Следователь расхохотался:
– Нет, все далеко не так страшно. В послужном списке нашей Розалии всего лишь несколько семей, куда она приходила в качестве учительницы пения и танцев. Конечно, никаких заявлений в полицию эти люди не относили. Но тем не менее нехороший слушок про Розалию по Вильнюсу пошел. Ее взяли на заметку в тамошней полиции. И, собственно говоря, оттуда я и имею свои сведения о ней.
– И в чем же ее подозревали?
– В мошенничестве. Но мошенничестве таком ловком, что даже сами обманутые не решались признаться об этом в полиции.
– А что там было?
– В одном месте у хозяев пропали крайне важные бумаги. Правда, через несколько дней они нашлись, но надобность в них к этому времени уже отпала. Крах главы семьи и владельца банка был неизбежен. И очень скоро он разорился на радость своим конкурентам.
– Именно потому, что в нужное время не смог продемонстрировать пропавшие бумаги?
– Да.
– И вы подозреваете, что к пропаже бумаг приложила руку Розалия?
– Этого я не говорил. Но это мнение литовской полиции.
– А в чем предосудительном еще была замечена Розалия?
– В другой семье, где она служила, активно готовились к свадьбе. Невеста была богата, а жених так себе. И семья невесты совсем не была в восторге от выбора девушки.
– И что же? Как тут проявила себя Розалия?
– Не знаю, как она это сделала, но буквально за неделю до свадьбы невеста разорвала помолвку.
– Разлюбила жениха?
– Вряд ли. Потому что спустя еще сутки девушка пыталась покончить с собой. Ее удалось откачать, она долго лечилась в психиатрической клинике, но до конца в норму она так и не пришла.
– А жених?
– Он пытался помириться со своей невестой. Но та сказала, что видела своими глазами достаточно. И что Розалия была права на его счет. Она, дура, цыганке-гадалке не верила. А ее гадание оказалось чистой правдой. Дескать, Розалия нагадала ей, что жених обманывает ее с другой женщиной. У невесты закрались подозрения, она стала шпионить за парнем и очень скоро узнала, что он действительно встречается с другой.
Интерес подруг к рассказу Кантемирова возрастал все больше и больше. Оказывается, Розалия не такой уж наивный цветочек! В ее жизни были довольно пятнистые страницы. И есть, наверное, множество людей, которые хотели бы поквитаться с лгуньей и обманщицей.
– А кому еще гадала на картах Розалия? И кто еще может желать ей зла?
– Еще была семья, в которой муж завел любовницу. Розалия была нанята к его детям в качестве учительницы музыки. И через некоторое время блудный отец был вынужден вернуться в семью, потому что его любовница куда-то исчезла, не оставив ни прощального письма, ни даже записки.
Подруги переглянулись. Ага! Вот они, кажется, и добрались до самого дна.
– Пропала? – переспросила Кира многозначительно. – Совсем пропала?
– Бесследно. Вместе со своими вещами и подарками любовника.
– Нашла покровителя побогаче? Холостого? Без детей и учительницы музыки?
– Судьба этой девушки полиции не известна. Да и каждый из этих случаев сам по себе не выглядит сколько-нибудь значительным. Однако, учитывая, что каждый раз во время драматических событий в семьях работала Розалия, закрадываются смутные сомнения.
– И у литовской полиции их тоже накопилось немало?
– Да.
– Наверное, поэтому Розалия и поспешила покинуть эту страну?
– Возможно. Поступила к Антоновым в услужение, надеясь вместе с ними поехать в Россию. Таким образом она получала кров, еду и работу. В Литве ей грозило расследование. Но так как ее вина не была доказана, то в России литовские власти не стали преследовать эту полуцыганку. Они успокоились тем, что она покинула Литву и больше не могла пакостить честным гражданам этой страны.
– Не такие уж они и честные! Один мошенник наверняка мухлевал с денежными вкладами своих клиентов, вот и разорился! Другой хотел жениться на богатой невесте из корыстных побуждений. А третий и вовсе намеревался сложить к ногам какой-то молоденькой потаскушки все свои деньги, обездолив родных детей и законную жену.
– С точки зрения закона действия этих людей не являются преступными. Разве что банкир… Но где вы вообще видели честного банкира? Все они в глубине души ростовщики, живущие за счет того, что дают простым людям деньги под проценты. А ростовщичество во все времена считалось занятием постыдным.
– И Розалия наказывала всех этих проходимцев?
