— Всех, кто знает, где находятся девушки, просьба позвонить по телефону… — гремел голос диктора.
Гена, нахмурившись, переводил взгляд с экрана на главных героинь репортажа — на нас. Мокрые, несчастные, мы стояли перед ним — одна в темно-синем купальнике, другая в розовом бикини, прически растрепались, краска и грим смылись, лица без очков, на виду — притворяться было бесполезно!
— Карина и Марина… Странное совпадение! — констатировал Гена, разглядывая нас. — Интересно, а какие вы на самом деле? И что все это значит? Ведь это же вас ищут, так? — Рука его потянулась к лежавшему на столе мобильнику.
— Погоди! Не звони! Мы тебе все объясним! — взмолились мы, и тут, откуда ни возьмись, появился Вовик. Первый раз за время знакомства я была рада видеть Каринкиного братца! Он весело размахивал видеокамерой — наверное, хотел показать нам какие-то кадры. Словно не замечая возникшего напряжения, братишка подбежал к столу, запустил руку в пакет с чипсами — словно еще не наелся! — и протянул камеру Гене.
— На, взгляни! Неплохо вышло, правда? Я ее в кладовке нашел, где мы вчера спали. Поставил на подзарядку и забыл! А это что у вас тут — телевизор? А DVD тоже есть? А туда диск можно поставить? — Вовик с невинным видом подпрыгивал на бортике между нами и Геной, разбрасывая крошки от чипсов.
А дальше произошло нечто совсем уж невообразимое: нехотя отвечая назойливому мальчишке, Гена бросил взгляд на экран и тут же, оторопев, замер. Несколько секунд он, не отрываясь, следил за «картинкой», делаясь все мрачнее и мрачнее. Интересно, что он там увидел? Но времени для догадок не было. Рука Гены, тянувшаяся к мобильнику, замерла, потом метнулась к сумке и вынула оттуда… пистолет! Не веря своим глазам, я следила за тем, как «наш милый Гена» медленно поднял дуло и наставил на нас со словами:
— Руки вверх!
Выглядел он при этом так, что сомневаться не приходилось — у парня серьезные намерения. Вот это номер! И что это на него нашло? Еще недавно был просто лапочка, и вдруг — оружие!
— А я-то думала, хоть этот нормальный! Нет, исключений не бывает, — с сожалением вздохнула Каринка. — Зря мы утопили манифест.
— Ух ты! — радостно заверещал Вовик. Он соскочил со стула, подбежал к Гене. — Классная пушка! Дашь подержать?
Не отвечая, Гена угрюмо смотрел на нас. Перемена, произошедшая в нем, была разительной. В стоявшем перед нами мрачном, жестком человеке не было ничего общего с милым, обходительным парнем, к которому мы уже успели привыкнуть. Что с ним случилось? Неужели так подействовал репортаж? Но даже если он и узнал нас, это все равно не повод, чтобы держать нас за преступниц! Или это он сам — преступник? Его вид очень даже соответствовал! Подбитый глаз, сломанная нога… Парень вдруг предстал перед нами в совершенно ином свете. Стало страшно… Как же быть? Попытаться все свести к шутке? Воспринимать это всерьез? Тут я вспомнила интервью, которое предки однажды брали у известного психиатра, и прошептала:
— Он сошел с ума! Главное — не спорь с ним! И еще: нельзя его нервировать!
Только так и можно было объяснить странные действия Гены — неожиданным помрачением рассудка. Но боевая подруга и не собиралась ни с кем спорить. Она побледнела, в глазах ее застыл ужас, губы дрожали. Да уж, шутки явно кончились.
— Дай пистолет! Ну дай пистолет! — Вовик, хныкая, прыгал вокруг Гены, а тот продолжал не замечать его.
— Руки вверх! — повторил он громче, и мы с Каринкой медленно подняли руки. Хорошо, что я вчера побрила подмышки!
