Сердце Незер упало:
— Как долго мне еще идти?
— Вокруг еще два дня, а потом через пустыню день. Но это если очень быстро. Рассчитывай на пять дней.
Если Юсеф и ждал, то уже два дня сверх дополнительного срока. Станет ли он ждать еще?
Незер отправилась договариваться с Саудом, но, только увидев его, повернула обратно:
— А без Сауда никак нельзя?
Хозяин ослика усмехнулся:
— Да, с ним едва ли куда-то дойдешь. Можно, но лишь через горы. Они невысокие, есть много вади, по которым можно подняться и спуститься, но легко заблудиться.
— А… ты не можешь проводить меня? Я заплачу.
Незер вспомнила о том, что кроме шетитов у нее есть ожерелье и браслеты, на всякий случай снятые с шеи и рук и спрятанные в сумку. Доброжелатель только помотал головой:
— Я не могу. Но сейчас что-нибудь придумаем…
Немного погодя он вернулся с юношей чуть старше самой Незер и сообщил:
— Он проведет тебя через горы до пустыни, дальше сама. Дашь шетит. Мехи глухой и немой, потому я сам объясню ему, что требуется.
Заметив беспокойство Незер, усмехнулся:
— Сауд куда опасней. Мехи тебя не тронет, не бойся.
На рассвете, когда после второй ночевки караван тронулся в путь на север, Незер с Мехи повернули в сторону восходящей ладьи Ра. Предстояло перебраться между рыжими холмами.
Это не было высоко или страшно, но очень легко заблудиться. Мехи шагал широко и уверенно, Незер едва поспевала следом. Но еще перед уходом она сама попросила Пенбу, как звали хозяина ослика, объяснить Мехи, что нужно двигаться как можно быстрей.
Первые полдня они шли по каменистой ровной поверхности, а потом поднимались вверх по пересохшему руслу реки — вади. Когда-то здесь текла вода, теперь — песок. Вади было достаточно широким и не так уж засыпано камнями. Передохнули в тени утеса, которые стали попадаться все чаще, съели по лепешке и несколько фиников, выпили по глотку воды и двинулись дальше.
С каждым шагом вади становилось все уже, камней все больше, а подъем все круче. В конце концов между берегами пришлось уже пробираться по каменистой осыпи. Мехи стал останавливаться, чтобы подождать не успевающую Незер, все чаще протягивал ей руку, помогал взобраться, если попадался слишком высокий подъем. И все это молча.
Зная, что парень не слышит, Незер больше всего боялась отстать или просто подвернуть ногу, ведь даже на помощь позвать не сможет. Но Мехи это понимал, потому оглядывался сам.
К вечеру они преодолели подъем, однако легче идти не стало, наоборот, теперь пробирались, прижимаясь к обрывистому скальному краю. О ровной поверхности пришлось забыть, под ногами бесконечные каменные холмики. Незер уже давно поняла, что без сопровождающего не прошла бы и части этого пути.
Здесь тоже встречались вади небольших речек, если они совпадали с нужным направлением, идти становилось легче.
Перед тем как ладья Ра окончательно спряталась за верхушками рыжих холмов на западе, Мехи сделал знак, что нужно искать место для ночлега. Он сам выбрал площадку, где предстояло переночевать.
Только теперь Незер поняла, как сильно устала. В горах, пусть даже совсем невысоких, путь удлиняется в несколько раз, поскольку приходится постоянно обходить какие-то препятствия. Большие камни, бесконечные осыпи, двигаться по которым трудно, а не потерять сандалии тем более, небольшие подъемы и спуски и отсутствие простора перед глазами утомляли.
У бедной девушки дрожали руки и ноги, болела голова, покраснела обожженная солнцем кожа и саднило горло. Мехи подал ей какое-то снадобье и жестом показал, чтобы смазала лицо и руки. Другое предложил для ног.
Оба снадобья отвратительно пахли, но Незер понимала, что рискует получить сильные ожоги, а потому помощь с благодарностью приняла. В конце концов руки можно и не нюхать!
Она так устала, что даже попробуй Мехи сделать с ней что-то, не смогла бы оказать сопротивление. После трех дней тяжелого пути у Незер были сбиты ноги, страшно болела спина, а в роскошные волосы набился песок.
Засыпая, Незер думала только о том, что не успела к Джаути, а еще, чтобы Мехи не бросил ее здесь посреди гор.
Не бросил, разбудил до рассвета, показал на росу на камнях, чтобы смочила руки и лицо, а также полизала вместо питья, экономя воду.
