– Я в курсе. Это еще одна причина, по которой не стоило убивать Натали. Она его знала.
– Именно поэтому она и была опасна. – Сова ткнула мужчину указательным пальцем в широкую мускулистую грудь. – Выпей еще пивка, Князь. И дай мне бутылочку. Там как раз две и остались.
Он машинально выполнил ее просьбу. Даже сам открыл для нее бутылку. Сова благодарно улыбнулась.
– Но теперь получается, что шифр умер вместе с ней, – Князь больше обращался в пустоту, к абстрактному собеседнику, нежели к Сове. – Умер безвозвратно. Навсегда.
– Да. Теоретически так и получается.
– Теоретически?
– На самом деле, Князь, я такого же высокого мнения о Заране, как и ты. И я не думаю, чтобы он был таким дураком и не подстраховался. Он не сообщил кода никому, кроме Натали, – это факт. Но я уверена, что он также оставил где-то какую-то ниточку, зацепку, подсказку… Назови как хочешь, но… Мы должны ее найти. Найти нужный ключик.
– Где?
Она не ответила. По выражению ее лица Князь понял, что Сова и сама мучительно размышляет над этим вопросом. Выходит, внутренне она не настолько беспечна, насколько хочет казаться. И им действительно стоит сейчас доверять друг другу. Они в единой связке…
Тишину нарушил нарастающий рев двигателя. Звук приближался со стороны трассы, и, судя по всему, автомобиль двигался именно в их сторону. «Марголин» вновь, как по команде, впрыгнул в руку Сове. Она скрылась за корпусом «Форда» и положила палец на спусковой крючок. Князь присоединился к ней, вооружившись верным «стечкиным».
На заросшей тропинке, ведущей к реке, появился громоздкий черный джип с поблескивающей на солнце высокой радиаторной решеткой и выносными галогенными фарами. Не предназначенный по своим габаритам к такой узкой колее, он, как медведь-шатун, переваливаясь с боку на бок, двигался еле-еле. Сова опустила оружие и вышла из укрытия. На ее губах появилась улыбка. Князь тоже признал пожаловавший к ним внедорожник.
Джип остановился. Пантелей первым выбрался из салона и спрыгнул на траву. Затем хлопнули задние дверцы, и двое братков присоединились к своему шефу. В зубах одного из них торчала кривая папироса, и по ее аромату несложно было догадаться, что внутри не простой табак. Все трое прибывших были под легким наркотическим дурманом. Пантелей и его подручные любили время от времени побаловаться «травкой» и не находили в этом ничего особо зазорного.
– Салют, ребята! – Пантелей козырнул двумя пальцами, на секунду приложив их к своему коротко стриженному виску. – Рад вас видеть.
– Взаимно, – откликнулась Сова. – Все в порядке?
– А то! Я же тебе сказал: никто из этих ублюдков живым не уйдет. Так оно и было. Выписали им путевку в Сочи. В один конец, – он хохотнул.
– А с хатой как?
– Все тоже в полном ажуре, – Пантелей редко пребывал в плохом расположении духа. Оптимизм являлся неотъемлемой частью его характера. – Мы с пацанами только что заезжали туда. Блеск! Тихо, уютно, и мухи не кусают. Сложно придумать местечко лучше этого. Во всех смыслах. Короче, тебе понравится.
– Это далеко?
– Да нет. Километров с десять. Может, двенадцать.
– О чем речь? – Князь выступил вперед.
Пантелей пожал ему руку и дружески похлопал по крутому мускулистому плечу. Браток, стоявший рядом с Пантелеем, радушно протянул Князю наполовину искуренный косячок. По губам его блуждала идиотская улыбка, свидетельствующая о том, что с каждой новой затяжкой сознание уносится все дальше и дальше в радужные дали. Его соратник расслабленно стоял возле джипа, привалившись к серебристой радиаторной решетке, и, глядя на солнце, щурился как сытый кот. Князь отрицательно покачал головой.
– Я попросила Пантелея подыскать нам какую-нибудь хату, – пояснила Сова. – Где-нибудь здесь, чтобы не светить слишком близко к столице. Ясное дело, это не решение всех наших проблем, но лежбище на первое время нам просто необходимо.