Не спуская с нас пистолета, Гена принялся рыться в карманах. Мы стояли как вкопанные, боясь пошевелиться. Чтобы занять себя чем-то, я стала разглядывать его «пушку». Это было довольно необычное оружие — с очень широким и длинным стволом, на вид внушительное и опасное.
— Слушай! А что это за пистолет у него, такой странный? — прошептала я, не разжимая губ.
— Откуда я знаю! — просипела в ответ Каринка. — Я в них разбираюсь, что ли?
— Ну, у тебя все-таки дядя — мент! Может, он приносил вам какое-нибудь оружие, показывал? А может, он игрушечный? Не дядя, а пистолет.
Каринка прошептала что-то, но так тихо, что я не услышала.
— Что? Повтори погромче! — попросила я.
— Прекрати его нервировать! — донеслось в ответ.
— Это ты его нервируешь! — возмутилась я. — Почему у тебя все время щека дергается?
— А ты припрыгиваешь, как сумасшедшая!
— Разговорчики! — рявкнул Гена, продолжая рыться в карманах. Может, искал, чем заклеить нам рот? Вообще, чего он хочет от нас? И что будет дальше? Милицию вызывать он что-то не торопится… Я вдруг вспомнила, каким злым был его голос, когда он обнаружил, что остался без ужина, и мне стало совсем плохо. Может, он все это время просто притворялся милым и обаятельным, а на самом деле — это маньяк, вроде Синей Бороды? Заманивает в свой замок одиноких девушек — и расправляется с ними!
В ответ на очередной окрик мы с Каринкой дернулись и замерли. Я больше не подпрыгивала, Каринкина щека не дергалась… Я замерзла, меня колотила дрожь, к тому же начали неметь руки. Каринка наверняка чувствовала себя не лучше — у нее посинели губы, кожа покрылась пупырышками. Долго нам еще так стоять? В конце концов, какое он имеет право нас здесь держать? А может, пистолет действительно игрушечный, и чего мы тогда стоим тут, как дуры, с поднятыми руками? Однако проверять это на себе не хотелось и нервировать Гену — тоже, поэтому все свое негодование я постаралась вложить во взгляд. Мне даже показалось, что парень задымился от моего взора — но нет, он только вытащил из кармана фотографию, показал нам:
— Вы знаете ее?
Это был снимок Лариски — та самая карточка, которую Вовик нашел в комнате Гены.
— Нет, не знаем! — быстро ответила Каринка. — Первый раз в жизни видим!
— Первый раз? — недобро усмехнулся Гена. — А у меня есть доказательства обратного. Кто же это тогда в кадре на видеокамере? Вы трое там очень мило болтаете! Так что не вешайте мне лапшу! Говорите, куда она делась?
— Понятия не имеем! — заорала я и демонстративно опустила руки. Гори оно все синим пламенем! Не буду больше молчать! И руки поднимать тоже не буду! И пусть расстреливает меня, если хочет. Если даже такие парни оказываются свиньями, мне уже все равно! — Мы ее просто подвезли! Подобрали на дороге, а потом выкинули!
— Ага, выкинули! Где? — не отставал Гена. Он не стал меня расстреливать, наоборот, немного опустил «ствол». — В каком конкретно месте?
— Дай пистолет!! — голос Вовика перешел на ультразвук, добавляя нервозности к и без того накаленной обстановке. Не получая ответа, мелкий продолжал верещать так, что закладывало уши.
— Да ты хоть знаешь, о ком беспокоишься? — не выдержала Каринка. Она тоже опустила руки и теперь наступала на Гену. — Она тебя обманывает! Врет, что любит, а на самом деле только притворяется! Сечешь? Она сама нам рассказала — хвасталась!
Гена злобно сверкнул глазами, пистолет в его руке задрожал, дуло снова поднялось, и я испугалась, что он сейчас нечаянно нажмет на курок… А вдруг пистолет не игрушечный?!
