Фэйбл действительно поклонница футбольной команды. Говорят, только за этот сезон она перетрахала половину команды, хотя я и не уверен в достоверности этих слухов. Однако благодаря им, я и узнал о ее существовании. Как-то раз мы сидели в «LaSalle’s», отмечая начало семестра, и несколько парней говорили о ней. После того, как Фэйбл приняла наш заказ, они обменялись мнениями и похвастались насчет того, насколько она хороша в постели. Один из них даже ущипнул ее за задницу, когда Фэйбл проходила мимо, в ответ удостоившись неодобрительного взгляда, который заставил всех рассмеяться.
Ее репутация и темперамент дали понять, что из нее выйдет великолепная фальшивая девушка. Я не сплю с девушками, которые шатаются около раздевалки после тренировки или игры. На самом деле я вообще ни с кем не сплю. Просто так легче. Ты отдаешь девушкам частичку себя, а им нужно все больше, больше и больше. То, чего я не могу дать. Я отстранился ото всех, чтобы сделать свою жизнь терпимой, хоть временами и стал напоминать чертову машину.
Бесчувственный. Равнодушный. Лишенный всяческих эмоций.
Отец переживает за меня. Знаю, он считает меня каким-то слюнтяем, который не в состоянии трахаться до потери пульса. Он когда-то уже поднимал эту тему, спрашивал, не гей ли я.
Вопрос взялся из ниоткуда, и я был так потрясен, что стал смеяться. Это вывело его из себя еще больше, и, несмотря на то, что я отрицал подобное обвинение, догадываюсь, что он мне не поверил.
Осталось лишь надеяться, что мое появление с Фэйбл, висящей на шее, наконец, его успокоит.
Черт. Я знаю, что поступая и думая так, веду себя как осел. Я дерьмово использую Фэйбл, но это не единственная причина, по которой она мне нужна. Я не могу сказать ей правду, но что если бы я это сделал? Думаю, она поняла бы. Фэйбл выглядит как девушка, которая способна это понять, как девушка, прошедшая через подобную хрень.
Что нам действительно нужно, так это поговорить о наших мнимых отношениях. Мне нужно перестать думать только о своем волнении всю дорогу до дома и задать ей как можно больше вопросов.
– У тебя есть только младший брат?
– Да. Только я и Оуэн. И мама. – Ее голос становится напряженным. Сдается мне, Фэйбл не особо любит свою мать.
И тут я могу ее понять.
– Ты не ладишь с мамой?
– Ее никогда нет рядом. Я постоянно работаю, а она все время где-то шляется со своим новым бойфрендом. – Горечь в ее голосе так очевидна. Между ними и близко нет любви.
– Что насчет отца?
– Я его не знаю. Он никогда не был частью моей жизни.
– А если Оуэну тринадцать, значит..., – я в замешательстве.
– Он от другого ухажера. Тот тоже не задержался, – Фэйбл качает головой. – Моя мать умеет выбирать мужчин.
Не знаю, что и сказать. Мне не комфортно говорить о таких личных вещах. У меня есть друзья, но я не подпускаю их по-настоящему близко. Парни, с которыми я тусуюсь, из моей команды, поэтому мы говорим о футболе, спорте и прочей фигне. Иногда мы обсуждаем девчонок, но тогда я просто сижу и смеюсь в нужный момент. Никогда не присоединялся к подобным разговорам. Мне просто нечего рассказывать.
Вот такие дела. Я могу получить любую девушку. И прекрасно это знаю. Пусть и выгляжу заносчивой задницей, когда так думаю, но это правда. Я хорошо выгляжу, я умный и играю в футбол. И девушки хотят меня еще больше только от того, что я не обращаю на них никакого внимания.
И все они чего-то хотят. То, чего я не могу дать. В конце концов, я был честен с Фэйбл, когда рассказал, что мне от нее нужно и сразу все компенсировал. Она не будет хотеть от меня чего-то большего.
