– Если понял, то пошли дальше, боец, – Мальф зашагал к Садовому Кольцу, как ни в чем не бывало.
Санька не выдержал через полминуты.
– А чего это гудит?
– Морок. Садовое впереди. Машин нет, а гудят до сих пор. Не болтай, нам под тем мостом проскочить, – Мальф показал на мостовое перекрытие над улицей, – и, считай, уже почти дошли. Если никто, конечно, снова в гости не сунется в ближайший дом.
Но сделать им удалось не больше десятка шагов. Словно стая крыс, из низких зданий на улицу вывалилась толпа. Люди были похожи на актеров в каком-то странном представлении. В черных кожаных плащах до пят, на лицах маски. Вооружены несуразными мечами. Оружие, подходящее больше для устрашения, а не для настоящего боя, – широкие клинки, воинственные зазубрины на обухе и черепа на гардах.
С громкими воплями люди окружили Саньку и Мальфа. Они не просто окружили их, а неслись в диком хороводе, размахивая мечами, будто выполняли некий ритуал. Резкий звук прекратил безумную пляску. Люди остановились, застыв в угрожающих позах с оружием наи зготовку. Сигнал подал тот, кто, видимо, был у них главным. Хоровод пропустил в круг высокого тощего мужчину. Худобу его подчеркивал длинный плащ, – в отличие от одеяний остальных, явно более высокого качества и с вытесненными на толстой коже замысловатыми узорами.
– Я Торос, – главарь протянул руку Мальфу.
– Мы не знакомы. – Мальф не стал отвечать на рукопожатие. Похоже, он повел себя совсем не так, как рассчитывал главарь, лишив того инициативы.
– Куда идете? – Торос сделал вид, что не заметил выпад Мальфа, хотя в голосе его промелькнуло некоторое замешательство.
– С какой целью интересуешься?
– У нас просто так не ходят. Хочешь идти за Кольцо – плати! – Торос, наконец, выдал фразу, ради которой затевал разговор.
– Денег нет, – невозмутимо ответил Мальф. – Ты кто такой?
– Я Торос. Я Властелин Кольца, – гордо сообщил главарь. – А если найду?
– Твою мать… да простит меня закон за мат, – пробормотал Мальф. – Я что, у тебя Кольцо хочу забрать? Владей. Чего шумишь?
– А ты смелый путник. Другой бы уже штаны намочил.
– Ты себе льстишь, – внезапно вмешался Санька.
– Смелое создание. И милое, – с театральной иронией заметил Торос. – Так вот. Хотите пройти – платите.
– А то что?
– Ничто! Короче. У нас завтра праздник, отдавай пацана и иди дальше.
– Пацан-то вам зачем? – безразличным голосом спросил Мальф.
– Я сказал, праздник у нас. Нашему богу посланник нужен.
– Да берите, мне по фиг, – еще более безразлично произнес Мальф.
Санька дернулся, словно его ударили по лицу.
– Но у меня одно условие, – невозмутимо продолжил Мальф.
– Никаких условий, – Торос, не ожидая такой легкой победы, сиял.
– Нож его и котомку отдайте.
– Да забирай это барахло! – Торос захохотал. – А ты молодец, жадный мужик.
Он махнул рукой; один из его людей, толстый и приземистый, повесив меч на пояс, вразвалку подошел к мальчику, снял с него армейский рюкзак, заглянул внутрь и кинул под ноги Мальфу. Потом бросил под ноги и Санькин нож.
– Забирай! – осклабился Торос.
– Вот за мой поклон ты ответишь когда-нибудь, – Мальф наклонился и подобрал вещи.
– Да-да! Отвечу! Вали, пока цел! Твоего щенка завтра принесут в жертву. Наш бог любит жареную человечинку. А ты себе новую игрушку найдешь.
– Да жарьте, дело ваше, – сказал Мальф, но на мгновение задержал взгляд на Торосе.
