– Мне нужен блеск, внутренний огонь, то, что выделяется. Можно быть самым техничным танцором, но если ты танцуешь без страсти и огня… когда они есть, сразу хочется увидеть человека на сцене. Вот чего я ищу.
А ещё Бритни смотрит, как человек ведёт себя во время проб. Ей нужно уживаться с командой танцоров, потому что они неизменно образуют сплочённый круг. Надменных и жеманных она не берёт. Ей нужны простые ребята, с которыми можно потусить, хотя в последнее время родители и менеджеры ограничивают это дело. В их глазах от общения с танцорами один вред. Спорный вопрос, Бритни здесь не согласна. Но не будем о внутренней политике. Если танцора принимают в команду, за разъезды с Бритни в 2000 году он получал около 3 000 долларов в неделю. В первое время её любимым танцором был молодой человек по имени Трей Джеймс Эспаноза, работавший с ней ещё в турне по торговым центрам Америки в поддержку «…Baby One More Time».
Источник, предельно близкий к Бритни, говорит:
– Она называла танцоров лучшими друзьями, приговаривая: «Друзей у девушки никогда не бывает слишком много», но к Ти-Джею относилась исключительно. Что годилось для Бритни, годилось и для танцоров. Она не разделяла артиста и подтанцовку. Но Ти-Джей был особенным. Они были так близки, что его даже называли «Ти-Джей Спирс». Для неё он был незаменим.
Но вот менеджеры его незаменимым не считали. Слава Бритни росла, хореографические требования тоже, и как бы она лично ни хотела оставить Ти-Джея, в глазах тех, кто стоял за штурвалом, он превратился в балласт. Близкого друга, вместе с ней пережившего тот весёлый взлёт, уволили, и ему пришлось устроиться на работу в бар «Скаковое ранчо» на Сансет-Стрип. Так исчезла неотъемлемая часть окружения Бритни, и она постепенно начала понимать: когда речь идёт о найме танцоров, последнее слово принадлежит не ей. В этом вопросе у Ларри Рудольфа был более серьёзный вес.
Что до Ти-Джея, он получил от Бритни бесценный подарок на память: браслет с сердечком от Тиффани.
Тем временем всё больше фанатов запрыгивали на подножку вагона Бритни, и её «главный» альбом, «Oops!..I Did It Again» вырвал у звезды кантри Гарта Брукса знамя самого быстро продаваемого альбома в США: по данным «СаундСкан» 1,3 миллиона дисков разлетелись в первую же неделю. Всего же альбом разошёлся тиражом в 10 миллионов дисков дома, и чуть меньше миллиона в Англии. В июне было запланировано турне, по 58 городам только в Америке, и бренд «Бритни» пошёл в работу: рекламные договоры заключили с Клерол, Макдональдсом, Томми Джинс, Полароидом, Пепси и американской кампанией «Пей молоко». Более того, в 2002 году она снялась в самой дорогой рекламе в истории. Говорят, что Пепси заплатили ей 5,4 миллиона долларов.
Многие из окружения Бритни ощущали, что события разворачиваются слишком быстро, ей не хватает времени перевести дыхание, не говоря уже о поисках душевной гармонии. Но сама Бритни казалась довольной и радостной, она даже не поинтересовалась, где здесь стоп-кран. Наблюдая с оборудованной позиции в «Миллениуме», Роберт Бейкер мог только надеяться, что благожелательная девочка выдержит давление, но в частном порядке он переживал.
– В этом бизнесе в спокойные времена стоишь и чешешь затылок, – сказал он, – а потом события несутся, как скоростной поезд. Вот девочка из сельского городка вдруг оказывается заперта в машине, которая не умеет ехать назад, не может затормозить, зато ускоряется на раз. Что ей оставалось? Держаться, верить, надеяться на лучшее. Линни понимала не больше Бритни, но у них не было вариантов, кроме как делать хорошую мину и улыбаться в камеры.
