– Нет, – ответил маг без тени усмешки.
– Тогда зачем? Эти гнусные смерды, совращенные твоими сладкими речами, осмелились… – юноша почти кричал.
– Недостойно представителю столь славного рода так себя вести. – Маг покачал головой. – У тебя есть примеры для подражания – отец и брат. Подумай, как бы они вели себя в такой момент.
Юнец замолчал и густо покраснел.
– Вот и отлично, – кивнул Хорст. – Удача переменчива, и завтра уже твои недруги могут оказаться в заключении, а ты – на свободе. Я сам провел под замком немало времени, но, как видишь, выбрался…
Ренгир заморгал, злоба исчезла из его взгляда, осталась только растерянность. Главный враг, вместо того чтобы издеваться, говорил какие-то странные вещи, и брат императора не знал, как себя вести.
– Счастливо оставаться, – бросил Хорст и развернулся к выходу.
– Господин, так что нам с ним делать-то? – пропыхтел носатый купец, догнав мага уже за дверью со стражей.
– Не забывайте кормить и исключите любую попытку бегства. Еще убьется по дурости!
Купец уныло заморгал, но сказать ничего не осмелился, хотя явно ожидал другого ответа.
– Поехали, – сказал Хорст Радульфу, выйдя во двор. – Тут больше делать нечего.
Бывший десятник, не задавая вопросов, полез в седло.
– На каком постоялом дворе твой «малиновый» приятель разместит моих людей? – спросил маг, оказавшись верхом.
– В «Рваной сандалии», – ответил носатый. – Это у западной стены, за портом.
– Хорошо, – кивнув, Хорст пришпорил коня.
Остались позади раскуроченные ворота, испуганными взглядами проводили двоих всадников стоящие около въезда в замок стражники, лошадиные копыта зацокали по камням мостовой.
– Вы куда, господин? – удивился Радульф, когда маг повернул коня на восток.
– Надо заехать в одно место.
Они миновали центральную площадь, где маленькая девочка показала на Хорста пальцем, а мать спешно подхватила ее и утащила в дом, откуда через мгновение донесся обиженный рев. Проехали купеческий квартал, где встречные, едва разглядев всадников, шарахались к заборам.
– Я чувствую себя прокаженным, – проворчал маг, когда впереди открылся пустырь. – Или исторгнутым…
Пепелище оказалось точно таким, каким он видел его с высоты. Воины Ордена постарались на славу, превратив просторный двухэтажный дом в круг обугленной почвы.
Хорст спрыгнул с коня, прошелся туда-сюда, вслушиваясь, как поскрипывает что-то под ногами.
– Да, не повезло мне стать обычным магом, клянусь Владыкой-Порядком, – пробормотал он, нагибаясь и вытаскивая из серого пепла оплавленную железяку, когда-то бывшую дверной петлей. – Тут все началось и тут же закончилось…
Налетел ветер, пепел взметнулся, запорошил глаза.
– Поехали, – сказал маг, вытирая лицо. – В эту самую «Сандалию». Посмотрим, как там Альфи всеми командует…
– Поехали, – согласился Радульф.
Простучали копыта, ветер утих, и на пепелище опустилась тишина.
Мрачная, почти кладбищенская.
Лежанки в «Рваной сандалии» соорудили, похоже, с особым расчетом, чтобы уснуть на них мог только мертвецки пьяный. Это Хорст понял еще три дня назад, проводя первую ночь в этих стенах.
Как бы он ни ложился, все время находился какой-нибудь острый угол, норовящий воткнуться в бок. Маг несколько раз поднимался, заглядывал под тощий, плюющийся перьями матрас, но поверхность под ним выглядела обманчиво ровной.
Заснул только под утро.
Последующие дни прошли в бездействии. Накди и его подручные начали бродить по городу, и к «Рваной сандалии» потянулись любопытные, желающие взглянуть на Сына Порядка, на творимые им чудеса.
Хорст к ним выходить не желал и поэтому все время проводил внутри, среди запахов пота, горелой пищи и дешевого пива, стонов раненых, хриплой брани и мышиного шуршания по углам.
«Малиновый» купец слово сдержал – кормил ораву в две сотни человек и даже прислал лекарей.
Маг делами своего воинства не занимался, свалив их на Радульфа и Альфи. Отсыпался и отъедался, восстанавливая силы, и, наконец, сегодня решил, что готов к тому, чтобы использовать магию.
Отрешиться от окружающего мира оказалось непросто – мешали впивающиеся в спину и седалище неровности, в коридоре кто-то довольно громко молился, поминая Утешителя-Порядка и всю кротость его, снизу, из зала, превращенного в жилую комнату, доносились вопли играющих в кости воинов.
