Индра напал на Кумбхакарну, метнув в него свою молнию. Лишившись чувств, ракшас повалился на землю. Но вскоре он пришел в себя и, вырвав у Айраваты бивень, жестоко ударил им Индру в грудь.
Поверженный царь небес принял прибежище у Господа Брахмы. «Сын Вишравы, Кумбхакарна, беспокоит риши и похищает чужих жен, - сказал Индра. - Он с такой скоростью пожирает живых существ, что пройдет совсем немного времени, и вселенная опустеет».
Погрузившись в медитацию, Господь Брахма увидел Кумбхакарну и встревожился. Немного подумав, он предстал перед ракшасом и молвил: «Ты был создан для разрушения вселенной, но время это еще не настало. Поэтому ради блага всех живых существ ты погрузишься в сон и будешь спать до тех пор, пока не придет время разрушения вселенной».
Вскоре под воздействием проклятия Господа Брахмы Кумбхакарна заснул. «О Брахма, - взмолился тогда Равана, - ты срубил дерево, которое вот-вот принесет плоды. О верховный наставник вселенной, не подобает тебе проклинать так своего правнука. Я знаю, ты не бросаешь слов на ветер, но прошу, позволь Кумбхакарне хоть какое-то время бодрствовать».
- Я исполню твое желание, - отвечал Господь Брахма, - в течение шести месяцев Кумбхакарна будет спать, а в течение одного дня - бодрствовать. В это время он может бродить по Земле, пожирая всех, кто попадется ему под руку.
- Равана разбудил Кумбхакарну, - заключил Вибхишана, - из-за того, что обезьяны берут верх над ракшасами. Вид этого гиганта привел наших воинов в замешательство. Нужно сказать им, что Кумбхакарна - это огромный механизм. Это поможет обезьянам преодолеть страх.
Как только Кумбхакарна вошел во дворец Раваны, Рама приказал Ниле собрать войска и атаковать городские ворота. Вновь между обезьянами и ракшасами завязалась жестокая схватка. Тем временем Кумбхакарна в сопровождении тысяч своих последователей предстал перед встревоженным Раваной, восседающим на колеснице Пушпака.
Увидев Кумбхакарну, Равана оживился. Усадив брата рядом с собой, царь ракшасов обнял его. «О Равана, как я могу служить тебе?» - спросил Кумбхакарна.
- Тебе известно, что Рама напал на Ланку с огромной армией обезьян, - отвечал Равана. - От их рук уже погибло много доблестных ракшасов. Дорогой брат, только ты в состоянии одолеть Раму и Лакшмана. Кроме тебя мне не на кого больше рассчитывать.
Рассмеявшись, Кумбхакарна сказал: «Сбылось то, что предсказывал Вибхишана и другие мудрые министры. Дорогой брат, почему ты так безрассудно пренебрег добрым советом искренних доброжелателей? Ведь Вибхишана и Мандодари не раз советовали тебе вернуть Ситу Раме. О царь, еще не поздно исправить эту ошибку. Однако ты волен поступать так, как считаешь нужным».
Непрошеный совет Кумбхакарны разозлил Равану, но он сдержал свой гнев. «Нет смысла вспоминать о былом, - отвечал он, - ибо битва в полном разгаре. Дорогой брат, даже если, похитив Ситу, я совершил ошибку, ты можешь легко исправить ее, проявив свою непревзойденную силу».
Желая обнадежить Равану, Кумбхакарна отвечал: «О царь, тебе не о чем беспокоиться. Обещаю, что убью Раму, Лакшмана и всех обезьян, возглавляемых Сугривой и Хануманом. Все они проявляли свою доблесть лишь потому, что меня не было на поле боя. Теперь ты увидишь, как ничтожна сила врага перед моим могуществом».
В надежде доставить удовольствие Раване, Маходара прервал Кумбхакарну: «Как смеешь ты осуждать своего старшего брата? Он - царь, и потому волен поступать, как пожелает. Нет ничего дурного в том, что он похитил Ситу. Цари склонны таким образом демонстрировать свою силу и доблесть. О возгордившийся великан, тебе не удастся одолеть Раму силой».
