Волны холодного спокойствия, шедшие от брюнета, чистящего ножи от крови кварка, даже немного успокоили девушку. Возможно, потому, что он практически не смотрел на Милару, она боялась его меньше всего. Рокаэль, вроде, именно так его звали.
А вон имя мужчины, в волосах которого рыжим пламенем горело солнце, Милара запомнила сразу — Навир. И он заставлял её нервничать, постоянно оказываясь рядом.
Третий, самый странный мужчина с бирюзовыми глазами, иногда изучающее смотрел на неё, но по просьбе Оливии никто сегодня не приставал к ней с вопросами, в том числе и этот тип, Маркель.
Милара понимала, что она просто лакомый кусочек для любителей докопаться до сути. Она и сама была бы не против узнать о себе побольше, да вот только сегодня была согласна с Оливией — день был тяжелый и надо оставить все расспросы до завтра. Сумерки опускались, принимая их в свои объятия, готовя к наступлению ночи.
Подкинув в костер пару поленьев, Рокаэль отодвинул от костра двойную треногу с перекладиной, на которой жарилась тушка животного, и стал разделывать её на куски. Подул ветер и аромат жареного мяса невыносимо защекотал ноздри драконов и они жадно следили за движениями мужчины. Лезвие, словно ведомое невидимой рукой, отрезало самый лакомый кусочек с шеи кварка, и огромный кусок лег на помытый лист варуха, который девушки приготовили для использования вместо тарелки.
— Лив, — подозвал Рокаэль девушку, и та тут же вскочила с поваленного дерева. Голод светился в глазах Оливии, как бы она не старалась его спрятать. Подставив тонкие руки, она с удовольствием почувствовала на ладонях тяжесть ароматного ужина и повела носом. Пересилив себя, она хотела было отдать первую порцию Миларе, но была остановлена мужской рукой на полпути. — Ешь, это для тебя. Навир уже режет Миларе.
Фраза, сказанная Рокаэлем тихим шепотом на ушко, была, вроде, ничего не значащей, но у девушки подогнулись колени.
'От голода' — подумала она, благодарно улыбнувшись наставнику. Ощущение тепла от проявленной заботы приятным теплом разлилась по телу. Зеленые омуты держали в своем плену голубые озера глаз. Блики костра плясали на щеках драконов, бросая фигурные тени, меняя привычные черты лиц, заостряя взгляд на уголках губ, глубине глаз и скулах. Бледно — розовые губы девушки казались алыми от прилившей к лицу крови, а глаза мужчины светились подобно изумрудам в наступивших сумерках. Голод, готовый поглотить все на своем пути, посмотрел из глубины глаз мужчины, и девушка отломила кусок своего ужина подрагивающими пальцами. Медленно, словно боясь, что отдаст не только кусок мяса, но и душу, она несмело протянула ломтик ко рту Рокаэля. Тень желания мелькнула на лице мужчины, превратив его в настоящего хищника, и сердце Оливии трепыхнулось, словно пойманная птичка.
— Вы есть, вообще, будете?! — рявкнул Маркель, встав сбоку от парочки, и кусочек мяса, так и не достигнув своей цели, сорвался с кончиков пальцев на землю.
Рокаэль медленно повернулся к огненному дракону и неожиданно громко рыкнул, заставив Оливию подпрыгнуть на месте, а Милару поменять своем мнение о мужчине. Он выглядел не просто угрожающим — он был опасным.
Тела мужчин мгновенно напряглись, окутывая аурой силы, а пламя костра добавляло темных красок и забавлялось игрой теней. То, что копилось изо дня в день, теперь готово было извергнуться, подобно лаве из жерла вулкана и смести все в своей округе, испепелить дотла.
Руки Милары, держащие листок с порцией мяса, задрожали, передавая внутреннюю дрожь, охватившую девушку. Она круглыми глазами, полными страха, смотрела на пару разъяренных мужчин, и прежний страх окутывал сознание девушки. Вновь.
Она сама не заметила, как начала пятиться, пока нога не наступила на что‑то. Стало жарко, и, посмотрев вниз, Милара увидела языки пламени, лизавшие кожу ног. И она открыла рот в безмолвном крике, словно под гипнозом глядя вниз.
Навир отреагировал мгновенно. То, что девушке казалось минутами, на самом деле происходило за секунды. Рыжий мужчина уже был на полпути к Миларе, но её молчаливый крик словно ножом прошелся по нервам мужчины, и он, не рассчитав силы, буквально сбил её с ног, повалив на землю.
Не замечая её попыток встать, он быстро сбил пламя с подола и поднял подол платья, чтобы осмотреть ноги девушки.