Это самый простой выход. И самый безопасный.
– Можно у тебя кое-что спросить? – она сбивает меня с мысли своим нежным голосом. Фэйбл выглядит вызывающе с ярко накрашенными глазами, темной одеждой и платиново-светлыми волосами. Но у нее самый мелодичный голос из всех, что я когда-либо слышал.
– Конечно. – Чувствую, что эти вопросы до добра не доведут.
– Почему я?
– В смысле? – я разыгрываю из себя идиота, хотя на самом деле прекрасно знаю, что она имеет в виду.
– Почему ты выбрал именно меня на роль своей девушки? Давай на чистоту, я точно не самый лучший вариант.
Должно быть, она умеет читать мысли.
– С тобой не будет много проблем.
– Что ты имеешь в виду?
На этот раз я облажаюсь, нутром чувствую.
– Ни одна другая девчонка не захотела бы просто притворяться моей девушкой. Ей бы захотелось чего-то большего между нами. Чего мне не нужно. И я знал, что ты не такая.
– С чего ты взял? Ты меня совсем не знаешь.
– Я видел тебя в «LaSalle’s». – Слабый аргумент.
– Большое дело. В «LaSalle’s» приходит куча парней. Многие из них играют в футбол и тусуются там все время. С некоторыми из них я спала, – она скрещивает руки, что приподнимает ее грудь. И я вижу кремовую кожу, готовую вывалиться из глубокого декольте ее кофты. Обычно я не пускаю слюни на девушек, но в ней есть что-то, что пробуждает во мне желание увидеть ее обнаженной. – Я не собираюсь заниматься с тобой сексом.
Она дерзкая, и мне это нравится. Да что, черт возьми, со мной такое?
– Я и не хочу заниматься с тобой сексом. Я не для этого тебя нанял.
– Нанял он меня, – фыркает Фэйбл, словно ей плевать на то, как она выглядит и что говорит, и я восхищен этим. – Звучит так, будто я шлюха. Откуда, кстати, у тебя столько денег?
– Они мои, не волнуйся. – У меня есть сбережения. Мой отец – финансист и заработал много денег, выстраивая свою карьеру. Он достаточно щедр в этом плане, особенно, учитывая то, что сейчас я единственный ребенок. – И не называй себя шлюхой. Ты не такая. – Не хочу, чтобы Фэйбл чувствовала себя так. Даже если то, чем она занималась с другими парнями, и выставляет ее в таком свете. Секс – последнее, что приходит мне в голову при виде Фэйбл. Или, по крайней мере, так было раньше... Теперь... черт. Я уже и не знаю.
Она поставила меня в тупик. Мысли и чувства, которые возникают у меня рядом с ней, приводят в замешательство. Я даже ее не знаю. Я совершенно растерян и не понимаю, что с этим делать.
– Секса не будет, – повторяет Фэйбл. Выглядит так, будто она пытается убедить в этом не только меня, но и саму себя. – Минета тоже.
– Мне этого и не нужно. – Это правда. По крайней мере, я убеждаю себя в этом. Она сексуальная, с этим не поспоришь, но секс не приносит ничего, кроме неприятностей. И я не намерен трахаться с девушкой, имеющей репутацию особы легкого поведения, с девушкой, которая будет в полном моем распоряжении всю неделю. В этом нет смысла.
О, правда?
– Но нам придется притворяться, что мы нравимся друг друга, – напоминаю я ей. – Что мы... влюблены, – последнее слово дается мне с трудом. Его не существует в моем лексиконе. Отец никогда не говорит, что любит меня. Адель говорит. Но ее любовь испорчена дерьмовыми обстоятельствами, о которых я даже и думать не хочу.
– Это я могу, – спокойно говорит Фэйбл.
И тут меня озаряет. Какой же я идиот!
– Мне нужно будет держать тебя за руку, прижимать к себе. Обнимать. – Этого я не учел.
