– Хотите верьте, хотите нет, но на «Янтаре» никого! – заявил Шаман, оборачиваясь к друзьям.
– Да ладно! – Молодой недоверчиво прильнул к щели в стене.
– Сами смотрите, – Шаман отступил от пролома.
Сталкеры, передавая друг другу бинокль, по очереди изучили темную территорию научной базы. Как бы невероятно это ни выглядело, но пришлось признать правоту друга. «Янтарь» выглядел мертвым – ни движения, ни огонька. И дело было не в прошедшем недавно Выбросе: ворота базы стояли распахнутыми.
– Пошли, проверим? – предложил Шаман.
Подступов к «Янтарю» от завода не было, к окруженной со всех сторон болотами базе вел только один путь, со стороны Кордона. Пришлось обходить вдоль берега, по склону. Шли медленно, стараясь на всякий случай держаться поближе к зарослям ивняка, чтобы не было видно со смотровых вышек.
Под ногами чавкала мягкая, пахнущая тиной земля. Крутой склон прикрывал от ветра, но от снова зарядившего дождя деваться было некуда. Сталкеры двигались осторожно, постоянно прислушиваясь, но кроме ставших уже привычными тихих плесков и бульканий, доносящихся из глубины зарослей, посторонних звуков не было.
Когда после очередного поворота впереди на склоне показалась светлая полоса бетонки, ведущей к базе, было уже совсем темно. Сталкеры выбрались на дорогу. Плиты были положены на гравийную насыпь, которая рассекала заросли по прямой и тянулась прямо к воротам «Янтаря», стиснутая с двух сторон стенами кустов.
В нескольких местах болотная вода затекала на дорогу, собираясь в широкие, поросшие ряской лужи. Сталкеры настороженно двинулись по зеленому коридору, держа под прицелом темные квадраты смотровых вышек, возвышающихся над болотом.
Вдруг впереди промелькнула какая-то тень. Друзья замерли, вскинув стволы. Метрах в пятнадцати перед ними на дороге застыла высокая человеческая фигура в длинном плаще.
– Ночами по Зоне шляются… – ворчливо прошептал Молодой, щурясь в темноту.
Фигура не двигалась, сталкеры тоже. Ожидание затягивалось.
– Эй, ты кто? – негромко окликнул Мора.
Человек в капюшоне молчал.
– Не настоящий, наверное. Пугало, – предположил Молодой.
– Это пугало только что из кустов выскочило, – заметил Шаман.
– Отвечай! – снова крикнул Мора.
И снова ответа не последовало. Сталкеры, переглянувшись, пошли вперед, не опуская стволов. Вскоре удалось разглядеть подробности: высокий человек в грязной армейской плащ-палатке. Когда до незнакомца оставалось несколько метров, он медленно развел руки в стороны и действительно стал похож на огородное пугало.
Тут Зубр увидел, что человек стоит в центре слабо серебрящегося рисунка – треугольника с выступающими из круга углами. Всмотревшись, он заметил и артефакты, разложенные по линиям.
– Он в матрице, – успел шепнуть Зубр.
А в следующий момент в кустах зашуршало и на сталкеров бросилось несколько «тушканчиков» – крыс-мутантов.
– На хрен! – крикнул Молодой, включая фонарь.
Зубр выпустил короткую очередь от бедра, одна тварь с визгом разлетелась на куски. Молодой подскочил к нему, Мора с Шаманом развернулись назад, прикрывая тыл. Тушканчиков было мало, поэтому они не рисковали нападать в лоб, носились вокруг, выбирая удобную позицию. Попасть в вертких мутантов было довольно сложно, к тому же они постоянно запрыгивали в кусты. Луч фонаря Молодого заполошно метался по месту схватки, органично дополняя общую атмосферу неразберихи.
– Зубр! – крикнул Мора. – Кажется, ими управляет это пугало!
