– Остановились, непонятно почему, – пробормотал Стас, тяжело дыша.
Лифт дернулся и снова пошел вниз, набирая скорость.
– С тобой я испытываю оргазм гораздо легче, чем другими мужчинами, – шепнула Настя, и напоследок слегка ухватила зубками его за мочку уха.
Двери лифта разъехались. Внизу кабину ждало уже человек шесть. Два молодых бизнесмена что-то оживленно обсуждали между собой. Молодая секретарша озабоченно перелистывала в папке документы. Пожилая чета вообще смотрела в сторону. Короче, никто ничего не заметил, и не догадался об озорстве, которое они только что учинили в лифте.
– Жаль, что не могу прямо сейчас ответить тебе тем же, – хихикнула Настя, ухватив Стаса под руку. – За мной должок. Верну при первой же возможности.
И вот, после всего этого, Андреев сидел рядом с Игорем в редакционной машине, которая везла группу на скрытую съемку к мэрии. Стас инстинктивно старался отодвинуться подальше, из-за опасения – как бы в тесноте машины парень не учуял запах Насти, который, возможно, исходил сейчас от его шеф-редактора.
Но Игорь ехал сосредоточенный, не думая ни о чем, кроме предстоящей съемки. Зато всю дорогу не унимался разговорчивый оператор Валера, который гордо объяснял, как благодаря его смекалке была решена главная техническая сложность скрытой съемки. Ведь запрятанная в толстую барсетку любительская камера не могла качественно уловить звук разговора в кабинете чиновника. А Валера вспомнил, что в арсенале «Ориона» недавно появился радиомикрофон, который передает сигнал на расстоянии метров в двести. И стены ему не преграда. Поэтому оператор предложил записать звук отдельно, может быть, даже сидя в машине, припаркованной возле мэрии. А потом звук совместить с видео при монтаже!
Возле мэрии Игорю пожелали ни пуха, ни пера. Фальшивый бизнесмен энергичным шагом взбежал по ступенькам, и скрылся за дверями администрации города. Оператор Валера, не вставая с переднего сидения машины, сразу приник ухом к своей большой телекамере – встроенный динамик располагался у нее сбоку. Через него было слышно, нормально ли ловится, и пишется на кассету разговор в приемной департамента муниципального имущества.
– Стоим под знаком «стоянка запрещена», – мрачно предупредил водитель.
Действительно к ним вальяжной милицейской походкой приближался сотрудник дорожного патруля. Стас внутренне сжался. Если они отъедут с этого места – то радиомикрофон может не поймать звук, и все старания Игоря в мэрии, окажутся впустую. Милиционер бросил взгляд на бока машины, обнаружив, что на них крупно и ярко нарисованы логотипы телеканала. Поколебавшись пару секунд, он, видимо, решил от греха – не связываться с телевизионщиками, и побрел дальше вальяжной милицейской походкой.
Это значило, что минут десять они отвоевали. А пока можно было выкурить сигарету, стоя рядом с машиной и перебирая в памяти, что случилось у них с Настей сегодня, из-за чего он опоздал. Ведь оргазмом в лифте дело не закончилось.
Разговор с депутатом занял гораздо меньше времени, чем Стас рассчитывал. К тому же на улице стояла жара, и ужасно не хотелось сразу возвращаться в редакцию. А может быть, просто не хотелось расставаться?
– Пошли, сделаем тебе татуировку? Ты ведь говорила, что хочешь?
Андреев предложил это в шутку, случайно заметив вывеску салона «Супер тату», притаившегося в подвале, в соседнем дворике.
– Ты серьезно? – поразилась Настя. – На каком месте? – лукаво поинтересовалась она. – На самом интимном?
– Не знаю, – признался Стас.
– Надо же, – всерьез просияла Настя. – Что это вдруг тебе взбрело в голову? Пойдем скорее, посмотрим, что они предлагают.
– Самые удачные мысли приходят экспромтом. Хочу идти под руку с татуированной девчонкой, – продолжал подшучивать Андреев. Они уже спускались в подозрительный подвальчик по щербатым ступенькам. – К тому же, это память. Когда мы расстанемся, не хочу, чтобы ты меня еще и забыла. А так забыть уже не получится. Или придется выдирать меня из памяти, вместе с кожей. В буквальном смысле, – добавил он. Девушка ничего не ответила, только удивленно посмотрела на него.
Владелец салона, смерил вошедших взглядом, который Стасу сразу не понравился. Для этого молодого человека с козлиной бороденкой и нездоровыми глазами они были пресыщенной парочкой, в которой нестарый «папик», спонсирует каприз своей молоденькой пассии. А девчонка терпит «папика» за его подарки, а сама же, наверное, только и ждет, как бы смыться в объятия молодого любовника, который трахает все, что визжит.