– Вряд ли она действовала из чистого альтруизма. Скорей всего, она преследовала свою собственную выгоду. Кому-то был выгоден крах банкира, кто-то хотел избавить дочь от брака с голодранцем, а кто-то мечтал вернуть мужа, а детям их отца. И наверняка Розалия, если она причастна ко всем этим событиям, в которых ее заподозрила полиция, брала за свои услуги совсем не дешево.
– А за что ее хотели арестовать? Ведь было какое-то одно конкретное дело, за которое и уцепилась литовская полиция?
– Да, – не слишком охотно, но все же признался им Кантемиров. – Было. Дело о наследстве.
– Вот как?
– По завещанию одного вполне бодрого старичка Розалия становилась его единоличной наследницей. Прямых наследников у него не было. Но имелось несколько семиюродных племянников, которые надеялись поживиться после смерти дорогого дядюшки. Каково же было их изумление и негодование, когда они обнаружили, что остались с носом.
– Все досталось Розалии?
– Досталось бы в том случае, если бы наследники не затеяли против нее судебную тяжбу. А так как один из них оказался адвокатом, а другой служил в полиции, то Розалии пришлось худо. Против нее ополчились опасные противники. И действовали они слаженно и дружно. Разобщенные прежде, они объединились перед лицом общего врага. Прежде они друг про друга и слышать не желали. Но тут рассудили так: лучше поделить поровну и получить хотя бы часть, чем потерять все.
– И в чем они обвиняли Розалию?
– Ни много ни мало как в убийстве этого старичка.
– Ой!
– Да. Обвинение звучало примерно так: Розалия, вступив в интимную связь с их богатым дядюшкой, сначала очаровала старика, а потом подсыпала ему в питье сильнодействующее сердечное средство, которое в минимальных дозах было лекарством, но принятое в большом количестве убило старика.
– Вы что же… Хотите сказать, что Антоновы взяли себе в услужение убийцу?
– Ну, они могли и не знать об этом. Розалия уехала из Литвы, тем самым отказавшись от своих претензий на наследство старика. И наследники не стали ее преследовать. На самом деле им было нужно вовсе не правосудие, а наследство их дядюшки. Наверное, втихомолку разделив между собой денежки, они благославляли Розалию, отправившую дядюшку их зажившегося на тот свет.
– Боже мой! – ужаснулась Кира. – У моего Густава в доме жила убийца!
– Прошлое Розалии далеко не всюду покрыто ромашками и незабудками. В частности, я узнал, что она поддерживает отношения со многими своими родственниками по цыганской линии. И многие из них ведут далеко не праведный образ жизни. Тут и торговля наркотиками, и кража машин, и даже торговля оружием.
– У Розалии такое криминальное прошлое! Вот уж никогда не подумала бы!
– И врунья тетка была еще та! Всем рассказывала про свои испанские корни, а на самом деле родилась в бедной цыганской кибитке.
Теперь у подруг была насчет Розалии кое-какая информация. И эта информация заставила их еще более пристально заинтересоваться личностью кухарки Антоновых. Если раньше они не понимали, что могло заставить эту женщину уехать из Литвы, то теперь они это отлично понимали.
Но, помимо спасения своей шкуры, какие еще были резоны у Розалии, чтобы выбрать именно семью Антоновых в качестве своих хозяев и именно Россию в качестве нового места жительства? Наверное, то, что Антоновы планировали поселиться в Горелове, а это вполне устраивало Розалию, которая мечтала быть поближе к своему Марко.
Однако что же заставило самих Антоновых выбрать такое малопрестижное место для своего проживания? Эти обеспеченные люди могли рассчитывать на место и поприличнее.
Следователь Кантемиров не считал эти вопросы важными. А вот подругам, наоборот, казалось, что ничего важнее в настоящее время у них и быть не может.
Однако им пришлось потерпеть целых два дня. Старик Санко хотел устроить Розалии приличные похороны. Грета выслала ему большую сумму денег. И старик поклялся, что истратит всю сумму до копейки исключительно на похороны Розалии.
– Может быть, кто и скажет, что у цыган нету чести. Но лично я никогда не прикоснусь к деньгам покойника. Все, что принадлежит Розалии, будет отдано ей до последнего гроша.
Итак, похороны должны были состояться только через два дня. И два дня подруги буквально изнывали от нетерпения. Лисица им не звонил. На их звонки он тоже не отвечал. Видно, у него были дела поважнее.
– Да если бы не Кантемиров, то мы так бы и не узнали, что за штучка была эта Розалия.
– И о том, насколько богаты были Антоновы, мы бы тоже не узнали.
– Но вот странно, что тетка Розалии ни словом не обмолвилась о том, что ее племяннице грозил тюремный срок. Не знала?
