— Гор мальчишка. Иногда я так жалею, что он не мой сын! Если бы он мог сделать это, то давно сделал. Нет, он способен нанести мне вред, но не убить. Мы как свет и тень, без света нельзя, но и без тени тоже. Иначе Ра давно испепелил бы своего внука в угоду правнуку.
— Сет, я давно хочу спросить тебя…
— Спрашивай, что же замолчала?
— Зачем ты уничтожаешь Египет? Город, в котором я родилась, Харга… он был таким красивым…
— Ты не видела Харгу прежней, когда ее окрестности были зелеными. А почему?.. Мой братец Осирис даровал людям множество умений, это хорошо, но он забыл об одном — все должно быть заслужено трудом. Осирис научил сеять и ловить рыбу, пасти скот и строить дома… Тот научил грамоте и счету, вложил в головы жрецов знания о движении светил…
— Что в этом плохого?
Сет невесело усмехнулся:
— Люди ценят только то, что им трудно достается. Людей нужно было учить, а не даровать им знания и умения. У египтян началось вырождение, они не желают тяжело работать, моля Осириса, а теперь Гора о даровании все больших благ только потому, что в него верят. Им кажется — достаточно вернуть богу часть даров со словами восхвалений, чтобы получить еще больше. Разве не так?
Незер не сразу нашла что возразить, Сет внимательно наблюдал, ожидая.
— Осирис создал рай, а ты его разрушил!
— Рай нужно заслужить, иначе его не будут не только ценить, но и защищать. Посмотри, я засыпаю их землю песком, но вместо того, чтобы помочь Гору, люди молят меня, чтобы пощадил именно их поместье. Но это я, я могу и прекратить. А если завтра на землю Египта придут враги со стороны? Они не станут жалеть никого. Я хочу, чтобы египтяне встали пусть даже против меня рядом с Гором, защищая свои дома. Тот, кто не способен защитить свою землю и своих родных, непременно сам станет рабом.
— Тогда Менес прав. Они…
Незер запнулась, сообразив, что сейчас выдаст тайну Менеса и Нармера. Она забыла, с кем имеет дело. Сет расхохотался:
— Незер! Неужели я не знаю, что мой собственный сын собирает против меня армию в помощь Гору?
— Ты уничтожишь их?
— Нармера и Ману не трону, я обещал. И твоего приятеля Менеса тоже, он толковый. Хотя после того, как ты родила ему сына, скульптора следовало бы испепелить первым. Но погибнут многие, может, хоть это заставит остальных очнуться?
— Какая страшная плата.
— Люди тысячелетия не платили ничем, просто пользуясь дарами Осириса. Если долго не платить, потом приходится расплачиваться дорого.
Незер решилась на еще один вопрос:
— Сет, что будет, когда ты победишь?
— Заставлю Нармера и Менеса засучив рукава превратить хотя бы долину Хапи в благодатную землю. Ты же сумела сделать это с Шедет. Пусть тоже потрудятся. Сыну есть с кого брать пример. Ты подскажешь?
— А Гор?
— У Гора останется его Нижний Египет. Дельта благодатна, нужно только уметь этим пользоваться. И пусть покажет свое умение возвращать пустыне ее первозданный вид.
— А… ты?
Сет лукаво заглянул в глаза любовнице:
— Интересуешься, не перестану ли я тебя посещать? Нет, не перестану, больше того, заберу с собой в Нубию. Даже если для этого тебя придется снова брать силой! Иди сюда, хватит рассуждать о будущем Египта, оно великое. А у нас с тобой до рассвета совсем мало времени, мы не в моем дворце.
Позже он ревниво поинтересовался:
— Неужели тебе было так хорошо с Менесом?
Незер серьезно ответила:
— Ты единственный.
Впервые после этого бог тьмы был не только неистов, но и… нежен.
Все тайное когда-нибудь становится явным.
В одну из ночей, возвращаясь от любовника из числа нанятых беженцев, Тафет услышала голоса из домика, где жила Сети. Это ее удивило, старуха кого-то принимает по ночам? Подкравшись ближе, Тафет услышала такое, от чего волосы ее приподняли парик, — прозвучало имя Сета! Старуха в черном, которую почему-то пустила жить в поместье Незер, связана с богом пустыни?!
На следующее утро Тафет потребовала, чтобы Сети держала ответ. Хорошо, что рядом не оказалось никого, кроме Хекет и самой Незер.
Незер решила, что придется признаваться, и уже открыла рот, чтобы сказать, что принимает по ночам бога тьмы, чтобы тот не занес песком их поместье. Мысленно она взмолилась:
— Прости, Сет, я вынуждена это говорить.
Сказать ничего не успела, почти то же произнесла Сети. Старуха призналась, что молила бога Сета не заносить песком их поместья, канал и протоку.