Взгляд Роберта достаточно уникален: через его студию прошло немало звёзд, но он редко видел, чтобы кто-нибудь взлетал с такой же скоростью, как Бритни. В двери вошла девочка с благоговейно распахнутыми глазами, но явно не готовая:
– Она весьма откровенная, ей хочется всех любить. В ней нет зла, нет дурных мыслей. Но возьмите такого человека родом из Луизианы, приведите в Голливуд, он будет там как ягнёнок в клетке с волками. Потом БАБАХ! – пришла слава, и делай с ней что хочешь, – рассказывает он.
Наступил 2000 год. Бритни за пределами сцены страдала. В Нью-Йорке после выступления на MTV их с Фелицией окружили фанаты и прижали к кирпичной стене. В книге «По душам» она описала этот момент, но в духе философских размышлений о тяготах звёздной жизни, показывая готовность принять концепцию «В этом бизнесе надо жертвовать свободой». Как минимум, такова официальная позиция в интересах бренда. Но когда она в рамках турне поехала в Европу, к октябрю 2000 года добравшись до Лондона, среди своих она реагировала уже не так сдержанно. Бритни предвкушала выступления в Англии, ей казалось, что они – дань памяти бабушки Лилиан, и ей очень хотелось пройтись по «милым и причудливым английским магазинчикам».
«Команда Бритни» поселилась в отеле «Роял Гарден» в Кенсингтоне, и в один прекрасный день ей пообещали поездку по магазинам после обеда на Ковент-Гарден. Всё шло гладко, пока на выходе из ресторана они не налетели на стену ждущих папарацци. В те времена, задолго до наступления эпохи мгновенной информации и круглосуточных новостей в интернете, для звезды не было ничего страшнее, чем столкнуться с журналистами английских таблоидов. В Америке такого кошмара пережить ей не доводилось. Стоило растеряться на пару секунд, и её смела толпа, сверкающая вспышками и скандирующая: «Бритни! Бритни!»
Этот порыв всех застал врасплох. В ресторан они зашли незамеченными, и никто не подозревал, что на улице их уже ждут. Телохранитель Большой Боб, афро-американская глыба весом за 130 кило, втащил Бритни в фургон, а вопящие папарацци уже прижимали объективы к окнам. Когда машина тронулась, потрясённая Бритни побелела как мел.
С этой минуты папарацци всегда будут болтаться у неё на хвосте, но она не сразу поймёт, что это теперь её жизнь.
– Она заплакала, – рассказывает источник, предельно близкий к Бритни. – Не могла осознать, почему не может пойти по магазинам как нормальный ребёнок. Повторяла: «Что происходит? Почему так происходит?»
Бритни никак не могла осознать, что перестала быть «нормальной». Это уже не конкурс талантов, откуда можно взять и уйти. Попав в такую переделку, она теперь будет долго оплакивать то, что больше не может делать «нормальные» вещи как «нормальные» люди. Само слово «нормальный» будет часто звучать в её адрес, но только вместе с отрицанием. Мечта Бритни закроет для неё малейшую возможность жить как прежде. Чтобы успокоить и утешить её, друзья сравнивали её с Мадонной и Дианой, принцессой Уэльской, которая погибла три года назад, и так же страдала от папарацци.
– Но я не принцесса… и не Мадонна! – возражала Бритни.
Тот же источник добавляет:
– Очень мило, как она не понимала своего размаха. Всё время спрашивала: «Почему? Почему я?» Бритни до конца оставалась девчонкой из Луизианы. Поначалу шумиха в СМИ приводила её в замешательство.
