В 1856 г. был создан Кораблестроительный технический комитет. Одной из задач этого органа было изучение, обобщение и освоение опыта иностранного военного кораблестроения, создание и использование нового вооружения и технических средств флота[188].
С октября 1855 г. по октябрь 1857 г. в Швеции, Норвегии и Дании находился контр-адмирал Б.А. фон Глазенапа, который собирал сведения о технических новинках. С 1856 г. в Великобритании жил военно-морской агент адмирал граф Е.В. Путятин, который следил за всеми новинками в военно-технической области в Англии и Франции[189].
В июне 1856 г. был утвержден «Проект общих статей инструкции агентам, направляемым за границу». Пятый пункт этого документа предписывал военным агентам собирать информацию «об опытах правительства над изобретениями и усовершенствованиями оружия и других военных потребностей, оказывающих влияние на военное искусство»[190].
В том же году военный агент во Франции флигель-адъютант полковник П. П. Альбединский получил задание собрать максимум информации о новых образцах нарезных ружей и пуль к ним, а также «осторожно получить эти предметы секретным образом». Оказать содействие ему в выполнении этого задания должен был его коллега, военный агент Пруссии во Франции майор Трескау. Этот человек уже не раз оказывал услуги российской военной разведке. К концу года задание было выполнено.
Добытая полковником П. П. Альбединским информация была внимательно и скрупулезно изучена в Оружейном комитете. На основании ее было принято решение о переходе с гладкоствольных на нарезные ружья и о снижении массы пули.
В марте 1857 г. военный агент П. П. Альбединский привлек к сотрудничеству с российской военной разведкой офицера-ординарца французского императора и регулярно стал получать от этого агента ценные документы. В частности, среди полученной от офицера-ординарца информации были «чертеж и описания корпуса орудия калибра 12» и описание «ударных трубок» для гаубицы, производство которых было организовано на оружейном заводе в Меце[191].
С 1859 г. в Российской империи начали разрабатывать казнозарядную винтовку. Тогда Оружейный комитет испытал более 130 иностранных и не менее двух десятков отечественных моделей. И, наконец, в 1864 г. остановил свой выбор на винтовке англичанина Терри, появившейся шестью годами раньше. В ее конструкцию браковщик Тульского оружейного завода внес два десятка усовершенствований, и в ноябре 1866 г. ее приняли в серийное производство под названием «скоростная капсюльная винтовка». По иронии судьбы, на международной выставке в Париже она была признана одной из лучших[192].
В 1860 г. в «Положение об общем образовании управления морским ведомством» было подтверждено, что Кораблестроительный технический комитет «... следит в России и за границей за всеми улучшениями по технической части кораблестроения и механики».
В 1862 году в Россию из США вернулись капитан 1-го ранга С.С. Лисовский и капитан корпуса корабельных инженеров Н.А. Арцеулов. С собой они привезли подробные чертежи и спецификации строящихся за океаном кораблей. На основе этих данных было решено построить броненосные корабли «Ураган» и «Тифон», а также броненосную батарею «Не тронь меня»[193].
Военный агент в Брюсселе Эммануэль Николаевич Мещерский сообщил в Санкт-Петербург:
1862 г. – сведения о конкурсе нарезных ружей в Бельгии, о карабинах Глейя и Ладри;
1865 г. – сведения о патроне и ружье Манье, о последних опытах над оружием в Венсене и о новом способе переделки большого ствола в меньший;
1866 г. – чертежи ружья, переделанного по системе Лендерса, образец стали и один ствол, изготовленный по способу парижских фабрикантов Кристофа и Лекруа, 7-линейное русское трофейное ружье, переделанное в меньший калибр по способу Кристофа и Лекруа, винтовки Энфильда, переделанные по системе Лендерса;
1867 г. – доставил 2000 патронов от фабриканта Монтиньи, сведения о системе Альбини, доставил ружье системы Альбини, заказал и доставил две картечницы Кристофа, сведения о новых металлических патронах с образцами и рисунками, отчет артиллерийского управления в Бельгии с программой испытания стрелкового оружия, сведения о новом патроне с металлической гильзой фабриканта Рошара, брошюру о ружьях системы Кохрана, сведения о ружьях системы Альбини, принятых на вооружение в бельгийской армии;
1868 г. – ружье системы Терссена с патронами;
1869 г. – новый экземпляр ружья Терссена, ружье Литтихского оружейника Бови и 100 патронов к нему, сведения о ружьях систем Генри и Генри – Мартини, сведения об усовершенствованной системе Снайдера, ружье фабриканта Генри и 100 патронов к нему, «духовое ружье» Галана и 500 пуль к нему.