– Точно! – подтвердил Молодой, отстреливаясь. – Он же в матрице стоит!
– Если я туда войду, меня ничем не ударит? – осведомился Зубр, водя стволом по кустам.
– Вряд ли, – прокричал Молодой в перерывах между выстрелами – Тоже хочешь поколдовать?
– Хочу, – согласился Зубр и в несколько прыжков добрался до незнакомца. – Только у меня особая, сталкерская, магия!
Зубр влетел в круг и со всего размаху вмазал по лицу, прикрытому капюшоном. Колдун вылетел из круга и рухнул в заросли. Тут же оставшиеся в живых тушканчики с писком бросились врассыпную.
– Вот так вот! – удовлетворенно заявил Зубр.
– А мне интересно… – азартно пробормотал Молодой и, подбежав, вытолкал Зубра из матрицы. – Счас сам попробую…
Он закрыл глаза, потом расставил руки. Ничего не происходило.
– Хоть что колдуешь-то? – спросил Мора, оглядевшись. – Может, уже получилось?
– Не мешай, я как раз что-то почувствовал, – недовольно произнес Молодой. – Хочу взять под контроль кого-нибудь из мутантов.
– Каких мутантов? – насторожился Шаман.
В этот момент до слуха сталкеров донесся треск из глубины зарослей. Шум нарастал. Все головы синхронно повернулись на звук. Кусты гнулись и расступались под напором какой-то силы. И сила эта направлялась к ним.
– Не колдуй, не колдуй! – тревожно закричал Шаман.
– Да не колдую я уже! – крикнул в ответ Молодой, напряженно вглядываясь в приближающееся нечто.
– Вообще выйди из круга! – распорядился Мора, когда стало ясно, что неведомая тварь вот-вот добежит до них.
Сталкеры вскинули стволы, Молодой сделал шаг в сторону, но в это время из кустов вылетел огромный кабан и на полном ходу врезался в него. Каким-то невероятным образом Молодой, перелетев через мутанта, приземлился ему на спину и с воплем, задом наперед, умчался на звере в камыши. Сквозь заросли прощально помигал луч фонаря.
– Блин, – обалдевший Зубр обернулся к друзьям. – Такого даже в кино не бывает.
– Короче, я за этим колдуном не пойду! – Шаман сплюнул. – Сам придет.
– Или приедет, – добавил Мора.
– Давайте пока с другим колдуном поговорим, – предложил Зубр.
Колдун лежал в воде, комфортно устроившись на подмятых ветках. Но поговорить с ним не получилось. Шаман откинул ногой капюшон и, ойкнув, отпрянул. В плащ-палатку был закутан труп. Причем на лице покойника уже явственно проступили черты разложения.
– Нельзя было потише бить? – Шаман посмотрел на Зубра.
– Да я вообще слегка! – возмущенно откликнулся Зубр.
– Не сомневаюсь. Хорошо хоть, не лопатой.
– Шаман, ну я же извинился за тот раз.
Сзади затрещало, по кустам полоснул луч. Сталкеры обернулись – на дорогу вышел Молодой: лицо исцарапано, комбез на рукаве порван, в волосах ветки.
– Как съездил? – буднично поинтересовался Мора.
Молодой проигнорировал вопрос. Он с угрюмым видом подошел к друзьям и посветил на мертвеца.
– Я так и предполагал, – кивнул он.
– Чего предполагал?
– Что они используют что-то подобное.
– А как ты догадался? – заинтересовался Мора.
– Помнишь, вы спросили, можно ли сознание в чужое тело вселить. А потом, когда этот вот ночью без оружия… Тут все и сложилось. Зомбари – это как раз идеальный, скажем так, «переносчик» чужого сознания. В случае чего, не жалко. И секреты не выдаст. А главное, самим по Зоне ходить не надо. Никакого риска, короче.
Тут Мора заметил в полуоткрытом рту мертвеца какой-то блеск.
