Давайте же нападем на Ланку и вернем Ситу Раме. Мне по силам расправиться со всеми ракшасами в одиночку, также как и Ангаде. Как обрадуется Рама, когда узнает, что мы не только нашли, но и спасли Ситу! Я бы сам мог принести сюда Ситу, но я не сделал этого, потому что у меня не было вашего разрешения».
- Некогда из уважения к Ашвини-кумарам, - сказал Ангада, - Господь Брахма благословил их сыновей, Майнду и Двивиду, сделав их непобедимыми в бою. Силой этого благословения возгордившиеся обезьяны одолели все войско полубогов и отняли у них небесный нектар. Думаю, они с легкостью справятся и с Раваной. Поскольку Майнда и Двивида с нами, нам следует напасть на Ланку. Мы вернемся к Раме, после того как освободим Ситу.
- О царевич, - вмешался Джамбаван, - будь благоразумен. Ты забыл, что нам поручили только найти Ситу, а не сражаться за ее освобождение. Даже если нам удастся ее спасти, не думаю, что это понравится Раме, ибо перед всеми обезьянами Он поклялся, что Сам сокрушит Равану и вернет Ситу.
Совет Джамбавана был услышан. Обезьяны немедленно отправились обратно в Кишкиндхью. По пути им встретился Мадхуван, небесный лес, принадлежащий Сугриве. Желая отведать меда, обезьяны уговорили Ангаду остановиться в этом лесу.
Там они стали наслаждаться кореньями, плодами и медом. Очень скоро все обезьяны опьянели. Хохоча, танцуя и распевая песни, они стали резвиться и вскоре превратили прекрасный сад в руины. Это разгневало главного смотрителя сада, Дадхимукху. Однако когда он попытался вразумить обезьян, те стали оскорблять его грубыми словами. Стремясь спасти сад, Дадхимукха стал отчитывать одних обезьян, успокаивать других и бить третьих. Но это лишь привело опьяневших обезьян в ярость. Прыгнув на него, они стали бить, кусать и царапать его. «Наслаждайтесь! - воодушевлял обезьян Хануман. - Я остановлю любого, кто попытается вам помешать». Хануману вторил Ангада. Потерявшие страх обезьяны избили стражников и опустошили сад, оборвав все плоды.
В конце концов, Дадхимукху отпустили. Обезьяны тем временем продолжали чинить беспорядки. Некоторые из них лениво лежали на земле, другие пришли в возбуждение. Стража сада стала жаловаться Дадхимукхе на дерзкое поведение обезьян. Главный смотритель пообещал положить конец бесчинствам. Вырвав из земли огромное дерево, он приблизился к обезьянам. За ним, вооружившись огромными камнями, шла стража. Завидев их приближение, Хануман и другие обезьяны приготовились к схватке. Опьяненный Ангада схватил Дадхимукху, который приходился ему двоюродным дедом, и, повалив на землю, стал жестоко избивать.
Когда Дадхимукха был отпущен, он вместе со стражниками отправился к Сугриве, уверенный в том, что царь накажет обезьян за их бесчинства. Прибыв в Кишкиндхью, Дадхимукха коснулся головой стоп Сугривы. Царь обезьян заметил, что Дадхимукха был сильно взволнован. Получив разрешение, Дадхимукха рассказал царю о беспорядках, которые учинили Ангада и его спутники.
На вопрос Лакшмана, что случилось, Сугрива отвечал: «Ангада и его отряд сейчас в Мадхуване. Судя по тому, как они ведут себя, похоже, их миссия завершилась успехом. Я уверен, что Хануман нашел Ситу, в противном случае, обезьяны не посмели бы проявить такую неслыханную дерзость».
Слова Сугривы обрадовали Раму и Лакшмана. «Твоя жалоба принесла мне добрую весть, - сказал довольный Сугрива Дадхимукхе. - Я прощаю обезьянам их
бесчинства. Возвращайся в Мадхуван и скажи Ангаде и его спутникам, что я немедленно хочу их видеть».
