Найджел заставил ее прождать в конференц-зале долгое время. Эми показалось, что прошло уже несколько часов. Наконец он прибыл в сопровождении двух своих подчиненных, присутствие которых никак не ощущалось — они за время встречи не сказали и двух слов. Эми поприветствовала Найджела с наигранной радостью, на что он разразился раздраженной речью, произнесенной с каменным лицом.
— Я хочу, чтобы вы знали, — сказал Найджел, — что мы с Питером беседовали о вас несколько раз. Я бы сказал, что по состоянию на сегодня вы не относитесь к его любимчикам — если вы вообще в состоянии быть чьим-то любимчиком. Скажите, в вашей компании кто-то еще верит в вас как в руководителя?
— Думаю, что мои сотрудники верят мне в эти дни еще больше, чем всегда, — ответила Эми.
— Неужели?
— Да. И я думаю, что мне продолжает верить и большинство клиентов Hi-T.
— Ах да, клиенты, — произнес Найджел. — Клиенты, число которых постоянно сокращается, не так ли?
— Мы занимаемся изменениями. Мы вернем их, — убежденно сказала она.
— Как?
Эми открыла принесенную с собой папку и показала Найджелу свое дерево реальности.
— Боже мой, что это такое?
— Это логическая карта, показывающая, что в нашей работе пошло не так и каким образом мы собираемся решать проблемы. Здесь создана точная модель процесса, который должен произойти для того, чтобы мы вернулись к прибыльности и росту.
Найджел вздохнул.
—Хорошо, продолжайте, — вяло сказал он. — Однако я уверен, что вы понимаете одну вещь — ваше будущее в Winner будет зависеть от того, что вы сейчас скажете.
Эми начала с предыстории, затем рассказала о ряде ошибочных суждений и неблагоприятных событий, которые сформировали цепочку нежелательного развития событий, то есть дерева UDE. Поначалу Найджел прерывал ее каждые несколько минут, чтобы пожаловаться, что не понимает сути ее слов, или обвинить ее в отсутствии бдительности. Но Эми настаивала на своем, и когда она начала описывать элементы дерева изменений, Найджел начал слушать более внимательно. Он сконцентрировался, оперся подбородком на скрещенные руки и даже начал кивать каждый раз, когда она делала наиболее точные замечания.
По окончании презентации, длившейся почти час, он сохранил свой прежний скепсис, однако выглядел заинтригованным.
— Вы чересчур упрощаете картину, — подытожил Найджел. — Это... слишком просто.
—Хм, вам, видимо, понравился бы запутанный план, в котором невозможно разобраться? — спросила Эми.
Найджел нахмурился.
— Я понимаю, что у вас есть основания сомневаться, — продолжила Эми совершенно серьезно. — Но вы же понимаете смысл всего, о чем я рассказала. Так, может, вы попробуете судить о наших действиях по этим критериям?
Найджел прижал нижнюю губу двумя пальцами, размышляя над решением.
— Хорошо, — наконец произнес он. — Я дам вам три месяца. Один финансовый квартал. Если вы сможете за это время обеспечить быстрый и явный разворот, мы позволим вам работать дальше. Но изменение тенденции должно быть заметным. Мы не допустим дальнейшего падения — ни по одному из показателей.
Глава 15
Итак, гонка продолжалась. Вернувшись домой в Хайборо в совершенно разбитом состоянии, Эми легла спать сразу же после ужина, но проснулась уже в три часа ночи. Ей показалось, что в комнате возник какой-то грозный призрак, присланный Найджелом, чтобы мучить ее. Она включила лампу, стоявшую около кровати, — разумеется, в комнате она была одна. Но призрак был абсолютно реален и действительно находился рядом с ней; это был призрак страха и беспокойства о том, каким образом она могла бы сделать все необходимое для разворота всего за три месяца — единственное отведенное ей время. Полежав некоторое время в постели, но так и не собравшись с мыслями, Эми окончательно отказалась от идеи уснуть, надела халат, спустилась в кухню и сварила себе кофе.
Примерно к пяти часам утра она приняла решение создать небольшую рабочую команду. Разумеется, для нее были важны все руководители, и все они внесли свой вклад в создание дерева реальности. Но теперь наступило время действия, и у нее не было возможности для дискуссий. Поэтому она решила, что в состав команды по развороту войдут четыре человека: она сама как начальник над начальниками, Сара Швик, возглавившая F&D, Мерфи Магуайер, который должен был вернуться в Оуктон в качестве руководителя производства, и Уэйн Риз, оставшийся на позиции менеджера по операциям, но с определенным ограничением функций.
