– Если бы вся ваша Контора сохранила верность Маршалу, с ней бы никто не справился. Ну и что, идеология… Главное – общее направление, а идеологию в рамках этого направления можно корректировать.
– Еще бы все это понимали… – вздохнула Анджела, чем-то звякнув.
Наверное, у нее тоже с собой фляжка с согревающим напитком.
– Те, кто понимал, остались с Маршалом, так ведь?
Он уже изрядно охрип. Затхлый ледяной воздух, пятна подмороженной крови на одежде, окрашенный оранжевым светом фонарика пар от дыхания. Каменная ловушка.
На мгновение Генри опустил веки – и сразу увидел комнату с арочным оконным проемом, за которым догорал тропический закат цвета чайной розы. Господи, до чего же там было тепло!
«Дослушай сначала про Римму Кирч, – улыбнулся темноглазый рыжеволосый парень, стоявший у окна. – А потом еще что-нибудь о нем расскажу».
Тогда Генри думал, что его самым беспардонным образом изводят, но теперь наконец-то оценил то, что Поль для него сделал. Спас ему жизнь. А также Дигне, Морису, Бланке. Сообщил информацию, которая позволяет выигрывать время, минуту за минутой… Та улыбка не содержала никакой издевки, просто она была адресована Генри сегодняшнему.
Сколько же лет Римме-Анджеле не приходилось травить байки о Маршале! А ведь когда-то это было одно из ее любимых развлечений. Как будто время вернулось назад, как будто не случилось ничего непоправимого… Она словно помолодела на четырнадцать лет и с энтузиазмом выкладывала все новые и новые истории, а Генри слушал, вставляя реплики, от которых на сердце теплело.
Он не умрет, уже решено. Притащить сюда робота, разобрать завал – это должно занять не больше часа. Чуть позже она слетает за роботом, вот только дорасскажет, как Маршал наказал предателей, которые подвели во время большой зачистки на Кутакане.
– Слабаки всегда становятся предателями, – заметил Генри. – Поэтому, если слабаки оказались случайными жертвами, жалеть их нечего.
Да это же опять из ее собственных мыслей!
Конец одиночеству. Один соратник уже найден.
Скользящая среди облаков гравиплатформа находилась на верхнем отрезке дуги. Никаких сигналов с пульта дистанционного управления до сих пор не поступало, зато Морис замерз, как цуцик.
Термокостюм у него из самых дешевых, но все равно должен греть, однако обладатель этого барахла продрог до костей, хотя, если судить по индикатору на рукаве, система исправно функционирует.
Прозрачный щиток перед пультом почти не спасал от ветра. Ресницы заиндевели, ворот свитера превратился в ледяной намордник.
Прилечу туда, как свежемороженый бройлер, подумал Морис, стараясь насколько возможно сжаться в комок, чтобы уменьшить потерю тепла.
Мимо проплывали огромные массивы тумана, над головой сияла ослепительно яркая луна, а внизу, по серебрящимся в ее свете облачным полям, ползла отбрасываемая платформой бледная тень. Красиво, но Морису было слишком холодно, чтобы восхищаться красотой небесных равнин.
Потом началось пологое снижение. Вопрос, в какой точке заданная им траектория «прыжка» пересечется с поверхностью планеты? Вопрос животрепещущий, а ответа на него Морис не знал.
Внизу, в разрывах облачной пелены, заблестела под луной темная гладь. Море? Точно, море.
«В западные нырнет воды он вниз головой» – вспомнилась строчка из стишка, который прочитал в пещере Генри.
Платформа не удержится на плаву, она для этого не предназначена. Сразу потонет. Генри, Дигна и Бланка так и не узнают, что он почти выполнил свою задачу, почти спас их. И Лейла тоже ничего не узнает.
«Проклятая планета, что же ты со мной делаешь! Мало того, что я стенобионт, так еще собираешься утопить…»
Цветное мерцание на горизонте. Там земля, город!
«Хорошая планета, ну, пожалуйста, сделай так, чтобы я приземлился на суше и попал прямо туда, где мне сразу поверят и помогут найти управу на Шоколадную Анджелу! Умная планета, хорошая планета, пожалуйста!!!»
Пляж. Светящиеся павильончики, мокрые блестящие купальщики – все это промелькнуло внизу, потом по днищу заскребли ветви деревьев. Видимо, какой-то парк.
Главное – выскочить из кресла сразу после посадки, а то вдруг Анджела уже послала команду на возвращение платформы?
До финиша осталось всего ничего. С трудом шевеля замерзшими пальцами, Морис расстегнул ремни, приготовился.
Треск веток. Открытая площадка, посередине – клумба в виде звезды с ярким белым бордюром и шариками-светильниками на концах «лучей». Какие-то люди кинулись врассыпную – что ж, только это и спасло их от увечий.
