Очевидно, протасовские документы и деньги перекочевали к кому-то из тех боевиков, что, переговариваясь меж собой по-чеченски, решали на пустынной ночной дороге его судьбу…
Другими словами, когда его подобрали невесть где и привезли в эту больницу, никаких документов при нем наверняка уже не обнаружили.
Удалось ли местным ментам установить личность одного из «пострадавших», каким-то чудом уцелевшего в этом жутком и в то же время довольно странном ночном инциденте? Кто его знает… Даже если еще не установили, то это вопрос времени: кто-то из следаков непременно сообразит навести справки на погранпереходе в Верхнем Ларсе, если уже не сообразил…
С одной стороны, у него вроде нет причин опасаться правохранительных органов. Он не боевик, не террорист, он сам жертва нападения. Но…
Его как-то насторожило то, что происходило прошлым вечером на погранпереходе. К тому же он давно перестал смотреть на мир через розовые очки, а потому от встречи с ментовскими операми и прокурорскими работниками не ждал для себя ничего хорошего.
И еще… Те, кто участвовали в ночном нападении, действовали довольно слаженно, как единая команда. Судя по тому, что во время этой сценки, длившейся пару минут, на этом участке дороги не нарисовалось ни одной посторонней тачки, они неплохо подготовились, заблокировав даже, по всей вероятности, движение по ночному шоссе со стороны пригородного поселка, выставив на его окраине «ряженых», а то и настоящих сотрудников ГИБДД…
Если узнают, что один из потенциальных «жмуров» не только выжил, но и может дать показания о случившемся прошедшей ночью, то есть сообщить какие-то важные детали, способные навести на след преступников, то не исключено, что они, либо их люди в правохранительных органах, сделают все возможное, чтобы опасный свидетель замолчал навеки.
Протасов направился к двери. Некоторое время он стоял недвижимо, прислушиваясь к невнятным звукам, доносившимся из коридора.
Определенно, это были мужские голоса… Он осторожно потянул за ручку, придерживая одновременно дверь большим пальцем правой руки, дабы она не распахнулась слишком широко. В конце концов, чем он сейчас рискует?
Даже если заметят, что он высунул нос из палаты, можно будет отбрехаться. Скажет, что в туалет захотелось, и дело с концом.
В образовавшуюся узкую щель он увидел троих мужчин: они стояли в коридоре, у окна, всего в нескольких шагах от него. Одного из этой троицы он узнал сразу: это был тот самый крепыш, что находился в палате во время недавнего медосмотра. Рядышком, вполоборота к Протасову, стояли еще двое. В отличие от крепыша, кажется, старшего среди них, больничные халаты на них не были надеты. Один в милицейской форме, на плече у него болтался «калаш». Другой, как и его начальник, в цивильном прикиде: джинсы, легкая куртка, на голове бейсболка.
– Смотрите мне тут в оба, – завершая, очевидно, инструктаж, довольно громко произнес старший. – А ты, Паша, если появятся какие-нибудь новости, сразу же звони мне на сотовый!
Ткнув пальцем в грудь остающегося здесь оперативника, одетого в цивильное, он круто развернулся на каблуках и направился к выходу из отделения, пройдя мимо сидевшей за столиком медсестры.
Протасов тут же плотно прикрыл дверь. Прижался спиной к прохладной стене, пытаясь сообразить, как ему поступить в этой паршивой ситуации.
Сердце отчаянно колотилось в груди, и ему казалось, что эти гулкие удары способны услышать те двое, что остались караулить его в больничном коридоре.
Глава 12
Алексей Бортко, майор милиции, старший оперуполномоченный республиканской СКМ[5], предпочитал использовать для служебных надобностей обычный милицейский «газик».
Вот и сейчас, проинструктировав надлежащим образом двух своих подчиненных, выставленных им в качестве охраны у больничной палаты, он протиснул свое массивное тело в разъездной «газон» и, вырулив с больничного двора, направился по одному хорошо известному ему адресу, где, надо полагать, его уже с нетерпением ждали.
У него, правда, имелся собственный «БМВ» пятой модели – ну так что ж из того? Кое у каких начальников из республиканского МВД есть тачки и покруче. Все можно иметь по нынешним временам: и дорогие иномарки, и особняки в частном секторе, и молоденьких красавиц на выбор, и прочие блага современной цивилизации… Даже такому «простому» майору милиции, как он, вполне хватает, чтобы свой бутерброд не только маслицем намазать, но и черной икрой прослоить…
Главное в его работе не зарываться. А еще главнее, быть полезным людям, у которых есть либо власть, либо большие деньги – зачастую же и то, и другое.
