– Мне бы и тридцати тысяч хватило. Но только евро. Ну, и еще немного на дорогу надо.
– Понимаю, вы не одна были, а с сообщниками, они не так благородны. Скромно для себя просите. Я неосмотрительно на каждой бирке цену предмета указал. Ваши друзья уже наверняка сумму на калькуляторе подбили. Но могу их огорчить, это аукционная цена. А с моей коллекцией вы ни на один аукцион не сунетесь. Делим все на три и разбегаемся.
– Это много. Мне сказали, начинать с цены, поделенной на четыре, и до пяти снизить можно, – вырвалось у Маши.
– Вы слишком непосредственны для воровки. Согласен дать двадцать пять процентов выкупа. Надеюсь, первый раз для вас окажется последним. Не в том смысле, что вас посадят, а просто больше никогда не станете возвращаться к преступному ремеслу. Кажется, я снова начинаю верить в человечество. Да перестаньте же вы плакать! Деньги получите лишь после того, как я смогу убедиться, что вы вернули мне все. Через два дня меня обещали выписать. Вот вам моя визитка.
– Ваш телефон я знаю.
– И адресок помните. Жду звонка.
* * *– Вот, полюбуйтесь, – Портнов остановил машину, когда она взъехала на гору на окраине Черноморска. – Место тихое, не шумное. Зато вид какой!
Бирюков выбрался из джипа, Марина следом за ним. Вид и в самом деле был завораживающим. Весь город лежал у ног бизнесмена. Особо Андрей Павлович задержал взгляд на площадке под будущий гипермаркет. Еще не все дома снесли, но площадку уже огораживали забором, работали два экскаватора, рыли котлован. Возле них сновали большегрузные самосвалы. За городом простиралось до самого горизонта Черное море. Бирюков так и видел в нем еще не купленную моторную яхту.
– Эх, Маринка, – сказал он. – Куплю яхту, будем кататься. Палуба из пихтовой доски. Полотняный навес, столик. Ну, и тебя, Николай, взять с собой не забудем. Ведь ты и на суше, и на море о нашей безопасности беспокоиться должен.
– Да, без Николая никак, – охотно согласилась Маринка. – Незаменимый.
– Преданный ты человек. Старательный. – Бирюков повернулся спиной к морю, лицом к особняку за высоким бетонным забором. – Не думал, что ты так быстро с покупкой нового дома управишься.
– Крюков, как и обещал, помог. Бывшего владельца братки прижали, пришлось ему продать на наших условиях, – усмехнулся Портнов. – Хоть сегодня можно заезжать.
– А обстановка? – вскинул брови Бирюков.
– Все уже куплено и завезено. Вот только еще системы безопасности не повсюду установлены, но на днях все исправим.
– Пошли, покажешь. Вкус ты мой знать должен, посмотрим, угадал ли.
– Меня ваша супруга консультировала по всем вопросам, – скромно вставил Портнов, передавая Бирюкову ключи от особняка.
Ворота открылись от нажатия дистанционного пульта. Это понравилось Андрею Павловичу. Дорожка, вымощенная пиленым камнем, вела к крыльцу.
– Это хорошо, что есть отдельный пеший подход, – хвалил Бирюков. – Иногда приятно пройтись к машине. А запахи какие, запахи, – тянул он носом воздух. – Все в цветах и кипарисах с туями.
– Я думаю, что и пальмы посадить стоит, – вставила Марина. – Будет, как в Майами.
– Подумаю. У меня почему-то пальмы вечно ассоциируются с обезьянами, – скривил губы Бирюков. – Мерзкие твари, типа того бомжа на пляже, вечно что-нибудь спереть норовят.
Вошли в дом. Почти беззвучно работал центральный кондиционер. Приятная прохлада разливалась по холлу. В воздухе пахло новой мебелью.
– Аквариумчик на сколько литров? – поинтересовался Бирюков, разглядывая растянувшийся вдоль одной из стен аквариум.
– Хрен его знает, большой, – от прежнего владельца остался, – признался Портнов.
– Кораллы в нем настоящие?
