– Привет!
– Здравствуй, дружок!
– Поторопись, я жду…
– Как дела?
– Туда, – сказал Сол Хайм. – Но она тебе не нужна, Джим. Я тоже знаю дорогу к кабинету мутантов.
«Могу ли я тебе доверять?» – подумал Джим Брискин.
– Хорошо, – сказал он вслух, надеясь, что сделал правильный выбор.
– Сюда, в этот лифт, – сказал Сол. – Нажми кнопку С.
Он вошел внутрь, а за ним втиснулась часть добровольцев. Больше половины из них остались в коридоре.
– Присоединяйтесь к нам как можно быстрее, – велел им Сол. Джим нажал кнопку С, и двери бесшумно закрылись.
– Как-то не по себе, – признался он Солу. – Сам не знаю почему.
– Все из-за этого места, Джим, – объяснил Сол. – Оно не в твоем стиле. Но будь ты каким-нибудь белым воротничком или прыщавым торговцем подержанными машинами, тебе бы тут понравилось. Ты бы прилетал на «Золотые врата» ежедневно, если бы только здоровье позволяло.
– Не думаю, – возразил Джим. – Чем бы я ни занимался.
Деятельность этого заведения в понимании Джима полностью противоречила его этическим и эстетическим принципам.
Двери лифта открылись.
– Приехали. Это личный кабинет Джорджа-Уолта, – объявил Сол. – Привет, Джордж-Уолт, – сказал он, выходя из лифта.
Мутанты сидели за большим столом из вишневого дерева, на специально сконструированном широком диване. Одно из тел обмякло, словно мешок. Один глаз ничего не выражал.
– Он умирает, – писклявым голосом произнесла голова. – Мне даже кажется, что он уже умер.
Здоровый глаз зловеще повернулся к Тито Кравелли, стоявшему в глубине кабинета с лазером в руках. Живое тело постучало по безвольно свисающей руке брата.
– Скажи что-нибудь! – взвизгнула голова.
Невредимый брат с большим трудом поднялся на ноги.
В то же мгновение его раненый близнец резко наклонился вперед, и здоровый с трудом удержал равновесие.
По обмякшему телу пробежала легкая дрожь – оно еще не было мертво. В глазах брата появилась надежда. Гротескно пошатываясь, тело двинулось к двери.
– Беги! – вопила голова. Тело неуклюже брело к выходу. – У нас все получится! – подгонял один из братьев другого, в котором еще теплилась жизнь.
Четвероногое существо сбило с ног застигнутых врасплох добровольцев у двери, возникла куча-мала и похоронила под собой пытавшихся подняться мутантов.
Едва Джорджу-Уолту удалось встать, как к ним метнулся Джим Брискин и схватил за одну из рук.
Рука отвалилась.
Он все еще держал ее, когда Джордж-Уолт поднялись на четыре ноги и двинулись в глубь коридора.
– Искусственная, – пробормотал Брискин, протягивая оторванную конечность Солу.
– Да, – бесстрастным голосом согласился Сол. Отшвырнув руку, он бросился вслед за Джорджем-Уолтом. К нему присоединился Джим, и они вместе погнались за мутантами по устланному коврами коридору. Трехрукое существо бежало с трудом, два тела то расходились, то сталкивались. В конце концов братья упали. Сол Хайм схватил правое туловище за пояс.
Все тело распалось – руки, ноги и торс, но не голова. Второму телу каким-то невероятным образом удалось встать и вновь пуститься в бегство, отчаянно работая руками и ногами.
Джордж-Уолт вовсе не был мутантом. Он оказался самым обычным человеком. Брискин и Сол с изумлением смотрели ему вслед.
– Идем отсюда, – наконец сказал Джим.
– Согласен, – кивнул Сол и повернулся к ворвавшимся в коридор добровольцам.
Тито Кравелли тоже вышел из кабинета, все еще держа в руке лазер, и увидел оторванное однорукое тело, составлявшее половину мутанта. Постепенно до него дошло, что вторая часть только что скрылась за углом коридора.
– Теперь мы уже никогда их не поймаем, – сказал Тито.
– Вернее, его, – язвительно заметил Сол. – Интересно, кого – Джорджа или Уолта? И зачем ему это было нужно? Не понимаю.
– Видимо, один из них давно умер, – проговорил Кравелли.
Сол и Джим удивленно посмотрели на детектива.
– Естественно, – спокойно продолжал Тито. – То, что случилось сейчас, наверняка уже произошло раньше. Да, они были мутантами, соединенными с рождения. Но потом один из них погиб, а для второго сделали синтетический заменитель. Иначе он не мог бы выжить, поскольку мозг… – Он не договорил. – Вы сами видели, что сейчас творилось с выжившим – он страшно страдал. Представьте себе, как это должно было выглядеть в первый раз, когда…
– Но он выжил, – заметил Сол.