– Скорей всего, не сочла нужным нам об этом рассказать. Это же позор! Позор для всей семьи. А такой чванливой особе, как Грета, позор не нужен. У самой у нее все в полном порядке. Так зачем ей родственница-уголовница?
– Но все же странно. Помнишь, она говорила, что Розалия приезжала на похороны тетки Труды и еще несколько раз заглядывала к ним в Вильнюс.
– И что тут странного?
– Но как она не боялась? Ведь если бы ее увидели родные отравленного ею старичка, то…
– Что то? Что? Ничего бы ей не было. Судебное дело было прекращено. Деньги старичка эти гиены уже получили и разделили между собой. Никаких претензий лично к Розалии они больше не имели.
– Ох, не знаю, – вздохнула Леся. – Но что-то тут определенно не чисто. Зачем Розалия приезжала несколько раз в Литву? Не верю, что только для того, чтобы навестить своих тетушек.
Но что могла ответить на это Кира? Она лишь молча пожала плечами. Фантик, словно почувствовав растерянность и недовольство своей хозяйки, вскочил к ней на колени и замурлыкал, что делал только в исключительных случаях. Оценив великодушие своего любимца, Кира нежно потрепала его по плюшевым ушкам.
Да, пока что Фантик был единственным мужчиной в ее жизни, которому удавалось привести Киру в хорошее расположение духа.
Глава 10
Похороны Розалии навсегда запомнились подругам как самое живописное, яркое зрелище. Они никогда не бывали на похоронах у цыган. И многого ожидали от этого события. И девушки не ошиблись, хотя события развивались совсем не так, как рисовало их воображение.
Для начала оказалось, что проводить Розалию в последний путь явилось почти три сотни человек. Невероятная популярность для простой цыганки! Создавалось впечатление, что люди пришли не ради Розалии, а ради чего-то другого. Но чего? Что за зрелище они надеялись увидеть на похоронах Розалии?
Впрочем, цыгане тоже люди, и ничто человеческое им не чуждо. В том числе и любопытство. Каждому была охота взглянуть на ту, которая долгое время смущала покой их барона. Сам барон – уже глубокий старик, которого подруги видели в тот день, когда выклянчивали разрешение увидеться с кузнецом Санко. Именно этот седобородый старик и дал им это разрешение.
На кладбище барон стоял рядом с высоким бледным мужчиной. Марко! Вот он какой! Внешне Марко не произвел на подруг особого впечатления. Был он уже не молод. Наверное, уже справил свой полувековой юбилей. Выглядел он плохо. Под глазами залегли огромные черные тени. Похоже, мужчина был единственный, кто искренне горевал о смерти Розалии. Но на людях он держался изо всех сил. И старался выглядеть невозмутимым.
Эта невозмутимость не очень-то ему удавалась. То и дело по его лицу пробегала какая-то судорога, словно мужчина едва сдерживал слезы. Но стоящий рядом с ним свекор не позволял мужчине расслабиться ни на мгновение. Следил. Бдил. Наблюдал.
Жена Марко тоже была тут. Подруг она разочаровала. Даже если когда-то она и была хороша собой, то теперь под грудой жира ее красоту было не разглядеть. И прав был старик Санко, когда сомневался в способности этой бабы совершить убийство. Единственный доступный этот бабище способ убийства был такой: сесть на врага и просто раздавить его своим весом.
– Сколько же в ней килограммов? – восторженно прошептала Леся. – Двести?
– Не… Вряд ли. Килограммов сто пятьдесят – сто семьдесят.
– Ну и туша! И как муж ее только терпит рядом с собой!
Взрослые дети Марко и его жены Радмилы стояли тут же. Было их то ли пятеро, то ли четверо. И все они явились на похороны со своими супругами и детьми. Так что собралась приличная толпа. Остальные цыгане тоже пришли не сами по себе, а семьями. Отсюда и такое огромное скопление народа.
– Нам нужно побеседовать с Марко.
– Нужно. Но как это сделать? Свекор и жена с детьми ни на минуту не отходят от него.
– Но в сортир они ведь с ним не пойдут?
– Нет, надеюсь.
– Ага, – произнесла Кира таким странным тоном, что Леся невольно забеспокоилась.
Что задумала ее невозможная подруга?
– Не беспокойся. Ничего криминального. Имею одно великолепное средство, которое мигом разгонит родных Марко!
К этому времени все уже сидели в ресторане за длинными накрытыми столами. По русскому обычаю поминали покойницу. Санко объяснил, что у цыган не водится такого. Но, долгое время живя в России, он сам, да и его соседи переняли многие обычаи русских людей.