– А как же! И крабы с омарами тоже.
– Во как. Значит, можно прямо из аквариума и на гриль?
– Как пожелаете.
Бирюков немного попрыгал задницей по диванам в холле, примерился к длинному мраморному журнальному столу.
– О том, настоящая ли кожа натянута, даже не спрашиваю, – засмеялся он. – Дальше показывай.
Прошли в бильярдную. Плавно зажегся свет, он лился на зеленое сукно из низко висящих конусов-абажуров. Андрей Павлович покрутил в руках кий, проверил, правильно ли он сбалансирован, и тоже остался доволен.
– Шары из натуральной слоновой кости, – обратил внимание Портнов.
– Тоже неплохо. Но я видел и покруче – из бивня мамонта.
– Такие только на заказ делают, узнавал уже.
Наконец пришла очередь и второго этажа.
– Спальня, – распахнул дверь Портнов и отступил в сторону.
– Вижу, что не кладовка, – нахмурился Бирюков, разглядывая позолоченную двуспальную кровать под балдахином.
– Отдельные туалет на два унитаза, биде, душ, – докладывал Портнов.
– Ну, это ясно. А вот с кроватью ты промахнулся.
– А в чем проблема? – насторожился Портнов.
– Сексодром какой-то на десять человек поставил. Да на ней можно в футбол играть. А мы с Маринкой на разных кроватях спать привыкли. Не знал?
– Кровать ваша супруга выбирала, – отвел от себя подозрения в профнепригодности Портнов.
– Ты, Маринка? Съела, наверное, чего-то не то, а?
– Мне балдахин понравился, – опустила глаза Бирюкова. – Пусть первое время так будет, а там посмотрим, не понравится, другую купим.
– Ладно, – махнул рукой Бирюков. – Как есть, так есть. Спальня – это не главное. Веди в кабинет.
Мягкий ковер гасил шаги. Портнов знал, что с кабинетом нельзя промахнуться, в этом отношении Бирюков был придирчив и капризен. Любил иметь под руками привычные мелочи. Массивная дверь отворилась. Андрей Павлович заулыбался, поняв ход мыслей Портнова. Кабинет был точной копией его московского кабинета. Та же мебель, такой же паркет, такой же ковер, и даже напольные часы те же.
– Хитер, – расплылся в улыбке Бирюков. – Знаешь, как угодить.
– И сейф той же марки, – Портнов подошел, открыл дверцу встроенного сейфа. – Вот только ключи у них разные.
– Вместительный, – заглянул внутрь Бирюков. – А ключи – не беда. И стол письменный такой же. – Он выдвинул центральный ящик, в глубине матово блеснул револьвер. – Даже оружие той же марки.
Бизнесмен потянулся, открыл французское окно и вышел на балкон, залюбовался морем.
– Угодил, Николай. Дача Крюкова по сравнению с моим новым домом – полное убожество.
– Бассейн, я думаю, лучше всего со стороны дворового фасада делать. Я уже с ландшафтным дизайнером говорил. Обещал на днях эскизы принести.
– Эх, хороша жизнь, – потянулся Бирюков. – Сегодня же сюда и переберемся.
* * *Маша Матульская даже не заметила, что по дороге за ней в отдалении ехал на своем стареньком «Гольфе» отец, так была занята своими мыслями. Девушка свернула к дачам, остановила скутер и поставила его в теньке под старой алычой. Войнич сидел на крыльце и курил.
– Как все прошло? – спросил он, поднимаясь.
– Не знаю. С одной стороны – отлично, с другой – муторно на душе, – Маша провела ладонью по щеке. – Он согласен заплатить на днях, вот только из больницы выпишется…
– Ты же сама этого хотела, – напомнил Михаил.
– Я помню, – криво улыбнулась Маша. – Но красть – это плохо.
Войнич вздохнул:
– Гнобин тоже свою коллекцию украл. Да и я бы к старому не вернулся. Безысходность у меня. Веришь?
