Катарина перевела взгляд на притихшего Нафаньку.
– Ты понял, где мы очутились? – спросила она у пса.
– Он-то не понял, зато ты поняла, – возвестила уборщица. – А раз поняла, бери ноги в руки и улепетывай отсюда.
Тихон Юрьевич появился в кабинете в тот момент, когда уборщица, выполнив свои прямые обязанности, молча вышла за дверь.
– Извините меня, я задержался, – сказал врач, садясь за стол.
– Ничего страшного, мы с Нафанькой не скучали.
Катарина была благодарна судьбе за встречу со словоохотливой уборщицей. Ведь женщина, сама того не осознавая, пришла на помощь Копейкиной. Теперь, узнав о специализации Тихона Юрьевича, Катарина знала, как ей следует действовать дальше.
Забыв, что еще совсем недавно вещала о простуде Нафаньки, Ката с неприступным видом прочеканила:
– Тихон Юрьевич, мне бы хотелось, чтобы мой бульдог походил на чау-чау. Ему необходимо нарастить шерсть по всему телу.
Просьба Копейкиной загнала врача в тупик. Проведя широкой ладонью по гладко зачесанным волосам, он переспросил:
– На чау-чау?
– Именно.
– Хм, вынужден вас огорчить – это невозможно.
– Как невозможно? Неужели я прошу многого?
– Нарастить шерсть собаке не удастся ни при каком раскладе.
– Ничего не понимаю. – Ката надула губки. – Надежда Михайловна заверяла меня, что проблем не возникнет.
– Надежда Михайловна? Вы имеете в виду Надежду Плешникову?
– Ну да, мы с ней разговаривали на эту тему, она порекомендовала обратиться к вам.
Тихон Юрьевич задумался:
– Мне Надежда ничего такого не говорила.
– Наверное, забыла. А вы сами с ней свяжитесь, она же сейчас в клинике?
– Когда вы с ней беседовали?
– На днях.
– Странно, – повторил врач и потянулся к телефону: – Минутку, сейчас все выясним.
Тарабаня пальцами по столешнице, Тихон Юрьевич пробасил:
– Надежда Михайловна, Калинин беспокоит. Да-да, это мы уже уладили, я по другому поводу звоню. Вы сможете спуститься ко мне в кабинет? Что? Да нет, здесь клиентка и... Я в замешательстве, необходимо ваше присутствие. Хорошо, мы вас ждем.
У Катарины сперло дыхание. Неужели она сейчас увидит Плешникову?
– Предлагаю дождаться прихода Надежды Михайловны. – Тихон Юрьевич встал и подошел к окну.
Нафанька завилял хвостом.
– Иди-ка ко мне. – Врач взял пса на руки и посадил на покоящийся возле стены стол. – Дай я на тебя полюбуюсь.
Нафаня не сопротивлялся.
– Ваша просьба довольно-таки нестандартная, – с улыбкой сказал врач, осматривая переднюю лапу Нафани.
– А что в ней нестандартного? – продолжала играть в дурочку Катарина. – Людям наращивают и ногти, и ресницы, и волосы, почему нельзя проделать то же самое собаке?
– Во-первых, – начал хирург и умолк.
Дверь распахнулась, и в кабинет решительной походкой прошествовала высокая блондинка с ухоженным личиком.
– Тихон, что за срочность? – спросила она, задержав взгляд на Катарине. – Добрый день.
– Добрый, – поздоровалась Ката, отметив, что Плешникова выглядит на все сто.
От бывшей жены Бориса за километр веяло респектабельностью вкупе с деловитостью.
Не успел Тихон Юрьевич раскрыть рта, как Ката, вскочив со стула, зачастила:
– Надежда Михайловна, вы только не сердитесь, но я должна была прибегнуть к помощи лжи, чтобы встретиться с вами.
Хирург захлопал глазами:
– А разве вы не знакомы?
– Нет, – вскрикнула Ката.
– Тихон, в чем дело? – Плешникова уперла руки в бока.