Санька стоял белый, как снег. Он с ужасом понимал, что Мальф уходит туда, к центру Москвы, а Санька остается здесь. И завтра его убьют. Грубый толчок в спину привел его в чувство.
– Иди! – Толстый бандит, облизнувшись, накинул Саньке на шею кожаную удавку и повел его, как скотину, за собой.
Мальф прошел под мостом. Однако через несколько минут, уже после Садового Кольца, он резко изменил маршрут и свернул во двор. Дома на Николоямской после Садового словно выросли и стали гораздо роскошнее. Ближе к центру селились люди побогаче и жилье себе строили тоже побогаче. Но это было так давно, что сознание даже не могло охватить прошедшее время и продраться сквозь нагромождения апокалипсиса двухсотлетней давности; да и дома не развалились с тех пор только благодаря крыш-траве. Свернуть Мальфа заставили следы, еле заметные, но все же свидетельствующие о том, что во дворах кто-то живет. Там ветка со свежим изломом, там взрытая носком обуви прелая листва на асфальте. Кроме того, Мальф прекрасно чувствовал, что за ним наблюдают. Чтобы не испытывать судьбу, он остановился посреди двора, положил рюкзак на землю и поднял руки.
– Я с миром! – громко произнес он.
Слова не произвели никакого впечатления на наблюдателей в глубине черных оконных провалов.
– Выходи, поговорим!
Опять никакой реакции. Хотя до острого слуха человека донеслось из одного окна глухое ворчание.
– У меня еда! – Из Санькиного рюкзака на свет явилась банка тушенки.
Теперь ворчание стало совсем явственным, и в темноте слепых окон стало угадываться слабое движение. Мальф толкнул ногой банку, и она покатилась в сторону звуков. Через некоторое время, видимо, осмелев и поняв, что пришелец не представляет угрозы, в дверях показалось странное существо.
Тяжелые надбровные дуги, нечесаные космы, одежда грязная и рваная. Существо походило скорее на неандертальца, чем на человека. В руке оно держало устрашающего вида дубину, усиленную торчащими гвоздями. Чтобы побороть страх, дикарь завыл и грозно замахнулся дубиной. Затем боязливо направился к банке. Двигался он, припадая костяшками пальцев к земле и безотрывно глядя на Мальфа. Так он допрыгал до тушенки, схватил ее и, пятясь, скрылся в здании.
После короткой паузы раздалось довольное урчание. Это был не один голос, а нестройный галдеж множества подобных существ. Через несколько минут во двор потянулась целая процессия. Соплеменники дикаря были все как на подбор невысокие, косматые и грязные. Все вооружены совершенно неописуемым оружием. Дубины, куски арматуры, у одного даже сломанный ржавый меч. Впереди процессии шел тот, кто получил угощение, – скорей всего, вождь. Он нес то, что недавно было банкой тушенки. Не зная, как ее открыть, банку просто расплющили палицей с гвоздями, а потом каким-то образом выгребли содержимое.
– Дай это, – оказалось, что дикарь может говорить.
– А ты что мне дашь? – спросил Мальф.
Вождь дикарей рыкнул, недовольный вопросом, но, подумав мгновение, оглянулся и поманил пальцем одного из соплеменников. Тот немедленно подошел и выслушал от главаря инструкцию на каком-то варварском наречии. Потом быстро потопал в дом и сразу же вернулся, ведя за руку невысокую дикарку. То, что это женщина, можно было определить только по полуоголенной груди.
– Не, это мне не нужно, – поспешил отказаться Мальф, с ужасом глядя на спутанные грязные космы и гигантские зубы местной красавицы.
Он порылся в рюкзаке и достал оттуда банку со сгущенкой.
– Тебя как зовут? – протянул он банку дикарю.
– Рравт! – Глаза дикаря горели от восторга.
Он схватил лакомство, поставил банку на землю и намерился сделать то же, что и с тушенкой, – огреть своей дубиной.
– Стой! Не так! – Мальф еле успел удержать Рравта от рокового шага. – Вот, смотри!
