И вновь посыпались ошибки.
Во-первых, несмотря на предложение старого Себастьяна нанять для защиты кого-нибудь из шасов — вокруг Замка роями вились юристы и эксперты, готовые (за умеренную плату) перегрызть горло любому стороннику кэш-цивилизации, Франц отправил в «Тиградком» Анатоля фон Добба, помощника мастера хранителя знаний. Де Гир надеялся, что фактов, изложенных ведущим историком Ордена, будет достаточно, чтобы оппоненты умерили пыл. Во-вторых, сам Анатоль не нашел ничего лучшего, как заявиться в студию в камзоле традиционного покроя и с рыцарской цепью на груди. Фон Доббу казалось, что так он выглядит более представительным.
С одежды все и началось.
— Вы рыцарь? — кисло осведомился Задир Кумар.
— Разумеется, — гордо ответствовал Анатоль.
— А читать вы умеете? Или только мечом помахивать?
Публика в студии поддержала проявленную ведущим недоверчивость одобрительным гулом. О чем думают чуды? Тут обсуждается серьезнейший политический вопрос, требующий глубокой проработки множества научных трудов, а они присылают какого-то драчуна!
Фон Добб покраснел:
— Я помощник мастера хранителя знаний.
— То есть вы разбираетесь в предмете дискуссии?
— Я историк. В мои обязанности входит…
— Но вы рыцарь, состоящий на службе?
— Разумеется.
— Ну что вы заладили: разумеется да разумеется, — посетовал Задир. — Вы еще скажите: слушаюсь!
— Может, хватит оскорблений?
— Я пытаюсь выяснить вашу квалификацию, — развел руками ведущий. — Вы военный историк, представитель пропагандистской машины Ордена, так? Вы один из тех, кто переписывает летописи в угоду политической конъюнктуре.
— Ложь!
— Вы можете доказать свои слова?
— А вы свои обвинения?
— А почему вы уходите от прямого ответа? Вам стыдно или вы знаете, что не правы? Почему в Ордене не желают объективного расследования?
— Что значит «не желают»? Мы тщательно просмотрели архивы…
— Во главе со своим прямым начальником? Сколько документов вы уничтожили во время так называемого «просмотра»?
— Перестаньте молоть чепуху!
— Вы мне угрожаете? Конечно, все знают, что демократические институты Тайного Города находятся под постоянным давлением Великого Дома Чудь. Достаточно вспомнить вторжение в Денежную Башню, чтобы понять…
— Великий магистр принес извинения Торговой Гильдии…
— Но нас не запугаешь! Никому не удастся подавить свободный голос «Тиградком»!
Зрители сопроводили смелое заявление Задира оглушительными аплодисментами.
— Рано или поздно правда становится достоянием общественности. Истину невозможно скрыть! Ее невозможно вытравить из архивов! Следы останутся! И мы узнаем, что же на самом деле произошло с кэш-цивилизацией!
— Реклама! — сообщил режиссер.
— Уф! — Кумар глотнул воды и весело посмотрел на насупленного рыцаря. — Слушай, а чего Франц не прислал Рика Бамбарду? Он у вас и авторитетный, и говорливый. Мне бы пришлось сложнее…
— Голову откручу, — пообещал Анатоль.
— Да ладно тебе! Это же просто бизнес.
— Ты мне хоть слово вставить дашь?
Шас удивленно вытаращился на рыцаря:
— Дружище, у нас прямой эфир и свободная дискуссия. Захочешь чего сказать — милости прошу. Ты для этого и пришел.
— Время! Три, два, один! Поехали!
— Тщательное изучение архивов показало, что выдвинутые против Ордена обвинения смехотворны. — Анатоль решительно взял быка за рога. — Мы сознательно использовали только те материалы, что находятся в свободном доступе, и их легко проверить…
— Всем известна трагическая судьба древних библиотек. В ходе многочисленных войн, к разжиганию которых имеет прямое отношение Великий Дом Чудь, несметное число хранилищ было сожжено или разграблено. По-настоящему ценные документы можно найти лишь в библиотеках Великих Домов, но ко многим фондам нет доступа, и невозможно сказать…
— …что в Западных лесах боевые действия не велись. Аналогичный вывод можно сделать, изучив дислокацию штандартов гвардии в интересующий нас период. Основные удары Орден наносил на Монокском и Шишийском направлениях, а вспомогательные…
— …разрушали целые города и разоряли страны. Много ли нужно войск, чтобы обездолить мирный народ? Одна когорта, усиленная парой магов. Устный приказ, и вот закованные в сталь всадники смертельным ураганом мчатся к опушке Западных лесов…
— …которые почти полностью заболочены. Что в очередной раз доказывает невозможность ведения боевых действий на этой территории…
— …ставшей могилой для сотен тысяч…
— Подождите!