– Ему повезло, – без тени иронии сказал Тито. – Честно говоря, я рад, поскольку он это заслужил.
Присев, он начал осматривать тело.
– Мне кажется, это Джордж. Надеюсь, его снова приведут в порядок со временем. – Он поднялся. – Едем наверх, на посадочную площадку. Хочу наконец отсюда выбраться. А потом с удовольствием выпью стакан теплого обезжиренного молока. Большой стакан.
Все трое вместе с толпившимися позади добровольцами направились к лифту. Никто их не останавливал. Коридор был пуст. Они не заметили даже изображений расхваливающих себя девушек.
В Чикаго Патриция встретила их словами:
– Ну, слава богу, вернулись! – вздохнула и обняла мужа, а он крепко прижал ее к себе. – Что случилось? Мне казалось, вас не было целую вечность, хотя на самом деле прошло не больше часа.
– Потом расскажу, – коротко ответил Сол. – Сейчас я хотел бы отдохнуть.
– Может быть, я больше не буду выступать за закрытие «Золотых врат», – неожиданно сказал Джим.
– Что? – изумленно переспросил Сол.
– Возможно, я вел себя слишком жестко, слишком по-пуритански. Я бы предпочел не лишать его средств к существованию. Мне кажется, он их честно заработал.
Он словно впал в оцепенение, не в силах по-настоящему думать на эту тему. Однако вовсе не вид Джорджа-Уолта, распадающегося на два существа, искусственное и настоящее, поразил Джима и заставил его изменить мнение. Виной тому было признание Лэртона Сэндса, говорившего о множестве искалеченных гибов.
Брискин отчаянно пытался найти хоть какой-то выход. Естественно, если жертвам Сэндса и предстояло когда-либо пробудиться, то лишь в последнюю очередь. Возможно, до этого времени удалось бы найти недостающие органы в банке ООН. Но была и другая возможность, пришедшая ему в голову как раз во время визита на спутник. Совместное существование Джорджа-Уолта подтверждало работоспособность полностью механических органов. Именно в этом Джим Брискин видел решение. Стоило попытаться заключить договор с Джорджем-Уолтом. Его – или их – оставили бы в покое, если бы они сообщили, где были изготовлены крайне сложные и успешно работавшие искусственные части их организма. Вероятно, в одной из западногерманских фирм, тамошние концерны проводили весьма продвинутые эксперименты подобного рода. Но их могли изготовить и инженеры, имевшие контракт лишь с самим спутником и работавшие там постоянно. В любом случае четыреста жизней стоили любых усилий, направленных на их спасение. Нужно было заключить сделку с Джорджем-Уолтом, независимо от условий с их стороны.
– Пойдем выпьем чего-нибудь горячего, – сказала Пэт. – Я продрогла до костей. – Она направилась с ключом в руке ко входу в штаб-квартиру Либерально-республиканской партии. – Можно сварить нетоксичного синтетического кофе.
– Почему бы не позволить спутнику умереть естественной смертью? – размышлял вслух Тито, пока они стояли вокруг кофейника, ожидая, когда он закипит. – Если начнется волна эмиграции, спутник мог бы послужить постоянно сокращающемуся рынку труда. Вы что-то упоминали на этот счет в своей речи в Чикаго.
– Ладно, – сказал Джим. – Если Джордж-Уолт оставят меня в покое, я тоже не стану их трогать. Но если они выступят против меня или не согласятся на договоренность насчет производства органов, тогда я предприму соответствующие меры по ликвидации «Золотых врат». В любом случае благополучие тех четырехсот гибов важнее всего.
– Кофе готов, – сообщила Пэт.
– Неплохо, – одобрительно сказал Сол, отхлебнув.
– Да, – согласился Джим.
Чашка горячего нетоксичного синтетического кофе (только цветные из низших слоев общества пили настоящий) была именно тем, в чем он сейчас нуждался. Он сразу почувствовал себя лучше.
Несмотря на позднее время, Майра Сэндс решила позвонить Арту и Рэчел Чаффи. Она приняла определенное решение, и настала пора им об этом сообщить.
– Прошу прощения, что звоню так поздно, – сказала Майра, когда на экране появилось лицо Арта.
– Ничего страшного, – сонно ответил Арт, они явно уже легли спать. – Слушаю?
– Думаю, вам следует иметь ребенка, – сказала Майра.
– Вы в самом деле так считаете? Но…
– Если бы вы слушали выступление Джима Брискина, то знали бы почему. Вскоре возникнет потребность в новых семьях. Все изменилось. Советую тебе и твоей жене подать в «ЗР» заявление на эмиграцию. Возможно, вы станете одними из первых, вы этого заслуживаете.