Днище платформы шоркнуло по земле. Не дожидаясь окончательной остановки, Морис рванулся из кресла, неуклюже перевалился через борт, упал ничком, носом в песок.
Все-таки выбрался! Ушел. Только не заходить ни в какие двери, за любой из них может поджидать Анджела.
Первое, что он увидел, приподняв голову, – это была пара ботинок. Хорошие ботинки. Высокие, шнурованные, из черной кожи.
– Эй, ты откуда свалился?
Голос показался ему знакомым. Морис с трудом поднялся на четвереньки, неловко сел, только после этого посмотрел на говорившего – и узнал Чеуса.
Гинтиец тоже его узнал. Ишь, с какой ухмылкой уставился… Вот уж повезло, так повезло. Спасибо тебе, Земля-Парк!
– Помогите… – еле шевеля замерзшими губами, выдавил Морис. – Мне надо в полицию…
– Ты откуда такой взялся, из холодильника выполз?
– Вызовите полицию, – произнес он почти беззвучно, обреченно предчувствуя, что объяснения займут страшно подумать сколько времени. – Или Космопол… Там террористка Римма Кирч… Надо арестовать…
В следующую секунду он очутился на ногах – не по собственной воле, а потому что его сгребли за куртку на груди и рывком подняли.
Ухмылка исчезла. Морису показалось, что в глубоко посаженных глазах гинтийца вспыхнули такие же звериные огоньки, как у медведки в пещере.
– Что ты сказал, повтори! – потребовал Чеус изменившимся голосом.
Поговорить – это хорошо, но Генри уже совсем охрип. Чувствует он себя неважно, хоть и пытается это скрыть. Гордый. Еще несколько часов – и новообретенного соратника останется только похоронить, с троекратным траурным салютом над могилой или без оного.
– Ты там, по крайней мере, в термокостюме? – ворчливо, копируя интонацию Маршала, поинтересовалась Анджела.
– Разумеется, – голос прозвучал бодро, но под налетом иронии ощущалась усталость. – Качественный костюм, меня переживет. Маршал вам не рассказывал, почему он решил стать киборгом?
– Это еще в молодости, он пострадал в какой-то заварушке и выбрал не обычную штопку, а модификацию. Многие становятся киборгами именно так. Послушай, ты пока передохни чуток, но только не засыпай, а то вдруг у твоего костюма подогрев откажет. Я вернусь с техникой, чтобы тебя оттуда вызволить.
– Подожди, я еще хотел спросить…
– Отставить посторонние разговоры! – прикрикнула Римма-Анджела, словно одергивала желторотого стажера, недавно взятого в Организацию.
Да он, если разобраться, и есть ее стажер, с этой самой минуты. И Организация у нее будет, и нового Маршала они с Генри себе найдут. Все-все у них впереди… А сейчас – за роботом, который разгребет завал.
Робот хранился в том же гараже, где она держала «торнадо». Облезлый, похожий на раскоряченного краба агрегат Анджела прикупила на распродаже списанной техники для горно-спасательных работ, практически за бесценок. Вот и пригодился. Она давно уже собиралась его протестировать, да все откладывала, пришлось делать это сейчас, в спешке. От скрипа тронутых ржавчиной механических суставов сводило скулы. Эта рухлядь еще и в смазке нуждалась, так что провозилась Анджела минут сорок – при плотно закрытых дверях, в кипящем свете пары плазменных ламп, таком ярком, что пыль по углам и разводы грязи на полу лезли в глаза с убийственной назойливостью. К концу работы она вся взмокла.
Когда Генри станет ее стажером, заставим его навести тут чистоту. Эта мысль привела Анджелу в хорошее расположение духа. Генри – перспективный парень, с ним стоит повозиться. А чтобы он не пошел на попятную и не сбежал, затосковав по безбедной жизни, вынудим его добить Мориса, Дигну и Бланку, если те еще живы. Безотказный способ.
Закрепив робота в грузовом отсеке, Анджела отправилась в обратный путь. До рассвета еще далеко, а на небе луна вырвалась из облачного плена – белая от злости, она пыталась хоть немного посеребрить застывший зимний ландшафт, но ее сияние без остатка растворялось в ночной темноте внизу.
Внезапно Анджелу охватила тревога. Проблемы сверкающей посреди мглистых небес луны ее не касались, и все же невесть откуда взялось ощущение, что все пошло вкривь и вкось. Она тренировала интуицию по специальным методикам – кое-чем с ней поделился Маршал, кое-что узнала позже от Сафины – и сейчас интуиция заныла, как тронутый кариесом зуб.