Поклонившись, Дадхимукха взмыл в воздух. Достигнув Мадхувана, он увидел, что обезьяны успокоились. Мед стал выходить из них в фоме мочи. «Прошу, прости меня за то, что я попытался помешать тебе и твоим спутникам наслаждаться этими садами, - обратился Дадхимукха к Ангаде. - О царевич, твой дядя обрадовался, узнав о твоем возвращении. Он хочет немедленно видеть тебя».
Повернувшись к обезьянам, Ангада сказал: «Предлагаю вернуться в Кишкиндхью. Однако, хотя я и царевич, я не считаю себя вашим господином, ибо я во всем завишу от вас. Я поступлю так, как вы скажете. Жду ваших указаний».
Довольные его словами, обезьяны отвечали: «О царевич, подобное смирение достойно такой возвышенной личности, как ты. Оно - знак того, что тебя ждет большая удача. Не будем терять времени, ибо Сугрива и Рама с нетерпением ожидают нашего возвращения».
Подобно камням, запущенным катапультой, обезьяны прыжками устремились в Кишкиндхью. Увидев приближающихся обезьян, Сугрива обратился к убитому горем Раме: «Ангада вернулся! Он не посмел бы сделать этого, не найдя Ситу. Если бы его миссия не увенчалась успехом, он не стал бы бесчинствовать в Мадхуване, который был подарен моему отцу, Рикшарадже, моим дедом, Господом Брахмой».
Вскоре отряд Ангады достиг Кишкиндхьи и предстал перед Рамой. «Сита жива, - воскликнул Хануман. - Она хранит верность Тебе и отвергает любые предложения Раваны». Рама посмотрел на Ханумана взглядом, полным любви и уважения.
Обезьяны поклонились Сугриве, Раме и Лакшману. Не в силах сдержаться, они наперебой стали рассказывать то, что поведал им о Сите Хануман. Когда они смолкли, Рама сказал: «Расскажите Мне, где находится обитель Раваны. Я хотел бы знать, о чем теперь думает Сита».
Обезьяны подтолкнули вперед Ханумана. Поклонившись на юг, он подробно рассказал, как ему удалось обнаружить Ситу. После этого он передал Раме драгоценный камень, украшавший голову Ситы, и сказал: «Дочь Махараджа Джанаки всецело предана Тебе. В разлуке с Тобой, она испытывает невыносимые муки». Затем Хануман передал послание Ситы, рассказав о том, как сын Индры, приняв облик ворона, поцарапал ей грудь, как Рама украшал ей лицо бурым минералом и как не способная вынести мучений Сита через месяц покончит с собой, если Рама не спасет ее.
Рама слушал Ханумана, прижимая к груди драгоценный камень Ситы. Из Его глаз, так же как из глаз Лакшмана текли нескончаемые слезы. «Этот камень был подарен Сите ее отцом во время нашей свадьбы, - сказал Рама. - Некогда Индра даровал его Махараджу Джанаке, довольный его жертвоприношениями. О Хануман, от горя Я чуть было не лишился чувств. Прошу тебя, повтори послание Ситы, оно подобно прохладной воде, которая способна остудить Мою разгоряченную голову».
- Поведав мне, как Ты наказал Джаянту, сына Индры, - сказал Хануман, - Сита молвила: «Бесконечно могущественный и непобедимый Рама не спешит спасти меня. Наверное, это следствие какого-то страшного греха, который я совершила в прошлой жизни».
- Я предлолжил Сите отнести ее к Тебе на своей спине, - продолжал Хануман, - но она отказалась, не желая прикасаться к другому мужчине. Снова и снова она повторяла: «Пожалуйста, убеди Раму как можно скорее спасти меня. Муки мои невыносимы, и я не знаю, сколько еще смогу их терпеть. О Хануман, как Рама, Лакшман и обезьяны пересекут океан и доберутся до Ланки? Я знаю, что тебе по силам убить Равану и вернуть меня Раме. Но я хочу, чтобы Рама Сам спас меня, ибо это еще больше прославит Его доброе имя. Я не хочу возвращаться к Раме так, как я была разлучена с Ним, - уносимая кем-то другим».
