Я кивнула и принялась очень подробно излагать. Алексей слушал и хмурился, потом сказал:
— Ерунда получается. Вроде все гладко, и одно из другого выходит, а ерунда.
— Алеша, я ничего не понимаю, — заволновалась я. — Что ерунда, убийство ерунда?
— Дело в том, дорогуша, что убийство это никому не интересно.
— Как это?
— А вот так. Нормальная бытовуха. Два мужика нажрались водки, вспомнили старые обиды, и один пырнул другого ножом. Менты его на следующий день повязали.
— Откуда ты знаешь? — удивилась я.
— Разведка работает.
— Не может этого быть.
— Еше как может.
— А эти, что за мной гоняются, мне приснились?
— Нет. Гоняются всерьез.
— Тогда я ничего не понимаю, — созналась я.
— Я пока тоже — Так что давай вместе постараемся чего-нибудь понять. Одна голова хорошо, а две лучше.
Мы выпили еще кофе. Я взглянула на часы: пять утра. Только сумасшедшие в та кую рань хлещут кофе и занимаются разговорами. Но при всем желании я уже не усну.
— Что ж, — сказал Алексей, — давай прикинем, кто и за что хочет тебя убить.
— Давай, — уныло согласилась я.
— Вспомни, что ты видела в ресторане.
— Так я тебе все рассказала.
— Значит, не все. Значит, было что-то такое, что ты видеть и слышать не должна. О чем вы с гостем говорили?
— Ни о чем серьезном. Просто болтали. О «Розе мира»… Или теперь за это убивают?
— Что еще за роза?
— Книга такая, философия и мистика,
— Чтоб за книги стреляли, не слыхал. А кроме этой розы?
— Он о семье рассказывал…
— Нет, не то… Случилось что-то такое, отчего ты кому-то интересна стала. Что?
— Не знаю. Ей-Богу. В ресторане — ничего особенного, ну ничегошеньки. Люди как люди. Ни драк, ни скандалов, народ приличный, официанты вежливые… Мы засиделись за разговорами, официанты коситься начали, вот Аркадий Юрьевич и предложил беседу в номере продолжить. В лифте вдвоем поднимались, в холле никого не встретили, прошли к номеру — и тут этот тип вылетел.
— Может, ты куда выходила и что-то ненароком увидела?
— В туалет выходила, два раза. В первый раз две девчонки возле раковины курили, одна другой анекдот рассказывала, второй раз вообще никого не было. Все. Когда шла по коридору, какой-то хмырь прицепился: «Девушка, вам одной не скучно?» Я ответила: «Кто ж в туалете скучает?» — и дальше пошла. Чушь какая-то, Алеша, ничего я не видела и не слышала, за что бы меня убить хотели. Только если тот самый тип из номера напротив…
— Забудь. Я же тебе сказал. Тот тип сидит, во всем покаялся и никому не интересен.
— Тогда не знаю. Честно. Ты не подумай, что я скрываю от тебя…
— Я не думаю… Может, ты сама не знаешь, что знаешь что-то очень важное.
— Как такое может быть?
— Если я тебе сейчас начну рассказывать, какое может быть, слушать замучаешься, так что вернемся к этому чертову ресторану… Постой, а с чего ты взяла, что все с этим убийством связано?
— А как же иначе? Произошло убийство, мы убийцу видели, через пару дней — трупы, и за мной охотятся. Я два дня на даче была, о ней никто не знает, потому и жива осталась.
— Да, гладко, я же говорил.
— А ты бы что подумал?
— Наверно, то же самое…
— Вот видишь…
— Вижу, только дело не в этом убийстве, а если мы не будем знать в чем, из дерьма не выберемся.
Мужик он был дотошный и за два часа едва меня не уморил. Когда от сигарет и кофе слегка замутило, мы решили сделать перерыв и как следует отмыть машину от моей и Пашкиной крови. Но и за работой Алексей донимал меня вопросами и все ближе подбирался к истинной причине, что мне очень не нравилось. Соображал он, к сожалению, быстро и памятью обладал завидной.