К полудню второго дня они пересекли самый тяжелый участок и начали спуск по новому вади. Теперь русло расширялось, идти становилось все легче, и к вечеру они оказались на краю ровного каменистого участка. На сей раз Незер совсем не возражала против устройства на ночевку. Не хотелось не только идти, но и вообще двигаться.
Спала она без сновидений, уже не думая о том, что давно опоздала. Дойти бы…
Мехи с трудом разбудил Незер перед рассветом. Жестом показал, что он возвращается, у Незер все похолодело — а как же она?! Преодолеть такой путь и… Но Мехи поставил ее лицом к восходящему солнцу, вытянул левую руку девушки и ее пальцем ткнул в сторону какой-то темной вершины на горизонте. Незер вспомнила наставление Пенбу и поняла, что они преодолели переход, остался только ровный участок!
Она дала Мехи два шетита вместо обещанного одного, парень сначала отказывался, но потом с благодарностью принял, спрятал в маленький мешочек, зашитый внутри верхнего края схенти, снова показал Незер на нужную вершину и быстро зашагал в обратном направлении. Незер глубоко вздохнула и решительно направилась через каменистый участок, намереваясь его пробежать.
Быстро поняла, что все не так просто, отсутствие подъемов или спусков вовсе не означало быстрого передвижения. Под ногами бесконечные камни — большие и маленькие, на которых подворачивались ступни, там, где камней меньше, ноги вязли в песке. Но Незер упорно стремилась вперед, намереваясь еще до темноты достичь видневшихся вдали гор.
Уже неважно, обожжено ли лицо, растрепаны ли волосы, болят ли ноги и спина, вперед и только вперед! Даже опоздание неважно, если Юсефа нет на месте, она найдет способ добраться до дворца Сета сама! Дойдет пешком, ей не привыкать.
Довольно быстро Незер поняла, что движется в нужном направлении, поскольку была не одинока, к той горе, вернее, узкому ущелью между двумя скалами, из которого вытекала небольшая, никуда не впадающая речка, двигались и другие люди. Это придало ей силы, куда лучше оказаться среди таких же желающих попасть в загадочную Джаути, чем оказаться одной посреди бесплодных песков или в горах, где нет никого и ничего.
Не меньшим подарком оказалась сама речка. Такой ее можно назвать с большой натяжкой, но истосковавшимся по воде людям и ручеек казался спасением. Эта речушка никуда не впадала, ее воду поглощал песок, а по обоим берегам там, где еще можно зачерпнуть ладонями, на коленях стояли все, кто добрался до ущелья через пески.
В стороне отдыхал караван, на который Незер не успела.
Незер было все равно, она тоже склонилась к воде. С трудом найдя местечко, где не слишком взбаламучено, она прополоскала рот и горло, умылась, вылила на себя несколько горстей воды просто так, чтобы почувствовать влагу — и только тогда огляделась.
Женщина рядом покачала головой:
— Зря, все быстро высохнет, и кожа потрескается.
Незер удивили эти слова, неужели им придется долго стоять на солнце? Но почему, ведь Джаути — это переход?
— Джаути? — она кивнула в сторону ущелья.
— Да. Только надежды никакой…
Это Незер не понравилось совсем. Издали из ущелья доносился гул голосов, там явно собралось много людей. Солнечный диск уже начал движение вниз, это означало, что он скоро коснется вершин гор, которые она пересекла. Надо спешить, однако Незер решила сначала немного привести себя в порядок. Она опоздала на целых семь дней, там никто не ждет, потому придется искать дворец Сета самой, и выглядеть как пугало не стоило.
Незер присела в тени, достала гребень и попыталась расчесать спутавшиеся волосы. Это удалось с трудом, за шесть дней, которые девушка шла по пескам сначала рядом с Пенбу и его осликом, а потом по горам с Мехи и сама через пустынный участок, в волосы набился песок, они спутались и выглядели ужасно.
Кожа на солнце, несмотря на снадобье Мехи, высохла, как старый пустой бурдюк, лицо и руки обгорели, на пальцах заусеницы, ногти частично обломаны. И это за какую-то неделю! Конечно, она была неухожена и измучена уже в Харге, потом добавился нелегкий путь к Дандаре, но главным ударом оказалось путешествие от Кены к Джаути.
Долго рассиживаться нельзя, уже до темноты надо не только пройти ущелье, но найти нормальный ночлег, что проблемно при отсутствии достаточного количества шетитов. Незер спрятала гребень в сумку, поднялась и направилась в сторону ущелья. «Я все-таки добралась до тебя, Джаути!» — мысленно объявила она.
