– Володя, – вдруг за спиной раздался голос Инны. – Почему ты встал? Почему не спишь? У тебя все в порядке?
– Да, – сказал резко от неожиданности. – Почему ты встала?
– Потому что ты не спишь. Дело просто в том, что я для тебя значу меньше, чем вот этот стул, на котором ты сидишь. А я тебя ждала, слышала, как ты вошел в кухню. Ты пил водку! У шкафчика со стопками немного скрипит дверца. Ну, и запах. Странное поведение для человека, который вернулся с веселой вечеринки. Ты вообще на ней был? Ты так ворочался под Васькой и вздыхал, как будто что-то случилось. Сейчас что-то рассматриваешь в телефоне. Можно мне посмотреть? – Инна взяла у него из рук смартфон, не дожидаясь ответа. – Номер какого-то автомобиля… Ты попал в ДТП?
– Не совсем.
Владимир посмотрел на Инну, почувствовал вдруг и вину, и облегчение. Он действительно стал как-то забывать о ней. Ему в голову не пришло посмотреть, спит ли жена. Давно не обращал на это внимание. А ведь она никогда не спит, если его нет. Так было всегда. Просто это ему безразлично уже, что ли. Но Инна – близкий человек. Умный человек. У них общие дети. А он так устал один тащить все проблемы, пытаться их решать, почему-то скрывать от нее. Почему? Просто он считает, что это не по-мужски – взваливать свои проблемы на женщину. Просто опыт их жизни таков, что обсуждение проблем, бывало, становилось само по себе проблемой. Ему это не нужно. Но сейчас другой случай. Конечно, ей нужно рассказать. Он может завтра не вернуться – никакого страха, – просто любой однажды может не вернуться домой. Инна должна знать, что есть и такая опасность, как эти типы, будь они неладны вместе с Арсением.
– Ты не хочешь рассказать? – помогла Инна.
– Хочу. Я приехал на вечеринку, и тут мне позвонили, сказали, что с Арсением беда на дороге, он просит приехать, ДТП случилось недалеко, но он будто бы потерял сознание. Я поверил сразу. Все поверили. Но я звонил, уточнял, называл имя-фамилию. Короче, там не было никакого ДТП. То есть оно есть только в протоколе инспектора. Просто подставили машину на встречке заезжие гастролеры и вымогатели. Дэпээсник был с ними заодно. Арсения избили, требовали денег. Я с ними расплатился, Арсений уже перевел на карту эту сумму. Мне удалось снять номер той машины. Не знаю, что это дает. Мент уже отрапортовал, что мы пошли на мировую, вопрос закрыт. Дурацкая ситуация еще произошла. Один из бандитов бросил к моим ногам пистолет. Выходка дегенерата. А я повел себя еще «умнее», чем он. Поднял, да еще положил палец на курок. Потом отдал. Со своими отпечатками. Просто захотелось вдруг взять на испуг. Как в юности с такими… Думаю я о том, что у них теперь полная информация не только обо мне, а обо всех нас. И пистолет с моими отпечатками пальцев, из которого они могут кого-то убить, – Владимир тяжело вздохнул. – Напрасно мы все же затеяли этот разговор, Инна. Такие вещи ночью не обсуждают, утром нам обоим покажется, что это ерунда. Возможно.
– Уже светает. Может, и ерунда. А почему Арсений сам не расплатился?
– Он никогда не возит с собой денег ни в бумажнике, ни на карте. Именно потому, чтобы не вымогали. Говорил как-то: «Пусть присылают квитанцию по почте или даже вызывают в суд. Там я справлюсь». Он очень самонадеянный, скупой, со связями. На такой голимый криминал, видимо, не нарывался. А мне вчера утром он как раз выдал зарплату, знал, что у меня есть наличка.
– И сильно Арсения избили?
