Попытавшись вывернуться из его рук, добилась только одного – он еще крепче ее обхватил.
Незнакомец наклонился к ней и тихо спросил:
– Сколько можно бегать?
– Милорд, отпустите меня, пожалуйста! Вы меня с кем-то путаете!
– Нет, не путаю.
– Кто вы? – Свон испугалась и опять попыталась вырваться, ей даже удалось развернуться в его руках. Но незнакомец обнял ее за талию и прижал к себе спиной. Другой рукой он медленно снял с нее чепец, и выпустил каскад волос на волю.
– Тише-тише, успокойся, – у самого уха прошептал он и поправил прядь волос, мешающую ему видеть профиль Свон.
– Кто вы? – повторила с нарастающим беспокойством Свон.
– Разве не ты вечером купалась в реке?
Услышав, что она задержала дыхание, добавил с сожалением в голосе: – Прости, я думал, что ты тонешь. Не знал, что научилась плавать.
Свон повернула к нему лицо, стараясь рассмотреть, кто же стоит за ее спиной, но добилась одного. Ее поцеловали. В губы. Нежно и сладко.
Она была так ошеломлена, что даже не подумала сопротивляться. Поэтому не заметила, как ловко ее развернули и прижали к стене, удерживая руками лишь лицо, чтобы было удобнее целовать.
Но что творилось с ней? Этого Свон не смогла бы объяснить и под угрозой смерти! Ее бесстыжие руки сами обвили шею незнакомца. А бестолковая голова начала кружиться. А сердце – предатель забилось от непонятного восторга.
Когда в легких не осталось воздуха, ее губы отпустили. Мужчина сделал глубокий вдох, а на выдохе поцеловали в висок. Было щекотно и приятно. Он тихо засмеялся, словно радовался, что укротил ее. Ах, так!
Мужчина никак не ожидал, что она юркнет вниз. Схватив с земли свой чепец, Свон кинулась прочь. Но услышала за спиной громкий смех.
– Далеко не убежишь! Все равно поймаю!
Свон бежала быстро и не сразу поняла, что за ней никто не гонится. Какие чувства бушевали в ее душе этот момент? Облегчение или разочарование? Сердце замирало одновременно и от страха, и от воспоминаний о ее первом поцелуе. А с кем она целовалась? Только с ней могло такое приключиться! Испытать удовольствие от поцелуя с человеком, которого не только не знаешь, но даже не видела лица! Может она одна из падших женщин, о которых шепчутся на кухне?
Уже спокойным шагом, но поминутно оборачиваясь, она дошла до сторожевой башни. За ней находилась укромная беседка, о которой знали только обитатели замка. В закрытом от любопытных глаз месте можно было спрятаться – гостям замка сюда не добраться.
Рассудив, что беседка самое подходящее место, чтобы переждать, Свон двинулась в сторону цветущего шиповника, росшего высокой стеной. Никто не догадывался, что сбоку существует проход, а за ним чудесная лужайка с ручьем и тенистой резной беседкой, увитой плющом.
Когда Свон нырнула в зелень, по шороху поняла, что кто-то тоже выбрал уединенное место. Она хотела развернуться и уйти, но в темноте раздался жалобный стон. Свон как могла тише подкралась к беседке. Всхлипы раздавались за ней.
Свон стало жалко плачущего человека, и она подошла ближе. На траве, не смотря на белый камзол, сидел Дак. Его полную фигуру трудно было не узнать даже в темноте, освещенную только луной.
Увидев, что к нему кто-то приближается, Дак попытался встать, но не получилось. Под тяжестью веса рухнул назад и от стыда и неловкости опять заскулил. У Свон разорвалось сердце. За время разлуки забылись обиды, нанесенные им, и теперь плач восемнадцатилетнего парня болью отзывался в ее душе.
– Тише, Дак, не пугайся! Это я, Свон! – она сняла чепец и подошла ближе.
Толстяк затих, всматриваясь в серую фигуру, потом пришло узнавание.
– Свон, родная, где ты была? Я все эти дни ждал, что ты придешь. А ты не приходила. Забыла меня…
Дак протянул руку, и когда давняя подруга взяла ее, потянул к себе. Не грубо, осторожно. Она села рядом, рука осталась в его потной ладони.
– Посиди со мной. Мне так плохо. Только тебе было до меня дело, а когда нас разлучили, я остался совсем один. Братья и сестры злые, мама иначе как дураком не называет, а для папы я неудачный сын.
И он опять заплакал, размазывая слезы по лицу и сморкаясь в объемное жабо рубашки. Совсем, как тогда, пять лет назад.
– Я иногда жить не хочу. Вот пойти бы и утопиться в речке!
Помолчал. Его большой палец нервно гладил ее ладонь. Свон чувствовала себя неловко, но не решалась выдернуть руку.
