Он не знал, пригодится им эта информация или нет. Но судя по напряженному молчанию, последовавшему за его словами, он оказался прав, когда решил сделать этот звонок.
* * *– Жесть! – объявила Вика.
Только такой вывод она могла сделать из всего, что только что услышала.
Уже то, что убили продавщицу из салона Жин-Жин, было страшно. Ужасно даже! Приветливую, улыбчивую девчонку, которая помогала ей выбирать свадебное платье… до сих пор подобное в голове не укладывается! А потом выяснилось, что убийство было не простым, а ритуальным.
По крайней мере, к такому выводу пришли следователи. Сначала они посчитали, что издевательства над покойной носили сексуальный характер. Говоря человеческим языком, бедную Тоню скрутил какой-то извращенец и замучил до самой смерти… Однако реальность оказалась иной. Девушку сначала убили, а потом изрезали уже мертвое тело.
Да не просто изрезали! Возле постели нашли рисунки, сделанные кровью, исчезла часть внутренних органов. Для этого дела уже пригласили консультанта по оккультизму…
– Как там Женя? – поинтересовалась Вика. – Держится?
– Собирается уехать!
– Куда она еще собралась-то?..
– Во Францию, – уточнила Агния. – Когда муж ее, Андрей, узнал, что случилось с Тоней, он ей сразу сказал, чтоб собирала вещи и уезжала. Ей нужно отдохнуть, а еще он боится, что она может начать собственное расследование.
– А она это может?
– Кто ж ее знает? Нам через всякое доводилось проходить, она знает, как такие дела делаются. Да что она… мне уже Дани сказал, чтоб я свой нос туда не совала! А я и не собиралась. Мне хватает того, что мы с тобой обнаружили.
– Слушай… я вот думаю… может, отменить заказ платья?
Этот вариант был для Вики не слишком привлекателен. Модель ей очень уж понравилась, в мыслях о собственной свадьбе она представляла себя именно такой. С другой стороны, не хотелось бы, чтобы ее свадебное платье ассоциировалось с какими-то маньяками!
Агния от таких сомнения не страдала:
– Брось, даже не думай об этом, мать! Это платье было создано специально для тебя! Его шьют не в салоне, мастерская расположена совсем в другом здании! Это раз. Смерть Тони не имеет отношения к ее работе, ее ведь не в магазине убили! Думаю, она стала случайной жертвой психа-одиночки. Это два.
– Три будет?
– Будет. То, что Женька уезжает на время, не значит, что твой заказ будет выполнен хуже. Платье ты получишь ровно в срок, в самом идеальном виде. Поэтому и думать забудь о том, чтобы отказываться! Неприятности случаются… и не просто неприятности, беды! Но жизнь на этом не должна останавливаться. Пускай что-то хорошее происходит в противовес всему этому бардаку!
Конечно, Агния была права. Но отвлечься от мыслей о кровавой расправе над несчастной продавщицей все равно было тяжело. Оставался только один способ, который всегда помогал, оттягивая ее внимание от всего остального.
– Что там дальше у нас идет в истории про Камиллу?
– Я бы не сказала, что это прямое отвлечение от криминала, – усмехнулась Агния.
– Тут другое! Здесь мы ничего не расследуем, кто-то расследовал все за нас! Мы в безопасности, обещание Марку я не нарушаю, все отлично! Так что там?
– Сейчас посмотрю.
Она хранила стопку бумаг в скрытом ящике стола, который служил подставкой для большой клетки. В ней жила толстая пепельная шиншилла, считавшая себя по меньшей мере хозяйкой дома. При этом зверек был сообразительный и очаровательный, чем нагло и пользовался.
– Тут дальше снова страницы дневника! Судя по почерку, дневник Камиллы! Читать будем?
– Давай, времени ведь есть немного, – кивнула Вика.
Ей и правда хотелось узнать, что было дальше…
…Камилла уже привыкла к этому дому как к родному – словно она здесь выросла. Может, сказалось то, что Сильвия прекратила открыто демонстрировать свою неприязнь. Открытой доверительной дружбы тоже не было, но обеих это устраивало.
К празднику они украшали дом вместе. Камилла лично развешивала по комнатам воздушные шарики. Анджелин была еще слишком мала, чтобы насладиться этим, но большие яркие предметы ее привлекали. Все-таки это ее первый день рождения, все должно быть запоминающимся! Если не для самой малышки, то хотя бы для тех, кто соберется здесь.