– Я смотрю, ты все продумала, – Князь не удержался от сарказма.
– Не начинай опять. Ладно?
– Эй! – Пантелей приподнялся на цыпочки и, выглядывая из-за широких плечей Князя, блуждающим взором окинул все вокруг. Пристально пригляделся к «Форду»: – А где Натали?
Лицо Князя окаменело. Сова пожала плечами и тут же состроила скорбную мину.
– Я не знала, как тебе сказать об этом по телефону. – Ее рука потянулась вперед, и она безцеремонно забрала у здоровенного подручного Пантелея косяк. Затянулась. – Одним словом, в наших планах произошли некоторые изменения. Натали… Она… В общем, ее больше нет. Ее не стало.
– В каком смысле? – Пантелей удивленно вскинул брови. – Что значит, ее не стало?
– Ты что, вчера родился? – В голосе Совы зазвучало неприкрытое раздражение. – Это значит, что она мертва.
– Черт! – Пантелей провел рукой по лбу. Наркотический дурман отступил под грузом неприятной информации. – Ни хрена себе! И ты говоришь, что это незначительные изменения? Да это полный провал! Нам кранты, Сова.
– С чего вдруг?
– Печатка…
– Печатка у меня, – резко бросила она, делая новую затяжку.
– А код?
– Кода пока нет. Но мы его обязательно выясним.
– Как?
– Пока не знаю. Слушай, давай не будем бежать впереди паровоза, Пантелей. Да, я согласна, что у нас возникли дополнительные трудности. Но это не конец света. Я контролирую ситуацию. Проблема решаема…
– Я все еще не вижу, каким образом.
Князь наблюдал за ними со стороны, не вмешиваясь в дискуссию. Однако он не мог не заметить, как обострилось положение. Пантелей почитал воровские понятия не меньше его самого и, невзирая на свою видимую расхлябанность, умел соображать быстро и четко. Справится ли с ним Сова? И чью, интересно, сторону примет он сам в случае силового конфликта? После недавнего разговора с Совой Князь уже не был в этом уверен на сто процентов. Возможно, она права и впрямь в некоторой степени контролирует ситуацию. Ниточка, которую оставил покойный Заран… При сложившихся обстоятельствах это выглядело более чем убедительно.
– В любом случае то, что произошло, уже произошло, Пантелей. – Сова говорила медленно, с расстановкой, будто вдалбливая в голову собеседника каждое слово. – Ни ты, ни я, ни кто-либо другой не можем вернуться в прошлое и что-то изменить в нем. Нам придется принять ситуацию такой, какая она есть. Натали погибла – да. Но ты же не предлагаешь наложить на себя руки по этому поводу?
Черты лица Пантелея смягчились. Обстановка заметно разрядилась, и Князь мог на какое-то время перевести дух. Прямо сейчас ему не придется делать никакого выбора. А дальше… Дальше война план покажет, как говорится.
– Как это случилось? – спросил Пантелей.
– Люди Битюга подстрелили ее. Было ранение, но она истекла кровью. Довезти ее до больницы мы не успели, а оказать помощь самим навыков не хватило. И Натали умерла. – Сова не смотрела при этом на Князя.
– И где?..
– Мы сбросили тело в реку, – она предугадала концовку вопроса. – Там, – небрежный взмах руки в неопределенном направлении.
– Ее следовало хотя бы похоронить по-человечески, – Пантелей уронил голову на грудь.
– У нас не было на это времени. Если хочешь, можешь выловить тело и предать его земле по всем законам христианства. Только давай не станем тут прохлаждаться. Мы с Князем и так ждали вас слишком долго.
– Ладно, – Пантелей встряхнулся, возвращая себе присущий жизненный оптимизм. – Жаль, конечно, девчонку. Она мне нравилась. Но… Ты права. Время работает не на нас. Особенно теперь. Поехали.