– Да. Челюсть на боку, от зубов – воспоминания…
– Я рада. Он заслужил. Хотя бы потому, что вызвал тебя. Отца троих детей и далеко не миллионера. Почему он не вызвал свои «связи»? Потому что они тоже не возят с собой наличные? Он вызвал тебя, считая, что ты его раб, раз от него получаешь деньги, а друзей у него быть не может по определению. Я его видела не так много раз, но это понятно.
– Инна, зачем обсуждать то, что уже состоялось? Я рассказал, чтобы ты была в курсе. Чтобы не открывала дверь на звонок, не спрашивая, кто там. Чтобы какое-то время контролировала, где дети.
Владимир встал.
– Слушай, а пойдем, попьем чаю вдвоем? Этого не было сто лет. Посидим, как тогда, когда ты была моей начальницей, я возвращался с ночных съемок, а дети были просто где-то ангелами, которые игрались в облаках и придумывали, кому из них появиться у нас первым…
– Как здорово ты сказал, – Инна улыбнулась. – Пойдем. Раз твоя вечеринка сорвалась, то, значит, ты и не поужинал сегодня. А дети вечером захотели пиццу, и Марина заказала сразу пять. На каждого из нас.
– Ваську забыли. Надеюсь, они не съели по целой? У них будет заворот кишок!
– Не будет. Они старались, но не получилось. На троих съели две. Точнее, на четверых. Ваське, конечно, досталось. Его еще никому не удавалось забыть.
Раннее утро они встретили, как старосветские помещики, за сытным завтраком. Янтарный чай в больших чашках, горячая, аппетитно пахнущая пицца. Достаточно вкусная. Владимир действительно проголодался. Вдруг он вздохнул глубоко и легко.
– Зря я тебя нагрузил. Ничего ведь со мной не случилось. И Арсения выручил. А эти отморозки за ночь столько подвигов совершили, что обо мне уже точно успели забыть.
– Да, возможно. Но ты правильно сделал, что рассказал. И я, в принципе, тобой горжусь, бросаешься на помощь, и все такое… Только Арсений – не тот человек. Может, они его встретили совсем не случайно. Он – темное болото. У вас знают о том, что Ирина, которую убили, была беременна от него?
– Она была в положении, это все заметили, но Арсений… Что ты! Этого не может быть!
– Это так. Я случайно слышала их разговор. Он был в бешенстве, она плакала…
– М-м-м… Я в шоке. Конечно, допустить могу. Но ты так говоришь, будто связываешь это с ее убийством.
– Я – нет, конечно. Я же не следователь. Но если бы была следователем, обязательно связала бы.
Глава 12
Всем было так весело, уютно, все друг другу так понравились. Говорили о какой-то ерунде, легко касались друг друга, как будто знакомы вечность. Звучала негромкая, нежная мелодия. Какие-то пары уже танцевали. Медленный, томный танец, прижимались друг к другу все теснее… Столы совсем опустели. Только кое-где остались вазы с фруктами. Никто особенно не удивился, когда Ксения появилась в комнате с кучей черного атласа в руках, многие даже не заметили. Отреагировали только на ее призыв: «Эй, люди!» – и хлопок в ладоши над головой.
Хозяйка стояла уже на центральном столе посреди волн черного атласа. Убедившись в том, что все смотрят на нее, она медленно расстегнула пуговицы своего сарафана, он упал, под ним не оказалось ничего. Ксения подняла руки вверх, изогнулась, как будто ее сдувает ветер или она стоит на мяче.
– Девочка на шаре. Пикассо, – произнес интеллигентный мужчина в очках, который представился Светлане Станиславом. Они и стояли сейчас рядом, перед этим представлением разговаривали обо всем и ни о чем. Он поправлял ей прядь волос, брал за руку, Светлане это было приятно.
– Да, – улыбнулась Света. – Какая она тонкая, гибкая. Я видела эту картину. Похожа. Трусиков, правда, Ксюше не хватает.