Ей нравилось быть окруженной этими людьми. По крайней мере, большинством из них. Лишь одна группа вызывала у женщины опасения.
Это были все те же загадочные «друзья», что не пришли на их свадьбу. Тогда они появились в их доме на ночь глядя и больше из жизни их семьи уже не исчезали. Антонио радовался им больше, чем другим своим приятелям. Стоило им появиться в доме, как он забывал обо всем на свете – и о ней, и о малышке. Закрывался с этими жуткими типами в кабинете или библиотеке и часами о чем-то беседовал. О чем – никогда не сообщал ей.
Камилла пробовала расспросить о них свекровь, но существенного результата это не принесло. И не потому, что Сильвия решила отмалчиваться. Она их не знала – это были не друзья детства ее сына, никогда раньше он не приводил их в дом и даже не упоминал их имена. Однако Сильвию это не беспокоило.
«Нужно успокоиться, – напомнила себе Камилла. – Они ведь такие милые!»
Эти люди действительно всегда были с ней предельно вежливы, улыбались, приносили цветы и подарки. Но от одного их присутствия она чувствовала, как холод идет по всему телу. А когда кто-то из них брал на руки Анджелин, и вовсе хотелось кричать. Она с трудом подавляла порыв броситься вперед и отнять своего ребенка.
Она боялась признаться в этом Антонио. Один раз она намекнула ему, что эта компашка ее пугает, но нарвалась на такой скандал, какого от своего любимого мужа никогда не ожидала. С тех пор она помалкивала… и терпела. Ведь в остальном их семья была идеальна!
Конечно же, они пришли и на день рождения Анджелин. Принесли плюшевые игрушки, конфеты, огромный букет для Камиллы…
Пришли впятером.
Раньше в их дом неизменно являлись одни и те же четверо мужчин. Причем именно этим составом, никогда по одному. Но не сегодня. На сей раз их сопровождала женщина лет тридцати – высокая и очень худая, с роскошными светлыми волосами, зелеными глазами и миловидной улыбкой. От своих спутников она выгодно отличалась какой-то искренней доброжелательностью…
– Это Софи, – представил ее Антонио.
Все, больше ничего не сказал. Ни чьей она является супругой, ни почему вдруг решила явиться сюда. Камилла в этот момент держала на руках дочь и невольно прижала малышку покрепче к себе. Ну вот зачем он так? Раньше секретов не держал, да и сейчас между ними нет тайн, только вот эти его дружки все портят!
– Рада знакомству, Камилла, – учтиво кивнула блондинка. – Я много о вас слышала – как об эталоне прекрасной матери.
– Спасибо, польщена.
– А малютка Анджелин просто прекрасна! Можно мне подержать ее?
Камилла хотела отказать, но строгий взгляд мужа заставил ее прикусить губу и передать ребенка. Нет, правда же, нет причин быть такой упрямой и настороженной! Тем более что Софи приняла малышку спокойно, чувствовалось, что обращаться с детьми она умеет.
– Ого, тяжеленькая принцесса! И такая крепенькая, уже совсем большая!
– Еще не совсем, – один из мужчин как-то странно ухмыльнулся. – Есть куда расти!
Софи его проигнорировала:
– Здоровенькая, радует маму с папой! Очень важно, чтобы дети были здоровы, это главное, что нужно для счастья.
– Она абсолютно здорова, – поспешил заверить их Антонио. – За этот год вообще ни разу не болела!
Вот зачем он так себя ведет? Чуть ли не оправдывает перед ними собственного ребенка!
Камилла, несколько раздраженная поведением мужа, забрала девочку обратно. Не слишком демонстративно, но решительно.
– Извините, нам надо поприветствовать других гостей! – пояснила она. – А делать это без виновницы торжества я не могу!
– Конечно, не смеем вас задерживать!
Другие гости у нее никакого негатива не вызывали. А эти пятеро продолжили держаться особняком, иногда подпуская к себе только Антонио. И все! Если другие гости пытались общаться с ними, они отстранялись. Это лишь усиливало чувство тревоги в душе Камиллы.
Постепенно она стала все меньше смотреть в их сторону. Не потому что привыкла, просто поняла, что ничего сейчас не сможет сделать. А раз ничего, то к чему терзать себя? Она сделала вид, что все идет замечательно.
Именно это искусственное спокойствие и позволило Софи застать ее врасплох. Камилла на время отдала Анджелин свекрови и наслаждалась одиночеством на балконе. Блондинка тоже вышла туда, прикрыв за собой стеклянную дверь.
