету. — Пине это полезно.
— А Нечаеву?
— Честно? Мне насрать.
* * *— «Привет, сообщники. Я, как и вы, очень люблю Терри Пратчетта. Ищу парня, который в четверг утром ехал в метро по оранжевой ветке и читал книжку моего любимого автора. Хочу поговорить с ним о литературе. Иришка».
«Привет, народ. Я ищу парня, который в четверг утром ехал в метро по оранжевой ветке и читал книжку моего любимого автора. Отзовись, напиши мне в личку. Иришка».
«Парень с книжкой Пратчетта, который ехал в четверг по оранжевой ветке от «Теплого Стана» в центр. Брось письмо на этот адрес, ты кое-что потерял. Иришка».
Не разгибаясь, не отрываясь от экрана, она выискивала в Сети конференции, форумы и сообщества, где только упоминался писатель Пратчетт, и оставляла сообщения для «парня с книжкой». Она чувствовала себя рыбаком, который ставит очень частую, очень надежную сетку в одной только крохотной бухте — в надежде, что рыбешке именно сегодня надоест гулять по океану и она явится на огонек.
Основным ресурсом, на который она возлагала надежды, оставался «В контакте». Ирина завела себе аккаунт, снабдив его привлекательной, как ей казалось, аватаркой с умильным девичьим личиком. Записала в интересы «Терри Пратчетт» и бросилась искать единомышленников и нашла — порядка сотни.
— Это уже что-то, — сказал демон.
Ирина промолчала. Никто не обещал, что у мальчика с книжкой обязательно есть аккаунт. Никто не клялся, что Пратчетт у него в любимцах, — мог просто читать, просто, случайно, сегодня Пратчетта, завтра Дэна Брауна. Но демон пытался ее подбодрить, и она не стала сопротивляться.
Девушка. Юноша. Совсем крохотная девчушка. Здоровенный мужик. Толстая тетка. Ирина просматривала чужие дневники, всматривалась в фото на аватарке, и всякий раз ее сердце останавливалось: мальчик? Очки? А мог он сняться без очков? Шестнадцать или семнадцать лет? Этот или тот?
Демон молчал, и Ирина листала дальше.
Иногда вместо фото на аватарке была картинка, смешная или странная. Тогда Ирина смотрела на год рождения: девяносто первый. Девяносто восьмой. Шестьдесят восьмой, ух ты! Всем мальчикам, имевшим год рождения девяносто третий или четвертый, она писала одинаковые письма: «Привет, я хочу с тобой дружить, напиши мне, Иришка».
Размеренно тикали часы. Начали приходить ответы: «Давай, добавляю в друзья».
«А ты откуда вообще? Кроме Пратчетта, что-то любишь?»
«А можно тебя трахнуть?»
На каждое письмо она терпеливо отвечала: «Я тебя видела в метро в четверг утром, на оранжевой линии. Ты читал книжку. Точно?»
Кто-то не отвечал. Кто-то рисовал недоумевающий смайлик. Кто-то оптимистически переспрашивал: «Так можно тебя трахнуть?»
* * *Дома Антон надел резиновые перчатки и снял с пиджака презервативы, похожие на растрепавшиеся тусклые ленты. Положил в мусорный полиэтиленовый пакет — вместе с перчатками. Этот пакет вложил в другой, белый, из супермаркета «Перекресток». А потом в третий, тоже черный, непрозрачный.
Вынес на помойку.
Сунул пиджак в стиральную машину и включил деликатную стирку.
Трижды вымыл руки. Потом разделся в ванной; ноги и бедра выглядели ужасно. Были похожи на географическую карту — в синяках разной формы и цвета, будто в очертаниях озер.
Антон долго мылся; потом, натянув спортивные штаны и майку, принялся убирать в квартире. Он мыл пол — тщательно, протирая плинтусы особой тряпочкой; он вытирал мебель, не забывая о самых недоступных углах, о карнизах и верхушках высоких шкафов. И снова мыл пол — несколько раз подряд, по всей квартире.
Ему случалось проходить через все это. Не первый раз и, наверное, не последний. Папа говорил ему: «Научись постоять за себя!» — но, когда был жив папа, и надобности такой как-то не возникало. Антон умел тогда делиться игрушками, умел на добро отвечать добром, а на зло — яростью. И никогда — или почти никогда — не бывал жертвой.
А теперь у него будто на лбу написано: «Пни меня».
Одно хорошо в этой ситуации — со школой покончено, Антон туда не вернется. Волей-неволей придется переходить в другую. А еще лучше — в экстернат. И гори оно все огнем.
Антон включил компьютер и, положив подбородок на руки, стал ждать, пока машина загрузится.