– Я думал...
– Во всем виновата я. – Ката подошла к хирургу и попросила: – Тихон Юрьевич, могу я остаться с Надеждой Михайловной наедине? Пожалуйста.
– Кто вы такая? – Плешниковой явно не нравился спектакль, устроенный Копейкиной. – Немедленно объяснитесь. Тихон, стой, где стоишь.
– Нам с вами необходимо побеседовать наедине.
– Не желаю ничего слышать, покиньте кабинет, иначе я вызову охрану.
– Надя, дело жизненно важное.
Плешникова подняла трубку.
– Оно касается вашего мужа – Бориса! – выкрикнула Катарина.
Надежда замерла.
– Вы знакомы с Борей?
– Была знакома. Он... А вы не в курсе, что вашего бывшего мужа нет в живых?
Трубка выпала из рук Плешниковой. Покачнувшись, она сделала несколько шагов по направлению к Катарине и срывающимся от волнения голосом спросила:
– Что вы сказали? Как нет в живых?
– Борис умер, вернее...
– Я все-таки выйду, – напомнил о себе Тихон Юрьевич.
– Нет! Тихон, продолжай работать, а мы с... Простите, как ваше имя?
– Катарина.
– Мы с Катариной поднимемся в мой кабинет. Идемте.
Первым делом Надя попросила Кату показать свои документы. Увидев паспорт, Плешникова замотала головой:
– Я имела в виду ваше служебное удостоверение. Вы ведь из милиции?
– Нет, я не работаю в органах, а к вам приехала по собственной инициативе.
– Кем вы приходились Борису?
– Никем, мы с ним даже толком незнакомы.
Надежда смотрела на Катарину глазами, полными страха.
– Что произошло с Борей, несчастный случай? Расскажите. Когда, где это случилось?
Ката поведала о той печальной истории, свидетельницей которой стала в парке.
– Борю убили? – Плешникова отказывалась верить услышанному. – Вы в этом уверены?
– Сомнений быть не может. Во-первых, я видела след от иглы, во-вторых, Борис разговаривал на скамье с лысым мужиком, а в-третьих… – Копейкина умолкла.
– А в-третьих? – Надежда Михайловна вскинула брови.
– Буквально за несколько дней до смерти Бориса его жену Асю отправили на тот свет аналогичным образом.
Плешникова вздрогнула:
– Хотите сказать, Ася тоже... Не верю! Кому это понадобилось?
– Сама теряюсь в догадках, но факт остается фактом – и Борис, и Ася мертвы.
Надя начала сильно обкусывать нижнюю губу.
– Борька-Борька, я ведь чувствовала, что у девицы рыльце в пушку. Это она! Она втянула его во что-то ужасное.
– У вас есть веские основания так думать или это всего-навсего ваши предположения?
– Основания, предположения, какая разница? Аська во всем виновата. Они с Борисом решительно не подходили друг другу, она была девкой себе на уме, а он... Борька настоящий, понимаете, он человек слова, на него всегда можно было положиться, я доверяла ему, как себе.
– Но тем не менее вы с ним расстались.
– Ой, оставьте, ради бога, откуда вам знать, почему именно мы разбежались.
– Я так понимаю, причиной разрыва являлась Ася? – спросила Ката, глядя в глаза Плешниковой.
– Вынуждена вас разочаровать, Аська к нашему разводу не имеет никакого отношения. Не всегда браки длятся всю жизнь и заканчиваются лишь со смертью одного из супругов. Всякое случается. Мы с Борей любили друг друга, по-настоящему любили, лично мне казалось, что проживем в браке до глубокой старости. Но! Постепенно отношения стали охлаждаться, появилось чувство неудовольствия, раздражительность, мы перестали себя понимать. Все шло к тому, что наш союз потихоньку развалится. Первой о разводе заговорила я, Борис не возражал. Расстались тихо-мирно, без скандалов, дележкой имущества не занимались: Борису – квартира, мне – дорогая иномарка.