– Умирать страшно? – Дак повернул к ней лицо. В темноте оно казалось большим, белым, – Ты же тогда тонула. Помнишь?
– Помню. Страшно.
– Хорошо, что ты выжила. Я переживал, плакал. Братья тогда тоже испугались. Отец сказал, если бы ты умерла, он лишился бы поста и нас всех выслали бы в замок Дохо. Это на севере. Там плохо.
– За что меня бросили в реку?
– Ты их опозорила. Они решили над тобой подшутить.
– Подшутить?! Я чуть не умерла, а они шутили!
– Папа тоже так кричал. Знаешь, они не думали, что ты утонешь. Собирались посмеяться над тобой, когда ты вернешься, словно мокрая курица. А оно вон как вышло. Папу заставили забрать нас в столицу, поставили условием, что тебя больше никто не тронет.
– Условие? Чье условие?
– Наследника. Он видел, кто тебя в воду бросил. Всех четверых опознал.
– Четверых? Сестры тоже участвовали?
– Да. А ты не знала? Папе пришлось дать клятву. И теперь мы полностью во власти Эдуарда.
– Эдуарда?
– Да. Наследного принца Эдуарда. Через три дня состоится бал, а после него сестра выйдет замуж за барона Гобблера. Он старый и противный. Но так пожелал принц. Силинда бесится, но ничего поделать не может. Отец говорит, что этот брак в интересах государства. Скоро я останусь один. Чарити тоже выйдет замуж, а братья пойдут служить в армию. Они бы еще пять лет назад там оказались, но мама притворилась тяжелобольной и им дали отсрочку. Тогда их отправили учиться. Первое время близнецы держались, не бедокурили, но потом стали еще хуже. Если не отправлялись на гулянку, то развлекались, унижая меня.
Вдруг Дак отвлекся, вытер рукавом нос и посмотрел в небо.
– А ты ангелов видела, когда тонула? Я бы на ангелов посмотрел. Вот бы они меня с собой взяли! Как думаешь, если умру, могу ангелом стать? Я ведь ничего плохого не делал. Ну, разве, тебе. Прости меня, Свон. За все прости. А от близнецов держись подальше. Им хоть запрещено к тебе приближаться, но ты их знаешь…
Свон все же высвободила руку, под предлогом, что нужно надеть чепец. Только она поднялась, собираясь уйти, со стороны входа в беседку послышались голоса. Она опять присела рядом с Даком. Выходить сейчас было неудобно: трудно объяснить, что она делала в кустах с хозяйским сыном.
Между тем в беседку зашли двое – мужчина и женщина. И они целовались. Шепот мужчины прерывался тихим смехом женщины. Шуршание множества юбок сопровождалось поскрипыванием одного из трех диванов, установленных в беседке
– Ты уверен, что нас никто не увидит?
– Да, это место мало кто знает. Слуги сюда не придут, а остальные заняты гостями. Я так скучал.
Опять звук поцелуев.
– Но ты хотел поговорить о чем-то важном? – женщина отстранилась и даже попыталась встать. Но мужчина вернул ее на место.
– Успеем. Сначала о нас, любимая. Надеюсь, вся эта дурацкая история не разлучит нас? Вспомни, как долго мы вместе. И как крепко связаны.
– Да уж, – голос дамы стих, будто она поникла. – О таком не забудешь. А если и случиться, ты обязательно напомнишь.
– Ну, о чем ты, дорогая? Я только о своей любви к тебе! Только о любви! Надеюсь, твои чувства остались прежними?
Женщина, как эхо, повторила, – Остались прежними…
Потом мужчина прижался к спутнице и, целуя, опрокинул ее на диван. Она слабо отбивалась, но он не позволил подняться. Одной рукой удерживая любовницу, другой стал задирать юбки.
Свон с Даком сидели тихо, как мыши. Но лицо кавалера было направлено в их сторону, и он мог обнаружить нечаянных свидетелей в любой момент.
Свон находилась в растерянности. В беседке парочка, совершая ритмичные движения, сопровождала их тихими стонами. Девушка зажала уши руками, чтобы не слышать звуки единения любовников. Посмотрела на Дака и поняла, что с ним что-то происходит: он сидел, обхватив голову руками и тихо раскачивался. Когда Свон осторожно дотронулась до его плеча, вздрогнул.
– Боже! – прошептал он. – Боже!
В беседке между тем уже оправляли одежду.
– Теперь, когда ты получил, чего желал, объясни, зачем позвал? – раздраженно шептала тайная любовница, будто не она смеялась, принимая ласки, несколько минуту назад.
– Я хотел поговорить о нашем сыне, – начал мужчина.
– О нашем?! – почти закричала женщина, – Я просила забыть об этом! Ты обещал даже не заикаться! И что теперь?