К шести часам утра Эми написала всем участникам группы электронное письмо с объяснением своего решения, а в половине восьмого уже обсуждала ситуацию с Мерфи по телефону.
—Я хочу, чтобы вы вновь вернулись в Оуктон на должность директора производства, — сказала она ему, — а Джейро Пеппс и Курт Конани будут находиться в вашем подчинении. Джейро сохранит свою прежнюю
должность менеджера по логистике[38]. Курт будет руководить отдельными направлениями работы на заводе, конечно, если захочет остаться. Как вам моя идея?
— Мы с Джейро отлично сработались. Здесь нет никаких проблем, — ответил Мерфи. — Что касается Курта, я думаю, что все будет идти хорошо до тех пор, пока он понимает нас и поддерживает все, что нам нужно сделать для разбалансирования линии и превращения «Годзиллы» в системное ограничение.
— Курту может понадобиться помощь наставника, — предположила Эми.
— Это справедливо, хотя я не уверен, что Курт будет готов принять в качестве наставника меня. Он убежден в правильности идей бережливого производства еще больше, чем Уэйн. И, честно говоря, я немного нервничаю, когда Уэйн стоит у меня за спиной.
— Вы будете подчиняться не только ему, но и мне, — ответила Эми. — Я хочу, чтобы наше сотрудничество осталось столь же тесным. И чтобы Уэйн развязал вам руки, а вы смогли сделать все, что должны.
— Ну хорошо, — произнес Мерфи. — Дайте мне разобраться с парой вещей в Роквилле, и я вернусь так быстро, как только смогу.
В восемь часов утра Эми позвонила Уэйну. Поначалу она была крайне осторожна в своих словах, потому что опасалась негативной реакции с его стороны. Уэйн был нужен ей; Мерфи не мог в одиночку справиться со всей операционной деятельностью, а у нее не было времени на поиски замены Уэйну в случае его бунта. Но еще в самом начале разговора Эми поняла, что может говорить с ним напрямую.
— Уэйн, мне необходимо, чтобы ты дал Мерфи больше свободы. Мы будем оценивать его деятельность по результатам и по тому, как он движется в сторону условий, указанных на нашем дереве реальности.
— Меня все устроит, — ответил Уэйн. — Я не собираюсь стоять у него на пути. Меня волнует одно: не откажется ли он от чего-то важного лишь потому, что этого не было в его время, или потому, что это связано с бережливым производством или шестью сигмами?
— Мерфи достаточно аккуратен, чтобы не допустить такой ошибки. А лично мне совершенно не важно, соответствуют ли какие-либо действия принципам бережливого производства, шести сигм, теории
ограничений или любой другой доктрины. Если это работает в условиях ограниченной, несбалансированной линии и помогает нам двигаться в сторону разворота, указанного на дереве реальности, мы сохраним такой опыт. Если нет — мы от него откажемся.
— Что ж, вполне справедливо, — согласился Уэйн.
В девять часов утра Эми позвонила Саре, находившейся в Роквилле.
— Сара, твоя миссия заключается в создании простой системы, которая заставит аналитиков отдавать приоритет утверждению производственных заказов и максимально быстро отправлять их в Оуктон.
— Я уже этим занимаюсь, — откликнулась Сара. — Но должна тебя предупредить, что от аналитиков и ряда других сотрудников обязательно последует ответный удар.
— Сара, ты должна сделать то, что мы запланировали.
— Я попытаюсь.
— Я говорю совершенно серьезно — ты должна это сделать, причем максимально быстро.
— Эми, ты тоже должна понять, что в компании царят не самые радужные настроения. Все знают, что наши дела идут не очень хорошо. Люди понимают, что Виктор ушел и, вероятно, не вернется, а он был душой и сердцем этого места.
— Это не так, — возразила Эми. — Душой и сердцем F&D являешься ты и многие другие отличные сотрудники. Виктор был всего лишь лицом компании, и он потерпел неудачу из-за того, что отказался меняться. Изменения были необходимы, чтобы F&D попросту смогла выжить. Ты должна донести эту мысль до сотрудников.
— Я сильна в химии, — сказала Сара. — И время от времени могу рассказать хороший сальный анекдот. Но я не умею произносить мотивирующие речи.
Эми хихикнула и ответила:
— Вот что я тебе скажу—подготовь политику в области приоритетов, а я приеду к тебе на денек и помогу с речью. Позвони, когда будешь готова.