Повернула за скалу и замерла.
Повернула за скалу и замерла.
По узкому ущелью текла такая же узкая река, больше похожая на пересыхающий летом ручей. Слева и справа на низких, вытоптанных берегах стояла толпа. Со стороны от поворота видно, что людей сдерживает ограждение с проходом-калиткой. Чуть подальше второе более массивное ограждение, за которым усиленная охрана. Между одним и вторым забором расстояние, достаточное, чтобы остановить любого.
Джаути закрыт!
Если бы толпа состояла из сильных мужчин и женщин, Незер попросту раскидала всех со своего пути, но там стояло немало женщин с детьми на руках, мужчин с малышами на плечах. Незер в отчаянье смотрела на колышущееся море голов.
Даже прорвавшись к ограждению, на ту сторону не пройти. Сетмет верно предупреждал: не опоздай! Доберись Незер до Джаути вовремя, искать Юсефа стоило, но она опоздала на целых семь дней относительно запасного срока. Девушка невольно застонала:
— Нужно было плыть по Нилу!
Да, лодки движутся быстрей караванов, тем более им не приходится останавливаться на ночь.
Но сдаваться Незер не собиралась, она пыталась придумать, как обойти не только толпу, но и само ущелье. Наверняка это можно сделать по верху скал. Как жаль, что рядом нет такого проводника, как молчаливый Мехи!
Девушка стояла, разглядывая острые верхушки рыжих и красных скал, обрамлявших ущелье, мысленно выискивая проход между ними. Смотрела и понимала, насколько все безнадежно. Она не птица, чтобы перелететь, и не имеет цепких когтей, которыми можно зацепиться за камни. Она всего лишь человек, проход для которого на ту сторону закрыт.
Вдруг толпа заволновалась, послышались какие-то команды, отчаянный женский крик с той стороны, потом все отхлынули, почему-то расступились, освобождая место. Незер не успела отскочить, в образовавшийся людской коридор оказалась буквально выброшена женщина с ребенком на руках. Толпа шарахнулась от нее в стороны, и только Незер бросилась поднимать бедолагу.
Охрана, притащившая женщину с той стороны, немедленно вернулась на свое место, за ними отступили и стоявшие на ничейной полосе рослые охранники с кнутами в руках. Обе пары ворот оказались захлопнуты раньше, чем толпа попыталась в них прорваться. Видно, охране стороны привычны такие маневры, действовали слаженно без команд.
Выброшенная женщина рыдала:
— Я… я согласна отдать сына… пусть меня прогонят, но его возьмут…
Ребенок плакал. Незер протянула ему завалявшийся в уголке сумки финик, но малыш лишь поморщился от такого угощения.
Тогда девушка помогла им с матерью отползти в тень, чтобы не попасть под ноги мечущихся возле перехода людей. Происшествие заставило их словно обезуметь, толпа напирала на первую ограду, люди давили друг друга, раздавались женские крики, плач детей и щелчки кнутов охраны, видно предупреждающие о том, что напирать не стоит.
— Что здесь творится? За что тебя прогнали? Почему все рвутся туда? — у Незер были тысячи вопросов. Неужели там так хорошо, что люди готовы рисковать жизнью, чтобы прорваться на другую сторону ущелья, а для малыша сладкий финик не лакомство?
Женщина подтвердила:
— Да, все хотят к Сету. Там есть вода и много садов. И еды тоже много.
— А… за что тебя выгнали?
Женщина покосилась в сторону перехода и невесело усмехнулась:
— Когда у нас с мужем родился сын, мы не отдали его тотчас. Но в три года пришлось это сделать, дольше детей с родителями держать запрещено даже крестьянам, даже на руднике. Но я не захотела, мы попытались скрыть нашего мальчика, мы нарушили закон. Мужа выгнали первым, а потом нас с сыном. Мы прятались в горах.
Незер могла бы пожалеть женщину, но все ее мысли уступили одной: если пойти против тамошнего закона, то тебя выгонят вместе с ребенком!
Женщина подтвердила:
— Да, если ты не хочешь отдавать своего ребенка на воспитание, то тебя выгонят вместе с ним.
— Это мне и нужно! А где там могут быть дети? У меня там сын.
— А почему твой сын там, а ты здесь? Ты никогда там не бывала?
Незер кивнула:
— У меня малыша забрали по ту сторону Нила в Дандаре. Хочу вернуть. Где там могут быть дети, которых похитили?
— Я о таких не слышала… Если дети рождаются в специальных домах, то их забирают у матерей сразу после рождения, и матери больше не знают, кто из малышей рожден ими. А если, как я, рожают дома, таких забирают в три года.