– Теперь он возобновил преследование своих братьев и сестер. Ему нужно объяснить, что они – родная кровь. Я хочу его остановить, пока не поздно!
– Теперь он возобновил преследование своих братьев и сестер. Ему нужно объяснить, что они – родная кровь. Я хочу его остановить, пока не поздно!
Дама стала метаться по беседке, словно ее загнали в клетку.
– Они получают то, что заслуживают. И не тебе поучать моего сына.
– Нашего. Нашего сына.
– Не смей подходить к нему! Иначе, иначе… – женщина пыталась подобрать слова, но ее эмоциональная речь была прервана холодным голосом собеседника:
– Что иначе? Ты знаешь, чем рискуешь. А он, узнав о нашей связи, поймет, чем он рискует. И оставит, наконец, мое имя в покое.
– Твоим детям и твоей жене-курице нужно было раньше думать об имени и карьере. Если ты не позаботился об их воспитании, придется позаботиться другим.
Она решительно повернула к выходу.
– Я предупредил, – бросил ей в спину мужчина.
– Я тоже, – прошептала рассерженная любовница, и невысокая фигура покинула беседку.
Мужчина продолжал приводить себя в порядок, застегивая колет. Когда незнакомка скрылась за стеной шиповника, Дак поднялся и двинулся в сторону беседки. Свон попыталась ухватить его за руку и остановить, но он действовал решительно.
– Папа! – визгливо крикнул он.
Мужчина в беседке резко обернулся.
– Я все видел! Как ты мог?
Послышался звук пощечины. Это граф Шовеллер ударил сына и что-то зашипел.
– Я знаю, с кем ты был! – схватившись за щеку, продолжил кричать Дак.
– Молчи, дурак!
Но толстяка было не остановить, у него началась истерика.
Свон, воспользовавшись тем, что эти двое отвлеклись, нырнула в тень и быстро покинула опасное место, оставив кричащих людей разбираться без свидетелей. Она поняла, что опять попала в историю, которая может весьма плачевно для нее закончиться.
Стараясь быть незаметной, она прошмыгнула на кухню, смешалась с толпой слуг и бухнулась на то место, где недавно отдыхала Берта.
Свон не могла отдышаться. Ей стало до невозможности жутко. Вдруг Дак призовет ее в свидетели, когда решит выложить графине Аллин о порочной связи отца? Вытирая рукавом вспотевший лоб, она вдруг заметила, что чепца на голове нет. Неужели обронила за беседкой? К лицу прилил жар. Вот растяпа! Нужно утром обязательно сходить за чепцом.
– Милая, пойдем спать, – тронула за плечо Берта.
Свон с криком подскочила.
– О, боже, как вы меня напугали!
– Тише, тише. День был тяжелый, все устали. Пойдем.
Только выйдя из кухни, Свон вспомнила о принце, но его уже не было. В своем углу комнаты громко сопела Амали. Она даже не пошевелилась, пока женщины умывались и укладывались в кровати. День оказался тяжелым.
Уже проваливаясь в сон, Свон тронула свои губы. Сколько выпало ей сегодня! Но из головы никак не выходил незнакомец из благородных господ с непонятными речами о судьбе и волнующими поцелуями. Кто он?
Глава 3
Утром Свон встала раньше всех. Ей не давала покоя вчерашняя история, в которую они попали вместе с Даком. Чтобы стать опять безликой служанкой, она надела чепец Амали и побежала к беседке. Обошла ее, осмотрела каждый кустик, но чепец не нашла.
Странно, куда он мог деться?
Послышался скрип окна откуда-то сверху, и, когда Свон задрала голову, увидела только качнувшуюся занавеску на втором этаже.
Испугавшись, что ее могут опознать, девушка поторопилась покинуть поляну.
Выйдя на задний двор, где уже стояли хмурая не выспавшаяся Амали и Пузатый Ганс, Свон помогла им перенести на кухню жбаны с молоком. Число гостей увеличилось, и молочник привез больше продуктов.
– Ты чего мой чепец нацепила? – на кухне ее спросила Амали, – Свой куда дела?
– Потеряла, – прошептала Свон, – Мне нужно с вами и матушкой Бертой поговорить.
– Случилось что? – встревожилась кухарка. Увидев утвердительный кивок, побледнела – Пойдем. Она в погребе.
Спустившись в темный погреб, они направились в сторону ледника. Там горела свеча, и Берта ворочала большие куски мяса, выбирая нужные для сегодняшнего обеда. Ожидался приезд семейства жениха.
Увидев приближающихся к ней женщин, бросила свое занятие, вытерев руки о фартук.
– Что случилось?
– Свон хочет что-то рассказать.
Берта сразу поняла серьезность разговора. Родная девочка не станет отвлекать по пустякам.
Когда Свон закончила свой рассказ, на том, что не нашла чепец, матушки заволновались.
– Ты точно знаешь, что оставила его на поляне?