- О царь, - продолжал Маходара, - у меня есть хитрый план, как сделать так, чтобы Сита стала твоей. Пусть Кумбхакарна и другие ракшасы вместе нападут на Раму. Если нам повезет, и мы убьем Его, победа будет за нами. Если же нам не удастся Его сокрушить, то, вернувшись на Ланку, мы объявим, что проглотили Его. Придуманную историю о смерти Рамы будут под бой барабанов рассказывать по всему городу. Мы станем награждать воинов и слуг. Когда слух о смерти Рамы дойдет до Ситы, она погрузится в океан скорби. Тогда ты отправишься к ней и посулишь ей богатства и наслаждения. Необходимо завоевать ее доверие. Лишившись своего защитника, она, я уверен, не откажет тебе. О царь, если ты выступишь против Рамы с оружием, ты погибнешь. Но последовав моему совету, ты обретешь Ситу без боя.
- Твои слова, Маходара, понравятся лишь трусу, - резко ответил Кумбхакарна. - Я уже принял решение убить Раму. Моя решимость не может пропасть бесследно. Вы развязали войну, которая привела к гибели множества ракшасов. Я исправлю вашу ошибку в одиночку. Мне не нужны помощники.
Рассмеявшись, Равана сказал: «Ты прав, Кумбхакарна. Маходара ужасно боится Раму. О брат, никто не в силах устоять перед тобой на поле битвы. Прошу тебя, иди и положи конец нашим беспокойствам. Однако окружи себя армией ракшасов. Это сделает тебя непобедимым».
Видя могущество брата, Равана повеселел. Когда Кумбхакарна взял в руки копье и собрался покинуть дворец, Равана надел на него золотое ожерелье, гирлянды и другие украшения. После этого Кумбхакарна облачился в непробиваемые золотые доспехи. После того как он почтительно обошел вокруг старшего брата и поклонился ему, Равана обнял и благословил его.
Приблизившись к полю битвы, Кумбхакарна увеличился до одной мили в высоту и двухсот метров в ширину. Несмотря на всю свою решимость убить Раму и Лакшмана и поглотить войско обезьян, он стал замечать многочисленные дурные знамения. В небе вспыхивали метеоры, зловеще выли шакалихи. У него начал подергиваться левый глаз, задрожала левая рука. На конец его копья сел стервятник. Но движимый провидением, Кумбхакарна не обратил внимания на дурные предзнаменования.
Когда Кумбхакарна, перешагнув через крепостную стену, ступил на поле битвы, охваченные паникой обезьяны стали разбегаться в разные стороны. Однако Ангаде удалось вновь собрать армию и бросить ее в атаку. Обезьяны обрушили на Кумбхакарну град камней и деревьев. Но все их снаряды вдребезги разбивались о гигантское тело ракшаса. В ответ Кумбхакарна начал безжалостно истреблять обезьян.
Обезьян вновь охватила паника. Некоторые из них стали прыгать в океан, другие от стаха зажмурили глаза. «Лучше достойно умереть на поле боя, чем спасаться бегством в надежде сохранить свою жизнь, - сказал Ангада обезьянам. - Всю оставшуюся жизнь трусы будут вынуждены сносить насмешки со стороны родственников. Подобные оскорбления хуже смерти».
Тем не менее обезьяны продолжали отступать, поскольку дорожили своей жизнью. Они вернулись на поле битвы лишь тогда, когда Ангада заверил их, что Рама убьет исполина.
Вскоре они снова бросились на Кумбхакарну, но ракшас своей палицей повалил сразу восемь тысяч семьсот воинов. Хватая обезьян руками, - по тридцать за раз, - он запихивал их в свою пасть.
Двивида тогда метнул в Кумбхакарну огромный камень. Пролетев мимо цели, он рухнул на армию ракшасов, раздавив множество воинов. Хануман сверху осыпал ракшаса горными вершинами, однако Кумбхакарна легко разбивал их взребезги руками. Когда, схватив копье, гигант ринулся на обезьян, Хануман встал на его пути и запустил в него горой. Кумбхакарне удалось увернуться от скалы. В ответ он метнул в Ханумана копье, которое поразило его в грудь. Хануман вскрикнул от боли. Кровь хлынула у него изо рта.
