Молчаливый слуга принес им еду. Это были не просто лепешки, а обед с мясом, жареной птицей, вином, множеством овощей и сладостей, чистой водой и тремя сортами пива.
Есть не хотелось, Незер с трудом заставила себя проглотить кусочек, зато много пила. Она отчаянно пыталась понять, что же все-таки произошло и что будет дальше. Как выбраться из этого каменного мешка или хотя бы попросить помощи у Сета?
Ее поддержала и Хекет:
— Незер, может, правда попросить у Сета помощи?
— Как?
— Не знаю, обратись к нему мысленно или вслух. Вдруг услышит?
Незер решила, что, если в ближайшее время ничего не изменится, так и поступит.
Спали они с Хекет тревожно, у Незер еще болело тело, а Хекет страшно боялась всего подряд.
Она лежала рядом с Незер, стараясь не касаться ее, чтобы не сделать больно, но и не отпуская руку, словно подругу по несчастью могли в любую минуту снова увести на мучения. Или ее саму.
Но до утра их никто не тронул. Слуга принес достаточно воды, чтобы вымыться, потом завтрак из свежайших лепешек, меда, фиников и очищенной песком воды, а потом…
Увидев рослую фигуру Упуата, Незер невольно сжалась. Пришел за ней?
Да, Упуат сделал знак следовать за собой. Еще горевшая после вчерашнего кожа заныла, но Незер решила, что на сей раз не только не прокусит губу, но и не заплачет!
Палач снова распял ее, закрепив руки и ноги, завязал глаза, но рот затыкать не стал.
Теперь он решил сделать что-то иное…
Обильно смазав самую выпуклость одной, а за ней и второй ягодицы каким-то средством, отошел. Незер напряженно прислушивалась, не понимая, что происходит. Кожа под смазкой задеревенела, потеряв всякую чувствительность.
И вдруг… Скорее по запаху, чем из-за других ощущений она поняла, что Упуат просто поставил клейма на ее ягодицы! Мелькнула мысль: пометил, как скотину!
Следом на пострадавшие места легла какая-то мазь и ткань.
По крайней мере, это означало, что плетки в ход он сегодня не пустит.
Она упустила мгновение, когда появился тот самый запах, от которого плыла голова. Задержала дыхание, но поздно. Снова в полудреме почувствовала, как руки Упуата подхватывают ее ноги под колени и слегка приподнимают… Он уловил, что она не потеряла сознание, запах появился снова.
И снова Незер очнулась на своей постели со страдающей Хекет рядом.
— Незер, что это?! Тебя не было очень долго, а потом ты проспала целый день и половину ночи. Что у тебя?
— Там тавро. Посмотри, что он выжег?
Хекет вздохнула:
— Там знак Сета. Хорошо заживает, почти не воспалено. Еще день, и пройдет.
— И что? — горько усмехнулась Незер. — Значит, он возьмется за плетку снова.
— Проси Сета о помощи.
— И что я скажу? Что его подручный выжег на моем заду его знак? Сет не оставил меня у себя, значит, я ему больше не нужна.
Но это было не все, помимо тавра Упуат оставил на теле Незер еще знак. Каждый из сосков ее груди оказался словно закован в крошечное золотое колечко, и колечки соединены между собой изящной золотой цепочкой. Это было красиво, но означало, что Незер будет вынуждена прятать свою грудь, как это делают старухи, у которых все уже повисло от множества выкормленных детей и прожитых лет.
Пока Хекет разглядывала невиданное украшение, Незер подумала, что волнуется зря, ей некому показывать свою грудь. Палач не выпустит их отсюда, это ясно.
— Что же нам делать?
Незер не знала ответа. Но уже знала другое — Хекет права в своих подозрениях, Упуат не зря давал ей понюхать что-то, чтобы потеряла сознание. Не хватало забеременеть от этого урода!
Они ничего не успели предпринять, утром девушек ждал сюрприз. После завтрака в двери показался Упуат, ткнул пальцем сначала в сторону одной, потом второй и сделал знак, чтобы шли следом. Что-то было не так в его руке, но Незер не успела сообразить, что именно.
Они снова шли темным коридором, где горел единственный светильник, слабый свет которого почти не разгонял тьму, зато заставлял метаться по стенам огромные тени. Хекет впереди несла довольно тяжелую сумку, которую ей вручил Упуат.
Под ногу попал камешек, Незер оступилась и едва не упала, но сильная рука подхватила ее под грудь. Девушка шарахнулась в сторону от этой руки, невольно бросив на нее взгляд. В это мгновение вдали открылась дверь, явно ведущая наружу. Там был дневной свет!
Когда Незер повернулась, чтобы посмотреть на своего мучителя, то увидела, что он поспешно удаляется по коридору в обратную сторону.