Но Тафет не так глупа, она заявила, что вовсе не молитвы слышала из домика, а беседу с Сетом! И снова Сети опередила Незер, она со смехом заявила, что беседовала с богом тьмы по ночам, поскольку умеет слышать и видеть на расстоянии.
Признания закончились тем, что Сети неожиданно присела и… превратилась в стаю черных птиц! От ужаса закричали все, даже Незер. Они не поняли, что это были за птицы, лишь услышали хлопанье крыльев и увидели черное облако, уносящееся ввысь.
Перепуганная Тафет заявила, что и дня не останется в этом поместье, где полно колдунов и других людей, появившихся непонятно откуда и непонятно с кем связанных!
Незер, у которой от ужаса зуб на зуб не попадал, только пожала плечами:
— Отправляйся в дом Шеритры.
Вместе с Тафет ушли и обе сестры. Малыша Ману пришлось срочно отучать от груди, давая коровье молоко.
Но это оказалось не все, потому что Шеритра воспротивилась и присутствию Рамеса, вернее, потребовала, чтобы тот подчинялся ее приказам. Рамес жаловался Незер, что Шеритра погубит все его начинания, а потом просто отказался работать на нее.
— Госпожа Шеритра не понимает, что посадить мало, нужно ухаживать за всем, что посажено и посеяно, иначе убирать будет нечего! А она требует, чтобы я забросил поля, виноградник и сад ради ремонта дома, словно этим нельзя заняться, когда уберут урожай.
Но переполнило чашу терпения Рамеса поручение Семосу руководить поместьем. Рамес сам когда-то поселил семью Семоса в поместье у Шеритры, пожалев их после изгнания из дома от Незер. Поселил и не раз ругал сам себя за эту жалость. И вот теперь Семос сумел внушить Шеритре, что поместье должно приносить своей хозяйке радость, а не заботы, что посаженный урожай нужно только собрать, а Рамес нарочно все усложняет, чтобы его ценили.
Незер тоже было досадно, что все их с Рамесом старания пойдут прахом, она поспорила с сестрой, и теперь два поместья снова существовали раздельно, а их хозяйки почти не виделись.
В этом обнаружилась своя польза — без постоянного подглядывания стало свободней, и Сет снова стал посещать Незер по ночам.
Но долго это продолжаться не могло, решающую битву Сета и Гора никто не отменял…
И вот этот день настал.
Ранним утром Железные люди, основательно подкрепившись едой и взбодрив себя пивом, выстроились, как учил их Менес, чтобы встретить наемников Сета.
Все прекрасно помнили, как умеют биться враги, как они жестоки, сильны, напористы. Но сердца Железных людей были полны ярости и желания справиться с любым врагом, отомстить за погибших товарищей, так и не успевших взять в руки железные мечи. Вставших рядом с Нармером и Менесом в помощь Гору людей не пугали раны и даже гибель, они знали, что в царстве Осириса им будут оказаны почести, а если выживут — Гор в беде не оставит.
Главное — победить.
Зоркие глаза Нармера уловили на востоке какое-то движение. Солнечная ладья Ра только начала свой подъем из-за гор, но армия Сета уже была готова сразиться с армией Железных людей Гора. Впервые за все время существования Египта рядом с богами встали люди. Железные люди бросили свои дома и поля, своих родных, чтобы помочь богу света одолеть бога тьмы, и были готовы отдать свои жизни, чтобы это произошло сегодня.
Нармер помнил слова Незер о Бессмертных, но не верил в это. Сказать можно что угодно, и Сету тоже. Но на всякий случай, отправляясь сюда, поинтересовался у Тота, возможно ли такое. Он не стал говорить богу мудрости, откуда получил такие сведения. Тот сначала фыркнул:
— Что за фантазия тебе в голову пришла?
Но по тому, как в его глазах мелькнула тревога, Нармер понял, что это правда.
— Ответь, возможно или нет?
— Возможно, но никто Сета за это не поблагодарит! Его отец Геб будет в ярости. И Ра тоже.
Нармер вздохнул, ярость — это потом, потом можно сколько угодно злиться на Сета, когда тот уничтожит Железных людей Гора.
Юноша не стал напоминать, что не произнес имени бога тьмы, всего лишь поинтересовался, может ли бог даровать бессмертие, а потом уничтожить того, кому даровал. Значит, Тот все знал…
— А Гор об этом знает?
— Да, — мрачно вздохнул бог мудрости.
— Поэтому те, кто вышел биться против наемников Сета в прошлый раз, и были уничтожены? Они бились против Бессмертных?
— Нет. Наемники Сета просто были сильней и действовали слаженно.