Пока ракшасы радовались ранению Ханумана, обезьяны стали в ужасе разбегаться в разные стороны. Однако Нила вновь собрал отступавшую армию и запустил в Кумбхакарну гору. Но тот с легкостью разбил ее кулаком.
Затем на Кумбхакарну одновременно бросились Ришабха, Сарабха, Нила, Гавакша и Гандхамада. Однако их жестокие удары показались ракшасу любовными ласками. Поймав Ришабху и сжав его в руке, Кумбхакарна швырнул его на землю. Затем он сбил с ног и четырех других воинов. Видя это, обезьяны пришли в ярость и, бросившись на Кумбхакарну, стали карабкаться на него, словно перед ними была гора. Кумбхакарна хватал обезьян, которые кусали его длинными и острыми зубами, и заталкивал их себе в пасть.
Так он ходил по полю битвы и заглатывал бесчисленных обезьян, некоторым из которых все же удавалось спастись - оказавшись в пасти ракшаса, они выбирались наружу через его ноздри и уши. Когда обезьяны пришли искать защиты у Рамы, Ангада неожиданно ринулся на Кумбхакарну, обрушив на его голову гору. Это лишь еще больше разгневало ракшаса, который в ответ метнул в Ангаду копье. Ангада подпрыгнул, чтобы увернуться от него, и ударил Кумбхакарну в грудь, повалив его на землю.
Однако исполин быстро поднялся и ударил Ангаду, сбив его с ног. Затем Кумбхакарна схватил копье и бросился на Сугриву, который вооружился горой. Когда царь обезьян метнул скалу в Кумбхакарну, она, ударившись о его грудь, разлетелась на тысячи осколков. Видя это, ракшасы радостно закричали, а обезьяны пришли в отчаяние.
Громко рыча, Кумбхакарна, что есть силы, метнул копье в Сугриву. Однако наблюдавший за поединком Хануман стремительно взмыл вверх и, поймав на лету копье, сломал его надвое о колено.
Увидев небывалый подвиг Ханумана, обезьяны радостно закричали. Кумбхакарна приуныл. Он вырвал из земли гору и, что есть мочи, бросил ее в Сугриву. Когда Сугрива, потеряв сознание, рухнул на землю, Кумбхакарна поднял его и, запихнув себе под мышку, понес на Ланку.
- Если Сугрива будет пленен, мы проиграем войну, - подумал Хануман. - Я должен спасти его, приняв гигантсткий облик и убив Кумбхакарну.
- Однако Сугрива скоро придет в себя, - продолжал размышлять Хануман, - и наверняка сам сумеет освободиться. Если же его спасет кто-то другой, это унизит его достоинство и расстроит его.
Когда Кумбхакарна вошел в город, держа в руках Сугриву, обрадованные горожане стали осыпать его зерном и окроплять ароматной водой. Это, однако, помогло Сугриве прийти в себя. Как только силы вернулись к нему, он стал сопротивляться. Сперва своими острыми когтями он оторвал Кумбхакарне мочки ушей. Затем он откусил ему нос и разодрал когтями бока. Испытав острую боль, Кумбхакарна бросил Сугриву на землю и принялся его бить. Однако Сугрива взмыл ввысь и в одно мгновение вернулся к Раме.
Почувствовав голод, разгневанный Кумбхакарна схватил огромный молот и вновь ринулся на обезьян. Хватая всех, кто попадался ему под руку - и обезьян, и ракшасов, - он засовывал их себе в пасть. По лицу его текли потоки крови и жира. Охваченные паникой обезьяны попытались бежать, чтобы найти защиту у Рамы, но Кумбхакарна, вытянув вперед руки, ловил их целыми сотнями и отправлял в свою ненасытную пасть.
Тогда Лакшман обрушил на Кумбхакарну град стрел, однако ракшас отразил их. Это рассердило Лакшмана, и Он стал выпускать еще больше стрел. «Я желаю сражаться с Рамой, а не с Его младшим братом», - с негодованием сказал Кумбхакарна. Лакшман указал тогда ракшасу на Своего старшего брата. Пройдя мимо Лакшмана, Кумбхакарна направился к Раме.