— Значит, если я найду своего сына там, — Незер кивнула на море голов, — и не отдам его чиновникам, нас с сыном выгонят, как вас?
Ответный взгляд был полон изумления:
— Ты хочешь, чтобы тебя выгнали? Но оттуда не уходят. Там есть вода и сытая жизнь.
— Сытую жизнь я найду и без них!
Теперь Незер знала, что ей делать — она должна любым путем попасть на ту сторону перехода! Любым, даже если для этого придется растолкать матерей с грудными детьми на руках, кусаться, царапаться и работать локтями.
Пришлось.
Сначала Незер просто юрко лавировала между людьми, потом протискивалась силой, потом начала по-настоящему пробиваться, толкая всех подряд. Но толпа становилась все плотней и пропускать вперед никто не желал.
Оставалась слабая надежда на то, что еще кого-нибудь выдворят с той стороны, тогда можно попытаться прорваться в свободное пространство. Но ничего подобного не намечалось. Охрана со скучающим видом наблюдала за колышущимся морем голов, ворота были закрыты.
Поняв, что ей не удастся даже приблизиться к воротам, Незер испытала ужас. Юсеф ее, конечно, уже не ждал, а самой туда не прорваться…
От отчаянья у нее вырвался крик:
— Мне нужен Юсеф! Меня ждал Юсеф!
Голос Незер вырвался из общего гомона, но что толку?
Колыхнувшаяся толпа сдавила со всех сторон так, что дышать стало невозможно, в голове билась единственная мысль: только бы не упасть — затопчут. Визжали женщины, кричал кто-то из детей…
Что было дальше, она уже не видела. Дыхание остановилось, свет померк в глазах, и все провалилось в темноту.
Происходит то, что никогда не происходило прежде.
Магические формулы обнаружены и стали бесполезны.
Люди даже щеголяют своим безбожием.
«Ах!.. Если бы я знал, где находится Бог, я уж наверняка сделал бы ему приношения!»
Но не делают, потому что боятся сами остаться без еды.
Никто больше не верит богам так, как верили раньше. Но люди не понимают, что в этом причина их бед. Боги не желают защищать тех, кто в них не верит.
Глава 5
Работа по созданию Сфинкса продвигалась быстро. Две сотни опытных скульпторов, нанятых Тотом, прекрасно знали свое дело, за ними нужно было только следить. Созданная Менесом и Нармером скульптура Сфинкса росла, словно тростник в половодье. Ни у кого не оставалось сомнений, что это воля богов, слишком быстро продвигалось дело. Каждый удар молотка отбивал нужную часть камня, каждое усилие приносило плоды, на которые обычно потребовалось бы усилий в десять раз больше.
Менес переживал:
— Я чувствую себя бездельником! Я вообще здесь не нужен!
Нармер успокаивал учителя:
— Немного погодя придет и наша очередь.
Вот уже появились первые контуры лежащего льва, а его лица все еще не было даже у глиняного прообраза Сфинкса.
Теперь успокаивал Тот:
— Голову Сфинкса оставят нетронутой, позже Исида скажет, чье это должно быть лицо.
Никогда еще скульптуры не создавались так быстро и так странно. Прошло всего две луны, но уже стали видны контуры фигуры, и Нармер взялся за передние лапы… По его настоянию лапы делали несоразмерно длинными, чтобы в будущем поместить между ними храм.
— Сфинкс будет охранять! — весело объявил Нармер.
Он был очень доволен работой, скоростью, результатами. Недоволен только собственным учителем — Менес никак не мог забыть Незер. Это выводило Нармера из себя, юноша не раз начинал разговор о продажных женщинах, о ворах и воровках, о предательстве.
Однажды такая беседа едва не поссорила их с Менесом окончательно.
— Нармер, если ты не прекратишь говорить гадости о девушке, которую ни разу в жизни не видел, я не стану с тобой разговаривать совсем.
— Я не могу простить ей обман! Пусть бы меня обманула, предала, продала, но тебя!..
— Она меня не предавала и не продавала. А шетиты взяла только потому, что боялась, что я не дам.
— Не защищай эту мерзавку. Женщины предательницы вообще, а эта особенно.
Напряжение нарастало, и только внезапное появление бога Тота заставило учителя и ученика замолчать.
— Что вы не поделили?
— Незер! — ехидно объявил Нармер. — Эта женщина даже на расстоянии не дает покоя Менесу.
— Не можешь ее забыть? — поинтересовался бог мудрости у скульптора.