Хекет вцепилась в ее руку:
— Незер, пойдем скорей!
Раздумывать некогда, Упуат явно выпускал их, этим нужно воспользоваться, что бы ни было там за пределами подземелья.
Это не подземелье, а внутренность горы, они вышли из коридора на небольшую площадку на приличной высоте. Дверь позади немедленно захлопнулась. У Незер мелькнула мысль, что спуститься с площадки невозможно. Она едва не расхохоталась — спаслись, называется! Умереть от жажды на скале ничуть не лучше, чем в темнице.
Но Незер зря испугалась, спуск обнаружился. Не очень удобный, можно ободрать и колени, и локти, но все же был.
Внизу она, прежде всего, оделась в то, что обнаружилось в сумке. Платье оказалось довольно закрытым, хотя цепочка на груди все равно просматривалась.
Потом обе обулись в крепкие сандалии, тоже взятые из сумки. Хекет ворчала:
— Надо же какой заботливый…
Еще в сумке нашлись куски вяленого гуся, жареное мясо орикса, лепешки, огурцы, финики и вода в кожаном мешке. Смерть от голода и жажды не грозила. В сумке лежали кусочки золота, заставившие Хекет удивиться:
— А это зачем?
Незер усмехнулась:
— Вне пределов Запретных земель люди расплачиваются за все золотом и серебром. Или меняют одно на другое.
— А где они берут это золото или другое, что можно обменять?
— Выращивают или делают своими руками.
Хекет ахнула:
— А если не могут?!
— Тогда умирают от голода, как все, кто во владениях Сета не имеет защитного знака.
Подруга задумчиво помотала головой:
— У Сета никто не остается ни голодным, ни умирающим. Даже если не может работать сейчас, то сможет потом. Главное — не противиться его воле. — Чуть подумала и добавила: — Нет, у Сета лучше.
— Вернешься? — ревниво поинтересовалась Незер.
— Нет, я с тобой!
Оставалось понять, куда идти. Они огляделись. Вокруг песок и холмы, одни подальше, другие поближе. Тени от всего уменьшились, солнце почти поднялось на самый верх, понять, где восток, а где запад, невозможно. Незер вдруг подумала, что Сет был прав, когда говорил, что без тени жизнь невозможна так же, как и без света.
Вдруг Хекет указала в сторону:
— Смотри, караван!
Вдали действительно шел караван. Он скрылся за очередным холмом, но направление движения понятно. Незер рассмеялась:
— Я поняла, где мы! Джаути недалеко, вот там за поворотом, караван идет туда. Поспешим.
Однако поспешить не удалось.
Они не успели шагнуть в сторону от скалы, в тени которой одевались, как увидели… Хетта.
По тому, как вытянулось лицо Незер, Хекет поняла, что ничего хорошего их не ждет. Тем более Хетт вел себя недвусмысленно, в его руке плеть и основательная дубина, а за пояс схенти заткнут нож.
— Чего это он? — испугалась Хекет, никогда не видевшая столь странных мужчин.
— Чего ты хочешь, Хетт?
— Только твою жизнь, — усмехнулся подручный Сетмета.
У Незер мелькнула мысль, что это приказ Сета. Но зачем?! Куда проще расправиться с ней там. И все-таки поинтересовалась:
— Зачем тебе нужна моя жизнь?
— Приказ моего хозяина, красавица. Ты ему слишком мешаешь.
— Чей?
— А ты не поняла?
— Сетмета? — почти в ужасе прошептала девушка.
— Конечно. Но если ты ублажишь меня как следует, я позволю пожить еще.
Незер пыталась сообразить, что делать. Угроза была слишком явной, а помощи ждать неоткуда.
— Хекет, я с ним разберусь, а ты беги!
Зря Незер шептала, Хетт прекрасно понимал, что она вознамерилась сделать, а потому приказал:
— Для начала свяжи ноги своей подружки. Быстрей.
Незер не собиралась делать это, она наклонилась якобы к мешку, но в действительности поднимая камень. Хетт настороже, стоило камню полететь в него, как взвилась плеть. Незер едва успела отскочить прочь, а вот Хекет замешкалась, и второй удар рассек ей предплечье.
— Будете сопротивляться, буду убивать медленно и жестоко. Снимай свое платье, разорви и свяжи ноги и руки своей подруги. А сама ложись, как положено женщине. Я не шучу.
— Попробуй взять меня, я выцарапаю тебе глаза!
Незер вовсе не собиралась подчиняться, она понимала, что Хетт убьет их все равно.
— Хекет, беги! Пока он будет бороться со мной, ты успеешь привлечь к себе внимание или спрятаться.
Подруга возразила:
— Нет!
— Снова о чем-то договариваетесь?