– А когда появилась Ася?
– Она возникла внезапно, как из-под земли. День рождения у Бори был, я приехала его поздравить, дверь мне открыла Аська. Ну познакомились, обменялись приветствиями, я даже осталась у них на чашку чая, хотя, признаться честно, вначале планировала сразу драпануть домой. Аська мне не понравилась, вроде тихая-тихая, а глазами зыркала на меня, как удав на кролика. Я умею разбираться в людях, Аська прожженный калач, у таких особ в шкафу не один скелет покоится.
После минутной паузы Катарина спросила:
– А зачем вы совсем недавно приезжали к Борису домой?
– Откуда такие сведения?
– Ваша соседка баба Клава рассказала.
– Кто бы сомневался, та еще сплетница. Терпеть не могу сплетников, с утра до ночи кости людям перемывают, что за удовольствие? А к Борису я приезжала, чтобы предложить работу. Да-да, работу. Сами видите, должность у меня сейчас руководящая, я наконец смогла выбраться из низов и крепко стою на ногах. Хотела и Борьке помочь, разве это противозаконно.
– Надежда Михайловна, вы меня, конечно, извините, но как вам удалось открыть собственную клинику?
Плешникова невесело усмехнулась:
– В этом нет секрета, я встретила своего сказочного принца и превратилась в принцессу. А когда есть деньги, почему бы не заняться любимым делом?
– Вы вышли замуж?
– И ни капельки не жалею. С детства знала, что у меня обязательно будет все то, о чем другие могут лишь мечтать. Мечта осуществилась. Моему второму мужу семьдесят семь лет, он меня боготворит, а я в свою очередь позволяю ему это делать.
Ката тактично промолчала.
– Теперь представьте мое состояние, когда баба Клава сообщила об обмене. Борька поменял квартиру на однушку! Ясно как день – без Аськи не обошлось, это она ему голову задурила. Не знаю, зачем понадобилось совершать экстренный обмен, но ни секунды не сомневаюсь – без вмешательства Аськи не обошлось.
– Вы вышли замуж?
– И ни капельки не жалею. С детства знала, что у меня обязательно будет все то, о чем другие могут лишь мечтать. Мечта осуществилась. Моему второму мужу семьдесят семь лет, он меня боготворит, а я в свою очередь позволяю ему это делать.
Ката тактично промолчала.
– Теперь представьте мое состояние, когда баба Клава сообщила об обмене. Борька поменял квартиру на однушку! Ясно как день – без Аськи не обошлось, это она ему голову задурила. Не знаю, зачем понадобилось совершать экстренный обмен, но ни секунды не сомневаюсь – без вмешательства Аськи не обошлось.
– Так вы встретились с Борисом или нет?
– Встретилась, – нехотя ответила Надя. – Но лучше бы не встречалась. Разговора как такового не получилось: Борька был озлоблен, и ему явно не терпелось выставить меня вон. От предлагаемой должности отказался, накричал на меня, а напоследок попросил больше их не беспокоить.
– Вы предлагали Борису работу в клинике?
– Верно. Охранником. Зарплата у них достойная, график удобный, да Борька бы как сыр в масле катался. Во всяком случае, это куда лучше, чем работать телохранителем какой-то сомнительной личности.
Ката напряглась.
– Подождите, а кто работал телохранителем, Борис?
– Ну да. Охранял владельца одного стриптиз-клуба. – Надя озвучила название заведения, и Катарину прошиб пот.
Это оказался тот самый стриптиз-клуб, куда направился Плешников сразу после ограбления квартиры Фурмановой.
– И давно Борис работал телохранителем?
– Пять лет, – ответила Надежда.
– Надя, скажите, вам знакома Анна Дмитриевна Фурманова?
– Нет.
– А у Бориса были враги?
– Катарина, вы задаете мне слишком много вопросов, позвольте и мне кое-чем поинтересоваться.
– Пожалуйста.
– Вы знали Борю поверхностно?
– Да.
– Свидетельницей его убийства оказались случайно, так?