– Большое дело, – пожимает плечами Фэйбл.
– И целовать. – Да, я и это не предусмотрел.
Фэйбл откровенно рассматривает меня, ее пристальный взгляд останавливается на моих губах. Интересно, она думает о том, как будет меня целовать.
– Не думаю, что это станет для меня проблемой. Ты-то справишься?
– Да, черт побери, справлюсь. – Говорить уверенно легко, а вот чувствовать себя так – это уже совершенно другое дело.
– Ну, раз ты так говоришь, – растягивает она слова, усаживаясь удобнее.
Черт возьми, я понимаю, что Фэйбл видит меня насквозь. Это должно волновать меня.
Но больше беспокоит то, что меня это совершенно не волнует.
Глава 4
«Мне хочется поверить в сказку»
– Фэйбл Макгуайер
Вечер приезда (не считается)
Дрю
Поскольку мы едем вниз по извилистой дороге, нашему взору открывается мой дом. В каждом окне горит свет, а ведь их несметное количество. Дом чертовски огромен, и это производит грандиозное впечатление. Я начинаю волноваться, дома ли они?
Я надеялся, не увидеть их до утра.
Напряжение, исходящие от Фэйбл, практически осязаемо. Реальность задевает за живое. И мне это хорошо известно. Ведь сейчас мне нужно будет войти в дом и спрятать всех своих демонов глубоко внутри себя. Наверное, я драматизирую и говорю как девчонка, но, черт возьми, это правда.
– У тебя огромный дом, – шепотом произносит Фэйбл.
– Да.
И я ненавижу его.
Потеря сестры... Самая ужасная вещь в мире случилась со мной именно здесь. Несмотря на то, что с ее смерти прошло уже два года, мне все время кажется, что это произошло только вчера.
– У тебя огромный дом, – шепотом произносит Фэйбл.
– Да.
И я ненавижу его.
Потеря сестры... Самая ужасная вещь в мире случилась со мной именно здесь. Несмотря на то, что с ее смерти прошло уже два года, мне все время кажется, что это произошло только вчера.
Глубоко внутри я знаю, что отчасти виноват в ее смерти. Так же, как и Адель. Это одна из множества причин, по которым я и не хочу здесь находиться.
– И находится прямо на берегу океана, – задумчиво говорит Фэйбл. – Люблю океан, но, к сожалению, редко выпадает возможность им насладиться.
– С веранды можно спуститься прямиком к пляжу, – говорю я, пытаясь ее отвлечь.
Улыбка, которой озаряется лицо Фэйбл, приносит мне некоторое облегчение.
Предстоящая встреча будет далеко не из приятных. Я лгал самому себе, думая, что с Фэйбл мне будет проще это сделать. Да, ее присутствие сделает обстановку чуть менее натянутой, но она ведь не сможет избавить меня от грусти, злобы и напряжения. В этом месте томится слишком много эмоций, да еще и в это время года. К тому времени, когда нужно будет уезжать, Фэйбл, скорее всего, решит, что я полный псих.
Расскажет ли она кому-нибудь обо мне? Об этом я даже не думал. И это в очередной раз доказывает, что мой план не так уж и хорош. В конце концов, для меня все закончится еще одним пинком под зад. Я это чувствую. Никому нельзя доверять.
Никому. И уж точно не девчонке, сидящей напротив и грызущей свой указательный палец с таким усердием, словно собирается прогрызть его до кости. Фэйбл нервничает, но для меня это не имеет никакого значения.
Мои ладони потеют, и, кажется, меня вот-вот стошнит.
Одно дело встречаться с моими родителями на отдыхе, не сталкиваясь с реальностью, которая произошла в нашем доме. И совсем другое полностью погрузиться в атмосферу дома. В прошлый раз я был здесь почти два года назад.
– Все в порядке? – участливый голос Фэйбл нарушает тишину. – Ты странно дышишь.
