– А чего не завтра-то? – глянул он на нее с ненавистью.
– Завтра я уезжаю на пять дней отдохнуть. – Она изогнулась перед зеркалом, томно закатила глаза. – А вот когда вернусь, будь любезен поделиться. Иначе…
– Иначе что?
– Иначе пойду туда, куда надо, и настучу, кому следует. – Она кротко улыбнулась, ткнув пальчиком ему в грудь, тоже жест, слизанный у кого-то, ей с ее крестьянским рылом такое жеманство не было свойственно. – Не вздумай со мной шутить, голубок. А то…
– А то?!
Надо было заманить ее к себе домой, подумал он тут же в бешенстве, и сломать ей шею прямо там же. Потом упаковать в большую сумку, с которой его и видела глазастая и вездесущая Наталья Ивановна, и вывезти подальше. Зарыть под вековым дубом и забыть на веки вечные о ее существовании.
Господи! О чем он думает?! Ничем не лучше этой суки, продолжающей портить ему жизнь, даже находясь на расстоянии.
– А то с тобой поговорят большие ребята, милый. – Она выпятила грудь, уткнувшись в его спину, он успел отвернуться, чтобы не смотреть на нее больше. – Будь уверен, они гораздо убедительнее меня. Помни, через неделю!..
И она отбыла, успев выпорхнуть из дверей кафе на полминуты раньше его. Пока он выходил и осматривался, Нинка как сквозь землю провалилась.
Села в машину, сообразил он, и начал внимательно осматривать отъезжающие от бордюрного камня автомобили.
Ни за что не увидал бы ее, кабы у его бывшей жены мозги не были куриными. Она опустила затонированное наглухо окошко, крикнула ему – милый, пока, и помахала рукой. Тот, кто сидел за рулем, выходки ее не оценил. И кажется, шлепнув ее по губам и рукам, тут же вернул стекло на место. Но этого оказалось достаточно, чтобы запомнить марку автомобиля и номер. И он будто бы показался ему знакомым. Выяснить, кто хозяин машины, труда не составит. Только что ему это даст? А Нинка, кажется, полна решимости, угрожая ему.
Вот ведь! И язык держал за зубами, а все равно нарвался на неприятности. Надо что-то срочно предпринимать, отсидеться на табуреточке возле окна теперь не получится. Иначе быть беде.
Глава 7
С утра Глеба вызвало к себе начальство, странно с ним разговаривало, странно поглядывало, когда он отчитывался о проделанной работе. Может, ему показалось. А потом…
– Что там у тебя за проблемы с женой, Карпов? – сердито насупившись, пробубнил в стол начальник.
– С женой? Да никаких проблем, разводимся мы, – поделился новостью Глеб, скрывать смысла не было.
– Вот, вот, разводится он! А нам тут твое семейное говно разгребай! Видишь вот эту бумагу?! – начальник потряс в воздухе листом с печатным текстом и гербовой печатью.
Карпов кивнул.
– Молодец, что видишь! А знаешь, что в ней?
Карпов отрицательно помотал головой и добавил на всякий случай:
– Никак нет, товарищ полковник!
– А тут письмо из соседнего РОВД! Запрос на твою характеристику. И комментарии имеются в этом запросе! – Начальник нацепил очки и с выражением зачитал: – Так… Ты-ты-ты… Ага! «Просим содействовать в связи с заявлением гражданки Карповой… Которая обвиняет мужа в причастности к насильственной смерти ее матери». Понимаешь что-нибудь, нет, Карпов???
– Никак нет, товарищ полковник! – Глеб почувствовал, как лицо стянуло бледностью. – Обезумела баба совсем. Я уходить от нее собрался, вот она и свирепствует.
– Уходить он от нее собрался!!! – И тот витиевато выругался, успев пройтись по всему женскому полу, вместе взятому. – Нашел время!!! Она, знаешь, сколько крови теперь из тебя выпьет?! А я знаю! Вот уже начала! Другого момента не нашел? Обязательно сейчас?