– Сиди тут и жди, – прошептала Кира на ухо своей подруге и ненадолго исчезла.
Потом ее рыжая голова мелькнула возле подносов официантов. А потом один из них подошел к Марко и его семье и предложил тем какие-то напитки. Все взяли по бокалу и стали пить. В это время слегка запыхавшаяся Кира вернулась назад к Лесе и прошептала:
– Теперь смотри на семейку Марко.
– А чего мне на них смотреть?
– Просто смотри, и все!
Леся послушно вытаращилась. И вскоре заметила, что по лицам родни Марко начали скользить какие-то тени. Похоже, их всех что-то начало беспокоить. И беспокойство нарастало. Первой из-за стола выскочила одна из дочерей Марко. Потом сыновья, а затем и супруга начала тяжело кряхтеть. Потребовались объединенные усилия ее мужа и отца, чтобы вытащить эту громадину из-за стола. Свекор что-то сказал Марко, и тот остался сидеть за столом. А дочь с отцом на максимально доступной им скорости двинулись следом за остальными в сторону ресторанного туалета.
– Вот теперь пора! – обрадовалась Кира. – Видишь, средство действует!
– Что ты им подсыпала?
– Ничего я не подсыпала! Скажешь тоже.
– Не верю. Иначе с чего бы им всем приспичило в туалет.
– Просто я дала официанту пару тысяч. И он согласился добавить в их коктейли еще один ингредиент.
– И что это было?
– Помнишь, у наших кошек было неладно с желудками? Они никак не могли сходить в туалет, и ветеринар прописал им слабительное?
– Ты накапала этим людям кошачье лекарство? – испугалась Леся.
– Что ты переживаешь? Все равно у него уже срок годности закончился, – пожала плечами Кира. – Нашим кошкам я не рискнула бы его дать.
Леся потеряла дар речи. Она просто не знала, что ей еще прибавить. Но Кира и не нуждалась в ее комментариях.
– Средство подействовало отлично, – радовалась она. – Как раз хватило на всех. Все израсходовала до последней капельки!
– Кира!
– Ну что Кира? Ты же сама переживала, что дорогущее лекарство за три тысячи нам больше не понадобилось и что придется его выбросить. Так вот теперь не придется!
– Кира!
Но Кире уже надоели упреки подруги. Она вскочила на ноги и зашептала:
– Пойдем быстрей. Пока эти с горшков не слезли!
Марко на появление возле себя двух незнакомых девушек никак не отреагировал. Он их попросту не заметил. Мужчина находился в каком-то странном оцепенении. И подруги даже подумали, а не опередили ли их коварные родственники? Вдруг они, в свою очередь, подлили Марко чего-нибудь дурманящего в еду или питье, чтобы он вел себя мирно и без эксцессов?
Но внезапно мужчина ожил, посмотрел на девушек и произнес:
– Значит, вы и есть те самые вестницы беды?
– Вестницы?
– Это ведь вы сообщили моему отцу известие о смерти Розы?
– Ну… Да. Это мы.
Марко кивнул головой и снова затих. Что это с ним такое?
– Эй! – потрясла Кира его за рукав. – Вы в порядке?
– Что? – поднял на нее мутный взор Марко.
– Вы в порядке?
Неожиданно мужчина улыбнулся. Улыбка получилась у него неровная, словно местами его мышцы парализовало.
– В порядке? – повторил он Кирин вопрос. – Как я могу быть в порядке? Моя Розалия умерла! Убита! А я даже не могу наказать ее убийц!
– Но вы знаете их имена? Назовите их нам!
– Я ничего не знаю, – покачал головой Марко. – У меня нет доказательств. Но мой свекор достаточно влиятельный в здешних местах человек. Ему было под силу уничтожить Розу! И я знаю, он хотел ее смерти! Она была ему словно шило в заду. А наш барон такой человек, который не станет терпеть неудобства.
Подруги онемели. Вот оно как! Значит, Марко обвиняет в смерти любимой женщины родню своей жены! Интересно, его обвинения голословны или имеют под собой доказательства?
– Доказательств у меня нет, – тяжело вздохнул Марко. – Но все случилось так кстати… Нет, я не могу поверить, что барон не имеет к этому никакого отношения.
– О чем вы говорите?
– Мы с Розой хотели уехать, – произнес Марко. – Понимаете? Мы даже запланировали время нашего отъезда. Конец весны. Апрель или май месяц. То есть уже через несколько дней я мог быть наконец-то свободен! Если бы… Если…