Внезапно Анджелу охватила тревога. Проблемы сверкающей посреди мглистых небес луны ее не касались, и все же невесть откуда взялось ощущение, что все пошло вкривь и вкось. Она тренировала интуицию по специальным методикам – кое-чем с ней поделился Маршал, кое-что узнала позже от Сафины – и сейчас интуиция заныла, как тронутый кариесом зуб.
Что-то нежелательное происходит или уже произошло. Может, пока она летала за роботом, случился обвал и Генри погиб? Или остальные пришли в себя, поняли, что они приговорены к смерти, а для него сделано исключение и, набросившись втроем, прикончили счастливчика?
Сейчас она разберется. Вот и правая ласта моржа, вокруг клубится тьма. Нехорошая тьма – вроде той, что сгущается по углам слабо освещенных комнат и, если верить детским страшилкам, чревата появлением чего-нибудь очень-очень опасного.
Анджела почти не удивилась, когда один громадный сгусток тьмы выплыл из ущелья впереди по курсу и завис, как будто перегородил ей дорогу. В такую ночь возможно всякое.
Что же это за чертовщина?..
В первый момент она ощутила укол цепенящего страха, но потом догадалась взглянуть на экран локатора. Уф, да это всего-навсего машина с выключенными габаритными огнями! Тоже «торнадо», только модель помощнее, чем у нее.
– Кто там валяет дурака? – включив связь, сердито спросила Римма-Анджела.
Она самый обыкновенный офисный работник, супервайзер из Новогодней Службы, совершает с целью отдыха прогулку над Моржовым хребтом. Это не повод, чтобы к ней кто-то цеплялся. О четверых пленниках, замурованных внутри скалы, ни единая живая душа проведать не может, ведь Анджела оставила их без связи, вывела из строя все, что у них было, кроме фонариков.
Видимо, ее угораздило нарваться на бандитов. Что ж, сейчас те узнают, что такое ликвидатор из Конторы Игрек! Или нет, ничего не узнают, потому что раскрывать свое инкогнито она не станет, зато напоследок они успеют подумать, что ночка в этот раз выдалась скверная. Заодно можно будет свалить на них расправу с беззаботной компанией, отправившейся на пикник в необитаемый заполярный край.
– Кирч, вот и встретились, – негромко произнес динамик.
Римма окаменела. В последний раз она слышала этот сухой хрипловатый голос четырнадцать лет назад и все равно узнала сразу. Ага, вот и встретились… Иначе и быть не могло. Всегда знала, что рано или поздно эта встреча состоится.
– Зойг, ты?.. – прошептала она, с отвращением чувствуя, что вся покрылась холодным потом под своим утепленным бронекостюмом.
– Сажай машину на площадку внизу и выходи без оружия, с поднятыми руками. Тогда сдам тебя Космополу живьем, – процедил в ответ Зойг, в прошлом образцовый офицер Организации, позже предатель и убийца товарищей, выплывший из ночной тьмы кошмар, дожидавшийся своего часа четырнадцать лет.
Ну, конечно, это был он, кто же еще!
Вместо того чтобы подчиниться, Римма ударила по черному «торнадо» из бортовых бластеров.
Единственным результатом было зыбкое мерцание в воздухе, как будто переливается в лунном свете поверхность огромного мыльного пузыря.
Силовой щит. Недурное у Зойга вооружение… У нее ничего равноценного нет, так что он без труда разнесет ее машину на куски.
– Зойг, те трупы в черной пленке, которые находили на корабле, когда искали «сканера», – твоя работа?
– Догадалась?
Короткий удовлетворенный смешок. Словно ему было приятно это услышать.
– Если мы с тобой устроим тут заварушку, засекут с полицейского спутника, налетят копы, – предупредила Римма-Анджела, выгадывая время и чувствуя, как медленно скользит между лопаток холодная струйка пота. – Ты такой же, как я, Космопол загребет нас обоих, на что ты надеешься?
– Не такой же, Кирч. Во-первых, меня не было на Вьянгасе. Во-вторых, я не числюсь в галактическом розыске. Космопол обо мне знает, за меня поручился капитан Лагайм.
А вот это уже прямо под дых.
– Ты, что ли, после развала Конторы явился с повинной?
– Поль взял меня к себе охранником. Когда он подписал контракт с Космополом, стали проверять его ближайшее окружение, и меня идентифицировали, но он все уладил.
Анджела с шумом выдохнула воздух, сдув упавшую на лицо каштановую прядь. Вот оно как… Уж если «сканер», которого никаким психологическим камуфляжем не проведешь, взял в охранники бывшего ликвидатора из Конторы Игрек – это означает, что Зойг ему прямо-таки по-собачьи предан. Видимо, он и есть тот самый злобный телохранитель, на которого однажды пожаловался Морис. Эх, сразу бы спросить, не о гинтийце ли идет речь… Анджела выругала себя за разгильдяйство.