– У меня такое впечатление, – ответил Станислав, – что хозяйка внесет сейчас коррективы не только в картину Пикассо. Лично я не против. Ее волшебные пряности нам явно в помощь.
– Но я как-то… Ладно. Давайте просто смотреть, что будет дальше. Так надоели постоянное напряжение, контроль. Утром мы все равно станем обычными людьми, похожими друг на друга. Не пойму только, что это за ткань она притащила.
– Други! – необычно звонко произнесла Ксения. Даже ее обычная хрипотца прошла. – Я предлагаю всем последовать моему примеру. Никакой принудиловки, разумеется. Для того чтобы никого ничего не смущало, я и приготовила вот это. – Она подняла кусок ткани, это оказалась накидка с капюшоном. – Мы все просто накинем это, спрячемся друг от друга, как дети, играющие в прятки. А потом будем искать и находить. Восторг и сладость. Теперь о географии. На втором этаже – много маленьких спален. Этот дом принадлежал еще моей прабабушке. Так уж повелось… Короче, не будем занудами. Забудем обо всем, кроме радости.
Вере казалось, что она видит сон, что она сошла с ума. Вере казалось, что все это ей только кажется. Но ей было как-то странно хорошо, она давно выпустила из виду мужа, сидела на диване рядом с Нарциссом, он рассказывал ей какие-то байки, она смеялась, не могла остановиться. Нарцисс все крепче обнимал ее за плечи. Это было сладко и стыдно, пока не выступила на столе голая Ксения. Теперь все и вовсе казалось правильным.
А Ксюша уже сидела рядом с ними.
– Вер, вставай! – приказала она. – Сними ты эту свою синюю униформу. Я принесла накидку.
– Но у меня же платье не на пуговицах, – жалобно сказала Вера. Она все же боялась кидаться в предложенный омут.
– Но у меня же платье не на пуговицах, – жалобно сказала Вера. Она все же боялась кидаться в предложенный омут.
– Оно у тебя на молнии. По всей спине. Еще лучше! Нарик, расстегни. Вера, молнии на платье, как и все другие запоры, должен расстегивать только мужчина.
Вера очень быстро осталась без платья, потом без лифчика. Но за трусы она поборолась. Эти двое даже махнули на них рукой. Вера была уже в накидке. Тяжелая рука Нарика лежала на ее полной груди. Другая рука гладила совсем маленькие груди Ксении.
– «У ней такая маленькая грудь», – довольно фальшиво пел он.
Он прижался животом к боку Веры, и она почувствовала… О, боже. Но она же хотела этого. Ну, не она, а ее тело. Ксения и Нарцисс вдвоем повели ее к выходу из комнаты туда, где лестница на второй этаж…
И тут! Вера увидела, как две белобрысые девицы повисли на Викторе. Одна уже расстегнула его рубашку, другая мучается с молнией на брюках. Обе голые, потому что их накидки уже сползли на пол от усердия. И Виктор блаженно улыбается!
Никакой тигрице не снился такой прыжок. Вера налетела на троицу, одна девица, поскользнувшись на паркете и уже сидя на нем, с изумлением спросила:
– Кто эта сумасшедшая?
– Это моя жена, – вдруг оскорбленно сказал Виктор. – Сами вы сумасшедшие. Вер, ну, ты чего? Ты сама… Где твое платье?
– Не твое дело. Пусть это мое единственное выходное платье, но я поеду домой в этом балахоне, пока с тебя штаны не сняли. Быстро застегнись!
– Вера, как я сяду за руль? Я же выпил! И эти пряности…
– Доедешь. Не таким возвращался. У нас дома ребенок. И еще ребенок.
– Вера, – уже встревоженно проговорил Виктор. – Наш ребенок спит со своей девушкой. Какой еще? Ты точно не свихнулась? Ты вообще-то никогда не пила… Мне просто страшно.
– Страшно – прячься от меня в эту черную хламиду. И на выход. И моих детей не фиг считать! А то сейчас залезу на стол, как Ксения, и начну всем все рассказывать и показывать.