Найдя наименее неудобное положение, Хорст все же закрыл глаза и провалился в подсвеченную снизу темноту над доской.
На поле Вечной Игры его сегодня интересовала одна-единственная клетка, где разместилась темно-бордовая фигурка раскинувшегося на широком ложе толстого человечка в халате.
Черный вихрь засосал Хорста и, пожевав немного, выплюнул над приткнувшимся к морю городом – беспорядочным скопищем серых домов, над которым господствовало сооружение из зубчатых стен и тонких башен.
Ил-Бурзум, «жемчужина степей», выглядел довольно уныло.
Некоторое время Хорст болтался в вышине, пытаясь сообразить, как ему перемещаться в таком состоянии. Оказалось, что довольно просто: стоит лишь пожелать двинуться в нужном направлении.
После нескольких попыток он полетел на запад, повторяя очертания берега. Ветер свистел в ушах, внизу проносилась степь, редкие кибитки кочевников казались прыщами.
Остановился маг над холмом, вершину которого украшали черные развалины.
Когда-то давно, больше года назад, здесь причаливал корабль «Длань Творца-Порядка», на борту которого путешествовал Хорст Вихор, считающийся учеником шута по имени Авти Болван.
Отогнав непрошеные воспоминания, маг опустился на землю.
Развалины ничуть не изменились за год. Прямоугольные плиты из серого камня высотой превышали крепостную стену и, несмотря на покрывающие их трещины и сколы, казались несокрушимыми.
Стояли они кругом, а в центре располагался громадный куб, точно украденный из храма Порядка.
Только был он не белый, а совершенно черный.
На границе каменного круга Хорст на мгновение остановился. Он помнил страх, пережитый на этом месте, и то, как едва не попался в ловушку, установленную древними строителями.
Именно тогда он услышал принадлежащую холиастам легенду о когда-то живших в степях исполинах, что ушли в неизвестность, оставив вот такие развалины, то ли храмы, то ли крепости.
В дневнике Анитры Карнийской Хорст прочитал, что руины на самом деле – ворота, ведущие в то не совсем понятное место, куда ушли прежние обитатели Полуострова, и что если эти ворота открыть, то древние исполины могут вернуться.
И маг решил сегодня подобрать ключ.
Другого способа остановить идущую на Сар-Тони орду кочевников он не видел. Лишь узнав о том, что их земли в опасности, вожди степняков повернут воинов назад.
Глубоко вздохнув, Хорст прошел между двумя плитами. Тут же исчезли звуки, уши заложило, возникло ощущение чужого взгляда, от черного куба повело ледяным ветром.
Обойдя его со всех сторон, маг закрыл глаза и сосредоточился.
Для его внутреннего зрения черный монолит выглядел почти так же, как и для обычного, вот только затейливо изгибающиеся тонкие канавки на поверхности стали крупнее.
По каждой из них струилось неяркое свечение, белое, лимонно-желтое, голубоватое. Они причудливым образом не смешивались, и Хорст несколько мгновений всматривался в них, а потом резко отвел взгляд.
Канавки и тут исполняли роль смертоносной ловушки, на этот раз – для любопытного мага.
Глядя в сторону, он подошел к камню вплотную и положил на него ладони. По предплечьям потек леденящий холод, пальцы занемели, их охватило неприятное покалывание.
Повинуясь импульсу, маг повел руками вниз, точно стирая с монолита пыль. Руки двигались с трудом, будто их намазали клеем, но после них оставались свободные от свечения полосы.
Хорст провел вверх-вниз несколько раз, пока не «расчистил» довольно большой участок.
Сияние потихоньку начало гаснуть, пока не исчезло вовсе. Стало заметно, что куб из черного камня еще светится изнутри, совсем слабо, точно где-то в его глубине горит свеча.
Хорст оторвал от монолита ладони, потер одна о другую, пытаясь согреться. Пока возвращалось тепло, маг несколько раз обошел вокруг камня, стараясь понять, что же делать дальше.
Вертикальную трещину толщиной не больше волоска заметил не с первой попытки и поначалу решил, что это просто одна из канавок защитного покрытия.
Но, приглядевшись, обнаружил, что она уходит глубоко в недра камня, а приложив к ней руку, ощутил идущее изнутри теплое, а по сравнению с самим монолитом и вовсе горячее дуновение.
– Это уже интересно, клянусь Владыкой-Порядком, – пробормотал Хорст.
От звуков человеческого голоса монолит, казалось, вздрогнул, а окружающие его каменные глыбы слегка качнулись.
Понимая, что делает глупость, маг просунул в щель ноготь большого пальца, потом второго и потянул в стороны. Поначалу ничего не происходило, а затем камень промялся, точно мягкая глина.
От звуков человеческого голоса монолит, казалось, вздрогнул, а окружающие его каменные глыбы слегка качнулись.