Шас, услышавший в голосе рыцаря некоторую нервозность, послушно замолчал. Зрители неодобрительно загудели.
— Подождите секунду… — Анатоль в упор смотрел на Задира. — Вы только что говорили, что доверять общедоступным материалам нельзя. Так?
— Так.
— И правду можно отыскать только в закрытых хранилищах Великих Домов. Так?
— Так.
— Вот материалы из такого хранилища. Это выдержки летописей…
— А чем вы докажете, что они не фальшивые?
Пару мгновений фон Добб оторопело таращился на шаса:
— Мы можем предъявить сами книги.
— Вы ведь маги, голубчик, что вам стоит сотворить пару-тройку подделок?
— Тогда зачем вы требовали открыть архивы, если не доверяете им?!
— Мы ищем правду, — кротко ответил Задир.
— Реклама! Камеры отключились.
— Ищете правду? — угрюмо переспросил Анатоль.
— Да, ищем, — гордо подтвердил Задир. — И если находим устраивающую нас — используем.
— А все остальное? — помолчав, поинтересовался рыцарь.
— А все остальное — неправда.
* * *Цитадель, штаб-квартира Великого Дома Навь
Москва, Ленинградский проспект,
16 декабря, четверг, 11.59
— …рыцарям ложи Черного Феникса пришлось затратить массу сил и средств на восстановление дороги…
— …которая пришла в упадок благодаря развернутым в Западных лесах боевым действиям. Любая война приносит несчастья, но когда страдают мирные жители, всю свою жизнь отдавшие превращению заброшенного края в один из цветущих уголков планеты, этому нет оправдания!
— Вздор!
К последнему раунду шоу рыцарь изрядно потускнел. Он старался говорить одновременно с ведущим, пытался перекричать, донести свою мысль… Но получалось только хуже. Опытный Задир тонко улавливал возникающие в разговоре паузы и мгновенно заполнял их «стреляющими» фразами, создающими нужный эмоциональный фон у зрителей. Выражаясь языком боксеров, шас мог бы без труда нокаутировать фон Добба, но предпочел победу по очкам.
— Анатоль, — задушевно проворковал Кумар, — вы проявили себя прекрасным ученым, выдающимся знатоком прошлого. Вы изучили массу материалов. Неужели вы сами не считаете, что Орден должен извиниться перед Красными Шапками?
— Не считаю! Я уже доказал, что нам не за что извиняться…
— В вас говорит имперское прошлое. Мы искренне надеемся, что Великий Дом Чудь сможет побороть…
— Зачем ты смотришь эту ерунду?
Князь не часто покидал свой кабинет. Раз или два в год он в одиночестве бродил по сумрачным переходам и залам Цитадели, иногда подолгу стоял в каком-нибудь помещении, иногда выходил на крышу. В кабинете Сантьяги владыка Темного Двора появлялся чаще, примерно один раз в два месяца, но исключительно по делам. Воспитанный комиссар относился к этим визитам спокойно и никогда не показывал повелителю, что ему помешали. Вот и сейчас Сантьяга слез со стола и выключил телевизор только после того, как вошедший с минуту назад князь подал голос.
— Добрый день.
— Зачем ты смотришь эту ерунду?
— Я должен знать, какие настроения царят в Тайном Городе. Это моя прямая обязанность.
— Смотреть телевизор?
— В том числе.
Князь прошуршал что-то неразборчивое.
— Совершенно с вами согласен, — улыбнулся комиссар.
Повелитель Темного Двора медленно прошел по кабинету, на мгновение замер у картины: хрупкий чел, пытающийся уцепиться за огромный айсберг.
— Де Гир в ярости, — негромко поведал князь. — Он сумел найти меня в моих размышлениях и вызвать на разговор.
— Я всегда говорил, что великий магистр замечательный маг.
— Де Гир недоволен.
— Я его понимаю.
— Прекрати нападки на чудов.
— Франц плохо информирован, — развел руками Сантьяга. — Я не имею отношения к происходящему.
— Все равно прекрати.
Комиссар поджал губы:
— Это все, о чем вы хотели поговорить?