Замечательно!
– Все хорошо, – выдыхаю я, отчаянно пытаясь удержать все свое дерьмо при себе.
Паркуюсь напротив закрытого гаража, глушу двигатель, и на какой-то миг тишина обволакивает меня. Я слышу затихающий мотор, размеренное дыхание Фэйбл, ощущаю аромат ее духов и шампуня, витающий в воздухе. Он легкий, сладковатый, похож на ваниль или шоколад (не могу точно сказать). Подобный запах не подходит той грубой девушке, какой она хочет казаться.
Фэйбл – сплошное противоречие, и я хочу ее разгадать.
– Послушай, не знаю, что происходит, но, по-моему, тебе будет очень тяжело это сделать. Я права? – она кладет свою руку на мою, лежащую на руле. Кончики ее маленьких пальцев поглаживают мои костяшки. Я вздрагиваю от ее прикосновения, но она не двигается. Я в шоке от того, что Фэйбл и правда пытается меня подбодрить.
Кивнув, делаю глубокий вдох, пытаюсь выдавить пару слов, но на ум ничего не приходит.
– У меня тоже хреновая семья, – ее тихий голос проникает внутрь меня, моментально успокаивая. Очень неожиданно, что она так легко все приняла.
– А разве не у всех так? – пытаюсь пошутить я, хоть и понимаю, что я единственный, в чьей семье творится подобное безумие. Ничья семья не облажалась настолько, как моя.
– Не думаю… черт, я не знаю, – улыбается Фэйбл, и, взглянув на нее, я еще больше успокаиваюсь. – Просто… не забывай дышать, ладно? Знаю, ты не собираешься рассказывать мне, в чем дело и почему ты так ненавидишь свою семью, но знай, что я тебя понимаю. Понимаю, как никто другой, и если тебе нужно будет сбежать от них, хотя бы на пять минут, я помогу. У нас должно быть нечто вроде кодового слова.
Я хмурюсь.
– Кодовое слово?
– Ну да, – кивает Фэйбл, и ее глаза светятся, будто на нее только что снизошло озарение. – Например, твой папа ведет себя как придурок, расспрашивая о том, чего ты хочешь от жизни, и ты больше не можешь этого вынести. Просто скажи «маршмеллоу», я вмешаюсь и уведу тебя оттуда.
Подобие улыбки появляется на моих губах.
– Маршмеллоу?
– Да что угодно! Не суть. Но это должно помочь, – ее улыбка становится шире. И моя тоже.
– А что, если тебя не будет рядом? – Мне кажется, я никогда не позволю ей исчезнуть из своего поля зрения, но знаю, что это невозможно.
– Тогда отправь мне смс со словом «маршмеллоу». Где бы я ни была, мигом примчусь.
– Ты действительно сделаешь это ради меня?
Ее взгляд встречается с моим, и ее глаза расширяются. Они такие яркие. И прекрасные. Черт побери, Фэйбл реально хорошенькая. Почему я не понял этого раньше? Она притягивает меня.
– Я действительно буду выполнять работу, за которую ты мне заплатил.
Вся теплота вмиг исчезает. Меня словно окатили из ведра ледяной водой. Это было грубым напоминанием того, что наши отношения – фальшивые, и наш разговор для нее не более чем просто работа.
– Ты права.
Кретин. Надеялся, что Фэйбл заботится обо мне, поскольку действительно именно этого и хочет.
Фэйбл
Этот дом огромный, как музей. И такой же холодный. Он прекрасный, тихий, первоклассный… безупречный. Что до смерти пугает. За нами закрывается дверь, и по моей спине пробегает озноб – пути назад уже нет. Я иду за Дрю по широкому коридору, стены которого украшают семейные фотографии. Позже я обязательно рассмотрю их поближе. Я слышу голоса, раздающиеся из комнаты в конце коридора, и мы направляемся туда. Заходим в гигантскую гостиную с окнами во всю стену, через которые виден океан. Можно разглядеть белые гребни волн вдали, и это самое изумительное, что мне когда-либо доводилось видеть.