Из Вены военный агент Федор Федорович Торнау передал в Санкт-Петербург сведения:
1867 г. – о ружье Веттерли, о ходе перевооружения итальянской армии, о системе Винчестер;
1868 г. – о взрывчатой пуле Дрейзе и одноместных картечницах;
1869 г. – о сабле-револьвере миланского оружейного завода Colombo Micheloni, о револьвере Dumorthier, о револьвере Degneldre, о новом ружье миланского оружейного завода.
Из Константинополя военный агент Виктор Антонович Франкин сообщил:
1865 г. – о ружье системы Терссена (доставил и само ружье от литтихского оружейника Тикина-Тассета), о пуле Фюсно;
1867 г. – о переделке ружей по системе Снайдера для турецкой армии литтихской фабрикой Тикин-Тассета;
1868 г. – о ружье Терссена.
Из Литтиха (старое название Льежа – города в Бельгии) военный агент Графф передал:
1866 г. – описание экстрактора[194] Лендерса (присутствовал при испытании);
1867 г. – об игольчатом механизме Приша, о заказе ружей системы Снайдерса, о ходе перевооружения стран Европы, о способах проверки упругости стальных стволов во Франции и Швейцарии.
Из Лондона военный агент Левашев сообщил в 1861 г. о ружье системы Монт-Строма. Сменивший его Николай Александрович Новицкий сообщил:
1865 г. – о переделке энфилдских ружей по системе Снайдера;
1866 г. – отчет Комиссии по переделке энфилдских штуцеров в казнозарядные, штуцер Энфильда, переделанный по системе Снайдера, и два ящика патронов, газетную статью о конкурсе казнозарядных ружей, рапорт о переделке 200 000 ружей по системе Снайдера, о системе Болла, отчет Английского комитета о выборе системы Снайдера, о результатах стрельбы на меткость из ружья системы Шасспо, о ружье Дженкса, об опытах в Льеже на Королевской ружейной мануфактуре;
1867 г. – об испытании Оружейным комитетом Великобритании 94 систем скорострельных ружей, инструкцию по обучению войск ружьям системы Снайдера, о ружьях Фужеру, о 8 системах ружей, отобранных для дальнейших испытаний, отзыв о системе Шапссо, состоящего при Греческой миссии французского гвардейского поручика Бурбаки, штуцер мастера Келка, «Отчет о состоянии, развитии и направлениях стрелкового дела в Великобритании», описание и чертежи системы Пибод;
1868 г. – о картечнице Бертрана.
Из Парижа военный агент Петр Львович Виттенштейн сообщил:
1862 г. – рапорт о переделке во Франции 200 000 ружей системы Шасспо;
1864 г. – о капсюльной и игольчатой системах Шасспо;
1865 г. – о введении игольчатой системы Шасспо;
1866 г. – о перевооружении ружьями игольчатой системы Шасспо – Плюмереля, о бумажном и металлическом патронах к ружью Шасспо;
1867 г. – об испытании в Литтихе ружья Дженикса, о переделках во Франции ружья по системе Снайдера, о ружье барона Гогенброка, об испытании на Венсенском полигоне ружья барона Гогенброка, о ходе изготовления во Франции ружей системы Шасспо;
1869 г. – о вооружении французской армии стрелковым оружием.
Из Стокгольма военный агент А. Моллериус сообщил:
1867 г. – о скорострельном ружье Шмидта, о перевооружении шведской армии ружьями системы Ремингтон;
1870 г. – о ручном огнестрельном оружии в Швеции.
Из Флоренции военный агент Рихтер сообщил:
1867 г. – о доставке нового итальянского казнозарядного ружья;
1869 г. – сведения о переделке 150 000 ружей.
Из США военные агенты А. Орлов и К. Гинниус сообщили:
1866–1868 гг. – о развитии артиллерийских систем в США, данные обо всех казнозарядных и магазинных ружьях, револьверах и пистолетах, созданных в США, о проводившихся испытаниях оружия, о существующих в стране оружейных заводах и их производственных возможностях, прислали ружья системы Пибоди, два ружья Моргенштерна, ружья Бердана, три ружья Снайдера под патрон Боксера, ружье Винчестера для императора, подробные сведения о ружье Дженкса, о картечницах Гатлинга.