– В принципе, да.
– А для чего вам понадобился Борис, зачем вы договорились о встрече в парке?
– У меня имелось письмо, предназначавшееся Борису.
– Чье письмо?
– Фурмановой Анны Дмитриевны. Мы с Борисом условились встретиться в парке. Он меня ждал, я немного опоздала, а потом... Потом его убили.
Надежда Михайловна выпрямила плечи и как бы невзначай спросила:
– Кто такая Фурманова?
– Не знаю, – соврала Катарина.
– То есть как не знаете?
– Я нашла конверт рядом с почтовым ящиком на улице. Очевидно, отправляя письмо, Фурманова не заметила, как конверт проскочил мимо отверстия и упал на асфальт.
– И вы, подобрав чужое письмо, решили лично вручить его Борису?
– Ага.
– Смешно.
– Простите? – У Катарины задергался правый глаз.
– Почему не опустили письмецо в ящик?
Вопрос, как говорится, в лоб. А ведь Надя права, она подловила Катку на лжи. И как выкручиваться, что придумать?
Заламывая пальцы, Катарина забормотала:
– Я хотела, но... Ящик был переполнен, конверт не входил. Искать другие ящики не было времени, пришлось положить письмо в сумочку. Забыла про него. А когда вспомнила, прошло уже более трех недель. Мне сделалось жутко неловко, что я перехватила чужое письмо, и я лично решила доставить его адресату.
Плешникова качнула головой:
– А где сейчас письмо? Оно у вас, могу я на него взглянуть?
– Э-э... К сожалению, письмо я потеряла. Должно быть, оно выпало из рук в тот момент, когда я поняла, что Борис мертв. Испугалась, запаниковала и потеряла конверт.
Надежда вскрикнула:
– Ваша собака грызет ножку стула. Уберите! Уберите ее!
– Нафаня, фу! Прекрати!
Нафанька заскулил.
– Мы сейчас уйдем, потерпи пару минут. – Ката обратилась к Плешниковой: – Надежда Михайловна, вы так и не ответили, у Бориса были враги?
– Когда он жил со мной, врагов не имелось, а появились ли они, когда Боря связался с этой особой, я знать не могу.
– Надя, а у Бориса есть родители?
– Нет.
– Умерли?
– У него их вообще не было.
– Намекаете, что его нашли в капусте? – пошутила Ката.
– Можно сказать и так, – на полном серьезе ответила Плешникова. – Борька – детдомовец. Родителей никогда не видел, кто они, где, как их имена – неизвестно. Борис не любил затрагивать тему своего детства, воспоминания о детском доме для него табу.
Из клиники Катарина вышла в начале четвертого. Вовка стоял у «Оки» и смолил сигаретку.
– Наконец-то, – выдохнул Бойков. – Не прошло и года.
Катка протянула приятелю поводок.
– Не получилось сделать из Нафаньки чау-чау, – сказала она полушутя-полусерьезно.
– Что?! – встрепенулся Володька. – Какой еще чау-чау? При чем здесь чау-чау? Катка, мы так не договаривались.
– Объясню все по дороге домой. Эй, Нафанька, запрыгивай в салон.
Бульдог затрепыхался на поводке, закатив очередной спектакль под названием «Я ненавижу машины».
ГЛАВА 14
Прежде чем зайти в клуб, Катарина водрузила на нос большие – вполлица – солнцезащитные очки, а-ля черепаха Тортилла и, выудив из сумочки зеркальце, обозрела собственное отражение. Результатом она была довольна, посему можно было смело двигаться вперед.
Стриптиз-клуб жил своей обычной бурляще-кипящей жизнью. Снова девицы на подиуме демонстрировали всем окружающим свое неземное мастерство, снова мужчины, поблескивая глазками, просили большего, и вновь в зале царил полумрак. Все, как и в прошлый раз, а впрочем, чему, собственно, удивляться, в конце концов, это стриптиз-клуб, а не районная библиотека.