– Да… – сразу протрезвел Виктор. – Тебя нужно срочно увозить. Извините, девушки. Но тут будет хорошо и без нас.
Всю дорогу Вера сидела в черной накидке с капюшоном на голове, как богиня возмездия. Виктор не поехал ставить машину в гараж, чтобы его с этим ужасом вместо жены не увидели. Припарковался недалеко от подъезда. Но не спешил выходить.
– Слушай, я боюсь с тобой домой возвращаться. Ты развращена по полной программе. Налетела на людей, как буйнопомешанная. Как я усну рядом с тобой теперь?
– Боишься? – зловеще произнесла Вера, блеснула синими глазами и расхохоталась. – Вот и бойся теперь. И с тебя новое платье. Синее. Надо же: униформой она его назвала. Все бы простила, а это – никогда. Проститутка.
– В общем, вышли в люди, – подытожил Виктор. – Чтобы понять, что больше никуда и никогда…
Глава 13
Елена сразу после ужина поняла, в чем идея Ксении, в чем секрет волшебных пряностей, что будет дальше. В принципе неплохо придумано, тем более дом как будто для этого строился прабабушкой хозяйки. Интересная генетика у девушки. И все вообще-то мило и в разумных пределах. Возбудитель очень щадящий. Если бы этот жлоб Арсений не выдернул отсюда Владимира, Елена бы точно осталась. Это ведь просто игра в свальный грех, всего несколько часов до утра. Никто не потерял соображения, все ведут себя как приличные люди, всем нужно куда-то ехать утром – на работу, к детям, к женам, мужьям, родителям… Забавно повела себя только эта простушка Вера. Ее уже практически соблазнили и раздели, но тут она увидела, что уводят мужа. Эта была отличная сцена. Маленькая женщина утащила из гнезда разврата своего крупного мужика. Она пылала от ярости, он плелся, как будто его поймали на краже кошелька. При этом именно она была полураздета, в этой дурацкой накидке, он был вполне одет. Блондинка, которую уронили на пол, бродит сейчас по залу, всем что-то эмоционально рассказывает, крутит пальцем у виска и даже показывает синяк на тощем бедре.
Да. Если бы здесь был Владимир, если бы он тоже это выпил, Елена бы все устроила. Несмотря на то что здесь сын. Андрей, кстати, выпил меньше всех – несколько глотков. Потом Елена допила его бокал, он и не заметил. Его мозг защищен от внешней среды. Андрей родился не аутистом, был вполне контактным ребенком. Он стал аутистом, чтобы вынести то, что с ним произошло. Или Елена придумала ему этот спасительный аутизм. Черт, опять ужалило это проклятое сомнение.
Когда Андрей повзрослел, она время от времени приводила к нему чистых, проверенных женщин, которые умели молчать. Таких, по которым не скучают, к которым не привязываются сложные, страдающие люди. Все, что ему нужно, он находил в книгах, мыслях, еде, во сне… Сны – это единственное, что не могла контролировать Елена. И память. Была бы ее воля, она бы стерла Андрею память. Ей даже однажды что-то подобное предложил один из друзей-любовников, психиатр, который очень любил экспериментировать. Она резко поставила его на место.
– Твоя профессия тебя изуродовала. И это одна из причин, по которой мы не будем долго вместе. Пока… Сколько я захочу. Или ты. Для вас не существует внутреннего мира другого человека, личного пространства. По сути, вы все психи. Врач, исцелись сам.
Их любовные отношения быстро сошли на нет, но дружбу поддерживали до сих пор.
Если бы Владимир остался, Елена просто бы уложила спать Андрея в одной из спален. Он бы ни во что не стал вникать. Он все время общается с самим собой. От себя ждет каких-то ответов… Елена посмотрела на сына. Он был совершенно спокоен, ел яблоко, на то, что происходит вокруг, смотрел не без интереса, но не видел ни в чем ничего особенного.