– Другого может не случиться, товарищ полковник. А Светка, она дура, она все равно кровь пить станет, даже если я и не уйду от нее.
– Да наслышан я о твоей Светке, – махнул рукой полковник и указал на стул: – Ты это, присядь, Карпов, чего стоять-то столбом. Тут думать надо, что делать, а не выстаивать… Н-да… Сколько работаю, первый случай такой! Чтобы жена своими руками нашего лучшего сотрудника в тюрьму запихнуть пыталась! Мало ей было столько лет тебя под каблучищем держать, теперь на нары решила спровадить. Слышь, Карпов, а может, она сама того… Ее убила, а на тебя…
– Нет, товарищ полковник. Она бы не смогла, слишком мать любила. Да и дома она была с Ванькой, сын это. Нет, она бы не смогла, – помотал головой Карпов, глядя в стол и боясь поднять глаза на полковника, стыдно было до противного.
– Вишь, ты ее защищаешь, а она тебя сгноить готова! – с горечью воскликнул начальник. – Ох, и сука… Но дела это не меняет. Характеристику тебе, конечно же, самую положительную напишем, хоть в рай очередь с такой занимай. А вот с убийством этим… Придется тебе самому искать убийцу, Карпов.
– Как это?
– А вот так!
– Так у меня алиби, товарищ полковник.
– Алиби у него! Кому оно нужно, не смеши меня! Короче… У меня людей нет. У соседнего РОВД тоже. Все идут по следу банды грабителей. Не до твоей тещи им. А тут еще это заявление… Сам, Карпов, давай сам. Я уже созвонился с начальником соседнего РОВД, они пока ничего предпринимать не станут, даже допрос отложили на неопределенное время. Так что пользуйся всеобщей добротой и… Оформляй отпуск, короче, и ищи убивца. Но еженедельно станешь передо мной отчитываться о проделанной работе. Потому что мне о ней придется отчитываться тоже. Все, ступай в отдел кадров и оформляй отпуск! Да, и помни, Карпов, если не найдешь убийцу собственной тещи, тебя придется уволить, потому как… Потому как они с тебя живьем не слезут. Все, будь здоров.
Первым его порывом было тут же поехать к Светке на работу и надавать нахалке по мордасьям за ложь, за клевету, за месть мелкую. Вовремя опомнился и остановился. Ничего его нервический порыв не изменит, только испортит все.
Искать надо убийцу, а как? Где? И как можно одновременно заниматься расследованием сразу двух убийств? Они же вчера с вечера с Кристиной разработали и составили подробный план того, как станут искать убийц ее подруги, а тут он со своими проблемами поломает ей все планы. У знакомых оперов помощи просить бесполезно, дел по самую макушку. А им с Кристиной вдвоем не справиться. Да и не мастак он по чужим следам распутывать. А тут и следов-то нет.
Что он знает о смерти своей тещи из протокола осмотра места происшествия? Да почти ничего! Смерть наступила приблизительно между семью и восемью часами вечера. От обильной кровопотери, вызванной сильным ударом тяжелым тупым предметом по голове. Кого-то впустила его теща к себе в квартиру, потому что на замке ни единого следа взлома, и тот, кого она впустила, ударил ее. Вот, собственно, и все.
И кого искать? То есть кого Наталья Ивановна могла впустить к себе в квартиру?
Дочь свою Светку – раз. Но та была дома с сыном и никуда не выходила в воскресный день.
Зятя своего – два. Но тот точно знает, что не заходил.
Кого-то из соседей – три.
Вот тут стоило как следует поработать над кандидатурами. Кристина отпадала по многим причинам и даже не потому, что ее дома не было на тот момент. Она просто не могла это сделать по определению, и все!