* * *Демон расхаживал по комнате. Стрелка часов начала новый круг; у Ирины слипались глаза.
— Мотив? — спрашивал демон у часов и у люстры. — Какой может быть у подростка мотив? Несчастная любовь — раз. Травля товарищей — два. Рентное поведение — прикинуться самоубийцей, напугать родителей, выпросить что-то — три. Психическое заболевание — четыре.
— Все остальное — пять, — пробормотала Ирина.
На экране открылась новая аватарка: не то кот, не то медведь, с пятью ногами, с мечтательной улыбающейся рожей.
— Девяносто третий год рождения, — пробормотала Ирина. — Еще один.
— Веселая яркая картинка, — сказал демон. — Такие не думают о самоубийстве.
— Откуда ты знаешь, что у него случилось? Несчастный случай? Потеря? Болезнь? Да что угодно!
Она написала парню со смешной аватаркой: «Привет, я хочу с тобой дружить, напиши мне, Иришка».
* * *Аватаркой «В контакте» ему служила картинка, которую прислал давно забытый, случайный приятель из Америки: вроде как детский рисунок, похожий на кота медведь с пятью ногами.
Антон зашел на свою страницу; почти моментально пришло новое сообщение: «Привет, я хочу с тобой дружить, напиши мне, Иришка». Эта Иришка буквально только что добавила его в друзья; он криво ухмыльнулся. Спам или чего похуже.
Ради интереса он все-таки глянул, что за Иришка такая. Аккаунт был создан сегодня. Интерес — единственный — был обозначен как «Терри Пратчетт».
Антон нахмурился. Количество совпадений перестало его развлекать.
Покусав ноготь, он написал ей в ответ: «А кроме Пратчетта, ты что-то любишь?»
И тут же пришло новое сообщение: «Люблю. Много. Как насчет потусоваться вечерком, где-то на районе?»
* * *Ирина вела активную переписку сразу с несколькими собеседниками — часто промахиваясь по клавишам, опечатываясь, выписывая на бумажный листок имена и клички. Трое из новых друзей признались, что ехали в метро вчера утром с книжкой на коленях. Кто-то из них точно врал, поэтому Ирина торопливо назначала свидания.
«Как насчет потусоваться вечерком, где-то на районе?»
«Да, там Макдоналдс, а ты точно придешь?»
«Адресок запиши, там Шоколадница».
«Адрес? Что, ты точно решила прийти, прямо сегодня?»
«Гы. Не, не айс».
«Не понял. Тебе про Пратчетта поговорить или что-то еще?»
— Это далеко, — сказал демон, наблюдающий за ее работой. — Вот этот — на другом конце города. Маловероятно.
Ирина посмотрела на карту Яндекса. К этому моменту у нее образовались пять претендентов, пять точек на карте, все более-менее в пределах района. Шестого, о котором говорил демон, она с сожалением отсекла.
«Как ты выглядишь? Как тебя узнать?»
Ирина поглядела на фотографию, взятую за аватарку.
«Мне шестнадцать лет… Волосы русые… Я буду в белом платье, в руке — розовая лилия. Двадцать ноль-ноль, место ты знаешь, бай, котенок».
Перевела дыхание. Нервно потерла ладони, глянула на часы. Пятница, вечер, пробки…
— Поехали, — сказала она демону.
И поразилась.
Он смотрел на нее, как замерзающий путник — на вдруг засветивший во тьме огонек.
* * *Скутер ревел, виляя в потоке машин. «На следующем повороте поверните направо», — ворковал в наушниках голос навигатора.
— Не то ищейка, не то гончая, — бормотала Ирина себе под нос. — То и другое сразу. Как ни повернешь — получается сука…
— Заметь, я этого не говорил, — встрял демон.
— Адская гончая. — Ирина вильнула, обгоняя троллейбус. — Адская белочка в колесе…
— Эй, осторожнее!
— Не переживай так, двум смертям не бывать…
У «Макдоналдса» поджидала кого-то на свежем воздухе стайка подростков. Парни вертели головами: ожидалось прибытие Иришки, в белом платье, с розовой лилией.
— Здесь его нет, — сказал демон.
Ирина, не споря, набрала на навигаторе новый адрес и снова завела мотор. Демон сел у нее за спиной; в молчании, опасно маневрируя, иногда прокатывая сквозь дворы, они прибыли на следующую точку.
Здесь, в «Шоколаднице», сидел одинокий толстый мальчик и болтал соломинкой в бокале очень сладкого на вид коктейля. Для верности Ирина прошлась по рядам между столиками: народу было много, и ни одного подростка-очкарика.
— Здесь его нет, — сказал демон.