Закутанная в черный плащ фигура остановилась возле письменного стола. Сантьяга знал, что князь не доверяет его креслу, выполненному в стиле «хай-тек», и гадал, сохранилась ли эта неприязнь. Сохранилась. Повелитель Великого Дома Навь остался стоять.
— Добрый день.
— Зачем ты смотришь эту ерунду?
— Я должен знать, какие настроения царят в Тайном Городе. Это моя прямая обязанность.
— Смотреть телевизор?
— В том числе.
Князь прошуршал что-то неразборчивое.
— Совершенно с вами согласен, — улыбнулся комиссар.
Повелитель Темного Двора медленно прошел по кабинету, на мгновение замер у картины: хрупкий чел, пытающийся уцепиться за огромный айсберг.
— Де Гир в ярости, — негромко поведал князь. — Он сумел найти меня в моих размышлениях и вызвать на разговор.
— Я всегда говорил, что великий магистр замечательный маг.
— Де Гир недоволен.
— Я его понимаю.
— Прекрати нападки на чудов.
— Франц плохо информирован, — развел руками Сантьяга. — Я не имею отношения к происходящему.
— Все равно прекрати.
Комиссар поджал губы:
— Это все, о чем вы хотели поговорить?
Закутанная в черный плащ фигура остановилась возле письменного стола. Сантьяга знал, что князь не доверяет его креслу, выполненному в стиле «хай-тек», и гадал, сохранилась ли эта неприязнь. Сохранилась. Повелитель Великого Дома Навь остался стоять.
— Как развивается проект?
— Как и предполагалось. Захар и наемники сумели подключить ФБР к нашей игре и организовать Борису большие неприятности. Нью-йоркский клан дезорганизован, истинный кардинал под арестом.
— Борис сдался челам?
— У него не было выбора. — Комиссар улыбнулся. — Кардинал поступил мудро. К сожалению, оставшись без вожака, Луминары пропустили еще один мощный удар, и теперь подорван не только боевой дух клана, но и его силы.
— Два дня активной работы, и ты поставил на колени истинного кардинала. Тебе не кажется, что следовало заняться масанами раньше?
— Не кажется, — спокойно ответил Сантьяга. — Мы ведь не хотим истребить их всех. Мы хотим их приручить.
— Хорошо. — Князь не часто позволял себе спорить со своим главным интриганом. — Почему, в таком случае, ты не предпринял аналогичные шаги в отношении Густава?
— Потому что они бы не принесли результата. На кита не охотятся с удочкой.
— Но теперь кит предупрежден.
— Густав не спрячется.
— Ты уверен?
— Поговорив с Александром и понаблюдав за событиями в Нью-Йорке, Густав окончательно понял, что началась последняя драка за власть над Саббат. За настоящую власть над Саббат. Победитель получит все. Более того: победитель войдет в историю как вождь, прекративший гражданскую войну и похоронивший Раскол. Имя победителя масаны будут славить многие века, а может — вечно. На кону очень хороший приз, поэтому Густав не отступит.
— А если он поймет, что мы поддерживаем Бруджу, и решит, что у него нет шансов? В этом случае он может спрятаться, подобно Пабло Робене.
Сантьяга улыбнулся и, вновь усевшись на столешницу, отрицательно покачал головой:
— Во-первых, Густав честолюбив и умен. Он наверняка продумал план действий, способный привести его на вершину, и не отступит. Во-вторых, кто вам сказал, что мы поддерживаем Бруджу?
Из-под капюшона донеслось нечто вроде сопения.
— Согласен, в настоящее время барон Александр интенсивно действует в наших интересах. Но не следует забывать, что он был одним из идеологов Раскола, и доверять ему… на мой взгляд, несколько неосмотрительно.
— У меня такое чувство, будто план, который ты поведал мне некоторое время назад, не был настоящим, — проворчал князь.
— План может измениться, — пожал плечами комиссар. — Все зависит от обстоятельств.
— И куда приведут изменения?
— Может поменяться все, кроме конечной цели, — холодно произнес Сантьяга. — Мы знаем, чего хотим, и мы этого добьемся. Все остальное — детали, которые станут ясны только по мере развития проекта.
Повелитель Нави помолчал.
— Хочешь сказать, что все уже решено? И что бы они ни делали, ты добьешься успеха?
— Им не следовало начинать игру, — вновь улыбнулся комиссар. — Ведь правила придумывали мы.
Князь выдержал еще одну паузу.
— Густав не побежит, будет драться до конца. И?