Был некто Геннадий, с которым Карпов столкнулся в тот вечер возле подъезда и который повел себя довольно-таки странно. Был еще один мужик, который жил где-то на верхних этажах и, по утверждениям Кристины, недавно освободился из мест заключения. Еще студент имелся, жил с матерью и бабушкой, но тихий будто бы парень, а там кто знает.
И все! Больше мужчин в их подъезде не проживало. А женщина с такой силой ударить бы не смогла. Это уже утверждения эксперта. Так что, хорошенько поработав над кандидатурами, Карпов, глядишь, да и вышел бы на кого-то.
Но времени, времени было в обрез! Он же дал слово Кристине разобраться в причинах смерти ее подруги. А там дел – поле непаханое! Все очень странно, мутно и страшно.
Кому понадобилось похищать и пытать бедную девушку? Что-то хотели узнать, заставить что-то сделать? Или, быть может, та стала жертвой жестокого маньяка? Так не зафиксировано вроде подобных преступлений ни у них в городе, ни в районе. И к тому же Кристина утверждает, что Сима намеревалась в тот день встретиться с парнем, с которым познакомилась на утренней пробежке. Парень будто бы невероятно хорош собой, с атлетической фигурой и прекрасно вылепленными скулами.
Кто этот парень? Откуда он появился в поле зрения Симы?
Ага! Тут же вспомнилось Карпову. На беговую дорожку, мало предназначенную для того, чтобы по ней в ранний час бегали одинокие девушки, – слишком уж в зловещем и заброшенном месте та пролегала, Симу будто бы заслал ее коллега и сосед по кабинету – Маркин Константин, тысяча девятьсот восьмидесятого года рождения. Будто бы он, зная любовь Серафимы к романтическим встречам и знакомствам, рассказал ей, что по этой самой дорожке ранними утрами пробегает группа легкоатлетов. Будто бы тренируются они там. Почему не на стадионе? Потому что там слишком людно.
Объяснение маловразумительное. И самой Кристине, а затем и Карпову оно совсем не понравилось. И каждый сделал в своей записной книжке пометку: узнать, проводились ли каким-нибудь спортивным обществом или клубом тренировки в данном районе.
Пунктом первым, конечно же, шел Константин Маркин. С ним вообще удивительная история приключилась. Он будто бы пропал! И пропал сразу после того, как Серафима не явилась поутру в понедельник на работу. Ему кто-то позвонил, и он, в спешном порядке оформив отпуск, растворился. Никто из родственников не знал, где теперь Костя.
– Могли и врать, – пробубнил себе под нос Карпов.
Он сидел в своей машине уже минут двадцать и все медлил, не зная, куда теперь податься.
Начать заниматься собственной судьбой?
Опрашивать соседей своей убитой тещи? Так станут ли они с ним разговаривать? Полномочиями-то его негласно будто бы и снабдили, но…
Но тут следовало хорошо подготовиться. Для начала навести справки о каждом: и о Геннадии, и о бывшем заключенном, и о тихом студенте. Потом потихоньку узнать об имеющемся у каждого алиби. И только потом, вооружившись информацией, являться к ним на порог.
Расследовать убийство Серафимы? Там тоже с бухты-барахты не станешь действовать. Нужно, чтобы Кристина для начала узнала у оперативников, что им вообще известно? Что дал осмотр места, где обнаружили истерзанный труп девушки? Кто его нашел? Когда? Имелись ли люди, которые видели хоть что-то или кого-то? И уж когда все выяснится, тогда уж можно пробивать номера телефонов Симы и исчезнувшего Константина. А потом вплотную заняться матерью Симы.
– Но она же мать! – робко возразила вчера Кристина. – Разве можно подозревать ее?!
– Она где жила до смерти дочери? – прищурился Карпов в ответ на ее восклицание. – Правильно, по съемным углам. И настойчиво пыталась просочиться на жилплощадь дочери. Дочь была против. А теперь что мы имеем, после ее смерти? То, что жилплощадь освободилась, и матушка, как там ее?
– Тетя Лена, – подсказала Кристина.