Длинная плеть взвилась еще раз, но теперь девушки успели отскочить в стороны и удар не получился. Из двоих Хетт мог убить сразу только одну, он выбрал Незер. С подружкой разделается потом. Незер приготовилась отдать свою жизнь подороже. Еще один камень полетел в голову Хетта, второй в живот. Он успел увернуться от первого, но поневоле выронил плеть, схватившись рукой за живот.
Незер метнулась к обидчику, однако схватить плеть не успела, он опомнился слишком быстро, пришлось отпрыгнуть в сторону.
Сообрази Хекет, она уже набрала бы камней и бросала их с другой стороны, но девушка оказалась слишком напугана, а подсказать ей значило подсказать и Хетту. Незер мысленно взмолилась:
— Хекет, что же ты?!
Оступившись, Незер упала, а потому увернуться от следующего удара плети смогла только перекатившись. Она бросила еще один камень, но тот был слишком мал, чтобы нанести вред Хетту, зато разозлил его окончательно. Несомненно, очередной удар придется уже в цель.
Помощь пришла, откуда не ждали.
Никто не понял, что произошло, но едва Хетт начал заносить руку с плетью, как его ноги вдруг стали тонуть в песке! Песка вокруг много, много и камней. Ноги вязли, но не больше чем по щиколотку. А у Хетта вдруг оказались в песке по колено. Вокруг него с немыслимой скоростью рос настоящий бархан.
Хетт отбросил и плеть, и дубину, переступал ногами, отчаянно пытаясь из песка выбраться, но тот упрямо заносил уже бедра обидчика девушек. Застыла, прижав пальцы к губам, Хекет, Незер поспешно отползла в сторону, чтобы тоже не оказаться засыпанной. Немного погодя ей пришлось уже не отползать, а отбегать. Невесть откуда взявшиеся песчаные вихри за считанные мгновенья оставили на поверхности лишь голову Хетта. Голова эта истошно вопила от ужаса.
Но вот крик прекратился, поскольку песок стал насыпаться в его рот. А потом скрылась макушка. Тотчас вихри исчезли, последний лишь покрутился там, где только что была голова Хетта.
Незер коснулась цепочки на своей груди:
— Благодарю, Сет.
— Незер, что это?! — глаза Хекет готовы вылезти на лоб при виде так внезапно исчезнувшего под кучей песка их обидчика.
А Незер, оглянувшись назад, ахнула — на площадке стояла темная фигура Упуата!
— Смотри!
Но пока звала Хекет, пока та сообразила, куда смотреть, фигура исчезла. Незер вдруг озарило понимание:
— Хекет, это Сет!
— Где Сет?! — ужаснулась новой беде Хекет.
— Упуат и есть Сет!
— Ты с ума сошла? Упуат палач Сета, это всем известно. Испугался твоей мольбы к богу Сету и отпустил нас.
— Я никого ни о чем не просила. Упуат и есть Сет, — настаивала на своем Незер.
— Бог тьмы такой страшный?!
— Нет, это тоже маска. Понимаешь, и трубкозуб, и облик Упуата — маски. Сет… красивый.
Хекет смотрела настороженно, ей не нравилось возбуждение Незер, подруга на солнце перегрелась или от перенесенного ужаса умом тронулась? Но девушка разговаривала здраво.
— Вы никогда не слышали голоса Упуата, так? И не видели жертв его истязаний?
— Не видели. Я сама об этом думала, но, наверное, их сразу выбрасывают зверям.
— Нет! Упуат мне показал огромные меха, бурдюки, если на них надавить, раздадутся такие вопли!.. — Незер даже головой замотала, вспомнив ужасный мучительный стон.
— Но тебя-то он истязал?
— Выпорол. Но я не уверена, чего было больше — боли или удовольствия.
— Ты с ума сошла там в подземелье?! Как может быть боль приятной?
— Может, — вздохнула Незер, — и еще какой. Словно жидкий огонь по коже, а потом блаженство, когда все закончилось и кожу смазали прохладной мазью.
— Ну-у… — все же сомневалась Хекет. — Но ты кричала.
— Было больно, но как-то так, что… ужасно, но я не против быть выпоротой еще раз. Когда это заживет.
— Точно с ума сошла! — решила Хекет и вдруг вспомнила: — А почему ты решила, что это Сет?
— Он… он грудь поцеловал так же.
— Как трубкозуб?
— Какой трубкозуб? Как Сет. А еще, когда Упуат пришел за нами сегодня, его руки вовсе не были изуродованы шрамами. Я бы не заметила, но он поддержал меня, чтобы не упала, прижал к себе. Это Сет!
— Ну, хорошо, хорошо, — Хекет решила не спорить. Поверить, что можно испытать блаженство, будучи выпоротой, она не могла. Решила, что это у Незер от перенесенного. Или напекло голову, с кем не бывает? Вот придет в себя Незер, и все Сеты, Упуаты и прочие страсти встанут на место.