— Придурки! — рявкнул он на двух мужчин, которые разом от случившегося поостыли и с тревогой наблюдали за пострадавшей девушкой. — Хотите набить друг другу морды — пожалуйста! Только не здесь!
Девушка в руках Навира дрожала, словно листик на ветру. Такая хрупка, такая нежная и ранимая, в нем она пробудила такой отклик, который мужчина не испытывал десятки лет. Защищать, оберегать, спасти от любого, кто может причинить вред. И даже от сородичей, если понадобиться.
Эти мысли так ошеломили Навира, что он замер, а его рука остановила поглаживания по голове Милары. Девушка тоже затихла и с опаской посмотрела в его глаза, чем привела мужчину в чувство.
— Не бойся, я тебя никогда не обижу, — шепнул он ей в ушко и сжал крепче. Девушка вся напряглась, но вырываться не стала. Оливия поджав губы, присела рядом и схватила Милару за ладошку.
— Прости дураков, они не хотели тебя напугать. От голода разум помутился, но они сейчас поедят и вновь станут добрыми дракошами, — снежная драконица попыталась перевести все в шутку, натянуто улыбаясь. Её саму ужасно испугала та агрессия, что минуту назад летала в воздухе. Не та, которая бывает на поле боя, не агрессия воина к вражескому воину. А настоящая, жгучая, словно яд, сила, готовая рвать все на своем пути. От этого даже у неё, бывавшей не раз на полях сражений, затряслись поджилки. Что говорить про Милару…
Девушка перевела взгляд на раскаивавшихся мужчин, и в глазах стоял вопрос.
— Нет, они не всегда такие, когда голодные, — ответила Оливия. Иногда девушки понимали друг друга без единого жеста. — Для этого их надо пару дней не кормить, попасть в передрягу и потеряться в гномьих лабиринтах.
— Все было под контролем, — сказал Рокаэль, идя к тушке кварка с ножом. — Мы бы вышли так или иначе.
Оливия хмыкнула, но промолчала, требовательно глядя на Рокаэля. Желая, чтобы и он успокоил Милару и извинился. На Маркеля она смотреть не хотела — боялась, что не так поймет.
Но Рокаэль лишь поднял одну бровь и отвернулся. Он не собирался извиняться. И Оливия на него разозлилась.
Ну неужели так трудно сделать такую малость? Или Великий Наставник надломится? Отзывчивость — не его конек.
Но Рокаэль расслабленно откинулся на ствол ближайшего дерева и ел мясо, нанизывая куски на кончик ножа.
Отзывчивость — не его конек. И напрасно Оливия так осуждающе на него косилась. Если эта найденная девушка так и будет т любого шороха в костер прыгать — далеко они с ней не уйдут. Выживает сильнейший, и Миларе придется подстраиваться. Иначе жизнь сотрет её в порошок и сравняет с землей.
Зеленые глаза мужчины остановились на Навире, который вел себя, словно курица наседка, крутясь вокруг девушки.
'Кому‑то тут тоже надо поубавить пыл', — хмыкнул про себя Рокаэль, возвращаясь взглядом к Оливии. Заметив, что под глазами девушки залегли темные тени усталости, и её слегка пошатывает, он поднялся и пошел собирать ветки овешира. Пора думать о ночлеге.
— Эй, красный, пошли, — Рокаэль окликнул Маркеля, и тот с вызовом принял приглашение.
Снежный дракон не побоялся повернуться к нему спиной, идя впереди и чувствуя между лопаток тяжелый взгляд огненного. Ветки сумеречного леса расступались, не желая обжечься об неприязнь, взаимно испытываемую мужчинами.
— Ты что‑то хочешь мне сказать? — спросил Маркель, которому уже порядком надоело сверлить спину снежному дракону.
— Да. Собирай ветки овешира для подстилки, — сказал Рокаэль и демонстративно подошел к дереву и оборвал пушистые нижние ветки.
Огненный скрипнул зубами, но все же стал собирать ветки. Вот только отошел подальше от Рокаэля. А снежный дракон довольно хмыкнул, удовлетворенный тем, что увел Маркеля подальше от девушек и костра.
В случае опасности Навир даст знак, они не ушли далеко. Зато маленькую передышку Милара получит. Не такой он уж и сухарь, как бы ни метала Оливия в него гневные взгляды.
Руки, ломающие толстую ветвь, замерли, Рокаэль задержал дыхание, а потом словно скидывая с себя паутину, потряс головой. О чем он думает? Сухарь, не сухарь! Он воин, и он лучше других знаком с реалиями мира. И ему абсолютно все равно, что о нем будет думать Оливия.