– Верю. Если бы не отец, я бы на это тоже не пошла. Ему «новые ноги» нужны. Он же просто на людях держится, вроде все ему нипочем. А на самом деле переживает. Я однажды слышала, как он во сне сам с собой разговаривает. Из-за меня переживает. Как я поняла, даже о самоубийстве подумывает.
– Все будет хорошо, – мягко сказал Михаил.
– И у тебя все хорошо будет, – улыбнулась Маша, проходя в дом. – Будут у тебя деньги, Ольга к тебе вернется, вы же говорили с ней. Грустно, конечно, но ты на меня внимания не обращай.
Девушка прикрыла за Михаилом дверь, провернула в замке ключ, распустила волосы.
– Все это будет потом. А есть еще и сегодняшний день. Помнишь, я тебе говорила, что не хочу, чтобы у меня все случилось, как у большинства девчонок? Я же не просто так это сказала. Первый раз должен быть по любви, иначе потом…
– Что потом? – тихо спросил Войнич.
– Иначе потом жить неинтересно. Иначе потом любви уже и не будет, а будет только глупый животный секс. Скажи, что я не права? – Она заглянула ему в глаза. – То-то, не можешь сказать. Я права. Ты сам так думаешь.
– Первый раз у меня было без любви, именно так, как ты говоришь. Пьяная компания, идиотские разговоры. Я даже имени ее теперь не вспомню. Я у нее, наверное, двадцатым был.
– Вам, мужчинам, в этом смысле легче. Вы отдаете, а женщина наоборот. Ты не имеешь права мне отказать. Я люблю тебя и хочу, чтобы ты был у меня первый. – Маша неторопливо обняла Михаила за шею. – Только один раз. Ты же сам этого хочешь. А потом все будет по-прежнему. У тебя будет Ольга, а у меня моя любовь и воспоминания.
Михаил чувствовал, что у него нет слов возразить, все они покажутся фальшивыми и надуманными. Они ничто по сравнению со взглядом девушки, которую он не имел права обманывать.
– Милая, – проговорил он и погладил ее по щеке. – У тебя такая нежная кожа.
– Это хорошо, что ты не сказал «я тебя люблю», не надо себя обманывать. А вот я буду повторять это раз за разом. Я люблю тебя, люблю, люблю… – шептала Маша в перерывах между поцелуями.
Боясь потерять друг друга, не выпуская руку из руки, они оказались в комнате.
– Задерни шторы, – попросила девушка. – Я всегда представляла себе, что это произойдет именно здесь. Не бойся сделать мне больно.
Подрагивающими пальцами она стала расстегивать блузку.
– Я люблю тебя, милая, – беззвучно проговорил Михаил, понимая, что уже не может остановиться.
И тут в дверь дачи постучали. Маша и Михаил словно очнулись, переглянулись.
– Хрущ обещал только к вечеру вернуться. Да у него и ключи есть.
– Давай не будем открывать. Нас ни для кого нет. Только ты и я во всем мире.
Стук повторился.
– Открывай. Я знаю, что ты там, – послышался из-за двери голос Ольги.
Маша сникла.
– Если хочешь, я не открою, – сказал Михаил.
– Нет, открой. Так нельзя.
Войнич пошел открывать. Маша решила не прятаться, она стояла в двери комнаты. Ольга, лишь только дверь открылась, попыталась войти.
– Ты зачем пришла? – спросил Войнич, загораживая дорогу. – Мы же с тобой уже все выяснили.
– Я не одна, – Ольга смотрела виновато.
Из-за угла дома вышел Хрущ, за ним следовал Портнов, ствол пистолета, прикрытого на руке пиджаком, смотрел Станиславу в спину.
– Извини, – произнес Стас. – Я не собирался приезжать сейчас, тем более с Ольгой, но так вышло. Как видишь, – кивнул он через плечо на Портнова.
– Все в дом, – скомандовал Николай. – Дамы поднимаются наверх, а мы остаемся переговорить внизу. Только мобильники мне сдайте. Ясно выражаюсь?
– Вы кто такой, что себе позволяете? – возмутилась Маша. – Это мой дом.