Глава 6
– Они все время должны были находиться в клубе. Или эти, или другие. Битюг заставлял их меняться. Но двое в «Брогсбере» присутствовали всегда. Битюг полагал, что рано или поздно туда кто-нибудь заявится. Или законники, или люди Зарана, или легавые… Извините, – стушевался бармен. – Но в итоге оно ведь так и произошло…
– Да, я понял, – Гуров вынул из пачки сигарету, постучал фильтром о ноготь большого пальца и только после этого вставил ее в рот. – Ну а если бы силы оказались неравными? Допустим, это мы с полковником Крячко явились к вам вдвоем. Люди Зарана или Инжира вряд ли прибыли бы столь малочисленной группой.
– Можно мне тоже сигарету? – заискивающе попросил бармен, косясь на сидящего справа от него Крячко и машинально прикасаясь пальцами к подбитому глазу. Синяк принимал весьма яркие очертания.
Гуров молча подтолкнул к задержанному раскрытую пачку. Михаил Белов, работавший в «Брогсбере» барменом, оказался на редкость разговорчивым молодым человеком. Не сразу, конечно. Но после того, как Гуров доходчиво разъяснил Белову, что того ожидает за покушение на жизнь сотрудника уголовного розыска, а Крячко подкрепил слова напарника небольшим силовым воздействием, показания полились из Михаила рекой. Он старательно и подробно отвечал на каждый вопрос в надежде искупить свою вину перед законом.
Чего, кстати, нельзя было сказать о другом задержанном, оказавшемся по документам уроженцем Самарской области Петром Анатольевичем Пыхониным. На того не подействовали ни доводы полковника Гурова, ни угрозы ужасной физической расправы со стороны Станислава. Пыхонин сознательно ушел в молчанку. Никаких показаний, никакого сотрудничества с ментами. Похоже, он свято верил в то, что у Битюга хватит денег и наглости, чтобы достаточно быстро вытащить из лап легавых своего верного человечка. Вот он и вел себя соответственно. А Белова несло…
Но если Белов был всего лишь барменом в клубе, где обычно ошивался Битюг со своими людьми, и работал у заезжей группировки беспредельщиков, что называется, на подхвате, то Пыхонин, напротив, являлся регулярным членом кодлы. То есть человеком, имевшим непосредственный выход на Битюга и наверняка знавшим о внутренних делах группы немало. Белов подобной информацией не располагал. Потому-то Гуров и Крячко не были особенно довольны разговорчивостью задержанного. Выгоднее, если бы вместо него заговорил второй.
Белов под пристальными взглядами сыщиков дрожащими пальцами выцарапал-таки одну сигарету из предложенной Гуровым пачки и неуклюже пристроил ее в уголке рта. Долго никак не мог справиться со своим спичечным коробком. Одна спичка ломалась за другой. Белов тихо матерился, но не сдавался. Гуров бросил на стол зажигалку. Бармен как коршун схватил ее и только после этого смог прикурить. Несколько раз жадно затянулся, пуская дым через ноздри.
– Это вы верно подметили, Лев Иванович, – от ковбойских замашек бармена не осталось и следа. – Если бы законники решили поквитаться с нами за смерть Зарана, они бы выслали в «Брогсбер» целый легион. Ну или около того… Покрошили бы там все в капусту, что мне, безусловно, влетело бы в немалую копеечку. Но Битюг в этом случае велел своим парням немедленно свиснуть ему о налете и держать оборону настолько долго, насколько это будет возможно…
– Секундочку, секундочку, – привлек внимание Белова к своей персоне Крячко. – Ты сказал: «Если бы они решили поквитаться за смерть Зарана». Так ты точно знаешь, что это Битюга рук дело?
Белов с опаской покосился на Станислава, словно ожидая от него нового кулачного нападения. Воспоминания о том, как Крячко со смаком съездил ему с правой под левый глаз, были еще очень свежи. Бармен нервно облизнулся и вновь припал потрескавшимися губами к фильтру сигареты. Втянул в себя едкий дым, прищурился.
– Нет, я этого точно знать не могу, – он инстинктивно съежился на стуле и стал будто бы даже меньше ростом. – Но… Если не Битюг, то кто? Они враждовали – да. Это мне доподлинно известно. Перестрелки были, выяснения отношений. Ну а потом Заран копыта откинул. Хотите сказать, совпадение?