- Я заверил Ситу, - заключил Хануман, - что другие обезьяны превосходят меня и потому легко смогут добраться до Ланки. Кроме того, я сказал, что, если потребуется, я перенесу Тебя и Лакшмана через океан на своей спине. Так я немного успокоил ее. Однако, учитывая ее состояние, прошу Тебя как можно скорее придумать, как нам напасть на Ланку.
ЮДДХА-КАНДА
Признательный Хануману за удивительный подвиг, Рама стал прославлять его: «Никто, кроме Гаруды, не смог бы содеять подобное. Лучший из слуг - тот, кто делает больше, чем его просит хозяин. Посредственный слуга никогда не пытается сделать больше, чем его попросили, даже если он способен на это. И, наконец, худший из слуг - тот, кто не выполняет воли своего господина, несмотря на то, что в силах сделать это.
Дорогой Хануман, ты не только нашел Ситу, но и утешил ее. Ты осмотрел всю Ланку, оценил силу предводителей ракшасов и вселил страх в сердце Раваны. Своим служением ты спас Мне жизнь. Как жаль, что Я не могу вознаградить тебя по заслугам. Поскольку Я живу в изгнании как отшельник, единственное, что Я могу сделать, это обнять тебя». С этими словами Рама с любовью прижал Ханумана к Своей груди.
Повернувшись к Сугриве, Рама сказал: «Теперь нам известно, где находится Сита, но как обезьяны смогут пересечь океан? Похоже, все наши надежды и усилия были напрасны». Сказав это, Рама погрузился в глубокие раздумья.
- Мой Господь, - отвечал Сугрива, - отбрось Свою скорбь подобно тому, как неблагодарный человек забывает о доброте. Тот, кто лишен энтузиазма, обречен на одни страдания. Все усилия того, кто скорбит, будут напрасны. Меня воодушевляет перспектива сразиться с ракшасами. Уверен, что обезьяны справятся с задачей. Возможно, нам удастся построить мост через океан. Если обезьяны доберутся до Ланки, не сомневаюсь, - они одержат победу.
Посмотрев на Ханумана, Рама сказал: «При помощи Своей мистической силы Я легко могу пересечь океан или осушить его. Прошу тебя, подробно опиши укрепления Ланки и сообщи любую полезную информацию, которую ты обрел во время своей вылазки».
- На Ланке есть четыре типа укреплений, - отвечал Хануман. - Во-первых, это естественная защита. Город расположен на вершине высокой горы, окруженной рекой и густым лесом. Во-вторых, - крепостные стены. Ланку окружают четыре высокие золотые стены с огромными вратами, оснащенными гигантскими катапультами. Крепостные стены обнесены рвом с водой, кишащим крокодилами. Через ров к городским вратам перекинуты четыре разводных моста. Когда я поджег Ланку, я разрушил их. Также во многих местах я проломил крепостную стену. Дорогой Рама, пусть только великие воины, такие как Ангада, Двивида, Майнда, Джамбаван, Панаса, Нила и я прыгнут на Ланку. Мы одни одолеем Равану. Тогда нам не придется думать о том, как переправить через океан всю армию обезьян.
- Я дал обет, что лично сотру Ланку с лица земли, - сказал Рама.
Повернувшись к Сугриве, Рама молвил: «Солнце в зените. Это благоприятное время называется абхиджит. Настал подходящий момент для начала военной кампании. Подергивается Мой правый глаз. Это предвещает победу. Созови всех обезьян. Мы немедленно начинаем поход на Ланку».
Лакшман и Сугрива обрадовались словам Рамы, и вскоре из пещер и с поросших лесом горных склонов потекли бесчисленные полчища обезьян. «Я хочу, чтобы ты шел впереди армии, - сказал Рама Ниле. - Возьми нескольких обезьян, и пусть они рассредоточатся. Нужно быть готовым к тому, что враг устроит засаду. Пусть все слабые обезьяны останутся, ибо нам предстоит провести небывалую кампанию».