Тем не менее, сравнение с Дианой вполне уместно. Сотрудникам пиар-отдела «Джайва» оно явно приходило в голову, потому что в британской прессе бытовала фантастическая легенда: Бритни тайком влюблена в принца Уильяма. Более того, они переписываются по электронной почте и договорились встретиться. Казалось, что по всей Англии редакторы навострили уши, почуяв, что можно ещё раз откатать в заголовках старую песню. Выигрыш с точки зрения пиара очевиден: принцу Уильяму вскоре исполнялось 18 лет, а в Британию приезжала подростковая звезда из Америки. Устоять перед искушением было невозможно, и общественное мнение тут же окрутило их. Всё шло по типовому сценарию, люди так и вцепились в этот слух.
«Я ХОЧУ ВЫЙТИ ЗАМУЖ ЗА УИЛЛИ, ГОВОРИТ БРИТНИ», – кричала «Дейли Рекорд». «КОРОЛЕВА ПОП-МУЗЫКИ – И АНГЛИЯ?» – спрашивала «NME», и даже крайне адекватная газета «Индепендент» выдала свой вариант: «УИЛЬЯМ, ЖЕНИСЬ НА МНЕ, ПРОСИТ БРИТНИ».
Масла в огонь подливало то, что Бритни подтвердила: да, она связывалась с Уильямом, и подкинула пищу для размышлений, добавив: «А кто бы отказался стать принцессой?» Как раз в это время Бритни пыталась сохранить в тайне свои отношения с Джастином Тимберлейком, и сценарий с принцем Уильямом стал удобной дымовой завесой, причём не требующей усилий, но вскоре даже Бритни смутилась.
Она сказала ведущему утренней передачи на Джи-Эм-Ти-Ви, Россу Келли: «Я никогда с ним не встречалась. Мы пару раз писали друг другу, не больше». Но в октябре 2000 года она говорила журналистам: «Не знаю, откуда берутся все эти истории. Я никогда с ним не встречалась и не общалась».
В книге «По душам», вышедшей в том же году, Линни Спирс тоже заносит. Она утверждает: «В Лондоне нас приглашали встретиться с ним… Представляете, вас зовут в Букингемский дворец?» По её версии встречу с принцем отменили из-за лисьей охоты. Этот эпизод говорит лишь о том, что Бритни с Линни согласны были на любую рекламу и охотно шли на поводу у журналистов.
Сама Линни в 2008 году признается в шоу «Сегодня» на Эн-Би-Си, что медовый месяц славы был для них смесью возбуждения, потрясения и благоговения. От такой неопытной семьи и нельзя было ожидать меньшей наивности, но матёрым волкам из Букингемского дворца это всё не понравилось. Они сделали заявление, что «принц Уильям не получал от Бритни Спирс ни электронных, ни обычных писем».
Есть достоверные сведения, что Уильям, на год моложе Бритни, ученик Итона, сильно разозлился, что его имя склоняют по такому поводу. Так он и сказал.
* * *Куда бы Бритни ни приехала в мировом турне «Oops!..I Did It Again», везде её жизнь скрашивала роскошь, положенная звезде. Когда мотаешься из города в город, из страны в страну, домашний уют необходим как воздух.
Один из автобусов автоколонны безраздельно принадлежал Бритни. Ей пришлось вновь хлебнуть жизни в трейлере, хотя ничем и не напоминавшей трейлерный парк Симпсона. В роскошном варианте для суперзвёзд были встроенные шкафы, кожаные диваны и шикарная спальня сзади. Здесь рядом с ней оставались только Линни и Фелиция. Сзади ехали автобусы помощников, танцоров и музыкантов, а также грузовики с оборудованием. Получился передвижной цирк задолго до того, как в 2009 году придумали концепцию турне «Circus».
На любом стадионе, в любом зале гримёрка Бритни узнаётся сразу. Надо просто пойти на запах ароматических свечей. В конце коридора вас ждёт источник аромата – вход к звезде, за которым глазам открывается раздевалка, где, по рассказам гостей, царит «самая уютная, девичья обстановка, какую только можно себе представить». Под потолком колышутся драпировки, а лампы и занавески создают «домашнюю» атмосферу. Что в Америке, что в Европе в обязательном порядке в ход идут свечи и растения. Гримёрка Бритни напоминает парфюмерный магазин Джо Малоун, с большими цветами и деревьями в горшках, часто украшенная китайскими фонариками – к приходу звезды на всех свечах трепещут огоньки.