Я попросилась немного отдохнуть, а проснулась только в полдень. Алексей был на кухне и варил щи, и на лице его была написана решимость докопаться до истины.
— Обед готов, — сообщил он без улыбки, как видно, целиком погруженный в свои думы.
Да, вздохнула я про себя, как бы за его стремление помочь мне не пришлось платить по-крупному. Кажется, в скворечнике завелся шустрый скворец. Ничего не попишешь, прежний план не годятся, придется перестраиваться на ходу.
— Пойдем на веранду обедать, — предложила я.
Он кивнул. На мое счастье, поесть он любил, жевал с аппетитом, а главное — молча, что позволило мне без помех обдумать дальнейшее поведение. Но, когда я мыла посуду, он выдал потрясающую идею:
— А если все наоборот? Если убить хотели твоего Аркадия Юрьевича, а остальных заодно? А так как ты накануне с ним долгие беседы имела, то на очереди, само собой, первая?
Я только плечами пожала:
— Как-то все это… нелепо… Он из Самары приехал, что ж, его в Самаре убить не могли?
— Всякое бывает.
— В любом случае мы о его делах понятия не инеем. В наш город приехал впервые, поди, разберись, кому он понадобился, . —
— Как хочешь, а в этом что-то есть. Убили его и еще двоих, так?
— Да. Геру и Валерку…
— Кто такие?
— Гера — хозяин, был то есть, а Валерка — мастер на все руки.
— Кто еще с вами трудился?
— В офисе? Никто, они и я, нас всего трое… было.
— То-то — Аркадий твой приехал по делам фирмы, так? Троих убирают и за тобой охотятся — искать надо здесь.
— Чего искать, Алеша? Фирма как фирма, здесь купили, там продали. Я даже толком не знаю что…
— Вот видишь…
— Ничего я не вижу…
— Зачем этот Аркадий приезжал?
— Не знаю… дела у нас с ним, — пожала я плечами. — О делах они с Валерой говорили — Моя работа какая: на телефоне сидеть, кофе варить да гостей встречать — Зря меня убить хотят, ничего я в делах не смыслю.
— Но не можешь ведь ты совсем ничего не знать. Когда твой Гера велел его встретить, наверное, сказал, зачем его черти из Самары несут?
Я готова была зареветь от досады, что по своей глупости и лени не потрудилась узнать об этом у Наташки.
— Он просто сказал, забронируй номер в гостинице, ну и глупости всякие: будь внимательна, поужинай… Алеша, если ты думаешь, что у Геры какие-то тайны были и все такое прочее, то это ерунда. В делах я, может, не соображаю, но Геру знаю как облупленного. Можешь не верить, но он был приличным человеком и никогда ни во что не стал бы ввязываться — я имею в виду что-то противозаконное. Словчить, схитрить — пожалуйста, но преступление…
— Он мог сам ничего не знать, а когда узнал, взбрыкнул, его и убрали. Перестреляли всех — и концы в воду.
Я опять пожала плечами:
— Не сердись, но как-то это… в общем, не очень верится.
— Напряги извилины, что-то полезное ты вспомнить можешь.
Легко ему говорить. Я принялась перетряхивать память, выуживая обрывки сведений, услышанных от Наташки. Алексей моей бестолковости удивлялся и злился Рассвирепев, я рявкнула:
— Чепуха все это! Допустим, мужиков убили из-за каких-то неведомых дел, а подругу за что?
Высказалась и тут же поняла, что дала маху. Лажанулась ты, дорогуша, как говаривал один мой знакомый, тоже покойник,
— Подругу? — спросил Алексей и потянулся за сигаретой. — Расскажи-ка мне о подруге.
— В том-то и дело, что никакого отношения к фирме она не имеет.