– Я знаю, – спокойно ответил Портнов. – Если сомневаетесь, как поступить, спросите у него, – показал стволом на Михаила.
– Маша, лучше поднимитесь с Олей наверх, – посоветовал Войнич.
На этот раз девушка не стала спорить, отдала мобильник Портнову и показала Ольге лестницу, ведущую в мансарду. Жена Войнича шла первой.
– Садитесь, – предложила Маша. – Тут Станислав спит.
Ольга села на тахту, щелкнула замочком сумочки.
– Я закурю. Вы не против? – пристально посмотрела она на Машу.
– Сама я не курю. Но пожалуйста, – девушка открыла окно.
Женщина закурила, сделала несколько глубоких затяжек, затем произнесла:
– Так вот оно в чем дело.
– Вы о чем?
– Значит, роман с Мишей закрутили? Я понимаю, вы молоды, красивы, но… неопытны. У вас же до него не было мужчин?
– Я не собираюсь говорить на эту тему.
– А я собираюсь, – усмехнулась Ольга. – Я вам помочь хочу…
Тем временем на первом этаже Портнов еще молчал. Он сидел напротив Михаила и Хруща, поигрывал пистолетом.
– Давненько не виделись. – Он забросил пистолет в карман. – И даже не думал, что увидимся. Когда-то ты мне помешал закончить начатое с дамой, а вот теперь – я помешал. Тут мы квиты. Но есть другой должок.
Хрущ бросил короткий взгляд на Михаила. Наверняка боялся, что тот сейчас сорвется.
– Миша. Все нормально. У него хорошее предложение, – сказал он.
– Сомневаюсь, но готов выслушать, – проговорил Войнич.
– Хорошее начало, – хохотнул Портнов. – У меня есть предложение, от которого вы не сможете отказаться.
– А если я не соглашусь? – спросил Михаил.
– Это будет более чем глупо. Не пройдет и несколько часов, как подполковник Крюков вас задержит. Мне достаточно лишь позвонить ему. Ну а я найду других исполнителей.
– Исполнителей чего? – осторожно уточнил Войнич.
– Вот мы и подошли к самому интересному. Мне нужно, чтобы вы обокрали моего хозяина Бирюкова. Только и всего.
– Имитация ограбления? – задумался Войнич. – Мы проникаем к нему, вскрываем сейф. Ну а вы забираете себе то, что там лежит. В благодарность за это вы не сдаете нас полиции по прежним подвигам. Я правильно понял?
– Абсолютно неправильно, – вновь послышался смешок бывшего мента. – У нас с вами все будет по-честному. Смотрите. – Портнов положил на стол лист бумаги, стал рисовать. – Вот это новый особняк Бирюкова. Дом только куплен, поэтому сигнализация еще не установлена. Приставляете к забору лестницу, забираетесь на дерево, с него – на балкон. Окно будет приоткрыто, за ним кабинет. Вот слепки ключей от сейфа. Внутри лежит сто пятьдесят тысяч долларов наличкой. На мелкие расходы и небольшие взятки. Это я гарантирую. Вы забираете только деньги и уходите. Вот и все. Больше мы не встречаемся.
Войнич вопросительно посмотрел на Станислава, тот пожал плечами. Мол, понимаю не больше твоего.
– А ваш интерес в чем? – поинтересовался Войнич. – Хотите под шумок взять из сейфа еще что-то? Типа, это мы украли?
– Возможно. Я не собираюсь обсуждать с вами эту тему. Вас не устраивает взять без проблем за одну ночь полторы сотни тысяч баксов? Тогда я звоню подполковнику Крюкову.
Войнич прикинул их с Хрущом положение. Прямо тут, в комнате под кроватью, стояли коробки с краденным у Гнобина антиквариатом. Рисковать не имело смысла. Можно было потерять все. К тому же в дело оказались втянуты и Маша с Ольгой, а дача вообще принадлежала Петру Матульскому.
«Черт с ним, пусть берет у своего босса все, что угодно, – подумал Михаил. – Мне-то какое дело?»
– Согласен, – сказал он.