– Вот-вот, тетя Лена теперь там поселилась. И как ты говоришь, вела себя на похоронах дочери? Весьма вызывающе и ничуть не походила на убитую горем мать! Ее со счетов сбрасывать не стоит.
– Но это же нелепо и чудовищно! Она же не могла знать наверняка! Вдруг Сима завещание оставила, в котором ее не упомянула?
– Кристиночка, меня поражает твоя наивность. – Он погладил ее по осунувшимся встопорщенным плечикам. – Кто в двадцать пять – тридцать лет думает о завещании? Только тяжело больной человек. А если девушка полна жизненной энергии и сил, заставишь ее бежать к нотариусу? Думаю, нет. Логично?
– Логично…
И они одновременно вписали в свои записные книжечки еще по пунктику. И набралось таких пунктов немало. А тут теперь и у него своя страничка появилась. Искать приказано убийцу, иначе несдобровать. Полковник ясно дал понять: не найдет убийцу Карпов, следаки в него вцепятся. Тем более что марающее его с головы до пят заявление от жены имеется.
– Тьфу ты, гадина! – выругался в сердцах Глеб и завел машину.
Приспичило ей именно сейчас! Не могла подождать, пока они с Кристиной со смертью Симы не разберутся. Хотя, узнай Светка о его намерениях помогать девушке, она свои гнусные порывы удвоила бы.
Отъехать Глеб не успел, лишь колеса выкрутил, чтобы не задеть бампер машины полковника. И только подумал, что именно такого счастливого стечения обстоятельств, в кавычках, ему до полной радости не хватало, как зазвонил мобильный.
Номер оказался подавленным, он раньше никогда по таким номерам не отвечал, но сегодня решил изменить своим правилам. Теперь у него все шло не по правилам, все!
– Слушаю. – Он рассеянно глянул на себя в зеркало заднего вида, вид был усталый и немного растерянный, но было от чего. – Слушаю вас!
– Глеб, извини, что беспокою, – пробубнил незнакомый Карпову голос. – Про заявление своей жены на тебя уже знаешь?
– Допустим, а кто звонит-то вообще?
Почему-то сразу подумалось о Жорже, которому Светлана наверняка донесла о своих мстительных деяниях. И он теперь начнет издеваться над ним и подшучивать. Спине сделалось жарко, а кулаки зачесались. Ох, и отделал бы он эту сладкую парочку, дали бы ему волю.
И еще вдогонку подумал, а знала или нет Жоржа Наталья Ивановна? Если подолгу при закрытых дверях кухни рассуждала о нем со своей дочерью. Знакомила их Светка или нет? А если знакомила, то…
То ведь и ему могла открыть Наталья Ивановна дверь в тот вечер! Он пришел, а она открыла. Почему нет?
Но это был не Жорж, в смысле, звонил не он.
Карпову звонил начальник убойного отдела того самого РОВД, который занимался убийством его тещи и откуда пришел запрос на характеристику на Карпова. Представился Симаковым Игорем Сергеевичем, долго и нудно тянул про свое незавидное положение, обязывающее его реагировать на заявления граждан. Сам бы он ни в жисть…
– Я не понял, Игорь, ты извиняешься, что ли? – перебил его Карпов, решив особо не церемониться с человеком, задумавшим посадить его в недалеком будущем.
– Ну… Можно сказать и так, – вздохнул тот виновато. – Работа такая. А баба у тебя, Глеб, порядочная сука. Уж прости!
– Прощаю, – ухмыльнулся Карпов. – Целиком и полностью поддерживаю, хотя она и мать моего сына. Чего звонишь-то? Допрашивать меня собрался? Так мой полкан вроде сказал, что с этим решили повременить?
– Никаких допросов, боже упаси! – не очень убедительно запротестовал Симаков. – Поговорить хотел.
– Прямо сейчас? – спросил Карпов, и внутри тут же предательски заныло.