— А какое отношение, скажи на милость, она имеет к гостинице?
— Да-а, — опечалилась я.
— Расскажи, как ты ее труп обнаружила.
— Я вернулась с дачи и к ней поехала, чтобы разузнать, как дела и все такое… Ее машина возле гаража стояла, не запертая, дверь со двора открыта, это меня удивило. Я вошла в дом, позвала — никого. Иду, а в коридоре палас мокрый, я в ванну зашла, а она там…
— И ты побежала к Гере, вместо того чтобы звонить в милицию? Почему?
— Испугалась. Я не могла там сидеть и ждать, когда они приедут, понимаешь?
— Не очень. Смойся я из квартиры с трупом — это ясно. А тебе прямая дорога к родной милиции, разве нет?
— Может, сейчас все и выглядит подозрительно, но тогда я так перетрусила, что бросилась в машину и поехала к Гере. Гера всегда знал, как поступить правильно. А потом, я просто не хотела быть одна… Ты мне веришь?
— С какой стати мне тебе не верить?
— А когда я увидела Аркадия Юрьевича в кабинете Геры. я подумала, что это, конечно, из-за случая в гостинице. Потому что другой причины убить всех придумать не могла. И решила, что подругу убили по ошибке, то есть что искали они меня.
Алексей кивнул, о чем-то размышляя. Беспокойство одолевало меня все сильней,
— Где работала твоя подруга? — спросил он.
— Нигде. Домохозяйка, — мой энтузиазм таял на глазах.
— А Геру она знала?
— Геру? Конечно. Мы дружили много лет. Слушай, забудь о подруге, она вообще человек особенный, ей до Гериной фирмы никакого дела не было. Ее интересовали только древние майя.
— Древние кто? — не понял Алексей.
— Майя. Индейцы, жили когда-то в Мексике.
— А-а-а, — протянул он. — И что?
— Ничего. Она историк, занималась этими самыми майя, сидела по двенадцать часов за своим компьютером, писала статейки разные, переводила с испанского, иногда вообще месяцами жила в Мексике.
— Стоп. Ты говорила, что она домохозяйка. Следовательно, замужем?
— Да, — неохотно согласилась я.
— А кто у нее муж? В смысле, чем занимается? Чтобы домохозяйка по Мексикам раскатывала, бабки нужны.
— Он бизнесмен.
— Ясно. И тоже знал Геру?
— Конечно.
— А какие-то общие дела у них были?
— Были, кажется.
— И что он думает обо всем этом? Ты его видела?
— Нет.
— Почему?
— Он исчез месяц назад, — выпалила я и замерла с открытым ртом.
— Что? — переспросил Алексей.
— Он исчез месяц назад, — повторила я, бессильно опускаясь в кресло.
— Что значит «исчез»? Я чертыхнулась, взяла сигарету и сердито ответила:
— То и значит. Исчез, испарился, был — и нету.
— Давай-ка, дорогуша, расскажи мне об этом подробно. — заявил Алексей, усаживаясь рядом.
Я тяжко вздохнула:
— Рассказывать особенно нечего. Месяц назад Олег, как всегда, ушел на работу. Его офис на территории старого кирпичного завода. Завод давно не работает…
— Про завод потом, — перебил Алексей-
— Я хотела для ясности картины. Так вот. Он, как обычно, ушел на работу, звонил домой после обеда, сказал, что задержится. В половине девятого подруга проезжала мимо и решила заглянуть к мужу. Он был с Герой, потом Гера уехал, а Олег сказал: вернется позже. На воротах стоят охранники, ну вот, один из них и позвонил ей уже ночью, спрашивал Олега. Она испу галась, потому что Олег еще не вернулся. Охранник сказал, что в его кабинете горит свет, дверь распахнута, а его самого нет, и с территории он не уезжал.
Я выдержала паузу, давая собеседнику возможность переварить информацию.