Оставалось надеяться, что по какой-то причине Сет и сейчас не станет исполнять свою угрозу и даровать бессмертие своим наемникам. Нармер вздохнул — слабая надежда, если бог тьмы намерен сегодня биться с Гором сам.
Глядя на восток, Нармер посоветовал наставнику:
— Менес, убери из войска всех, у кого дома не осталось кормильцев.
— Я понимаю, Нармер, что это опасно, можно получить ранение и даже погибнуть. Но мы решили помочь Гору даже ценой потери своей крови. Мы же Железные люди.
— Ты не понимаешь. Нам с армией Сета не справиться. Все, кто выйдет биться против его воинов, погибнет.
— Нармер, мы не трусы.
— Я знаю. Но я знаю и другое — у Сета Бессмертные!
— Что?!
— Ни слова не говори нашим Железным, но сам это учти. Пока Гор будет биться с Сетом, нам предстоит сражаться с Бессмертными.
Менес сказал то же, что и сам Нармер Незер:
— Если бы их было так много, Тот знал бы.
— Сет дарует бессмертие перед боем, а потом сам же их и убьет. Всех, кого не убьет Гор.
Менес задумался. Вот почему Сета не очень заботило создание армии Гора! Железных людей уничтожат те, кого потом уничтожит сам Сет.
— А Гор не может поступить так же, даровав бессмертие Железным людям?
— Чтобы потом убить их? Нет, он надеется сразить Сета раньше, чем Бессмертные уничтожат нас всех.
— Это плохо, Нармер, это очень плохо.
Но они даже поговорить не успели.
С востока двигалась темная полоса. И без объяснений понятно — армия Бессмертных Сета.
Сердце Менеса с тоской сжалось. За его спиной стояли простые люди. Они хорошо обучены владеть оружием, бесстрашны и даже отчаянны, называют себя Железными, но они из крови и плоти, они уязвимы. Вдесятером одного из тех, что у Сета, не одолеть.
Менес не стал удалять из неровного строя никого, понимал, что не уйдут без объяснений, а объяснить не мог.
Он еще раз оглядел своих собратьев по оружию, поднял руку, призывая к вниманию. Загнувшийся по краям строй (так и не научились стоять прямо, хотя какая разница?) затих. В напряженной тишине Менес постарался, чтобы в его голосе прозвучало как можно больше уверенности:
— Нам нужно продержаться несколько минут, пока Гор не победит Сета. Потом он поможет нам уничтожить этих… черных.
Он едва не сказал «неживых».
Нармер тоже с тоской смотрел на надвигающуюся массу. Он-то видел силу Сета и понимал, что Гору никаких минут не хватит, чтобы одолеть старшего бога. Битва наверняка продлится долго, а когда закончится, будет ли кого выручать?
Нармеру показалось, что даже солнце в небе стало черным. Сет все точно рассчитал, он наступал с востока, заслоняя собой солнечный диск. Людям не одолеть Бессмертных, а Гору его самого. У Сета слишком велика сила… Гор мог бы уничтожить армию соперника, но кто в это время будет уничтожать Сета?
И вдруг…
Менес даже глазам не поверил — Нармер со всех ног бросился к стоящему в стороне Гору, который при появлении на горизонте огромной фигуры Сета тоже начал увеличиваться в размерах. Нармер рядом с ним уже не выглядел рослым.
Неужели испугался и спешит попросить защиту?!
А Нармер обернулся и закричал Менесу:
— Менес, твой сын Ману живет в Шедете!
— Что?! — совсем растерялся Менес.
Но размышлять некогда, на них накатывала темная масса хорошо вооруженных Бессмертных, а вдали росла, закрывая солнце, фигура Сета. Он постарался, чтобы тень была больше.
Люди смотрели на фигуру своего бога, не в силах оторвать взгляд. Гор рос буквально на глазах, Нармер, который на полголовы выше любого египтянина, стал Гору по плечо… вот уже лишь по локоть… еще чуть, и бог превратится в ходячую скалу. Такой способен раздавить человека, просто не заметив его.
У многих сердца возрадовались при мысли, что они под защитой такого бога, но достаточно взглянуть на приближающегося Сета, который старше, входил в Великую Девятку богов, а потому сил имел больше, чтобы понять, что битва будет очень тяжелой. И исход ее неясен…
Нармер подбежал к Гору и заорал, стараясь перекричать усиливающийся ветер:
— Гор! Гор!
Бог обернулся в сторону человека, наклонился:
— Уходи, здесь сейчас будет очень жарко!
— Нет! Ты иди уничтожать Бессмертных, людям с ними не справиться. А я встану против Сета.
— Ты?! — Гор даже расхохотался, несмотря на тяжесть ситуации. — Он раздавит тебя как букашку.