Следующие ветки ломались с поразительной скоростью, словно соломинки в руках Рокаэля. Огромная гора овешира выросла рядом, а снежный дракон все не мог остановится. Ему сейчас нравилось ломать, пожалуй, он бы даже с удовольствием вырвал парочку молодых деревьев прямо с корнями.
Что‑то вертелось внутри него, крутилось, словно уж на раскаленных углях. Былое душевное спокойствие теперь могло только сниться мужчине. Как же он хотел взять эту змею за хвост и зашвырнуть её куда подальше, чтобы вновь обрести душевное равновесие.
* * *Милара заснула, свернувшись калачиком под куполом звездного неба. Теплый ночной ветерок играл с темными растрепанными локонами, а Навир не мог оторвать свой взгляд от девушки.
На удивление, она достаточно быстро успокоилась, и словно убрала гору с плеч мужчины с медными волосами. Значит, она сможет привыкнуть к драконьему быту, не станет загнанной мышкой. Чтобы там не испытала Милара, это не сломило её дух. Глаза девушки все еще горели надеждой, и Навир с удовольствием прогнал бы страх в уголках глаз, но она не подпускала к себе близко.
После того, как мужчина спас её от огня, Милара снова возвела стену межу ними. Но уже не такую высокую, как раньше. Больше не шарахалась от него, если он садился рядом, а просто настороженно смотрела и внимательно слушала все, что он её говорил.
А Навир говорил многое. Он не мог остановиться и все рассказывал и рассказывал о снежных драконах, о долине, о своей семье и своем призвании. Оливия уснула первая, усыпленная его нескончаемым потоком слов. И Навир с трепетом наблюдал, как и Милара последовала её примеру и закрыла глаза.
Убедившись, что дыхание девушки стало спокойным и размеренным, он растянулся рядом, на небольшом расстоянии, чтобы не испугать с утра девушку и улыбнулся, глядя на желтый полумесяц. Внутри Навира зрело ощущение чего‑то прекрасного.
А утро началось по — военному рано, с первым пением птиц. Оливия с трудом подняла себя и заставила двигаться. Медленно, двигаясь к ручью, она проигнорировала смешки Рокаэля про отважного и сильного воина и потянулась.
А потом взвизгнула от счастья!
— Что такое? — Рокаэль тут же оказался.
— Магия! — радостно улыбалась Оливия мужчине. — Она почти вернулась! Я чувствую, что осталось совсем немного и нить полностью восстановится!
Наставник укоризненно цокнул языком, поражаясь такой эмоциональности воина, но сделал скидку на женскую суть. Ну и пусть радуется, ему даже приятно. Да и новость, действительно, отличная!
Они вскоре могли бы взлететь! Вот только Милара не летает…
* * *— Здесь — Снежная долина, — чертил на земле карту Рокаэль. — Вот здесь, судя по всему мы.
Для того, чтобы правильно сориентироваться и пойти дальше, драконы решили наглядно изобразить на земле место, где находятся. Милара тоненькой веточкой ловко подрисовывала места, о которых знала, но все они были рядом со входом в туннели. Таким образом перед драконами была возможность проложить путь не только по земле, но и под ней.
Милара часто гуляла сама по себе, отвергаемая молодыми гномами и гноминями. Жаждая общения и новых эмоций, она изучала окрестности и туннели, и теперь могла с легкостью указать используемые и заброшенные, главные и побочные, а так же те, которые позволяли значительно сократить путь и пройти сквозь гору.
Драконы были рады вернувшейся к Оливии силы, и Милара чувствовала себя грузом, из‑за которого они вскоре не смогут расправить крылья. Но все заверили её, что не бросят её одну, а с её подсказками доберутся до Снежной долины значительно быстрее.
— Я все равно еще не могу встать на крыло, — успокаивала девушку Оливия, глядя, как три дракона разминают крылья в небе. Кобальтовый, алый и голубой, яркими мазками раскрашивали небо, и Милара то и дело восхищенно замирала.
Снежная драконица не могла не заметить интереса Навира к найденной девушке. И сейчас с особым удовольствием отмечала, что Милара следит глазами именно за голубым драконом. Её взгляд лишь скользнул по алому, немного задержался на кобальтовом и сердце неприятно кольнуло, а потом приковался к голубому ящеру, парящему в небе. Тот, красуясь, не только разминал крылья, но и явно пытался произвести на девушку впечатление.
— Это Навир, — шепнула Оливия и девушка зарделась, опустив глаза. А потом вновь вскинула их вверх, как будто была не в силах не смотреть на полет прекрасных созданий.