— И что? — спросил он, как видно, переварив.
— И все, — сказала я, чувствуя всю глупость подобного ответа.
— Что значит все? — взорвался Алексей. — Его что, не искали?
— Почему не искали? — обиделась я. — Искали, конечно. Только без толку.
— А в милицию заявляли?
— Да. Их все это не больно-то воодушевило. Спросили, были ли при нем деньги. Естественно, были. Была ли любовница? И прочая дребедень в том же духе. Утешили: деньги кончатся, и муженек, возможно, найдется. У них убийств по городу хватает, а здесь что? Ушел и не вернулся — во всех газетах по десятку объявлений.
— А что жена? Сидела спокойненько и ждала?
— А что она, по-твоему, могла сделать? Его ребята весь этот кирпичный завод обшарили сверху донизу. И ничего. Всех, кто мог хоть что-то знать, опросили — тоже ничего. Был человек, и нету. Одно точно: когда она к нему приезжала, он был жив и здоров, а через два часа позвонил охранник. Что случилось за эти два часа — тайна. Олег исчез, и месяц о нем ни слуху ни духу.
— Олег ваш скорее всего зарыт в тихом месте. Отвезли куда-нибудь, побеседовали, да там и оставили. Что у него был за бизнес?
— Откуда мне знать? Но…
— Стоп, не заводи шарманку, что ты его сто лет знаешь и он чужой копейки не возьмет! — Я обиженно нахмурилась. — Так, давай прикинем, что у нас получается. Две фирмы, в которых неизвестно чем люди заняты, хозяева их друг друга знают и предположительно совместные дела проворачивают. Потом один из них бесследно исчезает. Через месяц убивают его жену, приятеля-фирмача, а заодно и его сотрудников. А теперь охотятся за единственным оставшимся в живых человеком из этой команды, та есть за тобой… И ты вешаешь мне на уши лапшу про какую-то дешевую бытовуху в гостинице?
— Ничего я не вешаю, — опять обиделась я. — Допустим, кто-то расправился с Олегом — и концы в воду… Но какой смысл через месяц убивать его жену и нас в придачу?
— За месяц многое могло случиться.
— Могло-то могло, но при чем тут я — не понимаю,
— Копать надо здесь. Твоя подруга… как ее звали?
— Дина.
— Так вот, что ни говори, а вела она себя довольно странно. Может, все не так просто, и ей было что-то о муже известно.
— Исключено. У нее от меня секретов нет, то есть не было. Все возможные версии мы продумали вместе и ни к чему не пришли.
— А может, у него правда баба была? Надоела жена до смерти, он деньги прихватил и смылся? Мог, кстати, прихватить не только свои. А расплачиваться жене при шлось.
— Не было у него никакой бабы, — разозлилась я.
— Ага. У него тоже от тебя секретов нет, так, что ли?
— Да не в этом дело… — Я немного помялась и пояснила:
— Женщины его вообще не интересовали.
— Импотент, что ли? То-то жена его не больно искала.
— Нет, здесь совсем другое.
— Что другое? — нахмурился Алексей. Я призадумалась, соображая, как бы все объяснить. Ничего особо гениального в голову не приходило, и я с досады выложила чистую правду:
— Олег — гомосексуалист.
— Гомо… — начал Алексей и поперхнулся — — Подожди, а жена? Эта самая Дина?
— История долгая… — вздохнула я.
— А куда мы торопимся? Чем больше я тебя слушаю, тем больше удивляюсь, как вас раньше не пристукнули. Интересные люди…
— Ладно, если тебе так интересно, — смирилась я. — Они вместе учились в институте: Олег, Дина и Гера. Дружили. Олег был очень красивый, все девчонки по нему с ума сходили. Умный, элегантный, немного насмешливый. Динка, конечно, в него втрескалась по уши. И он ее явно выделял из всех. Ухаживал. Билеты в театр, цветы, иногда вечеринки, все как водится. Но… он никогда не делал попыток изменить их отношения, в том смысле…
— Да понял я! — перебил Алексей. — В театр водил, но так и не трахнул.