Видя приближающегося исполина, Рама метнул в него оружие Рудры. Когда стрела поразила его в грудь, Кумбхакарна зашатался и выронил из рук булаву и другое оружие. Чтобы отразить нападение бросившихся на него обезьян, безоружный гигант пустил в ход кулаки. Затем, схватив гору, ракшас кинулся на Раму. Семью стрелами Рама разбил ее на мелкие осколки, которые, упав на землю, погребли под собой более двухсот обезьян.
- Кумбхакарна так опьянел от крови, что без разбора пожирает и обезьян, и ракшасов, - сказал Раме Лакшман. - Если бы тысячи обезьян вскарабкались на него, одолеть гиганта не составило бы большого труда.
Многочисленные обезьяны стали карабкаться на Кумбхакарну. Продолжая бродить по полю битвы в поисках добычи, ракшас пытался стряхнуть их с себя. Рама воспользовался удобным случаем и, натянув тетиву, воскликнул: «О худший из ракшасов, покажи Мне свой лик, и Я отправлю тебя в обитель Ямараджа!»
Увидев перед собой Раму, Кумбхакарна обрадовался. «Какая удача! - сказал он, смеясь. - Ты так добр, что позволяешь проглотить Себя!»
Рама обрушил на Кумбхакарну град стрел, а тот, намереваясь сокрушить врага, схватил огромную палицу. Тогда Рама, призвав оружие Ваю, отсек исполину правую руку, в которой он сжимал булаву. Кумбхакарна вскричал от боли, а огромная рука рухнула на землю, придавив целый отряд обезьян. Обезумев от ярости, левой рукой Кумбхакарна вырвал из земли огромное дерево и бросился на Раму. Призвав оружие аиндра, Рама отрубил колоссу левую руку. Она упала на землю и раздавила множество обезьян и ракшасов.
Даже лишившись обеих рук, Кумбхакарна продолжал стремительно приближаться к Раме, зловеще рыча. Тогда Рама выпустил еще две стрелы, которые отсекли гиганту стопы. С открытой пастью Кумбхакарна неистово захромал к Раме, все еще надеясь проглотить Его.
Пока Кумбхакарна приближался, Рама выпустил ему в пасть столько стрел, что ракшас начал задыхаться. Наконец, от невыносимой боли он стал терять силы. Тогда Рама еще раз призвал оружие аиндра, которое, сверкнув в небе и озарив всю округу, отсекло Кумбхакарне голову.
Огромное тело ракшаса рухнуло в океан, раздавив много больших рыб и аллигаторов. Его голова, сияющая, словно полная луна, упала к главным воротам Ланки, снеся несколько дворцов и пробив крепостную стену.
С неба раздались радостные возгласы полубогов, а обезьяны принялись наперебой прославлять Раму. Пока родственники Кумбхакарны сокрушались о его смерти, Рама, совершив доблестный подвиг, испытывал трансцендентное блаженство.
Когда Раване сообщили, что голова Кумбхакарны заблокировала городские ворота, а его тело наполовину погрузилось в океан, царь ракшасов, не выдержав такого удара, лишился чувств. «Как я смогу жить без Кумбхакарны? - простонал он, придя в себя. - Зачем я не послушал совета Вибхишаны?»
- Успокойся, отец, - сказал один из сыновей Раваны, Тришира. - Я обладаю огромной силой и оружием, дарованным мне Господом Брахмой. Мои братья - Девантака, Нарантака и Атикая - сведущи в магии и могут парить в воздухе. Мы вместе отправимся и уничтожим Раму, Лакшмана и обезьян. Прошу тебя, не тревожься.
Слова Триширы воодушевили Равану. Надев на сыновей гирлянды и украшения, Равана отправил их на поле боя вместе с Махапаршвой и Маходарой. Шестеро могучих героев выступили из города в сопровождении огромной армии ракшасов. Битва началась под громогласный рев воинов.