Незер рассмеялась:
— Не веришь? А ты вспомни: когда-нибудь видела их вместе?
— Кого их?
— Упуата и бога, пусть даже в маске трубкозуба, одновременно?
— Нет.
— Упуата разглядывала?
— Нет! — Хекет даже шарахнулась от одного предположения, что в страшные глаза можно посмотреть.
— А я разглядывала в первый же день. У него такие же красные точки в глазах.
— Это и я заметила, — передернула плечами Хекет.
Незер обрадованно продолжила:
— И ухмылка насмешливая. А не разговаривает, чтобы никто не понял.
— Ну, хорошо, пусть Упуат и есть Сет, но бить мать своего сына…
— Не бить, а пороть.
— Ничуть не лучше. Пороть плетью…
— Двумя. И не плетью, а наборными плетками из многих хвостов. — По лицу Незер блуждала такая шальная улыбка, что Хекет все же осведомилась:
— Неужели приятно?
— Самое большое удовольствие всегда вместе с болью, а особенно приятно, когда она проходит.
Хекет снова покосилась на холм песка, скрывший Хетта, потом на подругу и осторожно предложила:
— Пойдем отсюда?
— Пойдем! — рассмеялась Незер.
Теперь она точно знала, что Сет ее не забыл и рождения сына от Менеса не простил, наоборот, примерно наказал и поставил свое тавро, чтобы никому другому неповадно было. И что она обязательно вернется к этому чудовищу с красными огоньками в глазах и попросит, чтобы он… взял в руки плетки.
Незер была права — Сет предпочитал показываться своим подданным либо в маске трубкозуба, либо в облике страшного Упуата. И никогда в своем собственном виде. Из людей только двое увидели Сета без масок — Незер и Нармер.
Когда сын не пожелал остаться с отцом, Сет с трудом сдержался, чтобы не уничтожить самоуверенного мальчишку на месте. Остановило только намерение показать ему свою силу в борьбе против Гора. Сет не собирался убивать ни Нармера, ни Гора, но хотел как следует проучить этих самонадеянных юнцов.
А потом следом за сыном появилась Незер. Единственная женщина на Земле, которой он подарил свою любовь, пришла, чтобы получить от него бессмертие и его же убить!
Люди глупы, неужели они не понимают, что богу тьмы при желании становятся известны все их темные мысли?
Но Незер стала просить не убивать ее сыновей, предлагая взамен собственную жизнь. Нармера Сет убивать и не собирался, а о сыне Незер от Менеса никогда не думал, злился, что родила, но не больше… Но она сумела вытянуть из Сета клятву не причинять вред ее сыновьям.
Сета поразила готовность Незер жертвовать собой ради Нармера, который от нее отказался, но еще сильней покоробило то, что она оказалась обыкновенной самкой, способной защищать свое потомство любой ценой. Так курица наскакивает на коршуна без малейшей надежды отбить цыплят, так львица бьется со стаей гиен за своих львят.
К тому же Незер ни словом не обмолвилась об их отношениях, словно приняла к сведению его отсутствие в ее снах по ночам и ничуть этому не противилась. Сет решил: пусть уходит.
Но Незер не просто ушла, она умудрилась отдать защитный знак строптивому сыну, а сама принялась выбираться из владений бога тьмы самым немыслимым способом. И тогда Сет решил наказать юную женщину!
Все шло, как он задумал, до той минуты, когда на ее губе выступила капелька крови. Не желая кричать, Незер прокусила губу. Сет был готов не просто выпороть, но растерзать ее тело! Но, освободив бесчувственное тело Незер, он на мгновение поддался соблазну и воспользовался ее состоянием. И ужаснулся, потому что даже в таком состоянии тело Незер ответило на его страсть! Она была без сознания, не могла знать, что это он, не могла вообще ничего знать и ни о чем думать, но…
Сняв любовницу с распятия, Сет отнес ее в комнату и вернулся к себе.
Внутри горы под его дворцом в крошечной каморке приходила в себя та, перед которой он не смог устоять, а Сет метался по своим покоям, пытаясь справиться с самим собой. Он, самый воинственный и грозный бог, при одном упоминании имени которого цепенели сотни тысяч людей, которого боялись даже боги «девятки», не мог справиться с собой при виде красивого тела?! Пожалел самку, которая его предала?!
Если она могла вот так бессознательно отвечать на его страсть, значит, сможет быть с кем-то другим! Незер можно было просто уничтожить, для этого Сету достаточно одного жеста. Можно сделать ее смерть долгой и мучительной, например, оставив в той комнатушке вместе с Хекет за закрытой дверью. Через несколько лет, наводя порядок в темнице, слуги просто выбросили бы скелеты двух девушек, погибших от голода и жажды.