– Зойг, почему? Ты был на хорошем счету в Организации, сам Маршал тебя ставил в пример… Чем тебя купил этот «сканер»?
– Не поймешь.
– Это верно, я не пойму, как можно убивать своих товарищей ради какого-то урода, которого поймали и привезли для опытов!
Не получилось у нее сохранить суровое спокойствие. Перешла на крик. Наболевшее прорвалось.
– Во-первых, у меня в Конторе товарищей не было, одни коллеги, а это другой разговор, – Зойг, в отличие от нее, нисколько не волновался. – Во-вторых, Поль не урод. В-третьих, твой Маршал тоже, случалось, убивал конторских и даже не морщился.
– Он казнил дезертиров и предателей! Зойг, он бы и тебя казнил, если бы вовремя раскусил! Ты же был одним из лучших, когда у тебя мозги набекрень съехали?
– Домберг помнишь? Вот тогда и съехали.
Еще бы она домберг не помнила! Чертова плавучая деревня, надумавшая пойти ко дну в самый неподходящий момент… Эти многоэтажные ковчеги, сделанные из панцирей ихлетаков и оснащенные кое-как присобаченными двигателями, тонули регулярно, и никого данный факт не беспокоил – ни рубиконскую общественность, ни королевский дом Рубикона, ни тамошние СМИ. Однако этот домберг, вместо того чтобы тихо-мирно кануть в воды Стылого океана, унося с собой несколько сотен никчемных жизней, для кого-то стал костью в горле.
Прежде всего – для Риммы, чью группу туда послали на захват Поля Лагайма, вместе с группами Зойга и Намме. Чертов «сканер» оказался там, потому что решил обреченный домберг спасти; его разговоры в эфире были перехвачены, и Организация получила наводку. Случилась вся эта хренотень незадолго до финальной подлянки Саймона Клисса и развала Конторы.
Взять «сканера» в тот раз так и не удалось. Обитавшие в домберге бомжи, ради которых он стал добровольным заложником, быстро уразумели, что этот сумасшедший парень – гарантия их спасения, и устроили самую настоящую партизанскую войну. В бойцов Организации швыряли гарпуны и стреляли из самодельных охотничьих арбалетов, щитки шлемов залепили вонючим клеем из рыбьей чешуи. И все это в потемках, в полостях с низкими потолками, разделенных гнилыми костяными перегородками – хозяева плавучей деревни знали там каждый закоулок и шныряли, как крысы в давно обжитом лабиринте, а боевикам Конторы сражаться на такой территории еще не доводилось.
В придачу над океаном в это время бушевала аномальная буря, походя угробившая высокотехнологичное оружие группы захвата.
И – что хуже всего – с ними был Саймон Клисс! Как же этот засранец всех достал во время боевой операции… По злой иронии судьбы, его потайная видеокамера хоть и с перерывами, но работала, и он заснял позорную развязку: осмелевшие бомжи, навалившись всем скопом, отдубасили и до нитки обобрали элитных бойцов Конторы Игрек (один из коронных эпизодов его долбаного фильма). Закончилось это ясно чем – разносом от Маршала и гауптвахтой.
– Почему? – лихорадочно просчитывая в уме свои шансы уйти от Зойга, повторила Римма-Анджела. – Неужели потому, что какие-то босяки тебе по башке настучали?
– Потому что в Конторе было до хрена болтологии, а когда понадобилось спасти конкретную деревню, никто не захотел пошевелиться. «Мы занимаемся спасением человечества, а не утопающих» – эти торжественные слова Маршала на мраморе бы да золотыми буквами!
– Да эти морские оборванцы никому не нужны!
– Отбуксировать домберг к берегу – работы на полтора часа. Вместо нас это сделал Поль.
– Не Поль, а двое отморозков, Лиргисо и Хинар. И плевать они хотели на бомжей – им так же, как и нам, нужен был живой «сканер».
– Это он их заставил.
– Чтобы дотащить домберг до берега, им пришлось выбросить в океан наворованное сырье! Не знаю, как они потом с Полем за это расквитались, но надеюсь, что ему не поздоровилось. Он же тогда всем напакостил – и своим подельникам, и Конторе, и рубиконскому правительству. Одни бомжи остались довольны!
– Давай, сажай машину, – безразличным, даже малость скучающим тоном потребовал гинтиец.
– Какой же ты слякотью оказался! – Ей хотелось его разозлить – это была бы и моральная победа, и маленький тактический выигрыш. – Для тебя высшее счастье – служить Полю Лагайму, быть его охранником, его цепным псом или хотя бы ковриком для ног у него в прихожей! Молодец, нашел себе хозяина!