Надо было что-то делать! Но подругу словно сорвало с катушек. У нее началась самая настоящая истерика: она вдруг согнулась пополам и, корчась от хохота, выкрикнула:
— Да, мы ее бросили! Прямо на дороге! Потому что нам было противно даже разговаривать с ней! И я не помню, где это было. И не желаю вспоминать! Ты из-за этого хочешь нас убить? Ну убей! Убей, чего же ты ждешь?
Не знаю, что бы случилось дальше, если бы Вовик, раскалившийся докрасна от своего визга, вдруг не бросился на Гену и не ухватил его за здоровую ногу.
— Дай пистолет!!! — прозвучало на весь бассейн, и тут Гена покачнулся и потерял равновесие. Пытаясь удержаться, он резко взмахнул руками, а потом, секунду побалансировав на краю, рухнул навзничь. Пистолет отлетел в сторону, оглушенный Гена несколько мгновений лежал неподвижно, но этого оказалось достаточно, чтобы мы с Каринкой бросились прочь.
17.00
Мы думали, что спаслись, — и ошибались. Впереди был еще один сюрприз — да какой! Едва мы, сталкиваясь и скользя по мокрому полу, влетели в душевую, как нос к носу столкнулись — с кем бы вы думали? — с этими предателями, гадами и подлецами — Евгеном и Петюней. Да-да, они выросли перед нами как из-под земли — такие веселые, счастливые и самодовольные, что захотелось немедленно придушить их. Прямо тут, в душе! Кто их звал? Как они посмели явиться сюда? Как осмелились войти в женский душ — а если бы там кто-то мылся? К тому же они оба, в отличие от нас, были одеты с иголочки и, как ни в чем не бывало, облизывали мороженое.
— Ага! Попались!! — заорали парни, увидев нас.
Отчетливее всего за те несколько мгновений, что мы стояли друг напротив друга, мне запомнились прилипшая к губе Евгена шоколадка и белая струйка пломбира, стекавшая по подбородку Петюни. Было так противно, что меня чуть не вырвало. Нет уж, что угодно, только не это! Не сговариваясь, мы с Каринкой развернулись и бросились обратно. Пусть уж лучше Гена с пистолетом, чем эти два придурка с мороженым!
Однако пока мы бегали туда-сюда, ситуация в бассейне коренным образом изменилась. Пистолетом завладел Вовик, и теперь «милое создание», размахивая оружием, носилось вокруг бассейна и дразнило Гену, который с несчастным видом пытался догнать его, — но разве это возможно для человека со сломанной ногой и на костылях! Бедолаге только и оставалось, как потрясать кулаками и сыпать проклятиями «мелкого беса», которого не проймешь такими средствами.
— А вот и не догонишь, а вот и не догонишь! — Вовик прыгал по бортику и показывал Гене язык.
Мы замерли в нерешительности и упустили момент — рядом возникли Евген и Петюня. Они обошли нас с Каринкой и встали по бокам, словно взяли нас под стражу. Уверенные, что нам теперь некуда деться, они даже позволили себе поинтересоваться происходящим:
— Весело у вас тут! Во что играете?
Больше всего меня бесило то, как они себя вели — как ни в чем не бывало, как будто не было тех вчерашних сообщений и того, что за ними последовало. Они не чувствовали своей вины! Наоборот, словно бы предъявляли претензии к нам. Злость за вчерашнее и жажда мести разгорелись в наших душах с новой силой.
— Во что играем? Брось гада в воду! — ответила Каринка. А потом, подмигнув, отступила назад, оказавшись за спиной у Евгена. Дальше все произошло, как в фильмах про слаженную работу напарников-полицейских: подруга с силой пнула Евгена сзади, а я очень своевременно обеспечила подножку. То же самое мы проделали с Петюней. И вот оба наших бывших бестолково барахтаются в воде среди мутных разводов тающего мороженого, а их крики сотрясают здание:
— Идиотки! У меня же мобильник! Органайзер! Часы! Барсетка!! Деньги!!! Кредитные карточки!!! — это вопли Евгена.