Рама выстроил армию в боевом порядке, так что Сам Он находился в центре войска, восседая на Ханумане. Лакшман сидел на плечах Ангады. После того так Сугрива передал обезьянам приказ Рамы о начале похода, армия двинулась на юг.
Могучие обезьяны отважно шагали вперед, рыча, подобно львам, и подпрыгивая. Порой они кувыркались, а иногда несли друг друга на плечах и подбрасывали друг друга в воздух. Радостные и игриво агрессивные, обезьяны шли вперед, то поднимаясь на горы, то спускаясь с них. При этом они били хвостом о землю, с корнем вырывали лианы и рушили каменистые горные склоны.
- Только посмотри, сколько вокруг благоприятных знаков! - сказал Раме Лакшман. - Нам в спину дует легкий благоухающий ветерок, дикие звери издают довольные звуки. Земля умиротворена, а сверху ярко светит солнце.
Армия двигалась и днем, и ночью, предвкушая битву за освобождение Ситы. Во время перехода обезьяны купались в горных озерах, лакомились фруктами и кореньями и пили лесной мед. Наконец войско достигло горы Махендра, и Рама взобрался на ее вершину. Оттуда Он увидел бескрайний океан, который сливался с горизонтом. Когда Рама спустился вниз к обезьянам, армия продолжила путь. Вскоре войско достигло побережья. «Перед нами стоит задача пересечь океан, - сказал Рама Сугриве. - Как нам сделать это? Пусть обезьяны разобьют лагерь, а мы тем временем подумаем, как добраться до Ланки».
Занятые разбивкой лагеря обезьяны походили на волнующееся коричневое море. Тем временем царь обезьян всматривался в бескрайние океанские просторы, простирающиеся до низших планетных систем - обители демонов. Широко раскрыв глаза, обезьяны смотрели на необъятный океан, кишащий хищными рыбами, такими как тими, длиною в сто йоджан, и тимингилами, которые легко проглатывают тими. Отважные обезьяны смотрели, как ветер вздымает огромные волны. Ланка находилась за безбрежными океанскими просторами. «Считается, что скорбь со временем утихает, - сказал Рама Лакшману, - однако Моя скорбь в разлуке с Ситой увеличивается день ото дня. Мысль о том, как истекает срок, отпущенный ей, доставляет Мне нестерпимую боль. Я с нетерпением жду той минуты, когда убью Равану и освобожу ее. Только тогда Я отброшу скорбь, подобно тому, как человек избавляется от своей старой, обветшалой одежды». Пока Рама изливал свое горе, зашло солнце.
***
Став свидетелем небывалой силы Ханумана, Равана созвал всех предводителей ракшасов. «Непреступная Ланка разрушена, - начал он. - Мои дворцы превратились в руины, а многие из лучших воинов погибли. Считается, что невозможно одержать победу, не обсудив все, как следует. Поэтому я собрал здесь всех вас. Существует три категории людей. К первой относятся те, кто прежде советуется со старшими и друзьями. После этого он поступает согласно их совету, прилагая все усилия и полагаясь на Провидение. Ко второй категории относятся те, кто сам обдумывает свои действия и поступает согласно своим собственным выводам. К третьей, низшей категории относятся те, кто полностью отвергает веру в Бога и действует, руководствуясь прихотью своего ума, забывая о чувстве долга. Не способные понять, что для них благо, а что вред, они слепо шагают вперед, заявляя: «Я сделаю это, несмотря ни на что!»
Также существует три разновидности совета. Хорош тот совет, который дан после объективного анализа ситуации и который согласуется с религиозными принципами. Посредственный совет - это совет, появившийся в результате горячих споров, который в большей степени учитывает личные интересы, чем принципы религии. И, наконец, плохой совет - это совет, который порожден ложной гордостью или лестью и который не учитывает последствий действия.