– Тоже потянуло к тишине? – Софи выдала очередную очаровательную улыбку.
– Просто пять минут покоя…
– Да, праздники бывают утомительны. Но ваш удался. Вашей дочери очень повезло с родителями – так любят друг друга и ее! Хочу сказать, вы изменили Антонио, в лучшую сторону, конечно. Он стал более ответственным, серьезным, что ли…
Камилла не чувствовала особой признательности за этот комплимент. Но она решила использовать предлог, чтобы узнать хоть что-то:
– Я не знаю, каким он был до меня… Я его знаю только таким.
– Неудивительно. Мужчина часто становится тем, кем он является в глазах любимой женщины.
– Красиво говорите… Но вы-то знаете его давно, можете сравнивать! Кстати, где вы познакомились?
– У нас общее начальство.
– В смысле, вместе работаете?
– Не в прямом смысле. В разных филиалах, но главный босс у нас один.
Вроде бы ответила все нормально и понятно, и все же было в ее глазах что-то такое, что заставило Камиллу смутиться. Она не любила придираться к словам и искать в них тайный смысл, однако тут иначе не получалось.
Софи тем временем сама предпочла сменить тему:
– Антонио упоминал, что вы подумываете вскоре крестить кроху… Это правда?
– Да, собираюсь. Хотя сам он против – вы ведь знаете, он атеист.
– А вы верующая?
– Нет, но моя бабушка была глубоко верующим человеком. Раньше мне казалось, что это глупости. Но когда родилась Энджи, я стала сомневаться. А вдруг не глупости? Знаете, ведь если Бога все-таки нет, хуже ей не станет! А если Он есть, то пусть она будет защищена. Плохого в этом точно не будет!
– К сожалению, бывает иногда. У меня знакомая в прошлом году сына крестила, так несчастный ребенок от всех этих поливаний водой на сквозняке воспаление легких подхватил, еле спасли! Вот и скажите мне на милость: если Бог есть, разве допустил бы он такое? Я почему этот разговор-то завела… Мне запомнились слова Антонио о том, что ваша дочь еще ни разу не болела. Если ей так повезло, то не подвергайте ее напрасному риску!
– Я никогда не думала об этом с такой позиции, – призналась Камилла.
– Антонио эту историю знает, я рассказывала ему. Он ведь возражает против крестин, так ведь?
– Да…
– Вот поэтому и возражает, – заключила Софи. – Задумайтесь: может, в этом он и прав? Я-то не сомневаюсь!
– Спасибо, я… Я подумаю.
На дальнейший разговор у них просто не было времени. Сильвия объявила, что пришло время вручать подарки имениннице – для тех, кто этого еще не сделал. Намекала женщина в первую очередь на себя, и Камилле нужно было присутствовать.
То, что подарила Анджелин бабушка, мгновенно заставило Камиллу позабыть и о разговоре с Софи, и о неприятных гостях…
…От нетерпения Вика аж подпрыгнула на кресле:
– Что подарила-то? Не тяни!
– Я и не тяну. Но тут текст на странице закончился.
В качестве доказательства Агния развернула страницу дневника. Вряд ли оригинальная запись так и заканчивалась, просто неизвестный составитель не удосужился добавить последнюю часть.
– Издевательство какое-то! Дальше точно ничего нет?
– Из дневника – ничего, тут дальше какая-то газетная вырезка идет. На английском. На вот, сама почитай.
Заметка была совсем короткой, на состарившейся от времени бумаге. В ней сообщалось, что модельер Сильвия Карье сделала своей годовалой внучке неслыханный подарок – эксклюзивное украшение под названием «Щелкунчик». Кулон в виде грецкого ореха в натуральную величину – только из чистого золота. Но самым дорогим в нем было не это. Одна из половинок ореха была надколота, изнутри на мир смотрел чистой воды бриллиант.
Снимок в газете был скромным и не слишком впечатляющим. Однако если прикинуть стоимость такого украшения, то можно было найти немало людей, готовых за него убить…
* * *Максим понимал, что пора бы уже свыкнуться с ролью «хозяина жизни» – «сильного мира сего», или как там это называется? Но у него это не получалось. Слишком уж хорошо в память впились тернии, через которые пришлось пройти к этим звездам. Поэтому в огромном прохладном коридоре больницы он чувствовал себя скованно. Словно он вот-вот привлечет внимание санитаров, они скрутят его и отправят за одну из ободранных, но таких крепких дверей!