— Очки! — неистовствовал Петюня. — Костюм от Хьюго Босс! Ботинки от Кельвина Кляйна! Рубашка от Армани! Галстук от Версаче!
— Трусы от Гуччи, носки «Найк», — закончила Каринка с самым счастливым видом. — Знаем, знаем! На это все и рассчитано! Так что примите совет: когда в следующий раз будете готовиться к встрече со своими бывшими, одевайтесь попроще!
Как же хорошо я понимала сейчас подругу! Момент справедливости наступил. Я почувствовала облегчение и была готова к приключениям, к новым подвигам и даже — к возвращению домой… Я бросилась к Каринке, и мы с ней крепко обнялись — наш обет был исполнен: мы отомстили подлым предателям и трусам!
У этого представления были не только участники, но и зрители. Открыв рты, Гена и Вовик наблюдали за нашей расправой с бывшими возлюбленными, позабыв о собственной склоке. Но если большой только растерянно перебирал костылями и чесал в затылке, то маленький бешено скакал по бортику, подбадривая нас радостными воплями:
— Так их! Сеструха! Маринка! Супер!
Петюня нырнул за своими очками, а Евген уже ступил на лесенку, когда опять случилось непредвиденное. Взбудораженный Вовик поднял пистолет, прицелился в вылезавшего из воды парня, нажал на курок… и я, наконец, получила ответ на так долго мучивший меня вопрос: пистолет Гены оказался НЕ ИГРУШЕЧНЫМ! Это была самая настоящая ракетница, и из ее дула в сторону Евгена вдруг вылетела искристая ракета. И не миновать бы тому фейерверка пониже спины, если бы не Каринкина реакция. Да уж, не зря ее, видно, хвалили на сдаче экзаменов в ГИБДД! Подруга пулей метнулась к своему бывшему и толкнула его с такой силой, что тот не успел и слова вымолвить, как снова очутился в бассейне. На свое счастье — мгновением позже ракета врезалась в бортик как раз в том месте, где он только что стоял, и взорвалась с жутким треском, вспыхнув снопом ярко-красных искр. Часть из них попала на Генин журнал, который сначала затлел, испуская струйки синего дыма, а потом вспыхнул: пламя охватило страницы и принялось яростно их пожирать, превращая одну за другой в кучки черного пепла.
Все это заняло считаные секунды. Упавший в воду Евген и нырнувший за очками Петюня не успели даже очухаться, мы стояли, оглушенные взрывом, журнал полыхал на полу, Гена орал на Вовика, а в дверях уже появился новый персонаж — высокая стройная блондинка в розовом. Ошарашенные, мы не сразу заметили ее, зато наш одноногий сторож проявил неслыханную прыть. Он так ретиво взмахнул костылями, что поскользнулся и чуть не упал. Но на этот раз нам ни капли не было его жалко!
— Лариса! — услышали мы его голос. — Ты приехала! Наконец-то! Где ты была?
Это действительно была наша противная попутчица. Бултыхающиеся в бассейне Евген и Петюня были мгновенно забыты. Мы с Каринкой, застыв на бортике, с жарким интересом вслушивались в разговор двух влюбленных. Вернее, влюбленным был только один, а другая искусно притворялась.
— Ах, дорогой! Что тут у вас за шум? — неестественно улыбаясь, поинтересовалась Лариска. — На всю округу слышно.
— Да так, ерунда, — махнул рукой Гена. Он снова стал прежним, как утром: глаза сияли, улыбка не сходила с лица.
— А это что? — поджав губы, девчонка с фальшивым участием разглядывала синяк под его глазом и ссадины. — Опять неудачно приземлился? А кто это у тебя плещется в бассейне? Теперь что, модно купаться прямо в одежде? А что это горит? Мой журнал?! Ну, знаешь, милый! Не ожидала от тебя! — С наигранным недовольством Лариска топнула длинной загорелой ногой.