— Саббат должен возглавить настоящий герой. Стать таковым в глазах масанов можно только одним способом: победив соперников в бою. Титул истинного кардинала — это отличное подспорье, но если его обладатель продемонстрирует охотникам личную доблесть, его позиции станут неуязвимы.
— Ты хочешь, чтобы Захар лично устранил Густава, — понял владыка Темного Двора.
— Это идеальный случай, и мы работаем над его достижением.
— А в не идеальном? Что будет, если Густав доберется до Бруджи, и ты не сумеешь помешать ему убить барона?
— Мы все равно не останемся без истинного кардинала, — пообещал Сантьяга. — Уверен, Густав согласится обменять вторую Драконью Иглу на Алое Безумие. Ему некуда будет деваться. В противном случае, мы расколем Луминаров.
— Но в Захаре нет крови Бруджа. Алое Безумие достанется кому-то другому.
— Главное, что в Тайном Городе будет истинный кардинал.
— Да, — согласился князь. — Это важно.
И вернулся к картине.
Пловец карабкался на ледяную гору. Карабкался с безумным отчаянием, понимая, что не сможет продержаться в воде, что должен выбраться, должен спастись. Возможно, он уже срывался. Возможно, обжигающе холодный лед уже окрасился его кровью. Но он продолжал карабкаться, ибо от этого зависела его жизнь.
— Александр, Густав и Захар.
— Не важно, кто придет к финишу первым. Мы уже победили.
* * *Отель «Ramses Hilton»
Египет, Каир
16 декабря, четверг, 12.21 (время местное)
Обычно кардиналы предпочитали встречаться в Кельнском зале, но проблема заключалась в том, что разговаривать в подземной комнате могли лишь двое. А если участников совещания несколько? А если один из них истинный кардинал, способный с легкостью уничтожить всех собравшихся? В таком случае от встречи благоразумнее отказаться.
А если поговорить надо обязательно?
В свободной Саббат подобную проблему решали при помощи заложников. И чтобы в тщательно защищенном от африканского солнца номере каирской гостиницы собрались нужные барону Александру вожди, все дети Бруджи — два сына и дочь — отправились в римский отель «The Westin Excelsior», под опеку отборных воинов недоверчивых кардиналов. Но эта деталь не могла испортить настроение барону Александру. Еще бы! Впервые со времен основания Саббат ему удалось созвать на переговоры стольких лидеров! И что самое главное — лояльно настроенных лидеров.
— Все мы понимаем, что назрели перемены, — начал Бруджа, заняв стоящее во главе стола кресло. — И не просто понимаем. Их необходимость мы видим в глазах наших подданных. Охотники молчат, но настоящий правитель не станет дожидаться, когда кланы начнут выражать недовольство.
Масаны могут молчать еще долго, но рано или поздно ситуация окончательно выйдет из-под контроля: кланы взорвутся, и Саббат расколется на сотни мелких стай. На предыдущих встречах Александр особо упирал на то, что достигнутые договоренности станут лишь первым звеном длительного процесса, который продлится не один год, а то и несколько десятилетий. Необходимо выработать стратегию, вновь научиться доверять друг другу, постепенно готовить подданных к смене курса и лишь после этого объявлять о заключении великих соглашений… в действительности же действующих уже много лет.
— Настоящий правитель мыслит стратегически и видит, какое будущее рисуют себе его подданные. Каждый из нас не просто кардинал, каждый из нас настоящий правитель, настоящий вождь, который думает не только о своем клане, но о всей семье. — Барон Александр помолчал, давая возможность собеседникам почувствовать себя подлинными стратегами. — Мы услышали чаяния масанов и поняли, что должны сделать, дабы наша семья не исчезла из этого мира.
Цветистая речь не имела ничего общего с циничной правдой, с настоящими мотивами, заставившими лидеров Саббат принять приглашение Бруджи. Возможность укрепить личную власть — вот зачем они примчались в Северную Африку. Но барон знал соплеменников как облупленных и решил начать с лести, потешить самолюбие кардиналов.
— Меня ужасает, что Саббат погрязла в междоусобицах, — подал голос Ли Носферату, кардинал из Шанхая. — Гордые охотники стали напоминать Красных Шапок.
Старый уродец неоднократно переживал вторжения гонконгских Луминаров и согласился поддержать Бруджу только при условии, что сбиваемая бароном коалиция приструнит зарвавшихся собратьев.
— Не все кардиналы понимают, что у челов много крупных городов, — поддержал родственника Мао Носферату из Сингапура. — К счастью, среди нас есть благоразумные масаны, соседствовать с которыми одно удовольствие.