Вскоре по полю боя, усеянному трупами, отрубленными конечностями, разбитыми колесницами и камнями, стало невозможно передвигаться. Обезьяны, которые бежали в страхе перед Кумбхакарной, вернулись и поначалу стали брать верх над ракшасами. Тогда верхом на коне в бой вступил Нарантака, пронзив копьем семьсот обезьян.
Сугрива приказал Ангаде атаковать сына Раваны. Безоружный царевич приблизился к ракшасу и сказал: «О доблестный воин, как храбро ты сражаешься с простыми обезьянами! А ну, попробуй-ка метнуть свое копье в меня!»
Прикусив от злости губу, Нарантака стремительно бросил копье. Однако, поразив Ангаду, оно разлетелось в щепки. Ангада ринулся вперед и ударил коня Нарантаки кулаком по голове. Конь замертво рухнул на землю с проломленным черепом, а взбешенный ракшас, спрыгнув на землю, ударил Ангаду в голову. Из раны хлынула кровь, Ангада отступил, но быстро пришел в себя. Вновь устремившись на своего противника, Ангада, что есть мочи, ударил его кулаком в грудь. Удар был такой силы, что после него Нарантака уже не смог подняться с земли.
Рама с удовольствием и удивлением наблюдал за доблестью Ангады. Но Маходара не мог простить царевичу смерть своего племянника. Вместе с Девантакой и Триширой он кинулся на Ангаду. Увидев, что к нему приближаются трое ракшасов, Ангада вырвал из земли огромное дерево и бросил его в Девантаку. Однако Тришира с легкостью разбил его в щепки своими стрелами. Ангада продолжал бросать в противника деревья и камни, но они не достигали цели.
Маходара приблизился к Ангаде верхом на слоне и ударил его в грудь шипованной палицей. Ничуть не смутившись, Ангада жестоким ударом повалил на землю слона и, вырвав у него бивень, метнул его в Девантаку, нанеся ему глубокую рану. Однако Девантака быстро пришел в себя и ударил Ангаду палицей. Царевич упал на колени.
Когда он поднялся, Тришира выпустил три стрелы, которые поразили его в голову. На помощь Ангаде бросились Нила и Хануман. Нила метнул в Триширу гору, но трехголовый ракшас разбил ее вдребезги своими стрелами. Тем временем, вооружившись палицей, на Ханумана кинулся Девантака. Чтобы избежать удара, Хануман взмыл ввысь и дал ракшасу по голове кулаком. Девантака замертво рухнул на землю с размозженным черепом.
Пока Тришира осыпал Нилу градом стрел, Маходара взобрался на другого слона и вернулся в строй. Когда стрелы пронзили все его тело, Нила на мгновение потерял сознание. Придя в себя, он поднял гору и, взмыв с ней в воздух, обрушил ее на голову Маходаре.
Смерть Маходары привела в ярость Триширу, и он обрушил град стрел на Ханумана. Хануман метнул в него гору, но ракшас без труда разбил ее на мелкие осколки. Тогда Хануман стал бросать деревья, но трехголовый ракшас с такой же легкостью разбивал и их. Раздосадованный Хануман прыгнул на коня Триширы и начал своими острыми когтями сдирать с него шкуру. Тришира попытался поразить Ханумана копьем, но тот выхватил его у него из рук и сломал его надвое. Схватив меч, ракшас нанес удар по груди противника. В ответ Хануман с такой силой ударил Триширу в грудь, что он упал с коня. Хануман тоже спрыгнул с коня и, громко рыча, схватил меч ракшаса, который выпал у него из рук. Тришира прыгнул на Ханумана и ударил ему в грудь. Хануман вспыхнул от ярости. Схватив Триширу за шею, он отрубил ему одну за другой все три головы.
Обезьяны ликующе закричали. Однако Махапаршва взял железную палицу и стал их разгонять. Когда перед ним предстал Ришабха, ракшас, не задумываясь, ударил его палицой в грудь. Потеряв сознание, Ришабха рухнул на землю. Когда он пришел в себя, он вновь кинулся на Махапаршву и нанес ему удар кулаком в грудь.