– Вы в самом деле так считаете? Но…
– Если бы вы слушали выступление Джима Брискина, то знали бы почему. Вскоре возникнет потребность в новых семьях. Все изменилось. Советую тебе и твоей жене подать в «ЗР» заявление на эмиграцию. Возможно, вы станете одними из первых, вы этого заслуживаете.
– Эмиграция? – растерянно переспросил Арт Чаффи. – Значит, все-таки нашли какое-то место? Нам не нужно оставаться здесь?
– Выйди из дома, – терпеливо сказала Майра, – найди торговый автомат, купи гомеогазету и прочитай выступление. Оно на первой полосе. Потом начинайте собирать вещи.
Она знала, что «ЗР» будут вынуждены согласиться. После речи Брискина выбора у них уже не было.
– О, спасибо, миссис Сэндс, – ошеломленно бормотал Чаффи. – Сейчас разбужу Рэйчел и передам ей эту новость. Спасибо за звонок.
– Доброй ночи, и желаю удачи, – сказала Майра и, довольная, отключилась.
«Жаль, что я не могу никак это отпраздновать, – подумала она. – К сожалению, все мои друзья в это время уже спят».
Впервые за многие годы она уснула с чистой совестью.
8
Семьдесят лет Леон Тэрпин руководил крупной сетью компаний, составлявших корпорацию «Земные разработки». В свои сто два года он был уже стариком «джерри», однако до сих пор отличался ясным умом, хотя физически чувствовал себя не лучшим образом и нетвердо держался на ногах. А ведь самая большая опасность для человека в его возрасте – несчастный случай. Сломанное бедро никогда больше не срастется, и он окажется прикованным к постели.
К счастью, до сих пор ничего подобного с ним не случалось. Как обычно, в восемь утра Тэрпин прибыл в центральное управление «ЗР» в Вашингтоне. Водитель остановился перед личным подъездом Тэрпина, откуда специальный лифт доставил старика наверх, где у него было целое созвездие кабинетов. Из одного в другой он перемещался на трехколесной электрической коляске.
Поднимаясь на двадцатый этаж, шеф «ЗР» дрожал от плохо скрываемого волнения. Накануне вечером он услышал, как кто-то, вероятно какой-то кандидат-политик, рассуждал о том, что Тэрпин считал величайшей тайной, известной лишь его корпорации. А теперь оказалось, что в «ЗР» есть утечка. Раздраженный Леон Тэрпин пытался представить себе, каким образом информация могла просочиться наружу. Политики – враги здоровой экономики. Новые законы, повышенные налоги, вмешательство государства в управление… а теперь еще и это. А ведь даже он сам еще не успел взглянуть на новое открытие.
Сегодня Леон Тэрпин должен был стать свидетелем технологического прорыва. Если это безопасно, возможно, он и сам перейдет на другую сторону.
Тэрпин любил лично осматривать новые изобретения. Иначе невозможно в полной мере понять происходящее.
Осторожно выходя из лифта, он увидел своего помощника по административным вопросам, Дона Стэнли.
– Мы можем туда проникнуть? – спросил Тэрпин. – Это безопасно? Хочу увидеть все собственными глазами.
– Прежде чем мы туда отправимся, мистер Тэрпин, – ответил Стэнли, полноватый и лысый, в очках с массивной оправой, – я хотел бы показать вам снимки неба, которые мы там сделали. – Он поддержал шефа под руку. – Сядем и поговорим.
– Я не собираюсь разглядывать фотографии, – разочарованно сказал Тэрпин. – Я хочу убедиться воочию.
Однако он все же сел рядом со Стэнли, который между тем открыл большой серый конверт.
– Расположение звезд показывает, что наша первоначальная оценка была ошибочной, – заявил Стэнли.
– То есть это Земля, – с явным неудовольствием сделал вывод Леон Тэрпин.
– Да, – подтвердил Стэнли.
– В прошлом или будущем?
– Ни то ни другое, – сказал Стэнли, потирая нижнюю губу. – Если вы посмотрите на снимки…
– Просто скажи, – прервал его Тэрпин.
Зрение у него было уже далеко не столь острым, как прежде, чтобы пытаться расшифровывать фотографии звездного неба.
– Мы можем отправиться туда прямо сейчас, – сказал Стэнли. – Постараюсь вам все показать. Переход полностью безопасен. Наши инженеры усилили и удлинили соединительное звено. Теперь мы экспериментируем с более мощным источником энергии.
– Ты уверен, что мы вернемся? – язвительно спросил Тэрпин. – Судя по тому, что мне известно, там живет девушка, которая уже кого-то убила.