А Дрю этого даже не замечает. Он сосредоточен на двух людях, сидящих на диване. Их высокие стройные тела облачены в темно-коричневый вельвет. Замечая нас, они встают и быстро приближаются.
Страх разъедает меня изнутри и неожиданно для самой себя, моя рука оказывается в руке Дрю, а наши пальцы переплетаются. Это проявление привязанности на секунду поражает меня, но затем вспоминаю: я его девушка.
Я играю роль так же, как и он. И мы делаем это для двух людей, стоящих сейчас напротив нас.
– Эндрю! Рада тебя видеть. Выглядишь аппетитно, – говорит, полагаю, его мачеха.
Какой-то странный комплимент. Кто называет так своего пасынка?
Дрю, судя по всему, тоже оказался не в восторге от ее «комплемента». Он отпускает мою руку и обнимает меня за плечи, привлекая поближе к себе. Чувствую тепло его твердого тела, от которого мою кожу начинает покалывать. Он тверд, как скала, и мне ничего не остается, кроме как обвить рукой его талию, цепляясь за него изо всех сил. Не то чтобы я возражала…
Это все для того, чтобы избежать прикосновения мачехи. Она уже распростерла руки, готовая заключить Дрю в свои объятия. И досаду на ее прекрасном лице невозможно не заметить. Она поразительно красива. У нее длинные прямые практически черные волосы, почти доходящие до талии. Скулы острые, кожа теплого оливкового оттенка, а глаза цвета темного шоколада. Она возвышается надо мной, и, глядя на ее стройное тело, я не могу не подумать, что когда-то эта женщина была моделью.
– Так это и есть та самая малышка Фэйбл?
Ее снисходительный тон сводит меня с ума, я гордо выпрямляюсь. Дрю чуть сильнее обхватывает меня, его пальцы замирают в ободряющем прикосновении.
– Да, я – Фэйбл. Приятно с вами познакомиться.
Протягиваю руку, и женщина пожимает ее, не сокращая дистанцию между нами. Она быстро трясет ее и отпускает, будто та покрыта грязью.
Да что не так с этой сукой?!
– Фэйбл, это – Адель. Адель, это – моя девушка.
Дрю решительно представляет нас друг другу, делая ударение на слово «девушка», и вспышка ярости мелькает во взгляде Адель. Но она исчезает так же быстро, как и появилась.
– Дрю. – Рядом с Адель стоит мужчина. Он походит на более взрослую версию моего так называемого парня, и я очень впечатлена. Дрю будет убийственно красив в сорок или пятьдесят лет, если будет выглядеть так же, как его отец.
Нечто, напоминающее привязанность, мелькает на лице Дрю, и он отпускает меня, чтобы быстро обнять отца. Сильная рука Дрю возвращается на мою талию так же быстро, как и покинула ее. Пальцы собственнически располагаются на моем бедре. Прикосновение кажется настолько сексуальным, что мне приходиться напомнить себе: все это не по-настоящему.
Дрю не хочет иметь девушку. Да ему, похоже, и не нравятся девушки. Может, он вообще играет за другую команду?
Я бросаю на него взгляд, упиваясь темными волосами и насыщенно-голубыми глазами, окаймленными густыми ресницами. Вот досада, если это правда. Какая потеря для нас, девушек!
– Папа, это – Фэйбл, моя девушка, – повторяет Дрю, и на сей раз рукопожатие мягче и теплее, хотя оценивающий взгляд, каким его отец одаривает меня, заставляет чувствовать некий дискомфорт. Меня оценивают. Я постоянно сталкиваюсь с подобным на работе, ведь там парни все время так делают. Но взрослый мужчина, рассматривающий меня… От этого становится не по себе. Мне хочется съежиться и на хрен отсюда убраться.