Человека, к которому он спешил, звали Чертановым Сергеем Ивановичем.
Ему тридцать восемь лет, подполковник госбезопасности в запасе, живет нынче в Москве, работает в одной серьезной охранной структуре, название которой непосвященному человеку ничего не говорит.
Бортко был с ним знаком давно, и достаточно плотно, хотя они и работали в различных ведомствах. Чертанова, с определенной натяжкой, можно назвать местным кадром: Чертанов-старший был крупной шишкой в республиканском УКГБ, его сын тоже начинал службу в органах в этом городе, в те времена еще носившем имя сталинского наркома. В начале девяностых Сергей вслед за отцом, который вскоре вышел на пенсию, перевелся в Москву, продолжив службу в ФСК, переименованной впоследствии в ФСБ. Во Владикавказе он был частым гостем, поскольку по долгу службы регулярно наведывался в регион Северного Кавказа, преимущественно в Северную Осетию, Ингушетию и Чечню. Потом, после одного скандала, суть которого милицейскому майору была известна не слишком хорошо, – то ли группа сотрудников ФСБ намеревалась «завалить» известного олигарха, то ли, наоборот, все они являлись платной агентурой могущественного дельца в этом учреждении, – Чертанов тихонько покинул свою контору, переместившись в частную структуру, где он, продолжая работать по своему профилю, получал зарплату в разы выше, чем свой прежний служебный оклад.
Так что Бортко догадывался, чьи интересы обслуживает контора, в которой нынче подвизается Чертанов. Но свои догадки предпочитал держать при себе. Достаточно того, что Черт, когда у него возникает нужда в услугах своего давнего знакомого майора Бортко, никогда не скупится…
Путь отнял у него не более десяти минут. Чертанов, который в этом месяце наведывался во Владикавказ уже во второй раз, по обыкновению остановился в гостевом доме одного крупного местного бизнера, имеющего деловые выходы на Москву. Компанию ему составляли два крепких парня. И уже по первому разговору с Сергеем у Бортко сложилось впечатление, что Черт занимается в их регионе каким-то очень серьезным расследованием.
Дверь милицейскому майору открыл один из двух прибывших во Владикавказ с Чертановым сотрудников. В двухэтажном коттедже, где временно поселились москвичи, кроме них, кажется, никого не было. Молчаливый парень провел визитера в гостиную, где его, сидя в кресле перед телевизором, ждал мужчина средней комплекции, с не слишком запоминающейся внешностью – очки с затемненными стеклами на переносице были едва ли не единственной деталью в его облике, на которую можно было сразу обратить внимание.
Это и был Сергей Чертанов.
– Присаживайся, Алексей, – бывший гэбист скупым кивком указал на свободное кресло. – Выпьешь что-нибудь?
– Я за рулем, – сказал Бортко, вытирая потный загривок носовым платком. – Но от холодной минералки не откажусь.
Молодой сотрудник разлил минералку по стаканам, потом вышел, плотно прикрыв за собой дверь.
Бортко залпом осушил свой стакан, затем, вытерев толстые губы ладонью, сказал:
– Я только что из больницы. Этот мужик, которым ты заинтересовался, с полчаса назад пришел в себя. Но ни имени своего, ни фамилии пока не вспомнил…
– Может, специально «косит»? Как думаешь?
– Может, так, а может, и нет, – Бортко пожал широченными плечами. – Медики говорят, что допрашивать его рановато… Часа через четыре, полагаю, можно будет им вплотную заняться.
Он скосил взгляд на журнальный столик, разделяющий пару кресел, в которых они удобно устроились. На его поверхности, ближе к тому креслу, в котором сидел Бортко, лежал обыкновенный белый конверт без маркировки. Майору хотелось взять со стола этот конверт, раскрыть его и посмотреть, что там, вернее,сколькотам, внутри? Но он, справившись с этим искушением, пока не стал к нему прикасаться.
Поскольку Чертанов молчал, явно ожидая какой-то дополнительной информации, майор, подняв на него глаза, продолжил:
– Короче, Сергей, хрен поймешь, кто он такой, этот субчик… Никаких документов, я тебе это уже говорил, при нем не обнаружилось. Выскочил посреди ночи, как черт из табакерки… Мои коллеги как раз направлялись к месту ЧП, так он чуть под колеса их тачки не угодил! И ты знаешь, Сергей… Хотя он выполз из провала, считай, в полукилометре от того места, где «Шевроле» протаранил оградку, я сразу просек, что этот подраненный субчик имеет прямое отношение к интересующей тебя компании!