– Наши полицейские ее поймали, – торжествующе сообщил Дон Стэнли. – С ними, к счастью, она не пыталась сражаться. Сейчас она в Нью-Йорке под охраной. – Он помог Тэрпину встать. – Что касается снимков звездного неба, я чувствую себя вавилонянином, когда начинаю говорить о небесных телах и их координатах, но… – Он посмотрел на Тэрпина. – Нет ничего такого, что отличало бы небо по ту сторону трубы от неба по эту.
Леон Тэрпин пока мало что понял из слов собеседника, однако степенно кивнул:
– Понятно.
Он знал, что рано или поздно его заместители и квалифицированные специалисты, в том числе Стэнли, все ему объяснят.
– Я скажу, кто должен повести вас на ту сторону, – сказал Дон Стэнли. – Чтобы все прошло благополучно, мы наняли Фрэнка Вудбайна.
Эти слова произвели на Тэрпина впечатление.
– Отличная идея, – согласился он. – Это тот самый знаменитый исследователь космоса, который летал к альфе Центавра, Проксиме и… – Он не мог вспомнить третьей звездной системы, где побывал Вудбайн. Память явно подводила Тэрпина. – Специалист по другим планетам, – неуклюже закончил он.
– Вы будете в хороших руках, – кивнул Стэнли. – И думаю, вам понравится Вудбайн. Это человек компетентный и уравновешенный, хотя никогда не знаешь, что он скажет. Он видит мир совершенно по-своему.
– Ладно, – сказал Тэрпин. – Ты наверняка сообщил нашим специалистам по связям с общественностью, что мы намерены сотрудничать с Вудбайном?
– Конечно. Здесь будут представители всех средств массовой информации. Они возьмут на карандаш каждое слово, которое произнесете вы или Вудбайн. Не беспокойтесь, мистер Тэрпин. Ваше путешествие на ту сторону будет хорошо освещено.
Тэрпин довольно захихикал.
– Чудесно! – воскликнул он. – Хорошая работа, Дон. Вот это будет приключение! Пройти на другую сторону, на… – Он озадаченно замолчал. – Куда, говоришь? На Землю? Я все понимаю, но…
– Лучше вам все самому увидеть, – сказал Стэнли. – Так что подождем, пока не окажемся там.
– Да, конечно, – согласился Тэрпин.
Он знал, что в любом случае стоило поступать в соответствии с планами Стэнли. Полностью полагаясь на мнение своего помощника, Тэрпин с возрастом все больше ему доверял.
На втором подземном уровне вашингтонского комплекса «ЗР» Леон Тэрпин встретился с космическим исследователем Фрэнком Вудбайном, о котором так много слышал. К немалому удивлению Тэрпина, Вудбайн оказался человеком утонченным и элегантным, с небольшими усиками и часто моргающими глазами. Рука его, когда Тэрпин ее пожал, была мягкой и слегка влажной.
– Как получилось, что вы стали космическим исследователем? – прямо спросил Тэрпин, что вполне позволяли его возраст и положение.
– Дурная кровь, – слегка заикаясь, ответил Вудбайн.
Тэрпин удивленно рассмеялся.
– А вы производите приятное впечатление. Что вам известно о том месте? – спросил он, разглядывая скатлер, при помощи которого было совершено открытие.
Машину окружали ученые, инженеры и вооруженные охранники.
– Немного, – честно ответил Вудбайн. – Я видел снимки и согласен, что там, на той стороне – Земля.
На Вудбайне был тяжелый скафандр со шлемом, запасом кислорода, реактивным приводом, приборами для анализа воздуха и, естественно, системой связи. Так он выглядел на всех своих изображениях, и именно таким его всегда ожидали увидеть.
– Впрочем, решать не мне, это задача ваших геологов, – добавил Вудбайн.
Тэрпин озадаченно повернулся к Стэнли.
– Не знал, что у нас есть геологи.
– Целых десять, – сообщил тот.
– Ваши астрофизики сделали все, что было в их силах. Сейчас, когда уже запущен наблюдательный спутник… – начал Вудбайн, но, видя, что Тэрпин не понимает, объяснил: – Сегодня утром на ту сторону отправили пусковую установку и спутник под названием «Пчелиная матка», который удалось вывести на орбиту. Он уже дает оттуда телевизионное изображение.
– Совершенно верно, – добавил Стэнли. – Пока что он прекрасно функционирует. Благодаря «Пчелиной матке» мы можем за час узнать о вновь открытом мире больше, чем пятьдесят исследовательских групп за целый год. Но, естественно, мы намерены дополнить полученные данные геологическими анализами. Именно об этом и говорил Вудбайн. Кроме того, мы наняли ботаника из Джорджтаунского университета. Сейчас он исследует тамошнюю растительность. К нам летит также зоолог из Гарварда, он должен здесь появиться в самое ближайшее время. – Помолчав, он добавил: – А еще мы связались с сотрудниками факультетов социологии и антропологии Чикагского университета. Они должны быть наготове, если понадобятся.