— Ларис, ну зачем сейчас об этом! Зачем тратить время на ерунду? Скоро соберутся гости…
— А разве презентация не отменяется? — Лариска удивленно подняла брови. — Ты же говорил вчера, что все уладил!
— Брат, похоже, всерьез обиделся и куда-то исчез. Он никого не обзвонил и ничего не отменил!
— Но у тебя же ничего не готово! — Лариска картинно повела головой, перекидывая волосы на спину, и Гена дернулся, как от удара током.
— Но ты же мне поможешь? Вдвоем мы что-нибудь обязательно придумаем! — воскликнул он, роняя костыли и протягивая к ней руки.
— Ах, дорогой, я так тебя люблю! — Она бросилась к нему, но перед этим чуть помедлила, и Гена непременно упал бы, если бы мы с Каринкой не поддержали его.
— Кто это? — удивленно посмотрела на нас Лариска. — Ах, это вы?! Откуда вы тут взялись?
— Так вы все-таки знакомы, — хмыкнул Гена, переводя взгляд с любимой на нас. — И что ты о них скажешь? — обратился он к Лариске.
— Сбежали из психушки, — презрительно бросила эта нахалка. — Ты что, телевизор не смотришь? Сегодня по кабельному весь день только о них и говорят. За ними же охотятся все медики и милиция района!
Мы с Каринкой задохнулись от негодования.
— Да как ты смеешь! Ты, жалкая подделка! Дешевка! — выкрикнула подруга. Она готова была броситься на обидчицу с кулаками, но Гена встал на ее пути, и руки Каринки бессильно опустились — не драться же с больным!
— Теперь мне все понятно! — сказал он. Невероятно, но факт — похоже, он поверил своей лицемерной приятельнице! — Они хотели оболгать тебя. Говорили, что ты меня не любишь.
— И ты стал слушать этот бред? — вспыхнула Лариска. — Да эти девицы — просто патологические лгуньи!
— Вот-вот! — Рядом нарисовались мокрые и злые Евген и Петюня. Я не без злорадства отметила, что на Евгене не было правого ботинка, а на Петюне — очков. Значит, он так и не выловил их! Вместе с папиными это были уже вторые очки, угробленные мною за последние сутки, но я не чувствовала себя ни капельки виноватой.
— Какой там по телевизору номер называли? Надо немедленно позвонить! Пусть их заберут! — распорядилась Лариска. — Геник, где у тебя мобильник?
— Правильно! — поддержали мокрые придурки. — Пусть забирают! Только вначале они должны сказать, куда дели машину!
— Какую еще машину? — с невинным видом поинтересовалась Каринка, но фокус не прошел.
— Ту, которая вчера исчезла вместе с тобой! — Евген был зол и непреклонен. — Ключи оставались у тебя, между прочим.
— Так они еще и угонщицы? — развеселилась Лариска. — Я же говорю, эти штучки очень опасны. Их место в психушке!
— Так где машина? — не отставал Евген. Он рванулся к Каринке, но Гена, выставив костыль, придержал его.
— Не скажу! — Каринка гордо вскинула голову и отвернулась.
— И я не скажу! — поддержала я подругу.
Мы стояли плечом к плечу — две героини-одиночки, готовые дать отпор хоть всему миру, а не то что паре каких-то слюнтяев! Петюня не сводил с меня глаз, а у меня вдруг появилось дурацкое желание показать ему язык, что я и сделала, и была несказанно рада увидеть его оторопевшую физиономию.
— Ах, так? Не скажете? — вспыхнул Евген. Кулаки его сжались, он покраснел. — Скажете как миленькие! Не мне, так милиции!
— Вот-вот! — поддакнул мой бывший. Мокрые черные пряди прилипли к Петюниному лбу, отчего голова его сделалась сплющенной и гладкой, как у жука. Он был похож на маленького поверженного фюрера, который никак не может смириться с поражением. — Говори, Маринка, а то хуже будет!