– Короче, Сергей, хрен поймешь, кто он такой, этот субчик… Никаких документов, я тебе это уже говорил, при нем не обнаружилось. Выскочил посреди ночи, как черт из табакерки… Мои коллеги как раз направлялись к месту ЧП, так он чуть под колеса их тачки не угодил! И ты знаешь, Сергей… Хотя он выполз из провала, считай, в полукилометре от того места, где «Шевроле» протаранил оградку, я сразу просек, что этот подраненный субчик имеет прямое отношение к интересующей тебя компании!
Он налил себе еще минералки, выпил воду теперь уже мелкими неспешными глотками.
– Что еще? Доктор сказал, что у него, у этого субчика, есть старый след от пулевого ранения – в правый бок, навылет, по заверению врача, эта рана у него многолетней давности, – и еще небольшой шрам на левом бедре, оставшийся, возможно, после удара каким-то колющим или режущим предметом… Парню этому, в общем-то, крупно повезло. У него во внутреннем кармане куртки какая-то железка была, вот пуля от нее, значит, и срикошетила, лишь чуть задев мягкие ткани ниже левой подмышки.
– Где сейчас эта «железка»?
– У меня. Это может быть важным вещдоком, потому что на ней есть след от пули.
– Передашь эту штуковину мне, – сказал Чертанов.
– Гм… – Майор задумчиво потеребил подбородок, затем покосился на конверт. – В принципе, я пока еще не оформлял эту находку, хотя ребята из опергруппы в курсе… Добро, Сергей, чуть позже я тебе эту хреновину привезу. – «Круизер» так и не нашли?
Бортко отрицательно покачал головой. «Шевроле» уже вытащили из оврага, а вот другой джип как сквозь землю провалился. Продолжаем, конечно, искать…
– Так же, как и его хозяйка, – заметил экс-гэбист. – Послушай, Алексей… Ты лучше меня знаешь местный контингент. Кто, по-твоему, мог провернуть это дельце?
– Я уже ломал голову над этим, – потерев покатый лоб, сказал Бортко. – С утра озадачил кое-кого из своих информаторов, может, они в клювике что-нибудь полезное принесут. Ты, наверное, в курсе, Сергей, что положение у нас здесь нынче довольно сложное… Ингуши опять наводнили Пригородный район, пытаются вернуть обратно земли, которые они считают по-прежнему своими… На магистрали, да и на других дорогах, что ни день, то разбойное нападение с применением стрелкового оружия, то подрыв на фугасе…
– Ты полагаешь, это дело рук одной из ингушских группировок?
– Это одна из главных версий. Кстати, коль речь зашла про ингушей…
Перед тем, как отправиться в больницу, мне удалось кое-что выяснить, что может нам в будущем пригодиться. Есть тут такой Исса Яндиев, полуингуш, получечен… Последние несколько лет занимается «гуманитаркой», сотрудничает с правозащитными организациями, в том числе и зарубежными. Само собой, неплохо на этом деле наваривается…
Я узнал, что именно Яндиев контачил с теми людьми, которых посылала к нам эта твоя «бизнес-вумен». Такое впечатление складывается, что именно его она выбрала на роль местного посредника.
– Ну и где он, этот Яндиев?
– Я и это попытался выяснить. Удалось узнать, что он сейчас в Назрани, причем выехал туда еще пару дней назад. Не знаю… Тревожить коллег из Ингушетии, сам понимаешь, дело совершенно бесперспективное. Но как только Исса Яндиев тут нарисуется, я найду способ выяснить степень его причастности к нашему делу.
– Чеченскую общину тоже надо «просветить».
– Сложная задача, – поморщился майор. – Тронешь одного из них, а дело будешь иметь со всем их дерьмовым тейпом… К нам их знаешь сколько под разными предлогами понаехало? Просачиваются мать их… Но будем, конечно, и чеченскую версию «пробивать».
В этот момент на пороге вырос один из сотрудников Чертанова, но не тот, что открывал Бортко входную дверь, а другой, которого Сергей Иваныч утром отправил с заданием на КПП Верхний Ларс.
– Одну минуту, Алексей…
Чертанов и его сотрудник вышли в коридор.
– Что так долго? – спросил он.
– Человек, которому вы звонили в Ларс, был занят. Пришлось его дожидаться.
– Удалось получить данные на четвертого из их компании?
Сотрудник молча протянул ему сложенный пополам лист бумаги, который Чертанов, развернув, тут же принялся изучать.
– Что? – его брови удивленно поползли вверх. – Так… так… Неужели совпадение?
Несколько секунд он пребывал в глубокой задумчивости, потом, сказав помощнику, что переговорит с ним о деталях поездки в Ларс чуть позднее, вернулся в гостиную.