— И потеряет свою силу! Сет поклялся своей силой, что не тронет меня. Поспеши уничтожить его Бессмертных, чтобы потом расправиться с Сетом, когда он станет смертным. Не дай ему уйти.
— Но ты погибнешь.
— Зато вы победите. Поспеши, пока Сет не начал метать свои стрелы в тебя.
Мгновение Гор сомневался, потом повернулся в сторону Железных людей. Нармер едва успел отскочить от огромной ступни Гора, чтобы не быть раздавленным, и тут же бросился навстречу своему отцу.
Огромная голова сокола кивнула Менесу на замерших в ужасе людей:
— Скажи, чтобы не ввязывались, пока я с Бессмертными не разберусь.
— А Нармер?
— Он против Сета.
Глядя вслед шагавшему по направлению к темной массе Бессмертных Гору, Менес вздохнул. Он без объяснений понял, что Нармер решил пожертвовать своей жизнью ради общей победы.
— Слушай меня-я-я!.. Никому без приказа шага вперед не делать. — И тихо добавил: — Сначала пусть боги.
Сет странному поведению своего противника изумился:
— Гор, я здесь! Куда ты бежишь?
— Сет, я вместо него! — заорал, стараясь перекричать шум бури, Нармер. Казалось, еще и немного, и его просто сдует или превратит в бархан неистовая песчаная буря.
Сет приказал сыну:
— Нармер, уходи отсюда!
— Нет, ты будешь сражаться со мной.
— Сражаться?
Сет посмотрел на Нармера, потом на Гора и все понял. Хитрая рыжая бестия вынудила его поклясться, что не причинит вреда ее сыновьям. Сет не собирался этого делать, но теперь не мог и шагу ступить, чтобы не раздавить собственного сына.
А Гор приближался к его Бессмертным, вернее, к тем, кому Сет обещал даровать бессмертие, чтобы сразились с Железными людьми. Наемники не заслуживали такого дара, но веря в него, в бой шли охотно.
— Гор!
Видя, что племянник намерен уничтожить его наемников, Сет сделал лишь одно движение в их сторону и… вместо черной массы вооруженных людей осталось лишь такое же черное пятно на спекшемся песке. Сет сам уничтожил свою армию одним движением руки, вторым жестом он утихомирил песчаную бурю.
Над войском Гора повисла тишина, Железные люди увидели силу старшего бога, поняли, что Гор даже не успеет прийти на помощь, если Сет сделает такое же движение в их сторону.
Но внимание бога тьмы было приковано к его сопернику.
Первым опомнился Нармер, он снова закричал, срывая голос:
— Боги, остановитесь! Вы уничтожите друг друга!
Между двух огромных как скалы фигур богов человек казался особенно маленьким. Гор и Сет замерли, боясь ненароком растоптать Нармера. А тот продолжил увещевать:
— Пусть ваш спор разрешит Великая Девятка богов!
— Девятка? — расхохотался Сет. — Из восьмерых, что входят в нее помимо меня, трое — Осирис, Исида и Нефтида — мои брат и сестры — заведомо против меня. Наша мать Нут ни за что не рассудит в пользу одного из своих детей в ущерб трем другим. Атуму все равно, что творится на Земле. Богам Шу и Тефнут я мешаю своим песком. Так кто будет судить?
— Пусть рассудит Геб. Он ваш с Осирисом, Исидой и Нефтидой отец, — не сдавался Нармер.
Сет снова проворчал об ослином упрямстве некоторых людей:
— Весь в мать! — Но согласился: — Согласен, пусть рассудит Геб. Не ты победил меня, Гор, а одна рыжая упрямица, которая хитростью выманила обещание не трогать вот его, — палец Сета ткнул в сторону Нармера, и юноша едва успел отпрыгнуть от черной молнии, превратившей песок под ногами в спекшуюся корку.
— Эй, Сет, осторожней.
— Ты же только что был готов принести себя в жертву ради победы? Уже передумал?
— Ничего я не передумал. Просто не хочу, чтобы вы поубивали друг друга. Договорились же, что Геб рассудит.
— Хитер! — рассмеялся Сет.
Гор смотрел на своего ученика, вольно болтающего с ненавистным Сетом, и внутри росло раздражение. Что-то не так, неужели Нармер признал Сета отцом и готов помогать ему? Что, если у Сета еще появятся сыновья? Этот распутник способен на такое…
Черная стрела на сей раз метнулась не из руки Сета, а из руки бога света, но это была ядовитая стрела, убийственная, нечестная, потому и показалась черной. Гор попал туда, куда метил, он сделал Сета бесплодным, поразив яички.
— Зачем?! — завопил Нармер, пытаясь закрыть собой замершего от неожиданности Сета.