– Да. На кухне чепца уже не было. Что же будет?
– Ой, как все не хорошо, – покачала головой Берта. – Управляющий утром предупредил, завтрак для Дака не готовить не нужно. А ты не разглядела, с кем был граф?
– Нет, я закрыла глаза, – покачала головой Свон. – Не знала, что это граф, пока Дак не закричал. А где Дак? Раз завтракать не будет, значит, его нет в замке?
– Девонька, не те вопросы задаешь. Они родные, сами разберутся. А вот тебе беда грозит, если Дак проболтался, что не один в темноте сидел. Да и чепец этот чертов. Если его нашли и связали со вчерашним случаем, беда!
– Ты мой чепец не снимай! Я другой поищу. Во вчерашнем бардаке, как пить дать, кто-то из деревенских слуг свой на кухне оставил. Или старый надену. Нет, старый нельзя, он белого цвета. Что-нибудь придумаю, не переживай, – обняла испуганную Свон кухарка.
– А мне как быть?
– Не высовывайся, веди себя тихо. Алекс сегодня придет, с ним посоветуемся.
На этом женщины разошлись по своим делам. Свон не стала рассказывать матушкам о незнакомце и нечаянном поцелуе. Ей хотелось хранить эту тайну вдали от всяких ушей. Чтобы она была только ее. И мужчины, чье лицо она не видела. Но Свон запомнила его волнующий запах: духи с цитрусовыми нотками.
Часом позже случилось необычное событие: работницам замка велели собраться на заднем дворе в полной форме. Все служанки были в чепцах. Пришел управляющий и стал ходить вдоль ряда одетых в серую одежду женщин. Свон обратила внимание, что в стороне стоял начальник стражи и внимательно следил за происходящим.
– Амали, что у тебя с чепцом?
Амали стояла в чепце, сильно испачканном золой, и невозможно было понять его исходный цвет.
– Простите, я уронила его в очаг, когда заглянула в дымоход. Вчера чадило. Думаю, стоит позвать трубочиста. А чепец сейчас постираю.
– Не надо. Получи новый.
На этом всех отпустили, объявив для порядка, чтобы работали исправно. Гостей много, от работы отлынивать нельзя.
Свон направили принимать птицу. Когда она подошла к телеге, конюх уже распряг хозяйскую лошадку.
– Чет захромала красавица, – объяснил он, склонившись над копытом лохмоногой лошади.
– Дядька Пит, скажи мне, ночью со двора никто не выезжал?
Тот поднял голову и внимательно посмотрел на Свон.
– Выезжал. Графского младшего сыночка со всем его скарбом в северный замок Дохо отправили. Вместо гувернера с ним стражник поехал. Странно все это, – почесал он в бороде. Хитро сощурил один глаз, – А тебе зачем? Попрощаться не успела?
– Да нет, ночью шум слышала, а сегодня Даку завтрак не относили.
Конюх промолчал, потеряв всякий интерес. Он опять уставился на копыто и водил заскорузлым пальцем по подкове.
Свон, передав птицу для ощипывания, побежала в свою комнату. Нужно подумать. Она села на кровать и зашептала.
– Это что же получается? Дака срочно отправляют в ссылку, ищут, кто потерял чепец, даже приглашают участвовать в смотре чепцов стражников. Неужели лорд Себастьян так боится гнева супруги? Графиня не имеет власти над ним, находится в полной зависимости. Ну, поплакала бы, подулась. Нет, не стал бы граф выпроваживать сына и устраивать розыск девушки без чепца, если бы он боялся леди Аллин. Тут что-то другое! Кто находился с ним в беседке? Кого он не хочет скомпрометировать? И о каком сыне они говорили? Дак точно знал, кто целовался с отцом в беседке! Надо бы пробраться в его комнату и поискать, может записочку оставил. Если управляющий не знает, чей чепец, значит, Дак меня не выдал.
Решив, что делать, Свон полетела к кастелянше, которая распределяла служанок для уборки помещений. Она уже отправила всех по местам, но так как комната Дака не требовала срочной уборки, Свон легко получила работу. С ключом в руках обеспокоенная девушка побежала в восточное крыло. Встретиться с близнецами Свон не боялась, слышался гул голосов и звяканье приборов из залы, где утром накрыли столы для гостей.
Войдя в знакомую с детства комнату Дака, Свон огляделась. Везде царил беспорядок, похоже, что Дак собирался в спешке. На полу валялся колет, испачканный в траве. Только сейчас Свон вспомнила, что на ней надета та же юбка, в которой она сидела рядом с Даком. Свон быстро развернула ее и обомлела. По подолу и выше шли зеленые пятна, правда, на темно-сером фоне они едва были различимы. Сердце стучало, как бешеное. Если бы управляющий получил задание найти такое доказательство, ее легко вывели бы на чистую воду!