Он достал нож, сделал две аккуратные дырочки и показал, как надо пить сгущенку.
Но дикарь уже смотрел не на банку, а на клинок Мальфа.
– Дай! – протянул Рравт свою лапу к ножу.
– Нет, друг, это я тебе не дам. Знаешь, почему?
– Дай! – Рравт ничего не хотел знать. Впрочем, сгущенку он уже у Мальфа забрал.
– Вот, смотри, – Мальф седлал короткое движение ножом и начисто срезал верхушку у дубины Рравта. – Понял, что это такое?
Вождь рявкнул так, словно изувечили не дубину, а его самого.
– Не кричи! Хочешь такой ножик? – дружелюбный и уверенный голос Мальфа успокоил дикаря.
Тот кивнул. Ответить он не мог, так как уже присосался к сгущенке. Сделав изрядный глоток, он передал банку своим соплеменникам, проявив себя как мудрый и заботливый властелин.
– Я расскажу, где вы сможете добыть много такого. Идет?
Видимо, слово «идет» Рравт понял буквально и немедленно повернулся к выходу из двора.
– Нет, – Мальф остановил нео. – Не сейчас, идти надо рано утром. Сейчас надо подождать. Согласен?
– Рравт согласен. А ты кто согласен?
Мальф задумался немного над таким вопросом, но потом понял.
– Я – Мальф. Я согласен.
– Рравт и его армия сейчас идет!
– Не сейчас. Я скажу, когда.
– Мальф друг! – неожиданно сообщил Рравт.
– И тебе не хворать.
Сон все-таки сморил Саньку к утру. С вечера его завели в подвал и строго приказали помыться и надеть кожаные штаны, которые лежали на табуретке. В комнате, которая служила ему камерой, стоял таз с желтоватой холодной водой.
– А мне и так хорошо! В военном, – нашел в себе силы возразить Санька.
– А наденешь эти, – категорически сказал конвоир. – Они из кожи того, кто тут до тебя сидел. Преемственность жертвенных мальчиков!
Конвоир жизнерадостно заржал, а Санька вдруг отчетливо понял, что это его последняя ночь. Ему хотелось плакать, но не получалось. Не близкая смерть, не издевательства Властелинов мучили его. Предательство Мальфа разрывало душу мальчика. Он мечтал, что, если вырвется из этой тюрьмы живым, то найдет Мальфа и отомстит. Вернее, не отомстит, а просто подойдет и посмотрит в бесстыжие глаза предателя.
Рассвет пробился через узкое окно под потолком. Но Саньку разбудил не свет, а вопли на улице. Властелины, наверное, думали, что поют, но их неслаженный хор напоминал какофонический вой. Мальчик, понимая, что скоро за ним придут, забаррикадировал, как смог, дверь табуреткой и топчаном.
Но внезапно немузыкальный хор распался на отдельные крики и вопли, к которым добавился топот ног и звон оружия. К высоким голосам Властелинов примешалось глухое ворчание, словно там, наверху, дрались дикие хищники. Кто-то истошно орал: «Нео, нео!!!» Шум нарастал, крики становились все более яростными.
И тут в двери Санькиной камеры загремел засов. Камеру попытались открыть, и баррикада, которую соорудил мальчик, продержалась до второго толчка. Дверь распахнулась, и в комнату вошел Мальф. Санька схватил отскочившую от двери табуретку и с воплем «Аааа!!!» кинулся на предателя. Но в последнюю минуту Мальф чуть отклонился в сторону; мальчишка пролетел мимо и врезался табуреткой в стену. От обиды, от того, что еще несколько минут назад ждал смерти, да и просто так, Санька сел на пол и зарыдал.
– Предатель! Предатель! Гад! Я тебе верил!
– А если верил, то почему перестал верить? – спокойно спросил Мальф.
– Ты меня бросил, я уже у-у-умереть собрался! – Санька плакал навзрыд и с трудом выговаривал слова.