– Посвети, – толкнул он Молодого.
Мора сорвал ветку и, брезгливо поморщившись, раздвинул зубы мертвеца: во рту лежал точно такой же артефакт, какой сталкер нашел очень давно, в прошлой жизни, и в похожем месте. Он переломил ветку и, используя ее как пинцет, вытащил фиолетовый цилиндр наружу.
– Это что? – спросил Зубр, озадаченно рассматривая находку.
– Помнишь, у меня артефакт был, железо плавил? – сказал Мора. – Вот я его так же когда-то обнаружил во рту трупа.
Мора достал из рюкзака бутылку водки, плеснул на артефакт и только после этого взял его в руки. Цилиндрик матово поблескивал на ладони.
– Интересно, что он у него во рту делал? – задумчиво произнес Шаман.
– Мужики, вы слышали легенду про голема? – азартно воскликнул Молодой.
– Это который у евреев, да? – обернулся к нему Зубр.
– При чем тут евреи, бро! Голем – это, по сути, такой робот. Его делали из глины и крови. И вот чтобы оживить голема и получить над ним власть, вкладывали ему в рот свиток Торы. Мне кажется, этот артефакт – что-то типа того свитка. Такой мини-ретранслятор чужого сознания в тело зомбаря.
– Хочешь сказать, что Сахаров – еврей? – подозрительно спросил Зубр.
Молодой вздохнул.
– Я его знаю, – заявил вдруг Шаман, разглядывая труп. – Да, точно. Это Шпала, вышибалой у Живодера в баре служил.
– Откуда он у них? – спросил Мора.
– Видимо, это они налет на «Бомбу» устроили, – сказал Шаман.
Он наклонился, одернул полу плащ-палатки: слева на груди был кривовато пришит знак: треугольник в круге с буквой «А».
– Ладно, пошли на базу, – решил Мора.
Собрав и разделив артефакты (но перед этим Молодой достал блокнот и быстро зарисовал их расположение на матрице), сталкеры двинулись дальше. Маскироваться уже было бессмысленно, потому пошли быстро. Вскоре кусты закончились – метрах в десяти от Периметра «Янтаря» болото было полностью очищено от растительности. Прямо перед друзьями высился гофрированный забор с распахнутыми настежь воротами.
Сталкеры вошли на территорию и напряженно замерли, рассматривая три куполообразных здания.
– Света нет, – тихо сказал Шаман, показывая на ряд узких, забранных решеткой окон, расположенных под самым свесом крыши.
– Внутрь пройдем? – спросил Мора.
– У меня ключ есть! – гордо заявил Молодой.
– У меня тоже, – расстроил его Шаман, продемонстрировав карту.
Он подошел к выкрашенной желтой краской двери главного корпуса и приложил ключ к валидатору. Пискнув, зажглась зеленая лампочка. Шаман немного подождал, потом взялся за ручку и с натугой распахнул толстую створку.
– Здание обесточено, – обернувшись, сообщил он друзьям. – Автоматика не работает.
Сталкер вошел в тамбур, точно так же открыл вторую дверь и заглянул в темный коридор.
– Что там? – нетерпеливо спросил Молодой.
– Темно там, – ответил Шаман и шагнул внутрь.
– Я на стреме, – сказал Зубр и вышел на улицу.
Мора с Молодым двинулись вслед за Шаманом. Коридор пересекал корпус насквозь, оканчиваясь с другой стороны такой же желтой дверью. Шаман первым делом свернул направо, к лестнице, ведущей в подвал. Молодой посветил: внизу лестница упиралась в массивную дверь с выпуклыми ребрами жесткости и маленьким квадратным окошком на уровне человеческих глаз.
– Вот теперь и твой ключ пригодится, – порадовал Шаман Молодого.
– Не пригодится, бро, – ответил Молодой.