— Поехали.
Потихоньку темнело. Заканчивался день. На место «завтра» неотвратимо подступало «сегодня».
В «Старбаксе» сидели подростки, но, по-видимому, никого не ждали.
— Этот не пришел, — сказала Ирина. — Позвал и не пришел, вот сволочь.
— Может, опоздал? — предположил демон. — Подождем?
* * *Антон стоял у подземного перехода, прячась за киоском с газетами. Женщина приехала на том же скутере; на этот раз на ней были джинсы и куртка, волосы собраны в хвост, она ничем не напоминала работника народного образования и уж тем более не напоминала умильную девочку с аватарки. Она стояла к нему вполоборота, не замечая, и он отлично видел, как она говорит сама с собой.
Или у нее все-таки гарнитура? Такой крохотный наушник и незаметный микрофон, что, даже вглядываясь, нельзя их увидеть?
Тогда она не сумасшедшая. Тогда она зачем-то ищет мальчика, который читал в метро Пратчетта. Именно вчера, именно в четверг.
Зачем? Есть ли этому хоть сколько-нибудь правдоподобное объяснение? Может, подойти к ней и напрямую спросить, чего надо?
Болели избитые ноги и бока. Антон попятился, потихоньку отодвигаясь, и нырнул в подземный переход; он брел среди толпы, низко опустив голову, и хотел одного: исчезнуть. Выключиться. Он так устал.
* * *— Он не придет, — сказала Ирина. — Нет времени. Поехали.
В молчании они отъехали от «Старбакса» и одну за другой проверили еще две точки. Иришку ждали там и там, но ни один из подростков не был похож на «мальчика в очках».
Когда оказалось, что и на этот раз улова не будет, — демон осел, как издыхающая медуза.
— Еще не вечер, — сказала ему Ирина.
Хотя было ясно, что именно вечер, и вечер пятницы. Кофейни и рестораны, клубы и скамеечки у подъездов, пятачки под липами и детские площадки — все радовалось сентябрьскому теплу, концу рабочей недели и долгожданной темноте. Горели фонари, светились огоньки сигарет, светились глаза молодых и зрелых людей, любивших осень и ожидавших бабьего лета.
До самоубийства оставались еще сутки с хвостиком. Казалось бы, полно времени, чтобы найти одного мальчишку…
— Как бы я жил, — бормотал демон за спиной Ирины. — Как бы я жил, каждый день, каждую секунду…
Мотор заглушал его слова, но, притормаживая на перекрестках, Ирина снова и снова слышала:
— Как бы я жил… Ух, как бы я…
Ирина свернула во двор, чтобы сократить путь до дома. В этот момент откуда-то из темноты, едва подсвеченной фонарями, на скорости километров пятьдесят появился черный «мерс».
Ирина вильнула и влетела в палисадник.
«Мерс» запоздало тормознул и въехал мордой в металлическую ограду. Послышался скрежет.
Одновременно распахнулись четыре двери.
— Ты что это, сука, делаешь?!
Ирина, трясясь, кое-как сползла с седла. Она не успела испугаться — но в кровь хлынул адреналин, и ужас пришел секунды через две после полной остановки. В темноте она не могла понять, что со скутером, и что с ее коленом, и что с головой, которой тоже досталось.
Загорелось чье-то окно прямо над головой. Три молодых мужика в кожаных куртках и две их подруги, матерясь, вломились в палисадник, и крашеная блондинка первой нанесла удар:
— Ах ты тупая пи…
Ее кулак врезался Ирине в скулу, очень точно и больно, по-боксерски; в этот момент тело ведьмы перестало ей принадлежать.
Она блокировала следующий удар, провела подсечку и швырнула блондинку, как тяжелую куклу, прямо на ее подругу, которая не дралась, но страшно ругалась.
Упали обе, окончательно хороня под собой палисадник.
Мужчины, на мгновение оторопев, взревели в три голоса и кинулись на Ирину.
Неторопливо, как десантник в кино, она дала соскользнуть неудачному захвату, нырнула под удар, перехватила чью-то мускулистую руку и провела прием. Мужчина повалился на копошащихся в темноте женщин. Двое других, еще не поняв, в чем дело, снова кинулись на Ирину, собираясь ее наказать; она разбросала их, как герой фильма о каратистах.
И пришла в себя, чувствуя, что все тело болит, суставы ноют, мышцы чуть не надорваны, а колено разбито.
— Уходим! — крикнул демон, которого никто из нападавших не видел, конечно.
— Я тебя из-под земли вырою, падла!