Из Швейцарии были получены сведения о ружье Шмидта, четыре ружья, переделанные по системе Мильбанк—Амслера в мастерской Амслер—Лаффона[195].
В январе 1867 г., когда был организован Морской технический комитет, на него были возложена обязанность изучения иностранного опыта и перспектив развития зарубежных флотов.
Из Флоренции военный агент Рихтер сообщил:
1867 г. – о доставке нового итальянского казнозарядного ружья;
1869 г. – сведения о переделке 150 000 ружей.
Из США военные агенты А. Орлов и К. Гинниус сообщили:
1866–1868 гг. – о развитии артиллерийских систем в США, данные обо всех казнозарядных и магазинных ружьях, револьверах и пистолетах, созданных в США, о проводившихся испытаниях оружия, о существующих в стране оружейных заводах и их производственных возможностях, прислали ружья системы Пибоди, два ружья Моргенштерна, ружья Бердана, три ружья Снайдера под патрон Боксера, ружье Винчестера для императора, подробные сведения о ружье Дженкса, о картечницах Гатлинга.
Из Швейцарии были получены сведения о ружье Шмидта, четыре ружья, переделанные по системе Мильбанк—Амслера в мастерской Амслер—Лаффона[195].
В январе 1867 г., когда был организован Морской технический комитет, на него были возложена обязанность изучения иностранного опыта и перспектив развития зарубежных флотов.
В этот же период, в связи с модернизацией Российской империей своего военно-морского флота, резко возросла роль научно-технической разведки в сфере судостроения. Многочисленные инженеры и мастера-судостроители были срочно отправлены за границу для изучения иностранного опыта в этой сфере. Кроме этого, заказы на постройку нескольких военных кораблей были размещены на судоверфях Англии и США. В эти страны были командированы военные инженеры-судостроители не только с целью контроля постройки заказанных Российской империей судов, но и изучения иностранного опыта[196].
В 1867 г. военный агент в Германии полковник Доппельмайер сообщил подробные сведения о способах испытания упругости стальных оружейных стволов.
В 1870 г. сменивший его Голенищев-Кутузов сообщил об «изменениях в германских игольчатых ружьях» и «вывод о пользе картечниц, сделанных прусским правительством» [197].
Также нужно отметить, что российское военное ведомство часто командировало за рубеж военных специалистов для ознакомления с иностранным опытом в военно-технической сфере.
С 1865 г. по 1866 г. в США находился ученый секретарь Артиллерийского комитета (Артком) Главного артиллерийского управления Александр Павлович Горлов. Во время своей командировки он собрал различные материалы «как относящиеся до артиллерийской специальности, так и вообще по военному делу». После его возвращения в Россию было принято решение создать новую винтовку для русской армии[198].
В 1867 г. он снова поехал в США, но теперь вместе с секретарем Оружейной комиссии Арткома ГАУ поручиком Карлом Ивановичем Гунниусом. Среди добытых ими «трофеев» – «4,2 линейная стрелковая винтовка образца 1868 г.».
В марте 1869 г. поручик Гунниус умер, а Горлов был назначен военным агентом в США. Он получил задание выяснить, что такое картечница Гатлинга. Он не только добыл ее подробное описание, но и создал вариант под русский патрон. В 1870 г. картечница Гарлинга – Горлова была принята на вооружение полевой артиллерией российской армии. В 1871 г. в каждой артбригаде было сформировано по одной батарее из восьми картечниц. В 1876 г. их передали на вооружение крепостей[199].
В июле 1873 г. Горлов был назначен военным агентом в Великобритании[200]. Изучив британский опыт по использованию холодного оружия, он предложил усовершенствовать сабли, которые состояли на вооружении российской кавалерии. Идея заключалась в том, что с помощью этого оружия можно было наносить не только рубящие, но и колющие удары. В результате в 1881 г. на вооружение в российской армии были приняты новые драгунские, казачьи шашки и палаши[201].
В 1881 г. Горлов добыл Наставление об обучении войск полевой артиллерии в Англии. В 1882 г. он вернулся в Россию[202].
В июне 1876 г. в США на празднование 100-летнего юбилея принятия Декларации независимости приехал великий русский химик Д. И. Менделеев. Его поездку организовало Русское техническое общество, активно сотрудничавшее с российской разведкой. Среди прочих заданий, которые предстояло выполнить ученому во время ознакомительной поездки по США, было два непосредственно связанных с «промышленным шпионажем».