Но Бритни явно не примадонна. Она не выдвигает нелепых требований, как это принято у поп-звёзд. «Не хочет никого видеть, не просит слишком многого», и по-прежнему ведёт себя в духе «Да, сэр» и «Нет, мэм». В самом деле, её запросы скорее похожи на вежливые пожелания подростка, которого на час назначили суперзвездой: свежий белый тунец, жареная картошка, мятные конфетки «Альтоидс», кофе с французской ванилью, блюдо овощей, пачка чипсов «Доритос» и, что немаловажно, две коробки «Поп-Тартс». «Тарт» означает не только пирожок, но и женщину лёгкого поведения. Представьте, артистка, которую саму называют «поп-тарт», то есть поп-шлюха, на полном серьёзе заказывает глазированные хлебцы «Поп-Тартс». Есть соблазн заявить, что такое издевательство нарочно не придумаешь, но в мире Бритни Спирс это лишь случайное совпадение.
Всегда ставится пара двухметровых кожаных диванов, куда можно прилечь, но по-настоящему расслабиться у Бритни выходит только в номере пятизвёздочного отеля, где из-за плотного графика ей редко удаётся провести больше шести часов. Когда выпадает свободная минутка, она по возможности купается в ванне с пеной и горящими свечами вокруг. Она себя балует тем, что в любой день недели предпочитает полноценную ванну, а не душ.
Бритни всю жизнь радовалась простым вещам. Чтобы фанаты не звонили ей в комнату, она стала пользоваться вымышленными именами. За годы таких имён скопилось немало, но любимыми всегда были «мисс Элотта Вармхарт», потому что «у неё доброе сердце»; «мисс Диана Принс» в честь Дианы, принцессы Уэльской; «Королева танцующих фей», потому что она танцевала как фея, и «мисс Абра Кадабра» просто так, без видимой причины.
Если издали рассмотреть её мир, пятизвёздочные отели, личные самолёты, собственные автобусы со спальней и всеми излишествами, какие только может пожелать девочка, покажется, что она живёт как в сказке, всем на зависть. Но в комплекте идёт непременный плотный график, в котором она крутится как белка в золотом колесе. Иллюзорность славы порождает заблуждение, что звезде надо лишь показываться на людях, радоваться жизни и улыбаться. Мало кто понимает, какой им нужен запас сил.
На плечи Бритни легли такие требования, о которых она и подумать не могла, когда мечтала прославиться. Но Ларри Рудольф всегда напоминал ей, что успеху сопутствует ответственность, и да и сам по себе график не давал о них забыть.
Например, бывало так: Бритни, вечером концерт! Но сначала надо встретиться с фанатами, пустим, скажем, человек пятьдесят, потом интервью для телевидения, потом двухчасовая пресс-конференция, и можно готовиться к выступлению. Дальше нас ждёт следующий город, выезжаем в полночь, на месте часа в 4 утра, вписываемся в отель, и завтра будет очередной концерт! Но сначала встреча с фанатами, человек на восемьдесят, потом пара интервью для телевидения и радио, трёхчасовая пресс-конференция, подготовка к концерту… и всё, круг замкнулся.
Бритни обычно сидит в спортивных штанах, волосы обёрнуты в полотенце, колени подтянуты к подбородку, она слушает и жуёт жвачку, всё время жуёт, поп-музыкальная версия Алекса Фергюсона. В бесконечной череде рекламной суматохи и демонстраций она томится от желания, чтобы всё это кончилось; ей хочется в покое собраться с духом, посмотреть на красоты Европы, которую она толком так и не увидела, целый день, а не еле выкроенные пару часов. Слава нагрузила её обязанностями, не богатыми на радость. Подлинное волнение она испытывает только во время подготовки к концерту и 90 «божественных» минут на сцене, на волне эйфории, идущей изнутри и излучаемой зрителями.