Понимая, что делает глупость, маг просунул в щель ноготь большого пальца, потом второго и потянул в стороны. Поначалу ничего не происходило, а затем камень промялся, точно мягкая глина.
Щель резко расширилась, оттуда ударил поток раскаленного воздуха, заставив Хорста вскрикнуть и отступить, прикрыв лицо рукой. Из недр холма донесся могучий рокот, похожий на отрыжку великана, а в вышине родилось и тут же затихло свистящее дуновение.
Для второго рывка Хорст просунул в щель ладони. Напрягся, дернул и отскочил в сторону, не дожидаясь, пока его ошпарит.
– Владыка-Порядок! – крикнул маг, ощущая, что земля под ногами начинает проваливаться.
Казавшийся несокрушимым монолит оплывал, растекался, точно кусок масла на горячей сковородке, одновременно опускаясь в землю. Каменные глыбы раскачивались, точно пьяные танцоры в таверне.
Хорст отступил на шаг, потом еще на один, с чавканьем выдирая ноги из земли. Когда вышел за пределы круга из камней, то монолит внутри исчез полностью, а на его месте объявилась круглая дыра, из которой бил поток горячего ветра.
Одного взгляда в нее магу хватило, чтобы в душе проснулся дикий, неистовый ужас.
Хорст увидел бездну, полную света, и двигающиеся в ней уродливые тени, похожие на ожившие деревья. Ни одна не походила на другую, и все же что-то в них было общее, что-то внушающее отвращение…
Что-то заставившее мага поспешить прочь.
Он успел спуститься до середины холма, когда на его вершине появилось громадное существо. Оно напоминало человека, вот только тело его, сотканное то ли из дыма, то ли из тумана, не имело четких очертаний, а многочисленные глаза, венчиком окружающие голову, пылали алым огнем.
Хорст ощутил, что хочет упасть на колени и закричать, моля о пощаде.
Существо подняло ногу и сделало шаг, оказавшись за пределами круга из камней, а на его месте появилось второе, более высокое, более темное и мрачное.
Исполины вернулись.
Маг отступал, вслушиваясь в стук собственных зубов. Да, он сделал все, чтобы кочевники раздумали идти на Сар-Тони, но не вернул ли он на Полуостров зло, более страшное, чем Хаос?
Лишь оказавшись у подножия холма, Хорст вспомнил, что может перемещаться другим образом, и поднялся в воздух. Сверху стало видно, что холм продолжает трястись, а вершина его, превратившаяся в одну сплошную дыру, изрыгать новых и новых существ.
Черный вихрь послушно перенес мага в пространство над доской, но тут тоже не оказалось привычного покоя.
Поле для Вечной Игры содрогалось, по нему расползались трещины, а на одном из полей одна за другой возникали черные и очень большие фигуры, изображающие многоруких существ.
Хорст огляделся, пытаясь сориентироваться, краем слуха уловил далекий, полный ужаса крик, а потом доска под ним треснула, распалась на части, точно льдина, разорванная силой талой воды.
Посыпались в открывшуюся темную бездну фигуры, поплыли в стороны искореженные куски, а снизу и с боков, перекрывая треск и грохот, донесся мощный торжествующий рокот.
Маг успел еще увидеть, как наползает со всех сторон тьма, и после этого его со всей силы швырнуло куда-то в сторону.
Он подпрыгнул на койке, дико заорал и тут же понял, что вопит не в одиночестве. Испуганные крики доносились со всех сторон, а пол под ногами ходил ходуном.
Похоже было, что «Рваная сандалия» решила развалиться.
Хорст спешно вскочил, всунул ноги в сапоги, схватил лежащие на стуле ножны с мечом и только тут осознал, что с улицы тоже долетают вопли, полные совсем не радости.
– Помилуй нас, Владыка-Порядок! – пробормотал маг. – Землетрясение!
Дверь с треском открылась, внутрь ворвался Альфи. Глаза его мрачно горели, а на роже красовался свежий синяк.
– Пойдемте на улицу, господин! – рявкнул лысый наемник. – Там безопаснее!
– Пойдем! – не стал спорить Хорст.
Они выскочили в коридор, чьи стены раскачивались с надсадным скрипом, по лестнице сбежали в большой зал. У дверей царила давка, раненые и здоровые, отчаянно пихаясь, пытались выбраться наружу.
– Окно! – Мгновенно сориентировался Альфи, хватая тяжеленную лавку.
Лицо его побагровело, на предплечьях надулись жилы, с нечленораздельным кряканьем лысый наемник оторвал лавку от пола, и в тот же момент земля прекратила качаться.
Стих доносившийся из глубины тяжелый рокот, перестало скрипеть и трещать качающееся здание, остались только вопли испуганных людей.