– Если ты мне верил, то почему решил, что я тебя бросил?
– Бросил! И вещи отнял! Даже нож! Я даже защищаться не мо-о-ог!
– Кстати, забирай свои вещи, – Мальф протянул Санькин рюкзак, к которому был привязан нож. – Видишь, все тебе вернулось. А так бы и вещи пропали, и нож. Собирайся, пойдем.
– Мог бы хоть намекнуть, что вернешься! Я бы не подыхал со страху в этом подвале!
– Они бы догадались, – пожал плечами Мальф и вышел из камеры.
Санька, еще не веря, что все плохое кончилось, вытер тыльной стороной ладони слезы, взял вещи и оружие и двинулся вслед за Мальфом. Только пришлось обойти по большой дуге страшные кожаные штаны.
На улице мальчику открылась картина, которая не могла его не обрадовать. Косматые, угрюмого вида люди добивали его обидчиков. Повсюду валялись трупы Властелинов с размозженными головами, отрубленными конечностями, вспоротыми животами. Видимо, дикари были хорошими и свирепыми воинами. Они увидели Мальфа и радостно закричали, приветственно размахивая клинками, отбитыми у Властелинов. Отняли они не только такое ценное для них оружие, но и одежду, и теперь Рравт красовался в шикарном кожаном плаще. Правда, пришлось его разрезать на спине, потому что плащ никак не сходился на кряжистой фигуре вождя.
Мальф внимательно осмотрел убитых и сказал:
– А главарь-то их убежал.
– Там есть один. Лень ловить, – ответил Рравт, показав на окна здания, где прятались Властелины.
– Приведите. – Мальф достал из своего рюкзака банку сгущенки.
Рравт прилип к банке глазами и, не глядя на соплеменников, отдал гортанную команду. Те рванулись к дому и через мгновение приволокли за шиворот Тороса. Тот хорохорился и пытался ткнуть ногой своих врагов.
– Ну что, красавец, как твои жертвоприношения? – поинтересовался Мальф. – А помнишь, за тобой должок? Помнишь, ты меня кланяться заставил?
– Сдохни! Ты не смеешь Властелина и пальцем тронуть! – шипел Торос.
– Я не смею? Пальцем? – деланно удивился Мальф. – Ну, скажем так, ты прав. Наполовину.
В воздухе мелькнул нож, и голова Тороса, глухо стуча по асфальту, покатилась к бордюру, где застыла носом вниз. А туловище медленно оплыло, сначала рухнув на колени, а потом плашмя на землю. Дикари одобрительно загудели.
– Запомни, Санька, так будет с каждым, кто захочет тебя обидеть, – назидательно сказал Мальф и вытер нож о спину поверженного Тороса. – Ну, что, товарищи, до скорой встречи!
Рравт приветственно взмахнул дубиной. Мальф помахал в ответ и, увлекая Саньку, двинулся к Садовому Кольцу.
– Идем быстрее, мало ли что им в голову стукнет. Сейчас браги нажрутся, вдруг опять на подвиги потянет, – поторопил он Саньку.
Но уйти так просто не получилось. Их догнала женщина, та самая, которую предлагали Мальфу для обмена. Хотя она тоже принарядилась, это не сделало ее миловиднее. Но Мальф ей очень приглянулся, и она сначала крепко обняла мужчину, прильнув к нему всей своей могучей статью, а потом протянула ему грубо вырезанную фигурку на шнурке.
– Мальф – друг. Это тебя хранить, – сказала она и, застеснявшись своих эмоций, неуклюже потрусила к соплеменникам.
– Жена? – ехидно спросил Санька.
– Болтать не просили, – ответил Мальф.
И они уже беспрепятственно двинулись вперед, к центру Москвы, к Кремлю. Никто не помешал пройти им под путепроводом с гудящими призраками автомобилей, и улица Николоямская была тиха и пустынна, без признаков какой-либо жизни или смерти.