Но послушная Бритни всё так же улыбается, исполняя всё, что должно, и только самые близкие люди в курсе, до чего же скучным ей кажется весь процесс.
– Я ничего не чувствую, – скажет она им. – Вообще ничего не чувствую.
Особенно тяжело ей даются встречи с фанатами. Это когда перед концертом собирается возбуждённая толпа детей и взрослых: местные чиновники, спонсоры, руководство лейбла, VIPы. Бритни должна пообщаться с несколькими избранными. Но их редко получается несколько. Обычно их от 15 до 50 человек, где бы она ни выступала, её всегда встречает эта вот «команда хозяев поля». Приходится битый час улыбаться, раздавать автографы, с каждым фотографироваться. Она ведёт себя любезно и профессионально как никто, но девочке, которая в присутствии незнакомцев всегда ощущала себя неуютно, эти встречи давались ой как нелегко.
Источник, близкий к Бритни, рассказывает:
– Она всегда спрашивала: «Зачем надо с ними встречаться?», а Ларри отвечал, что это важно. Так что ей приходилось изображать маленькую мисс Совершенство, что бы ни было у неё на душе. В такие минуты она ощущала себя как робот. Ей хотелось выступать на сцене. Всё остальное ей не нравилось. Перед тысячами зрителей она чувствовала себя вполне уютно, а в маленьких группах терялась. Не знаю, что виновато: социофобия или просто скука.
Но как звезда Бритни была обязана «тереться в толпе», ей оставалось только привыкнуть.
– Только и видишь, как Бритни тащат туда, ведут сюда, – говорит источник, – и каждое мгновение было спланировано, от пробуждения до отхода ко сну. Весь день в тисках графика. Она, с её-то врождённой спонтанностью, задыхалась там. Даже церемонии награждений в Европе выливались в сутолку: прыг на красный ковёр, садись, бери награду, позируй для фотографов, а потом на выход через заднюю дверь, и всё с улыбкой.
Роберт Бейкер понимает, как сильно слава и поклонение давят на человека, он всякого насмотрелся из своей студии, но считает, что, несмотря на все жалобы, она «выворачивалась наизнанку», лишь бы выкроить время для фанатов. По его мнению что бы ей ни указывали, у неё оставалась свобода выбора:
– Я больше не встречал таких обходительных людей, – сказал Роберт. – Она всегда уделяла всем время, потому что действовала из альтруистических побуждений.
Когда «королевский приём» заканчивался, Бритни выводили к толпе журналистов, и болтология могла затянуться на три часа. Потом она шла на сцену отстраивать звук. Не успеешь обернуться, как пора начинать концерт.
Добро пожаловать в «День сурка Бритни», как она говорит до сих пор.
Если приглядеться, можно было заметить, что она, как актёр, включается в роль, когда ей подсказывают из суфлёрской будки. Когда рядом не было гостей и журналистов, лицо её мертвело, как у человека, погружённого в мысли или в однообразный труд, а челюсти продолжали жевать жвачку. Но потом включались софиты или поднималась бархатная лента, жвачка летела в сторону, и лицо её вспыхивало радостью, производя на людей незабываемое впечатление. Бритни включала это состояние как по щелчку внутренней кнопки, словно ночь сменялась днём, а день – ночью. Только вот день и ночь начали проникать друг в друга.
После каждого концерта «Команда Бритни» покидала зал в районе половины двенадцатого ночи. Конвой ехал 2–4 часа в следующий город или страну. Бритни падала на кровать в автобусе, но по приезду, в 4 утра, её будили, чтобы она вселилась в номер в очередном отеле, а потом до полудня снова отдалась в объятия сна. В конце концов усталость и напряжение начали сказываться.