– За полторы тысячи рублей, на что мы можем рассчитывать? – спросил Андреев салонщика без лишних предисловий.
– Посмотрите альбомы, – ответил парень в деловом тоне. – Здесь представлены как мои авторские работы, так и наиболее ходовые варианты.
Он отработанным жестом листал альбомы, комментируя каждое следующее изображение отточенными и привлекательными фразами, вычленяя главное. «Такому бы поручить писать анонсы выпусков», – подумал о своем Стас, пока перед глазами мелькали татуированные плечи и торсы, груди и задницы. А также украшенные змейками женские лобки, бедра с цветными бабочками, и узоры на щиколотках. Глядя, как загорелись глаза у Насти от всего этого великолепия, Стас сразу мысленно простил язву-салонщика. И потихоньку любовался своей молоденькой подружкой. Долго ли еще придется им вот так – соучастниками – быть вместе?..
Оператор Валера из машины призывно замахал руками. Стас выбросил сигарету, и скорее плюхнулся на заднее сиденье, стараясь прислушаться. Валера, держа камеру на коленях, и начал вслух пересказывать, какой спектакль Игорь разыгрывает перед дверями кабинета замдиректора департамента Лебедева: заигрывает с секретаршей, заставил ее несколько раз прыснуть от смеха, и даже выяснил номер ее мобильного телефона, подразумевая последующий ужин в «лучшем ресторане вашего города». Его пообещали пригласить в кабинет, как только там закончится совещание.
Предстояло еще ждать. Андреев откинулся на сиденье машины. Пользуясь моментом, он опять вспоминал, как недовольно перелистав альбомы вдоль и поперек, Настя выбрала кошку, похожую на египетскую статуэтку. Кошка и правда была неплоха: стройный вертикальный силуэт с удлиненным телом, угрожающе острыми ушками и выгнутым вверх хвостом.
– Ваша девушка тонко чувствует стиль, – похвалил салонщик. – Это ей подходит. Та же стать, тот же непокорный характер… Я дам вам скидку.
Он протер плечо Насти ваткой со спиртом, и взял в руки инструмент, напоминающий жужжащий наконечник бормашины. От первой боли девушка стиснула ладонь Стаса, и уже не отпускала его руку. И при этом все время говорила – видимо так ей казалось легче терпеть.
– Знаешь, все, что происходит с тех пор, как я пришла на телевидение – я все еще не верю, что это со мной. Такое море возможностей. И так хочется все попробовать… Я, наверное, никогда еще не была так счастлива.
И Андреев ловил себя на том, что даже ночью на пляже ему не было так хорошо рядом с ней, как сейчас. Стас не очень вникал в смысл ее слов. Было достаточно просто стоять рядом, держать за руку и смотреть на ее лицо, которое иногда морщилось от боли. Но от этого он испытывал еще более острую нежность.
Насте, видимо, тоже стало не по себе, от того, что незримо происходило между ними. Девушка стеснялась этого нового для себя состояния. Хотя может быть, ей просто было больно.
– Голова не кружится? – поинтересовался салонщик у побледневшей Насти. – Вы посидите немного. Лучше сразу не вставать.
Настя отказалась ждать, а на выходе из подвальчика все-таки споткнулась о щербатую ступеньку, и крепче ухватила Стаса за руку.
– Придется моему Игореше что-то наврать, насчет татуировки, – бестактно призналась Настя. – У него совершенно пуританские взгляды. Каменный век. Ну, ладно, что-нибудь придумаю.
Напоминание об Игореше отрезвляюще резануло Стаса.
– Что замолк? Ты обиделся, что я Игоря вспомнила? – подозрительно взглянула она на Стаса. – Ты не понимаешь! Это совсем другое, – возмутилась Настя. – Почему ты не понимаешь, что ты лучше всех?! Ты же талант, ты умеешь удивлять! А это ни с чем не сравнимо…
От незримого присутствия Игоря между ними было некуда деться.
Впрочем, реальный Игорь уже энергично спускался навстречу по ступеням мэрии. Так что все посторонние мысли Андреева мгновенно улетучились. Ему нужен был результат.
– Получилось? – спросил Стас, распахивая дверцу машины.
– Не знаю, – озабоченно бросил журналист. – Кое-как вытянул из него намек, что надо приплатить «в черную»… Скользкий, черт. Хочется снять все эти прелады.
Андреев уже как хищник вцепился в маленькую камеру, проверяя – что получилось на съемке. А вышло слабенько. Ведь снимали украдкой, любительской камерой, через дырочку в барсетке, слегка подрагивающими руками. Но кое-что разобрать было можно. И звук, невзирая на расстояние и капитальные стены, записался на большую камеру почти идеально. Использование радиомикрофона дало фантастический результат. Так что, если грамотно смонтировать, и прокомментировать – получался вполне недвусмысленный материал про вымогательство взятки. Все это Андреев оценил уже в машине, пока Игорь, задрав рубашку, отклеивал скотч от тела.