Я сурово нахмурилась, но решила не заводиться.
— Называй как хочешь. Интимной близости между ними не было. Дина — маменькина дочка и воспитана очень строго, но и ее это немного удивляло. Она, правда, видела в этом порядочность и была ему благодарна, потому что, начни он настаивать, ей было бы трудно решиться…
— Психологию оставь. Если попросту — он не собирался ее трахать, а она решила, что он ее до лучших времен бережет, — подытожил Алексей.
— Если ты не прекратишь, я рассказывать не буду.
— Ладно, не кипятись.
— После института он уехал. Писал письма, но дружеские, а она не этого ждала.., в общем, решила, что он ее не любит. Через два года они случайно встретились у меня, я тоже не знала, что он вернулся, просто в один прекрасный вечер закатываются они ко мне с Герой. Я позвонила Дине, и опять все пошло как раньше. Цветы, подарки… она счастливая ходила… Влюблена как кошка. Через полгода Олег предложил ей выйти за него замуж. К тому времени он уже занимался бизнесом и женихом был завидным. Они поженились…
— И он во всем покаялся?
— Слушай, зачем я тебе это все рассказываю, а?
— Душу облегчаешь. Валяй дальше.
— Ни в чем он не покаялся. Но на счастливого мужа никак не походил. А она на счастливую жену. Стала какая-то пришибленная… Потом не выдержала, поделилась: оказывается, и через неделю после свадьбы она все еще была девицей.
— Не повезло. И как же он это недоразумение объяснил?
— В первую ночь сослался на усталость, она была потрясена, но попыталась понять… Потом командировка, еще какие-то нелепые отговорки. В конце концов это стало смешно. Конечно, если бы Дина не была такой дурой, то поговорила бы с ним, а она вместо этого нажила себе комплекс неполноценности: совершенно неинтересна как женшина и так далее. Самое невыносимое было то, что ей не в чем было Олега обвинить, если не считать этого постельного пренебрежения. Он был ласков, заботлив, подарками задаривал, а она на глазах таяла и просто не знала, что делать. Наконец он, видимо, понял, что дальше так продолжаться не может, и великое событие свершилось. Ничего похожего на то. о чем она мечтала. Так и шло: Олег продолжал быть образцовым супругом, а Дина потихоньку с катушек съезжала. Год они прожили… А потом… В общем, она застала его в постели с любовником. Тут-то им пришлось поговорить начистоту. Женился он исключительно для прикрытия. Ей бы послать его к черту, но у нее за этот год с головой что-то неладное приключилось. Она во всем стала винить себя: мол, как женщина она пустое место, и поэтому… ерунда, одним словом. В обшем, Динка не только его не бросила, по-моему, эта дура себя неполноценной считала, а его нормальным. Вот и стала она при родном муже то-варищем и другом, в постель к нему не лезла и проявляла материнскую заботу, за что он платил сыновней любовью. Тогда она и занялась своими майями, и все у нее в голове перепуталось: майя эти самые стали настоящими, а реальная жизнь — чем-то воображаемым. В медицине есть для этого специальный термин, но я его забыла. Зато точно знаю: Динка не всегда с уверенностью ответить могла, какое время года на дворе, не говоря о прочих мелочах. Так что убивать ее было совершенно не за что,
— Класс, — усмехнулся Алексей. — За душу берет. Сразу ясно, секретов между вами никаких не водилось.
— Что ты этим хочешь сказать? — насторожилась я.
— Ничего. Вот ты мне про гомиков красочно рассказываешь с какой целью? Может, я, дурак, сообразить должен, что Олег этот самый не исчез, а попросту сдернул с любовником? А благоверная поняла, пpостила, потому и не искала?