В тот период Российская империя пыталась решить проблему удешевления процесса добычи нефти. Из ста нефтедобывающих компаний, которые начали работать, выжило только четыре. Остальные закрылись, не выдержав конкуренции с более дешевой американской нефтью.
Д.И. Менделееву предстояло выяснить, как американские нефтедобывающие компании смогли значительно снизить себестоимость процесса добычи нефти. В результате поездки по стране и многочисленных встреч с людьми, связанными с нефтедобычей, Д.И. Менделеев подготовил подробный анализ ситуации и дал свои рекомендации по удешевлению процесса добычи нефти.
Вторая проблема, которую предстояло решить ученому, – раскрыть секрет производства бездымного пороха. И здесь он добился больших успехов. Не только сумел получить секретные формулы, но на их основе разработать более эффективный вид бездымного пороха[203].
В 1892 г. находящийся проездом в США капитан 1-го ранга Ф.В. Дубасов сумел добыть копии чертежей новейшего броненосца[204].
В Великобритании с 1891 по 1894 г. в качестве военно-морского агента находился капитан 1-го ранга З.П. Рожественский. Он «обратил внимание на развиваемый англичанами новый тип минного крейсера, разведчик достал и выслал в ГМШ схему устройства компенсирующего вибрацию корпусов новых английских миноносцев, строящихся на фирме «Ярроу», подробно доложил о характеристиках и планах строительства истребителей миноносцев типа «Хэвок»…»[205].
Организация военно-технической разведки в Российской империи в начале прошлого века
К началу прошлого века сотрудники российской военной разведки и дипломаты были заняты добычей совершенно другой информации. Военных интересуют мобилизационные планы и степень готовности к войне потенциальных противников. Дипломатия – истинные взаимоотношения между странами.
В задачи созданного в 1903 г. VII отделения (статистика иностранных государств) 1-го военного статистического отделения управления 2-го генерал-квартирмейстера Генерального штаба входило «рассмотрение изобретений по военной части»[206].
В 1906 г. на специальном совещании, организованном Генеральным штабом и посвященном «составлению программы для военных агентов», выяснилось, что научно-техническая разведка работает крайне неэффективно. Представители всех главных управлений Генерального штаба высказали резко отрицательное мнение об эффективности добычи информации военными агентами по данному вопросу.
Например, представитель Главного артиллерийского управления заявил, что военные агенты не смогли добыть почти ничего из той информации, которая необходима данному управлению. Ежегодная практика командировки за рубеж 4–5 офицеров-артиллеристов не может решить возникшей проблемы. Поэтому как вариант решения данной проблемы – сбора информации для Артиллерийского управления – была бы практика прикрепления к военным агентам помощников – офицеров-артиллеристов для координации сбора необходимых сведений. Другим предложением представителя Главного артиллерийского управления было внесение в годовую смету расходов этого ведомства специальной статьи расходов – на покупку секретных чертежей и документов.
Данное предложение принято не было. Зато всем заинтересованным управлениям Генерального штаба было предложено составить список интересующих их вопросов для последующей рассылки обобщенного перечня всем военным агентам. Правда, перечень получился очень объемным, не были выделены первоочередные вопросы, информация по которым больше всего требовалась. Кроме этого, к пояснению к рассылаемому перечню Генеральный штаб «честно» предупредил военных агентов, что на все вопросы ответить все равно невозможно, поэтому нужно выбрать только те, на которые достаточно просто получить ответ. В результате заинтересованные управления получили в лучшем случае ответы на второстепенные вопросы, а в худшем остались вообще без ответа[207].
Другая причина неудач в сфере научно-технической разведки военных агентов – их низкий уровень военно-технической подготовки. В силу множества причин на эти должности назначали выпускников Николаевской академии Генштаба, а не, например, Михайловской артиллерийской академии. Поясним, что первая готовила будущих командиров корпусов и армий, а вторая – специалистов-артиллеристов.
Слабая военно-техническая подготовка военных агентов в начале прошлого века иногда становилась причиной конфузов. Так, военный атташе в Вене прислал «чертеж трубки австро-венгерской полевой артиллерии № 5 образца 1905 года». Вскоре выяснилось, что это деталь почтовой повозки.