– Ну, ты, Джеймс Бонд, в натуре! – веселился Валера. – Напичкан аппаратурой по самое не хочу! Еще стреляющей ручки не хватает. И сухого мартини – смешать, но не взбалтывать…
– Кстати, я бы выпил чего-нибудь, – признался Игорь.
– Заметьте! Не я это предложил, – снова веселился Валера.
Немедленно купленную бутылку дешевого дагестанского коньяку распили прямо в машине. Усталые и перенервничавшие быстро захмелели. И Игорь принялся пьяно благодарить Стаса. Было невозможно остановить это излияние самых добрых чувств.
– Вы для меня гуру в журналистике, Станислав Дмитриевич! – пьяно исповедовался молодой человек. – Я учусь у вас каждый день, я у отца столько не учился, можно я вас обниму, и расцелую в знак благодарности?..
«Парень совсем не умеет пить», – подумал Андреев со щемящим чувством вины перед своим молодым сотрудником: таким надежным в деле и таким еще ребенком в человеческих отношениях. И, чтобы сменить тему, Стас посвятил сотрудников, какая у него задумка на воскресную программу. Если в эфир придет Семеныч, то весь город за уши будет не оттащить от телевизора.
– Семеныч будет рассказывать о своих бандитских делах! – не сдержал восторга Игорь.
– Нет, он же теперь депутат, законодатель.
– Так вы же его спросите, помогает ли писать законы опыт «вора в законе»?! – не на секунду не усомнившись, тряхнул головой пьяный Игорь. – Всем интересно – сколько человек он убил, а не его политические взгляды…
И Андреев вдруг понял, что у его великолепной идеи есть и оборотная темная сторона. Спрашивать Семеныча о бандитских делах в прямом эфире на глазах у всего города было страшно. И могло плохо кончиться. А не спросить – все поймут, что ведущий дал слабину. Стас почувствовал злость на пьяного стажера, нечаянно указавшего на подвох, который Андреев сам себе устроил, упиваясь восторгом, что опять соберет у экранов весь город.
В редакцию вернулись навеселе и поздно. Там только что закончился выпуск, и Светка Иванкова уже уходила с работы, спускаясь по лестнице в светлом топике и со свежей помадой на губах.
– А мы съемку в мэрии сделали, – похвастался Стас.
– Получилось?! – ахнула Светка.
– Сам удивляюсь, – признался Андреев. – Без боевых потерь не обошлось, – он кивнул на пьяного Игоря, которого оператор Валера пытался извлечь из машины.
– Да вы его не тревожьте, – крикнула Валере Иванкова, оценив картину с первого взгляда. – Надо Настю отправить, чтобы она прямо сейчас везла домой своего героя. Пока он в машине не наблевал. А вы тоже хороши, напоили мальчишку!
– Боевое крещение, – невесело улыбнулся Стас. – Светик, выпьешь со мной? Оставайся? Поработаем? Сюжет какой-нибудь хороший смонтируем? Засидимся допоздна, как в старые времена?
– Не приставай, Стасик, спешу, – заторопилась Светка. – Видишь, меня ждут.
На другой стороне улицы действительно поджидала темная «Тойота» очередного Светкиного ухажера – майора спецназа в отставке.
– Светик, он же тебя не достоин, – простонал Андреев, в остатке пьяного куража стискивая свою преданную помощницу в объятия, игриво прошептав на ушко, – Ты мне нужна…
– Дурак! – вырвалась Светка, и добавила, как ему показалось, чуть дрогнувшим голосом. – Смотри, мой майор вспыльчивый, башку твою дурную оторвет. Раньше надо было думать… Ладно, хватит дурачиться, – и быстро сбежала вниз по лестнице.
В студии, как всегда после выпуска, застоялся душный, теплый воздух. Операторы и осветители только что разошлись. Киловаттные лампы еще не успели остыть. А компьютеры в режиме stand/by вполсилы светили потускневшими огоньками.
Настя Миронова торопливо собиралась, чтобы отвезти своего заснувшего в машине бой-френда.
– У вас раньше с ней была любовь? – спросила Настя, кивнув в сторону выхода.
Андреев понял, что она спрашивает про Свету Иванкову, и ему стало приятно, что Настя интересуется.
– Она тебя все еще любит, это заметно, – заговорщически проговорила Настя, чуть-чуть потирая плечо, где – Стас это знал – скрытая рукавом, побаливала свежая татуировка. – Я видела, как ты с ней сейчас заигрывал…
Стас только пожал плечами. Чтобы не молчать, он собрался рассказать подробности, как они сегодня провернули тайную съемку в мэрии. Но осекся – его самая непредсказуемая юная сотрудница стояла перед выпившим шеф-редактором с наглой невинностью в глазах, которая, по сути, была вызовом. Более того, Настя поманила его пальцем, и пристально глядя в глаза, выпалила срывающимся от злости шепотом:
– Если ты еще хоть раз себе позволишь при мне с кем-то заигрывать – убью! – и, отстраняясь, добавила очень тихо, но отчетливо выговаривая губами: – Реально ударю по морде. Учти, я не шучу! Не смей! Ты теперь только мой.