Хотя конверт по-прежнему лежал на краю стола, можно было быть уверенным, что мент уже успел пересчитать наличку – внутри лежало пять тысяч долларов сотенными купюрами.
Стоило Чертанову кивком указать на конверт с гонораром, как баксы тут же перекочевали в один из карманов дюжего детины.
– Поможешь установить нынешнее местонахождение Истоминой, – негромко произнес гэбист, – получишь вдвойне. Кстати… Парня этого, что вы охраняете в больнице, передашь моим людям. Причем не позднее шести утра завтрашнего дня. Дельце у меня, знаешь ли, такое, что не терпит долгих проволочек.
– Как ты себе это представляешь? – не слишком, впрочем, удивляясь, поинтересовался Бортко. – Думаешь, так легко будет выполнить эту твою просьбу?
– Не думаю, а точно знаю, – криво усмехнулся Чертанов. – Мудрить особо не надо, Алексей. Оформишь его исчезновение как побег… А сам передашь этого субчика моим помощникам.
– Так он же лежачий, – хитро посмотрев на собеседника, сказал майор. – В реанимации, блин, валяется!
– Да хоть парализованный, – почти дружески улыбнулся гэбист. Ты его моим парням передай, а я ему потом свой диагноз поставляю.
Его рука, скользнув во внутренний карман пиджака, извлекла оттуда еще один конверт.
– Я могу, конечно, и напрямую обратиться к твоему начальнику, – с задумчивым видом произнес Чертанов. – Или все же справишься сам с этим нехитрым дельцем, Алексей?
Ради приличия Бортко выдержал небольшую паузу. И в тот самый момент, когда он намеревался взять из рук своего давнего знакомого конверт с гонораром за дополнительную услугу, вдруг дал знать о себе тревожным пиликаньем его сотовый телефон.
Глава 13
Двое милиционеров, которых Бортко выставил на пост у больничной палаты, где содержали человека, чью личность еще только предстояло уточнить, принялись, скуки ради, флиртовать с молоденькой кареглазой сестричкой.
Оперативник Павел Гущин, рыжеволосый смешливый парень лет двадцати семи, уже почти уговорил девушку соорудить для служивых кофеек. Он даже собирался по-быстрому слетать в расположенный этажом ниже буфет, за шоколадкой, оставив у палаты одного сержанта Гогниева. Но едва эта мысль залетела ему в голову, вдруг распахнулась дверь больничной палаты, и на пороге возник рослый мужик в пижаме, с повязкой на голове – тот самый тип, которого они по приказу майора Бортко должны охранять.
– Сестра, можно вас на минуту? – сказал Протасов, игнорируя остальных.
– Девушка, милая, у меня такое дело…
– Ну и куда это вы собрались, уважаемый? – подойдя к нему вслед за сестричкой, поинтересовался Гущин.
– А что, собственно, такое? – соизволил наконец заметить его человек в больничной пижаме. – Что вам нужно от меня?
– Я оперуполномоченный Службы криминальной милиции. – Гущин продемонстрировал свою служебную корочку. – Вижу, пришли в себя?
– Я, наверное, сейчас доктора позову, – несколько растерянно произнесла медсестра. – А вам, больной, лучше вернуться в палату!
– Зачем звать доктора? – негромко сказал Протасов. – Я хочу в туалет!
Только и всего… Да не бойтесь вы, я в норме!
– Я вижу, вы уже почти в порядке, – одобрительно улыбнулась медсестра.
– Может, на утку сходите? Нет? Ладно… Пойдемте, я вас провожу до места.
Гущин жестом остановил девушку.
– Извините, сестричка, – твердо сказал он. – Я сам составлю компанию вашему больному…
Протасов просчитывал ситуацию так, что ему придется иметь дело сразу с двумя ментами. К счастью, эти двое явно не считали его опасной личностью… За ним увязался рыжий оперативник, другой же, сержант в милицейской форме, остался на прежнем месте, неподалеку от входа в отделение, в компании все с той же симпатичной кареглазой сестричкой.
Туалет находился в конце коридора, в закутке рядом с запасным выходом.
Протасов направился к писсуару, вроде как собирался малую нужду справить. Опер, оставив дверь открытой, прошел в предбанник… где имелись раковина и зеркало. Глянув в зеркало, пригладил ладонью волнистые, с рыжеватым отливом волосы. Затем, вспомнив о ЦУ, полученных от начальника, полез в карман за сотовым телефоном.
Майор приказал, как только этот деятель придет в себя, сразу же прозвонить ему на мобильник…