Он показал пальцем на валидатор. Сталкеры спустились вниз и обнаружили, что магнитная панель с кнопками разворочена выстрелом в упор, из отверстия торчали оплавленные провода. Будто бы для перестраховки через скобу дверной ручки был просунут красный пожарный багор, концы которого упирались в массивный профиль дверного косяка.
– Да мы и так бы не зашли, – снова разочаровал друзей Молодой.
Он посветил фонарем в узкое окошко: с той стороны плыла мутная рыжеватая пелена – болотная вода.
– Понятно! – сказал Шаман. – Отключили дренаж, затопили лаборатории.
– Как это? – спросил Мора.
– Мы ж на болоте стоим. Подвальные помещения ниже уровня воды. Даже гидроизоляция не спасала, постоянно дренажные насосы работали.
– Что ж они такое место выбрали? – поинтересовался Мора.
– Здесь какая-то особая аномальная зона, – рассказал Шаман. – Всегда было много зомби. А они изначально как раз и планировали изучать зомбарей.
Сталкеры поднялись наверх и прошли по главному коридору, заглядывая во все помещения. И везде натыкались на одно и то же: выдвинутые ящики столов, раскрытые шкафы, перевернутые стулья… Видно было, что хозяева базы покинули ее в спешке. Часть оборудования так и осталась на месте.
Мора распахнул двустворчатую дверь – и замер, очутившись на свету. На одном из столов стояла зажженная керосиновая лампа. За столом сидели двое.
– Старая гвардия приветствует сынов Зоны, – произнес низкий голос.
Глава 21
Чем дольше Круглов расхаживал по подземному лабораторному корпусу, тем больше убеждался: место ему по-настоящему нравится. Пять просторных помещений, расположенных по кругу, с центральной (всегда закрытой) лабораторией Сахарова. Размещение более чем удачное: все лаборатории соединял широкий кольцеобразный коридор с расставленными вдоль стен диванами.
Да, диваны были в потеках и не до конца затертых пятнах плесени, но важен сам принцип: Сахаров стремился «облагородить» рабочее пространство оформленных как под копирку подземных боксов. Хотя, конечно, ни диванами, ни кадками с искусственными пальмами, ни даже кофейным аппаратом не перебороть унылость советского дизайна: белый «туалетный» кафель, торчащие отовсюду провода, свешивающиеся с потолка рукава вентиляции… Впрочем, была сделана оригинальная попытка превратить все эти висящие канаты в элемент декора: в переплетениях проводов на стенах и потолке тлеющими углями светились «шары». Артефакты, конечно, не могли тягаться с основным освещением, но теплый розовый свет хоть как-то разбавлял выхолощенную синеву натужно гудящих люминесцентных ламп. «Хотя, – подумал Круглов, – эти «шары», наверное, не просто украшение: не зря же Сахаров запретил прикасаться к артефактам».
Ладно, это все мелочи. Главное – просторно, удобно и тихо. Лаборатории располагались на третьем подземном этаже. Выше, на втором уровне, – жилые боксы, первый этаж был отдан под склады. На глубине пятнадцати метров никакой Выброс не страшен.
Круглов вошел в свою лабораторию и некоторое время наблюдал, как его сотрудники совместно с лаборантами Сахарова расставляют приборы.
– Все нормально? – спросил Круглов.
– Отлично! – откликнулись сразу несколько голосов.
Профессор подошел к кофейному аппарату и нажал кнопку «эспрессо». Прибор загудел, из ниши со щелчком выскочил пластиковый стаканчик, забулькала вода. Круглов вытащил обжигающий пальцы стакан и пошел к лестнице. Рядом с ней был еще и лифт, но Сахаров предупредил, что тот пока не работает – нужно ждать, когда с Большой земли пришлют новую лебедку.
Второй подземный этаж состоял из множества маленьких комнат, расположенных по бокам прямого коридора. В конце – столовая и санузел. Круглов, инспектируя душевые кабины, проверил воду дозиметром: фон оказался в пределах нормы.