После чего застегнула замок сумочки, холодно кивнула на прощание, и выскользнула из редакции.
Стас закрыл глаза. Как она сказала? «Не смей заигрывать с другой? Ударю»… Вот это борзость! Но до чего приятно. Получается, что ей не все равно. «Только не вздумай влюбиться в эту дрянную девчонку» – мысленно запретил он себе. Хотя, пожалуй, поздно спохватился.
Это открытие хотелось посмаковать в одиночестве, засидевшись в редакции допоздна перед монитором. Без спешки просмотреть съемку в мэрии, размечая посекундный хронометраж самых удачных кадров. Охрана на входе, борющаяся со сном, наверное, поражается – какого черта он приперся работать, когда все нормальные люди, торопятся по домам?.. Для недоумевающих охранников мы все здесь – сборище сумасшедших.
Но, что же, все-таки, делать с Семенычем? Если задать ему в прямом эфире вопрос – бандит вы или нет – это будет главное событие года на городском телевидении. Но как на это решиться? А потом всю жизнь бояться в свой подъезд заходить, представляя, как будешь лежать грудой мертвого мяса, словно тот убитый чиновник?..
Андреев приказал себе гнать тревожные мысли. Пока был повод думать о хорошем. Когда-то давно по телевизору показывали спектакль «Странная миссис Сэвидж». Действие там происходило в сумасшедшем доме. И миссис Сэвидж – Вера Марецкая – объясняла психам, что сказать «я тебя люблю», можно разными способами. Ей самой признались в любви, сказав: «Черт возьми, вы прекрасно держитесь верхом!». А как Настя сказала? «Набью морду, если будешь заигрывать с другой»?..
13 а
На своем комментаторском месте, на балконе новой студии «Орион-ТВ», откуда скоро ему предстояло начать прямой эфир, Стас Андреев в наушниках проверял звук с трех рабочих радиомикрофонов. Он снова был облачен в костюм «доспехи бога», с которого мамочка только ей известным народным способом вывела пятно. Теперь с костюмом было все в порядке, а вот один из микрофонов периодически выдавал шебуршащие помехи.
– Он не приедет! – крикнула снизу Светка. – Его секретарша говорит, что не сможет сегодня.
– Что?! – не понял Стас. – Я не слышу! Скажи в микрофон!
Та взяла микрофон из рук инженера и спокойно произнесла.
– Секретарша сообщила, что Михаил Пантелеевич не сможет приехать на эфир, очень занят. Как слышишь?
– Он же нам лично обещал?! Москвичей заклеймить хотел, – возмутился Стас. – Он же наш основной выступающий эксперт!
– Ну, так что теперь? – пожала плечами Светка. – Секретарша говорит его вообще в области нет – вне пределов досягаемости.
В глубине души Стас и раньше предчувствовал, что речистый позер Пантелеевич в последний момент даст задний ход и подставит программу – слишком легко он тогда согласился.
– Сгоряча пообещал, а когда понял, что у нас за программа – сачканул. И будет от нас прятаться, – не удержался от злословия Стас. – Обзвони газетных журналистов, особенно тех, кто пишет о бизнесе, об экономике, политических обозревателей. Зови на замену всех, сколько получится.
– А вдруг не пойдут, воскресенье все-таки? – засомневалась Светка.
– Затащи народа, сколько сможешь. Генса Шестакова позови. Пообещай бутылку после эфира. Примчится, как на крыльях, – успокоил Стас.
Андреев снова надел наушники. Трудности последних месяцев закалили, и больше не выбивали почву из-под ног, а заставляли мобилизоваться, и быстро изобретать другие решения. Эфир состоится в любом случае. И даже если что-то срывается, можно придумать замену.
По настоящему беспокоило другое, Андреев все еще не имел информации: придет ли главный гость сегодняшней программы? Стас только что звонил Даянову, спрашивал будет ли Семеныч на эфире?
– Забудь это прозвище! Он Роман Семенович Толмачев, в крайнем случае – депутат Толмачев, – бросил в ответ Марк раздраженным тоном. Он тоже ничего не знал.
Наконец и третий радиомикрофон заработал нормально, без хрипов.
– Петрович, работает! – крикнул Стас со своей верхотуры, и отложил наушники. От мыслей любой тяжести перед эфиром спасает нехватка времени. Чтобы написать дикторские подводки оставалось не больше часа.