Вздор, конечно. Здешние пациенты редко просто так ходят по коридорам, и вообще они специфическая публика. Дорого одетого молодого парня вряд ли кто-то спутал бы с одним из них. И все равно атмосфера этого места давила, хотелось побыстрее выбраться отсюда.
А может, и не в месте было дело… Он ни на секунду не забывал, ради кого сюда пришел. Максим бы никому не признался в этом, но страх по отношению к ней все еще оставался в его душе. За несколько лет сводная сестра стала для него воплощением всего худшего, что может случиться в жизни, – предательства, боли, страдания и унижения. Он обещал себе никогда не пересекаться с ней, не смотреть больше в ее глаза… А вот не получилось.
– С вами все в порядке? – поинтересовалась крепкая санитарка, приставленная сопровождать его. – Бледный вы какой-то!
– Я всегда такой.
– Что, совсем на солнышке не бываете?
– Не берет оно меня, – усмехнулся Максим. – Со мной все нормально, правда. Пойдемте дальше.
В этой психиатрической больнице не было страдающих от депрессии офисных сотрудников или дам с легкой формой анорексии. Сюда вообще никто добровольно не приходил, да и неопасных больных сюда не отправляли. В этой больнице не столько лечили, сколько ограждали мир от потенциальных или уже реализовавшихся убийц, садистов и насильников.
Но даже среди них Нина Лисицына стояла особняком. Она практически не двигалась, содержалась в отдельной палате. Максим настоял, чтобы за ней ухаживали – регулярно мыли, помогали с естественными потребностями, делали массаж от пролежней. Так хотел бы ее родной отец… и отчим Максима. Но на большее он не решался. В палате Нины находилась только кровать и медицинское оборудование.
Это стало для нее худшим наказанием, чем любая тюрьма. Не просто изуродованная, но и потерявшая возможность двигаться, запертая в четырех стенах… И это после того, как она поверила, что стала вершительницей чужих судеб! Женщина была не готова к подобной участи. Она объявила голодовку, но это привело лишь к тому, что ей стали вводить внутривенно питательные смеси.
– Вот тут она, – санитарка постучала кулаком по мощной деревянной двери. Слишком серьезная преграда для едва двигающейся женщины, но так надо, такие правила. – Вы уверены, что мне не нужно пойти с вами?
– Уверен.
На самом деле Максиму очень хотелось, чтобы его кто-нибудь сопровождал. И даром что Нина не может на него напасть, страх-то все равно остается! Но Марк был прав: при посторонних она точно не будет разговаривать. А если они останутся наедине, шанс все еще есть.
Дверь перед ним открылась, пропуская в полумрак палаты. Воздух внутри оказался душным, спертым, свет обеспечили в необходимом минимуме – всего-то одна лампочка, да и та рыжая какая-то.
У крошечного подвального окошка располагалась кровать, на которой лежала Нина. Теперь в ней едва можно было узнать живого человека… Несмотря на все питательные смеси, без обычной еды она жутко похудела, и на скелетообразном теле ее обожженная кожа смотрелась особенно пугающе. Волос по-прежнему не было, щеки запали, и только глаза горели на ее лице привычной яростью.
– Ты… – прохрипела Нина. Судя по всему, она уже давно не использовала голос по назначению. – Зачем ты пришел сюда? Кто тебе позволил?! Я тебя не звала! Решил порадоваться, увидеть, во что ты превратил мою жизнь?!
Датчики показывали, что ее пульс ускорился. Не до критического уровня, но вполне ощутимо. Это была опасная тенденция, если учитывать, что прошлый серьезный приступ, устроенный диверсией Евы, и оставил ее парализованной.
– Спокойно, я пришел не издеваться! Я по делу. Мне есть о чем поговорить с тобой.
– А мне с тобой не о чем говорить!
Глупо ей объяснять, что он к ее бедам не имеет отношения. Что если бы она не взялась убивать несчастных девушек, если бы не уничтожила родного отца, все было бы хорошо. Она не поверит и не поймет, так зачем пытаться? Вместо этого Максим перешел к сути:
– Мне нужна твоя помощь. Если не откажешь, можно поговорить о награде.
Она все еще смотрела на него с ненавистью и все же ответила спокойней:
– Тебе? Моя помощь? Вот это уже интересно! Что же могло понадобиться моему здоровому, а теперь еще и богатому братику от забытой старшей сестры?
– Я тебя не забывал…
– Да, ты превратил мою жизнь в ад! Лучше бы забыл, честное слово!