– Так это ты нео натравил на этих? – Санька быстро успокоился, забыв о том, что пережил предательство и был на волосок от смерти.
– Зачем травить? Я просто им помог запастись хорошим железом.
– А если бы их побили? Вон какие эти Властелины кровожадные.
– Так они же жертвы приносят, только напившись в дымину и травы нанюхавшись. Их можно голыми руками брать.
– А что же ты просто сам не порубал их?
– А смысл? – Мальф пожал плечами и замолчал.
– Ага, как этому Торосу голову отрубить, так смысл есть? – Санька обрадовался, что есть чем зацепить Мальфа. – Ты же никого не убиваешь!
– Это глубоко личное. Я не люблю мелких хулиганов с амбициями властелинов мира.
– Кольца, – поправил Санька.
Мальф не ответил, считая, что дискуссия тут не уместна.
Так и молчали они ближайший час, Санька – сосредоточившись на своих мыслях, Мальф – следя за дорогой.
Глава 7
– Я вот так думаю, – как всегда, Санька начал разговор ни с того, ни с сего. – Как в Кремль придем, надо сразу найти жилье хорошее. Чтобы кровать была. Ну, в смысле, две. Сначала надо в баню. Только я отдельно пойду. Представляешь – я выйду к тебе с мытой головой, вот ты удивишься! А потом выспаться. Нет, я хочу поесть за столом. Вот я слыхал, есть такие места, типа, как в гости приходишь, но не к знакомым, а вроде любой может прийти и сказать: я вот это хочу съесть и вот это. И тебе принесут и даже нож и вилку дадут, и полотенце чистое, чтобы на штаны не накапало. Просто за деньги.
– Не полотенце, а салфетку. Тряпка специальная. Путаник ты великий. Тут знаю, а тут не знаю, – Мальф постучал пальцем по Санькиной голове с одной стороны, а потом с другой. – Харчевня называется. У нас в поселке была. А деньги есть?
– Ну… – Санька скис. – Что-нибудь придумаем. Вот, к примеру, шинельки продадим. В Кремле же зачем они нам нужны, там люди прилично одеваются? Да и так таскаем их без толку.
– А как дождь пойдет?
– Так там же дома, а не руины. Всегда найдем, где спрятаться.
– Кремлевский мечтатель, – полным сарказма голосом сказал Мальф.
Скоро они вышли на Никольскую. Мальф шел стремительно, словно спешил. Санька, чтобы не отставать, время от времени переходил на странный шаг вприпрыжку, почти бегом. И все равно болтал, не прекращая.
– Слушай, а вот я что думаю, – если бы все, кто хотел, в Кремль пошли, там бы не протолкнуться было. Там же на всех места не хватит!
– Кремль не резиновый, – согласился Мальф. – Но я надеюсь, нас пустят. Сам посуди, туда же не каждый дойдет. На время точно пустят.
Никольская улица была короткой и спокойной. Близость Кремля, видимо, отпугивала всякую нечисть, и если бы не руины, можно было бы подумать, что Москва – совсем мирный город. А впереди уже маячил Казанский Собор, который стоял целый и невредимый, словно его не тронуло ни время, ни война. Санька завороженно смотрел на Собор, на гору красного кирпича, которая была когда-то Историческим музеем, и тут наконец до него дошло, что они достигли своей цели.
– Мальф! Это же Кремль! Мы пришли! Может, вот туда постучимся? – мальчик показал на ворота Никольской башни.
– Ты что, не видишь, заперты они, и намертво! – осадил его энтузиазм Мальф. – Надо искать вход, который работает.
– Ну да, – уныло протянул Санька.
Еще два шага, и их взгляду открылась Красная площадь. Даже изрытая воронками, с остовами полусгнившей боевой техники и покосившимися маковками Василия Блаженного, она выглядела величественно и торжественно. Мавзолей, давно затянутый плотным плющом, как маскировочной сеткой, выглядел зеленой коробочкой на фоне красных стен. Санька, увидев остальные кремлевские башни, оробел.