– И я согласен, – подтвердил Хрущ.
– Вот и договорились, – засмеялся Портнов, взял лист изрисованной бумаги, щелкнул зажигалкой, бросил его, охваченный огнем, в пепельницу.
Глава 13
Ночь уже давно опустилась на Черноморск. Старая машина остановилась неподалеку от особняка Бирюкова. Свет в окнах был погашен.
– Маша, сидишь за рулем, мы вернемся сюда сами, – давал последние указания Михаил. – Если что-то пойдет не так, мы уходим в сторону спуска к морю, подхватишь нас там.
– Я помню. Удачи, – пожелала девушка.
Хрущ с Войничем сняли с наружного багажника раздвижную лестницу. Вскоре они уже вскарабкались по ней на дерево, перебрались на балкон, исчезли за высоким французским окном.
Маша сложила перед собой ладони и принялась молиться.
– Боженька, это в последний раз. Ты же сам понимаешь, что они не могли отказаться. Сделай так, чтобы с Михаилом ничего не случилось. Если тебе надо, то можешь забрать мою жизнь или свободу, но только не его. Хорошо? Я очень прошу…
Девушка услышала какое-то тихое поскрипывание. Она вскинула голову, но сделала это слишком поздно. С горки к ней скатилась с заглушенным двигателем машина отца. Петр затормозил рядом и опустил стекло.
– Что ты тут делаешь? – строго спросил он.
– Папа… – растерялась Маша. – Откуда…
– А теперь ты мне все расскажешь. И, когда они вернутся, я с ними разберусь по полной программе. Как они тебя в свою банду затащили? У тебя что, своей головы на плечах нет? Садись ко мне в машину.
– Папа, я тебе сейчас все объясню. Ты поймешь.
– Не думаю, что мне твое объяснение понравится.
Кабинет Бирюкова освещала луна. Войнич сидел перед сейфом и примерял к нему собственноручно сделанный по слепку ключ.
– Умение не забывается. С первого раза подошел, – сказал он, открывая дверцу.
Тонкий луч фонарика упал внутрь, высветил небольшой серебристый кейс, под ним виднелись какие-то папки с документами. Хрущ поставил его на стол, раскрыл, пересчитал пачки долларов.
– Как и обещал. Не подвел мент. Пятнадцать пачек стодолларовых банкнот. Итого сто пятьдесят косарей, – окончил подсчет он. – Неплохо за одну ночь. А ты говорил, нам фарта только на одну ночь хватит.
– Думаю, те папочки большего стоят, – усмехнулся Войнич, заглядывая в сейф.
– Может, и стоят, но мы не знаем, как их реализовать. К тому же уговор дороже денег.
Послышался тихий условный стук в дверь.
– А вот и он. – Войнич выпрямился, будто и не интересовался содержимым сейфа.
– Спокойно, ребята. Это я, – тихо произнес Портнов, заходя в кабинет и прикрывая за собой дверь. Как дела? Вижу, справились на «отлично».
– Все, как договаривались, – развел руками Хрущ. – Деньги наши, бумаги ваши.
– Я не привык верить на слово. Покажи, – Портнов указал на серебристый кейс. – Лишнего не взяли?
Войнич открыл крышку:
– Пятнадцать пачек. Больше ничего не забираем.
Пока Михаил открывал кейс, рука Николая уже скользнула в выдвижной ящик стола. Зажатым в руке револьвером он ударил Войнича со всей силы в темечко. Тот пошатнулся и упал оглушенный. Хрущ рванулся к окну, но Портнов выстрелил ему в спину. Стас раскинул руки и рухнул на паркет, так и не добежав до балкона.
Портнов протер носовым платком револьвер и, положив его на стол, вышел из кабинета. Когда он распахнул дверь хозяйской спальни, Бирюков уже кутался в халат и испуганно спрашивал:
– Стрелял кто? Кто стрелял?
– Я. Грабители в дом проникли, двое. Но уже все в порядке, идемте, покажу, Андрей Павлович. Сами посмотрите – ничего не пропало?