Единственная претензия к жилому комплексу – комнаты были разделены слишком тонкими перегородками, так что звукоизоляция практически отсутствовала. Но, с другой стороны, ученые – народ тихий. Да и чего им друг от друга скрывать? Хотя… среди персонала Сахарова оказалось несколько женщин, что сразу же вызвало нездоровое воодушевление среди лаборантов Круглова.
Профессор поднялся на первый подземный этаж. Здесь среди коробок и шкафов суетились его ребята. Чтобы не раздражать работающих людей своим праздношатающимся видом, Круглов быстро проскочил наверх.
Тяжелая бронированная дверь легко распахнулась, как только профессор приложил ключ к желтой точке на стене. Круглов поднялся по невысокой лестнице и очутился в обширном пустом помещении. Несколько светильников, установленных на поддерживающих потолок бетонных колоннах, не справлялись со своей функцией: стены тонули в темноте, и только впереди виднелась яркая арка выхода. К ней тянулась поблескивающая железнодорожная колея.
Круглов пошел на свет, споткнулся о какую-то балку и облил руку кофе. Непроизвольно выругался и тут же воровато огляделся: не слышал ли кто? Стараясь ступать аккуратнее, двинулся дальше и вскоре оказался на улице.
Жмурясь от дневного света, огляделся. Он стоял на выходе из бетонного тоннеля, уходящего вглубь куполообразного холма, поросшего снаружи густой растительностью, среди которой присутствовали даже молодые деревья. Холм находился посреди промышленной территории, обнесенной по периметру внушительным забором из белого кирпича с не менее внушительными кирпичными же смотровыми вышками. Внутри периметра были раскиданы серые коробки заводских зданий, соединенные железнодорожными путями. На путях застыли несколько тепловозов с прицепленными вагонами и платформами, то тут, то там попадались разбитые кузова машин. На плацу перед воротами, среди останков гражданской техники выделялся своей ухоженностью корпус БТРа с хищно торчащим острым носом. На крыше одного из цехов, уныло развесив лопасти, стоял вертолет с развороченной, закопченной кабиной. А чуть дальше, на фоне низких дождевых облаков, внушительно возвышались пять антенных шпилей, напоминающих опоры ЛЭП. От антенн растекалось еле заметное сухое потрескивание.
Пристроив стакан с кофе на бетонный парапет, Круглов достал сигареты. Откуда-то тянуло горьковатым дымом. Профессор увидел, как двое солдат сгребают метлами опавшие листья с дороги, гонят их к большой тлеющей куче перед воротами. Вьется мягкими завитками дымок, стелется по земле…
После прошедшего ночью дождя в Зоне как-то резко наступила осень, будто кто-то переключил картинку: и деревья, оказывается, уже почти облетели, и солнце больше не показывается из-за туч, да и лужи морщатся от холодного ветра совсем по-осеннему.
Запахнув на груди халат, Круглов зябко поежился и отхлебнул из стакана, чтобы согреться. Тут до него донесся пронзительный свист: с ближайшей вышки, высунувшись боком в узкое окно, призывно махал Лука. Борода и волосы вожака «Воли» развевались на ветру, отчего казалось, что он в панике зовет на помощь.
Круглов прошел по засыпанным опавшими листьями шпалам к вышке, протиснулся через полуоткрытую ржавую дверь на лестницу и почти на ощупь – внутри было темно – поднялся наверх. Люк в потолке раскрылся, Лука помог профессору забраться.
Круглов оказался в квадратном, лишенном мебели помещении. В каждой из четырех стен на высоте груди имелись окантованные железом широкие прорези. Потолок из бетонных плит был низок, Лука почти касался его макушкой. Помимо Луки на вышке находились двое солдат, один со скучающим видом курил, облокотившись на пулемет, закрепленный на станине, другой сидел на ящиках с патронами и играл в КПК.