Уверен, что очень скоро Рама нападет на Ланку с армией обезьян. Он уже показал Свою силу в Джанастхане. Не сомневаюсь, что Ему удастся пересечь океан. Дорогие ракшасы, вы очень разумны. Что вы посоветуете сделать в сложившейся ситуации?»
Не ведая о могуществе Рамы и стремясь порадовать своего господина, ракшасы отвечали: «О царь, тебе нечего бояться. Ты в одиночку можешь одолеть всех своих врагов. Вспомни, как ты победил Куверу, отняв у него Ланку. Вспомни, как Мая Данава в страхе перед тобой отдал тебе свою дочь, Мандодари. К чему эти беспокойства? Ты можешь мирно почивать, пока твой сын Индраджит сокрушит Раму и всех обезьян еще до того, как они пересекут океан. В прошлом, одолев всех полубогов, Индраджит пленил Индру и держал его на Ланке до тех пор, пока сам Господь Брахма не попросил отпустить его. Только после этого Индре вернули свободу».
- Мы одолели полубогов, данавов, гандхарвов и пишачей, - сказал главнокомандующий Раваны, Прахаста. - Почему мы должны бояться простых смертных? Хануману удалось проявить свое могущество лишь потому, что, потеряв бдительность, мы приняли его за обыкновенную обезьяну.
- Оскорбление, которое нанес Хануман, не останется безнаказанным, - сказал ракшас по имени Дурмукха. - Я избавлю мир от всех обезьян, обитающих на земле, на небе и на море!
- Кто станет сражаться со стадом обезьян? - воскликнул Ваджрадамштра, потрясая своей палицей, испачканной кровью. - О царь, только прикажи, и я уничтожу Раму и Лакшмана.
- Оставайтесь с нашим повелителем, - прорычал Никумбха, могучий сын Кумбхакарны. - Я в одиночку сотру с лица земли Раму и всех обезьян!
- О царь, - воскликнул огромный, словно гора, ракшас Ваджрахану, - продолжай заниматься своими делами. Пей вино и веселись. Я позабочусь о Раме, Лакшмане и армии обезьян.
Многочисленные воины, гордые своей силой, заверяли Равану, что сокрушат врага в одиночку. Возбужденные ракшасы, бряцая оружием, были готовы ринуться в бой, но их вежливо сдержал Вибхишана. Усадив их, праведный Вибхишана сказал: «Дорогой брат, мудрые советуют прибегать к насилию только после того, как была исчерпана тактика примирения, тактика даров и тактика раскола. Но даже в этом случае, насилие применяют против того, кто греховен, неосмотрителен, преследуем или окружен врагом и обречен судьбой на смерть. Рама обладает непревзойденным могуществом, Он в высшей степени добродетелен, и Он жаждет возмездия. Неужели ты расчитываешь победить Его? Причина сложившегося кризиса - похищение Ситы. Тебе следует вернуть ее Раме, пока Своими стрелами Он не уничтожил Ланку и ее обитателей».
Выслушав совет Вибхишаны, Равана распустил собрание и вернулся в свои покои. На следующее утро, когда он восседал на троне, слушая, как брахманы возносят молитвы о его благополучии, к нему пришел Вибхишана и, сев рядом, сказал: «Дорогой брат, с тех пор как ты принес Ситу на Ланку, мы наблюдаем многочисленные дурные предзнаменования. Жертвенный огонь искрит и дымит, на кухне и на жертвенной арене часто находят змей. Подношения жертвенному огню порой полны муравьев, стаи ворон сидят на крышах дворцов. Над городом постоянно кружат стервятники, утром и вечером зловеще кричат самки шакалов. Все это - следствие того, что ты похитил Ситу. О Равана, ты искупишь свой грех, только немедленно вернув Ситу Раме. Я честен с тобой, тогда как другие льстят тебе, страшась твоего гнева».
Снедаемый желанием насладиться Ситой, Равана разгневался, услышав добрый совет своего брата. «Мне не страшен Рама или кто-то другой, - вскричал он. - Я ни за что не верну Ситу. Дорогой брат, займись-ка лучше своим делом».