Пятерка продвигалась на север, делая небольшие перерывы на еду. Милара оказалась на удивление выносливой, но, наверное, другая бы и не выжила среди удушающей гномьей общины. Мужчины обеспечивали пищей, а девушки разжигали костер. Иногда, сокращая путь через безопасные гномьи туннели, они здорово сокращали себе путь. Но прибегали к этому крайне редко — у всех драконов и так была неприязнь к темным замкнутым пространствам, а после заброшенных туннелей они старались избегать лабиринтов подземных ходов.
Чем ближе становилась Снежная долина, тем сильнее в душе снежных драконов разрасталась тревога. Как там? Что случилось за их отсутствие? Были ли еще нападения? И нашли ли виновного?
Впереди их ждал последний отрезок пути. И оттого, что он был самым последним, казался тягуче — длинным и нескончаемым. На крыльях драконы преодолели это расстояние меньше, чем за два часа. А на ногах их путешествие длилось в разы дольше.
Магия Оливии возвращалась по крохам, и, поразмышляв, Драконы пришли к выводу, что радужный камень не только служил передатчиком мысли, но и значительно помог девушке пополнить свой магический резерв.
Как жаль, что им не удалось захватить с собой хотя бы маленький кусочек!
Снежная долина должна была начаться за горной грядой перед глазами. И именно здесь Оливия почувствовала, что магическая нить полностью восстановилась. Не поверив своим чувствам, она с таким рвением бросилась перепроверять свои ощущения, что мгновенно обернулась серебристой драконицей и взлетела в небеса. Милара провожала её ошарашенным взглядом, стоя на земле, а трое мужчин радостно улыбались.
Они как раз решали, кого послать на воздушную разведку, и девушка решила первой взглянуть на родную долину. Она перелетела горную гряду, и зависла в воздухе…
На шпилях крыш в Снежной долине всегда развивались голубые флаги снежных драконов. В хорошую погоду они практически сливались с лазурным небом и белыми облаками, а в плохую — всегда напоминали, что на смену непогоде с её серыми тяжелыми облаками всегда приходит безоблачное небо.
Сейчас же, вперемешку с родным изображением дракона на заснеженном пике горы, красными очагами пламени мелькали флаги огненных драконов. Язык пламени, изображенный на их флаге, лизнул душу Оливии, оставляя после себя ожог, полный ужаса.
Но он быстро зажил, как только девушка, тряхнув драконьей мордой, еще раз оценила обстановку. Снежные флаги никто не срывал. Словно поддерживая, рядом с каждым голубым флагом, пламенел красный флаг.
Вдалеке виднелась пара драконов: крылья одного из них отливали на солнце бирюзой, а другого — оранжевыми искрами. Они слаженно летели по направлению к ним, и девушке все четче видела, что эти двое работают сообща, общаясь знаками.
Внимательно осмотрев границы Снежной долины, Оливия отметила утроенное количество стражей, среди которых, то тут, то там мелькала красная чешуя.
Поразительно! Неужели огненные стали полноправными союзниками снежных драконов? Вот так просто пришли на выручку? Или нахождение их молодого лорда здесь сыграло такую роль?
Стрелой снизившись вниз и обернувшись, Оливия торопливо рассказала об увиденном. Она, как и Рокаэль, Навир и Маркель, хотела как можно скорее попасть в долину и увидеться со снежным лордом, но из‑за Милары им пришлось двигаться до ближайшего поста стражей пешком.
Подгоняя порядком уставшую девушку, Оливия неосознанно облизывала кончики губ. В мыслях она уже была в кабинете отца и выясняла подробности и поэтому не сразу отметила странную реакцию стражей при их приближении. Они словно оцепенели на мгновение, а потом бросились к их небольшой компании, радуясь, что они нашлись.
— Лорд уже пятую группу отправил на Ваши поиски, — один молодой мужчина, сменив драконье обличие, в котором был на посту, хлопал в знак приветствия Рокаэля по плечу. — Слава Снежному пламени и Создателю! Вы в порядке! Мы уже отчаялись, один Сандар твердил, что вы просто обязаны быть живы! — потом, немного смутившись, он обратился к девушке: Оливия, Вы в порядке? А… девушка?
Один снежный дракон по приказу Рокаэля уже летел к замку, чтобы оповестить снежного лорда об их возвращении, и мужчина задал главный вопрос:
— Мы в союзе с огненными?
* * *Запах кожи, ларового масла и пороха. Такие до боли родные объятия сменяются более хрупкими, но не менее любимыми, с запахом хвои и северной розы. Сочетание запахов родного дома, семьи. Оливия даже не подозревала, как ей их не хватало.
Такого рода объятия с её взрослением становились все реже и реже. Она стала воином, сильной девушкой и думала, что не нуждается в нежности. Но как же она ошибалась!