Мерфи Магуайер заглянул перед отъездом к Саре. Он собирался рассказать ей, как обстоят дела с рядом его рабочих проектов.
— Я сильна в химии, — сказала Сара. — И время от времени могу рассказать хороший сальный анекдот. Но я не умею произносить мотивирующие речи.
Эми хихикнула и ответила:
— Вот что я тебе скажу—подготовь политику в области приоритетов, а я приеду к тебе на денек и помогу с речью. Позвони, когда будешь готова.
Мерфи Магуайер заглянул перед отъездом к Саре. Он собирался рассказать ей, как обстоят дела с рядом его рабочих проектов.
В конце обсуждения Сара сказала:
— Итак, вы возвращаетесь домой.
— Да.
— Я буду скучать по вашим вегетарианским буйволиным какашкам.
— Я пришлю рецепт по электронной почте, — улыбнулся Мерфи. — И желаю вам успеха в организации приоритетов для аналитиков. Это действительно очень важно. Если Оуктон будет строить свою работу в зависимости от постоянного, пусть даже волнообразного потока заказов, это будет не менее важно, чем то, насколько эффективно мы используем наши материалы.
— Да, конечно... Я понимаю. Скажите мне, после того как вы провели здесь некоторое время, вы заметили что-нибудь, способное помочь нам? Что бы вы сделали, оказавшись на моем месте?
— Я? Но я не понимаю всех тонкостей того, чем вы здесь занимаетесь. Однако... Что ж, я заметил, что у каждого из вас есть в среднем примерно пятьдесят вещей, которые нужно сделать в одно и то же время.
— И не говорите! — воскликнула Сара. — Пятьдесят вещей одновременно — это еще гуманно!
— Тем не менее вы все пытаетесь делать их одновременно. Если не все пятьдесят, то хотя бы половину.
— А как иначе?
— Сконцентрируйтесь на одной задаче в одно время.
— Нет, это невозможно, — покачала головой Сара. — Я имею в виду, что другие сорок девять дел никуда при этом не денутся!
— Только одно из них должно быть самым важным, — возразил Мерфи. — К примеру, у себя на заводе я говорю людям так: как только перед вами появляется работа, подступитесь к ней, сожмите челюсти, напрягите мускулы и сделайте то, что должны. Затем сделайте следующую вещь, а за ней — еще одну.
— Но мы не можем позволить себе такую роскошь.
— Почему это?
— Потому что дел слишком много, выше головы. Если взять, к примеру, меня, то я очень часто не могу закончить работу потому, что жду данных от кого-то еще, или просто потому, что меня прерывают!
— Прерывают более важными делами? Или чем-то, имеющим более низкий приоритет?
—Да чем угодно, без приоритетов! — воскликнула Сара. — Я уверена, что отчасти в этом и состоит проблема.
— Я, конечно, сужу со своей южной колокольни, но я и не подумал бы о том, чтобы прервать, к примеру, ваш конфиденциальный разговор. Конечно, за исключением случая, когда в здании пожар,—то есть ситуации
с более высоким приоритетом. Может быть, вам стоит разработать особый сигнал, показывающий, что вас нельзя прерывать?
— Возможно. Но это займет довольно много времени.
— И еще одно скромное предложение от простого работяги, — негромко продолжал Мерфи. — Если вы перераспределите весь объем своей работы таким образом, что начнете самое приоритетное дело прямо с утра или в каких-то других жестких временных рамках, то это должно помочь. В Оуктоне мы выстраиваем заказы по очереди, то есть доставляем их на участок и выстраиваем в том порядке, в котором они должны поступать в «Годзиллу», а из нее — на отгрузку. Может, что-то подобное подойдет и вам, особенно в отношении проектов, которые должны утверждать аналитики?
— Пока не знаю, — задумалась Сара. — Как я уже сказала, это займет некоторое время. Но спасибо, вам, Мерф. И удачно вам добраться домой.
— Пожалуйста. До скорого.
На следующей неделе Эми, заплатив Тому Доусону из своего кармана, вылетела в Роквилль для проведения серии официальных собраний с работниками F&D. Ее присутствие как президента компании должно было прибавить веса повестке дня, связанной со значительными изменениями.
Первое собрание с сотрудниками F&D было организовано в большой аудитории первого корпуса. Эми стояла перед собравшимися, вглядываясь в ряды мрачных и серьезных лиц. То тут то там раздавался шепот. Сотрудники обменивались комментариями, прикрывая рот ладонью, прячась от посторонних ушей и взглядов. Из разговора с Сарой Эми знала, что по компании ходили просто невероятные слухи. Люди делились друг с другом самыми безумными идеями, утверждая, что «знают это наверняка». Поговаривали о пятидесятипроцентном сокращении персонала, о том, что компания F&D продана кому-то еще, что вся производственная деятельность переносится в Индию или попросту прекращается.