– Сынок, как тебе здесь? Ты не устал? Тебе не кажется, что все немного изменилось?
– Я не устал. Даже любопытно. Эти балахоны… Взрослые люди играют, как дети. Примерно это и сказала девушка, стоя голой на столе.
– И как она тебе показалась?
– Худенькая. Стояла красиво. Пикассо. Говорила какую-то ерунду.
– Тебе кто-то здесь нравится?
– Все очень приятные, нормальные люди. Самой симпатичной мне показалась девушка в синем платье. Я удивился, когда она оказалась без платья, в сползающем на пол балахоне, и устроила что-то вроде драки. Это она мужа потащила?
– Да. Ревность. Ее муж – красивый мужчина. Пользовался успехом минут пять. Она ему это обрубила.
– Забавно. Она вела его, как шипящая кошка вела бы льва. А он был испуган.
– Да, примерно так. Знаешь, сейчас все начнут расходиться по разным комнатам, а я предлагаю: поехали-ка мы домой. Я люблю просыпаться в своей кровати.
– Я тоже, – с готовностью ответил Андрей.
«До чего же у него красивые глаза», – подумала Елена. Она постоянно об этом думала. И о том, что эти красивые глаза видят только свое одиночество.
Они вернулись домой, когда уже почти рассвело. Андрей проголодался. Елена достала салат с крабами, курицей, яблоками, манго, яйцом и кучей других полезных, калорийных ингредиентов. Разогрела большую котлету из индейки. Она не боялась, что Андрей слишком располнеет, хотя купила беговую дорожку и гантели. Заставляла, конечно, заниматься. Стояла над душой. Потом он привык. Но ему нужно хорошо питаться непременно. Ему нужно больше сил, чем другим людям, для того, чтобы просто жить.
Когда они уже разошлись по своим комнатам, Елена собиралась уснуть, думая о том, как бы эту Ксюшину затею повторить или сделать по-другому, но с Владимиром и лучше все же без Андрея. И вдруг вскочила от острой мысли. Влетела в комнату сына.
– Ты не спишь, сынок?
– Мне так смешно, когда ты меня будишь и спрашиваешь: ты не спишь, сынок?
– Извини. Просто я вдруг подумала. Это плохо, что у тебя в телефоне только мой номер, номера работниц, нотариуса и адвоката. Ну, мало ли что. Замыкание, проводка, зальют сверху, просто плохо, как бывает, а я буду где-то далеко, в пробке, к примеру. Вне зоны. И работница не ответит, а нотариус с адвокатом в этом не помощники. В нашем подъезде всего две семьи живут, кроме нас, во втором – тоже только две квартиры заняты. Да и к соседям за помощью не обратишься. Есть большой плюс в том, что ты сегодня познакомился с этими людьми. Я сама не всех знаю, но большинство из салона, куда я хожу около семи лет. Это точно порядочные и честные люди. Надежные. К ним можно обратиться за помощью.
– Но, мама, у меня же есть в телефоне всякие службы, МЧС и так далее.
– Не надо. Один не рискуй туда звонить. Лучше проси, чтобы кто-то из салона к тебе приехал. Я потом хорошо рассчитаюсь. Не стесняйся. В общем, беру твой телефон, вношу имена и телефоны, утром или днем, когда ты проснешься, расскажу, кто есть кто. Вот ты на Веру обратил внимание. Она, наверное, самый простой человек. Я слышала, как она косметологу рассказывала, что работница завода, и муж у нее водитель. И, знаешь, если на нее это Ксюхино зелье не подействовало, кинулась семью спасать, то это человек ответственный. И деньги лишние ей точно не повредят. Это я тоже слышала, как она говорила. Она из тех, которые говорят, что думают. Об остальных расскажу завтра. А теперь спи. Пусть тебе приснится белый слон. Помнишь, как я тебе это говорила на ночь?