– Неужели все? – Альфи мгновение помедлил, а потом с выдохом опустил лавку на место.
– Все, – ответил маг.
Он не мог сказать, откуда знает, что землетрясение прекратилось, но ничуть не сомневался в этом.
– Отлично! – Альфи вытер лысину, глаза его неожиданно выпучились. – Господин, да у вас кровь на лице…
– Да? – Хорст облизал губы, ощутил соленый вкус. Шмыгнул носом и только тут понял, что из обеих ноздрей сочится кровь, а кашлянув, с удивлением обнаружил, что течет она и изо рта.
Волной накатила слабость, все закружилось перёд глазами.
Мир исчез во вновь накатившем рокоте, тонком и пронзительном, как визг пилы.
Спать не хотелось, и Хорст сидел у окна, глядя в заполненную сонмищами снежинок темноту. Из коридора доносились шаги поставленного Альфи часового, а сам наемник храпел в соседней комнате.
Двое суток после землетрясения Хорст просто-напросто проспал, лишь сегодня очнулся с тяжелой, как чугунок, головой и ноющей болью по всему телу. Только попарившись в бане, почувствовал себя более-менее нормально, а сейчас, сидя в темноте и тишине, ощущал, как возвращается способность мыслить связно и четко.
Проход, запечатанный за многие тысячелетия до прихода людей на Полуостров, он, судя по всему, успешно открыл, проложив обратную дорогу давним хозяевам степей.
Но вот что произошло потом?
В самом ли деле треснула и развалилась доска Вечной Игры, существующая неизвестно сколько времени? Или все видения промелькнули в голове рехнувшегося от непомерного усилия мага, а случившееся землетрясение произошло по самым обычным причинам?
Проверить Хорст не мог. На то, чтобы выйти в пространство над доской и посмотреть, что там творится, не было сил. Знакомая сосущая пустота воцарилась внутри.
– Вразуми меня Владыка-Порядок! – пробормотал маг, почесывая шрам на щеке.
Ветер за окном засвистел, словно тысяча разбойников, и принес отчаянный, надрывный звон. Колокол в порту старался вовсю, сообщая горожанам, что с моря пришел враг.
При одной мысли, что это может быть за враг, Хорст похолодел.
– Раздери меня Хаос! – пробормотал он, поднимаясь. Рука сама нащупала висящую на стуле кольчугу, не ту, продырявленную в схватке с «морскими людьми», а новую, из запасных.
Натянув кольчугу, почувствовал себя увереннее, нацепил пояс с мечом и вышел в коридор.
Собравшийся зевнуть часовой так и застыл, распахнув рот и выпучив глаза.
– Буди всех, – сказал ему маг. – Пусть вооружаются и готовятся сражаться.
– Да, господин. – Часовой, принадлежащий к Слугам Сына Порядка, и не вздумал усомниться в правильности приказа, а тут же ринулся по лестнице. Снизу донесся его громкий голос.
Радульф и Альфи проснулись, стоило Хорсту легонько стукнуть в их дверь.
– Что такое, язви их в печенку? – хриплым со сна голосом осведомился бывший десятник.
– «Морские люди» пришли, – ответил маг. – И, похоже, опять за мной.
Через мгновение в коридор выбрался сопящий и зевающий Альфи, уже в кольчуге и с оружием, за ним показался мрачный, как погребальная песня холиастов, Радульф.
– Вы точно уверены, господин? – спросил он.
– Колокол звонит, – ответил Хорст. – В тот раз эти твари явились, чтобы убить меня… Что еще может заставить их вылезти из воды в такую погоду? Ведь всем известно, что холода они не любят…
– В любом случае нужно готовиться к худшему. – Альфи задумчиво огладил лысину. – То есть к битве.
Втроем спустились на первый этаж, где царила деловая суета. Легкораненые и те, кому повезло обойтись без повреждений в предыдущих схватках, облачались в кольчуги и шлемы, проверяли мечи.
Во взглядах вчерашних горожан не было страха, он остался там, на поле, где лежали тысячи улыбающихся трупов.
– Тяжелораненых лучше отнести наверх, – сказал маг. – А окна первого этажа задвинуть чем-нибудь…
– Дельная мысль, – кивнул Альфи.
– Вот вы и выполняйте, а я отправлюсь наружу и погляжу, что к чему!
– Я с вами, господин! – вызвался Радульф. – Я город знаю лучше вас.
– Пойдем, – не стал спорить Хорст.
Едва выйдя за порог, оказались в полной власти метели. Косо летящий снег оседал на одежде, залеплял лицо, мешая глядеть, очертания домов казались смазанными, дрожащими. Колокол продолжал звонить, и видно было, как в домах один за другим зажигаются огни.