Взяв микрофон, Эми услышала бормотание в задних рядах: «Держимся крепче... Сейчас нас начнут смывать в унитаз».
Эми с трудом удержалась от смеха.
— Думаю, все знают, кто я такая, — начала она, — поэтому обойдемся без формального знакомства. Но наверняка вы не знаете, почему я здесь. Мне известно, что по компании ходят разные слухи. Поэтому давайте я вам сама все расскажу. Я здесь не для того, чтобы объявлять о закрытии
компании или сокращении персонала. Компания F&D не продана никому другому, не перемещается в другое место и не заменяется другими подрядчиками. Поэтому можете спокойно выдохнуть. Ничто из вышеперечисленного не случится сегодня и надеюсь — хотя и не гарантирую — не произойдет вообще. Это зависит от того, что мы с вами сделаем в течение следующих трех-шести месяцев. Ваша судьба сейчас во многом зависит от вас самих.
Вы знаете, что недавно два крупных клиента отказались работать с F&D, а ряд других клиентов откровенно выражали свое недовольство. Благодаря усилиям Сары Швик и некоторых других сотрудников утраченная нами часть бизнеса смогла вернуться, а менеджеры проектов уже работают над привлечением новых клиентов. Однако F&D попросту не сможет выжить, если будет работать так, как прежде. Никто из клиентов не ставит под сомнение качество, точность или надежность работы, выполняемой F&D. Но мы постоянно получаем нарекания, связанные с высокими ценами и низкой производительностью. Мы делаем все слишком долго и берем за это слишком большие деньги. Поэтому сегодня я здесь.
Нам необходимо срочно изменить ряд процедур и политику процессов, влияющих на поток работы. Я приехала для того, чтобы показать вам важность таких изменений и ответить на любые вопросы. Кому-то эти изменения не понравятся, но уверяю вас — они совершенно необходимы.
Наиболее важные изменения могут не касаться вас лично или не сразу затронут вашу сферу деятельности, но я хочу, чтобы вы в любом случае знали о них. В прошлом году я стояла на этом же месте и рассказывала о бережливом производстве и шести сигмах. Мы — или, по крайней мере, я сама — думали, что в них заключается идеальное решение, которое позволит улучшить все операции и работу компании в целом. По всей видимости, выходит, что мы были слишком оптимистичны. Но кто мог знать об этом заранее?
Нет, мы не отказываемся от идей бережливого производства и шести сигм. Обе эти концепции содержат набор эффективных инструментов, способных повысить ценность, поэтому мы будем продолжать использовать их преимущества по максимуму. Мы начнем применять их идеи с учетом третьей концепции, известной как теория ограничений. Вместо того чтобы пытаться улучшить все и отказаться от любых потерь, мы будем применять идеи бережливого производства и шести сигм так, чтобы это способствовало повышению выпуска по всей компании и получению
финансовых результатов, необходимых для качественного роста нашего бизнеса.
Теперь давайте поговорим о некоторых изменениях, которые повлияют на вашу ежедневную работу. Мы пришли к выводу, что в F&D эффективность всей работы зависит от эффективности аналитиков. Чуть позднее вы узнаете почему. Просто помните, что, несмотря на важность всех функций, именно аналитики F&D являются наиболее важным ресурсом. Роль всех остальных сотрудников состоит в том, чтобы обеспечить аналитиков всем необходимым до того, как это им понадобится, и передавать результаты их работы дальше по цепочке как можно быстрее.
Что касается самих аналитиков, в их работе произойдут существенные изменения. Как мне стало известно, утверждение производственных заказов до сегодняшнего дня воспринималось многими из них как ненужная работа. Соответственно, ею занимались лишь тогда, когда до этого доходили руки. С этого момента утверждение производственных заказов — и их ускоренная «очистка», то есть обработка, если это необходимо, — становится основным приоритетом в списке дел любого аналитика. Для того чтобы обеспечить улучшение производительности — и в F&D, и в Hi-T в целом — и достичь необходимых нам результатов, «очищенные» производственные заказы должны попадать в Оуктон как можно быстрее.
F&D имеет огромный опыт в области инжиниринга и исследования материалов. Я твердо верю в то, что вы сможете принять необходимые изменения и в результате нашей совместной работы F&D поднимется на новые высоты уже через несколько лет. Сара...