Прошествовав к крайнему столику, Катарина уселась на стул, заметив краем глаза приближающегося официанта.
– Добрый вечер, – нараспев произнес стройный юноша. – Хотите сделать заказ?
– Молодой человек, скажите, владелец клуба сейчас у себя?
Официант замотал головой:
– Он в отъезде.
– А-а, я так и подумала.
Глупо было бы рассчитывать на правдивый ответ. Да никогда ей не увидеть хозяина клуба, если она будет действовать как рохля. Нет, здесь надо предпринимать решительные шаги, призвать на помощь всю свою смекалку, воображение и, разумеется, попросить госпожу Удачу не поворачиваться к себе, любимой, задним местом.
– Вы сделаете заказ? – повторил вопрос официант.
Ката посмотрела на парня, взяла меню и, дабы тот поскорее от нее отвязался, ткнула пальцем наугад.
– Принесите это, – немного раздраженно попросила она, осмотревшись по сторонам.
Юноша испарился.
Катарина сканировала взглядом помещение, обратив внимание на уже знакомую дверцу. В прошлый раз ей так и не удалось узнать, куда именно ведет дверь – помешал подвыпивший парень, а потом и сам Борис нарисовался в поле зрения, но зато сегодня Катарина решила так просто не сдаваться. Хозяин клуба наверняка находится в здании, у него есть свой кабинет, а значит, Ката сделает все возможное и даже попытается сделать невозможное, но своего добьется. Ее цель – встреча с владельцем увеселительного заведения. По словам Надежды, Борис работал бодигардом на протяжении пяти лет, и, думается, Катарина не слишком ошибется, предположив, что в течение столь длительного срока между двумя мужчинами – тем, кого охраняли, и тем, кто охранял, – могли возникнуть доверительные отношения. Во всяком случае, так казалось Катарине. Но не надо забывать, Катка была в этих делах всего лишь дилетанткой, она строила предположения, догадки, у нее имелись определенные мысли на сей счет, но запросто может статься, что на поверку все ее умозаключения могут оказаться большим мыльным пузырем. Ведь она ни сном ни духом не ведала, какие отношения складываются между телохранителем и охраняемым лицом. Дружеские? Или же сугубо деловые? Делятся ли они друг с другом своими проблемами или соблюдают субординацию? Неизвестно.
Если у Бориса возникли проблемы, мог ли он обмолвиться о них своему непосредственному начальнику? И мог ли тот их разрешить?
Официант принес высокий бокал с кроваво-красной жидкостью неизвестного происхождения. Там же, в стакане, покоилась трубочка и украшение в виде зонтика.
«Неужели я заказала спиртное? – пронеслось в голове. – Сама виновата. В следующий раз будешь смотреть, что именно заказываешь».
– Ваш коктейль, – сахарным голоском произнес юноша, одарив Катку чарующей улыбкой.
Спасибо.
– Закажете что-нибудь еще?
– Возможно, но чуть позже.
Парень понимающе кивнул и растворился в полумгле.
Повертев в руках бокал с неизвестным коктейлем, Катарина решила рискнуть. Все равно расплачиваться за него придется, так чего уж тогда строить из себя трезвенницу. Да и коктейль наверняка слабенький, небось разбавили десять граммов коньяку с содовой, бросили несколько кубиков льда, воткнули зонтик с трубочкой – вот и вся премудрость.
Коктейль оказался чересчур сладким, создавалось впечатление, что Катарине принесли подкрашенный сахарный сироп. Неужели они считают, что эту гадость можно пить? Да любая отрава намного лучше данного коктейля. В горле моментально запершило, Катарина попыталась достать из бокала кубик льда, дабы охладить обожженную сладким пойлом ротовую полость, но в этот самый момент произошло необъяснимое. Коктейль ни с того ни с сего показался приятным, ощущение жжения и приторности сменилось ментолово-арбузным вкусом. Краешками губ Катарина вновь коснулась разноцветной трубочки. Слишком сладко... горько... и, наконец, приятно.