Вот скажет ему сейчас утвердительное «да», Карпов явится туда, а ему на руки браслеты и в камеру до выяснений. И некому станет помогать Кристине и защищать ее. Ведь если представить, что в их подъезде живет, затаившись, убийца, то где гарантия, что и ей не угрожает опасность?
– Можно и сейчас.
– Что, в отдел приезжать? Адрес назови, – и Карпов хохотнул без особого веселья. – Чего тянуть-то!
– Какой отдел, ну какой отдел? – снова заныл Игорь Сергеевич.
И Карпов представил себе его лысоватым, худощавым брюнетом в лоснящемся на локтях пиджаке, с карманами, полными табачных крошек, в вытянутых на коленках джинсах и несвежей рубашке в пятнах от чая и кофе, которых Симаков употреблял за день наверняка ведрами.
– Приезжай в «Фортуну». Знаешь кафе такое на набережной?
– Знаю.
Карпов опешил. Кафе было не из дешевых. Хотя и кормили там не всегда так, как деньги гребли. Простому óперу такое кафе точно не по карману, даже если он и возглавляет отдел.
Может, он насквозь коррумпированный? И вызывает его, чтобы в неформальной обстановке обозначить размер взятки, которую Карпов должен заплатить за свою свободу и спокойствие?
– Вот, если тебе нетрудно, подъезжай сюда, а? – пристал Симаков. – Кормят тут раз на раз не приходится, а стоит все ого-ого, но сегодня мой знакомый повар трудится. Обещал покормить сносно. Подъезжай, заодно и покушаем, и дела наши обсудим.
Точно! Точно деньги с него станет трясти. Потому и в кабинет не вызвал. Что делать-то?! Платить или нет? Он бы, может, и заплатил бы, если аппетит у Симакова вполне разумный, а вдруг подстава?! Может, его специально разводят, чтобы уж засадить наверняка не за одно, так за другое.
Карпов без конца вздыхал, колеся по городу. И все ломал голову, как отреагировать, если Игорь Сергеевич нудным уставшим голосом назовет ему цену собственного спокойствия.
Но все пошло совсем не так, как мучительно размышлялось Карпову, хотя Симаков и в самом деле оказался неряшливым худощавым брюнетом с наметившейся лысиной на макушке. И кофе тот пил непомерно много, пока в кафе посидели с час, четыре чашки уговорил. И курил часто, без конца роняя пепел и табачные крошки себе на коленки. Но вот о деньгах не сказал ни слова. То ли честным оказался Симаков Игорь Сергеевич. То ли вообще не подумал, что с коллеги своего, пускай даже и в таком, пардон, говне оказавшемся, деньги брать можно.
Говорил все по делу, да так гладко и грамотно, что Карпов его заслушался.
– В общем, с тещей твоей засада полная, – начал сразу без переходов рассказывать Симаков. – Никто ничего не видел, не слышал и знать не знает. Дверь она открыла сама. Тут соседка по лестничной клетке подтвердила, слышала, как дверь твоей тещи открылась, и Наталья Ивановна кого-то приветствовала и по имени называла. Но имени соседка не расслышала.
– Значит, открыла сама. И человека этого знала. Я так и думал.
– Я тоже. Потому что ни единой царапины на замке. Тут либо кто-то дверь ключом открыл, либо она сама. А ключ у кого был?
– У меня не было! – отшатнулся Карпов.
– У жены мог взять, она бы и не узнала, – хмыкнул язвительно Симаков. – Но не было так не было, я ведь не настаиваю. Но знать позднего визитера она точно знала.
– Ну да, выходит, так.
– Выходит… Выходит, что ничего не выходит! – воскликнул Симаков, сломал третью по счету зубочистку и поморщился недовольно. – Ну что за кафе говенное такое, деньги дерут, а шашлык дерьмо! Вот и повар сегодня знакомый, а мясо все равно никуда не годится… Кому она могла открыть, Глеб?