— Я тебя…
— Ах ты…
Оставляя за спиной поток плотной матерной брани, Ирина вытащила скутер на ровное место и кое-как завела мотор. Треснуло ветровое стекло, что-то случилось с рулем, и колесо, кажется, пострадало — скутер ехал, вихляясь, как пьяная курица, благо до дома оставалось совсем чуть-чуть.
Обессиленная, она приковала мотороллер под окнами.
— Олег… что это ты сделал?
— Они бы тебя отметелили.
— Никогда так больше не делай!
— Почему?
— Потому что… — Ирина трясущимися руками отперла дверь. — Потому что никогда-никогда, ни при каких обстоятельствах не делай из меня марионетку, понял?
Она захлопнула дверь и обессиленно сползла на пол.
Колено распухло. Голова раскалывалась от боли.
Часы пробили полночь.
* * *— Ну как это понять? Как это понять, почему ни с кем такого не происходит, а только с тобой?!
Мама была зла и несчастна одновременно. Антон не знал ни чем задобрить ее, ни чем утешить.
— Почему с тобой столько проблем? Ты же взрослый человек! Ты же знаешь, как я надрываюсь на работе, как папа Карло!
Антон молчал.
— И кто это сделал?
— Какая разница?
— Что значит — какая разница? Мне завтра идти к директору! Объяснять, что случилось и почему ты уходишь из школы! И куда ты уходишь, можно узнать?
— В другую школу.
— Тебя там кто-то ждет? Или ты пойдешь в свою старую, к уголовникам? К наркоманам?!
— Пойду в экстернат.
— Послушай, иди, куда хочешь. Делай, что хочешь! — В голосе мамы появились истерические нотки. — Я думала… после смерти папы… что ты будешь мне опорой, а ты…
И она заплакала, и это было хуже всего на свете.
* * *— Трем клиенткам я сегодня отказала! Трем! Они больше не придут, не надейся!
Вика так орала в телефон, что трубка, лежащая на столе, подпрыгивала.
Ирина стояла перед зеркалом в одном белье. Разбитое колено было похоже на небольшой мяч.
— Ты вообще собираешься работать или нет? Ты знаешь, что нам надо за офис выплачивать? Ты знаешь, сколько стоит твой скутер, и за него еще доплачивать, если ты его сломала!
Ирина поглядела на демона. Тот молча и отстранение глядел в окно.
— Ты меня слышишь или нет?!
— Слышу, — сказала Ирина, беря со стола трубку. — Извини. В воскресенье начнем работать.
— В воскресенье? А завтра что? Завтра суббота, самый хлебный день…
— В субботу духи не велят мне работать. Извини.
И она дала отбой.
Демон лежал на диване, закинув руки за голову. Это была странная, беззащитная и очень домашняя поза.
— Олег?
— Оденься, — пробормотал демон.
— Что?
— Оденься, ты меня за человека совсем не держишь? За мужчину?
Ирина хмыкнула. Взяла со спинки стула халат, накинула на плечи:
— Стесняешься? Я думала, демоны, как врачи, ко всему привыкли…
Он пробормотал невнятно и отвернулся лицом к стене.
— Олег, — Ирина, хромая, подтащила к дивану стул. — Как это так вышло, что я их… побила? Одна?
— Руками. Ногами.
— Ты за меня дрался, получается? Ты в меня вселился, и я вот так дралась… как в кино…
— В кино… У тебя суставы не размяты, мышцы не растянуты, так что не обольщайся.
— Ты что, десантник? Чемпион восточных единоборств? Ты правда умеешь драться?
— Умел.
— Откуда?
Демон сел на диване:
— От верблюда! Который час?
Оба одновременно глянули на часы: пять минут второго.
* * *Антон вошел на страницу «В контакте», чтобы удалить аккаунт. И в последний момент остановился, увидев сообщение от Алины: «Привет, ты там как вообще?»
Он грустно улыбнулся. Подумал и написал: «А какая разница?»
Моментально пришло ответное сообщение: «А мне твой Пратчетт понравился. Продолжение есть?»
Он несколько секунд смотрел на монитор, не веря тому, что было там написано.
«Есть».
«Дашь почитать?»
Антон нервно сцепил пальцы. Написал: «А хочешь?» Удалил, написал: «А надо?» Снова! удалил; перевел дыхание, написал: «Пожалуйста».
* * *Рассвет застал Ирину за работой — она составляла фоторобот с помощью нескольких программ. На экране перед ней был мальчик в очках, тощий подросток с низко посаженными ушами, с острым носом, небольшими глазами и треугольным подбородком. Она не бралась судить, насколько велико сходство, — но этот мальчик, во всяком случае, напоминал живого человека.
— Еще попробуй другие брови, — сказал демон. — Нет. Верни, как было.
— Так похоже?