– Мы ничего не хотим сказать, – веско произнес Гуров. – Просто выясняем, что конкретно известно тебе. Без домыслов и всяких там интуитивных догадок.
Белов задумался. Однако его молчание длилось недолго.
– При мне такого не говорили, – сказал он. – Стало быть, и конкретно я ничего сказать не могу. Но даже если не Битюг расправился с Зараном, то Инжир так или иначе решит, что это его рук дело. Логично?
– Я же сказал, без домыслов, – напомнил Гуров.
– Я просто отвечаю на ваш вопрос.
– Ну хорошо. А сам-то ты какие функции выполнял в группировке Битюга?
– Помилуйте, Лев Иванович, – Белов протестующе вскинул руки. – Я же говорю вам, что не состоял в его группировке. Они отирались у нас в заведении, решали какие-то свои вопросы. Битюг мне приплачивал, правда…
– За что?
– За молчание, за кров, ну и за то, что, если бы возникла такая ситуация, как сегодня… – Белов замялся. – В общем, вы понимаете.
– Оружие у тебя откуда?
– Битюг дал.
Гуров задумчиво побарабанил пальцами по столу. Расследование никак не желало выходить из тупика. Все косвенные улики и предположения свидетелей сводились к тому, что в смерти Зарана виновен Битюг. А следовательно, версия Орлова трещала по швам, и все это дело можно было смело спихивать на РУБОП. Гурову вовсе не улыбалось копаться во внутренних криминальных разборках столицы. Работы и так – вагон и маленькая тележка… Но в то же время и он, и Крячко тупо топтались на месте. Версия с Битюгом тянула как максимум на рабочую.
– А кто были двое других? – нарушил тишину Крячко.
Белов снова повернул голову в его сторону.
– Какие другие?
– Те, что играли в бильярд, а потом улизнули во время перестрелки.
– Ах эти! – без всякого интереса откликнулся Белов. – Обычная шелупонь. К Битюгу они не имеют никакого отношения. Так же, как и шмара, что слиняла в самом начале. И так же, как нарки, что сидели за столиком. А в драку они полезли потому, что с ментами у них нелады. В «Брогсбере» всегда такой контингент. Либо ранее судимый, либо те, по ком тюрьма плачет. Я сам пятерик отмотал за кражу со взломом. Но это уже давно было, и свой грех перед обществом я, можно сказать, искупил, – Белов понурился. – А теперь вот, черт бы его побрал. И зачем я только с ним связался?.. Послушайте, Лев Иванович, – он быстро вскинул голову, и на какое-то мгновение в глазах вспыхнула озорная надежда. – А может, мне сойдет с рук эта стрельба. Я ведь сейчас с вами как на духу. И помочь хочу. Искренне.
Гуров нахмурился.
– Нет, я понимаю, что отпустить меня совсем и забыть обо всем, что произошло сегодня в клубе, вы не можете, – поспешно добавил Белов. – Но я, наверное, вправе рассчитывать на какое-то снисхождение? Условняк получить, например.
– Посмотрим, – уклончиво ответил полковник. – Пока я еще не услышал от тебя ничего особо ценного. Вот если б ты подсказал нам, где и как найти самого Битюга…
Удочка была заброшена, но уже по реакции задержанного Гуров понял, что клева не будет. Не та рыба. Плечи Белова опустились, голова упала на грудь, а лицо почти полностью скрылось за нечесаными сальными волосами. Просидев в такой позе несколько секунд и докурив до фильтра сигарету, Белов слегка приподнялся со стула и, не гася, бросил окурок в пепельницу. Гуров примял его своим.
– Я бы рад, Лев Иванович. – Белов нервно покусывал губы. Он лихорадочно искал какой-нибудь выход из положения, но не находил. Полковник видел, что он действительно искренен. – Только этого-то я как раз и не знаю. Честное слово. Я вас не обманываю. В логове Битюга я никогда не был. Видел его исключительно в «Брогсбере», когда он заваливался к нам со своими пацанами. Ну побухать там, со шлюхами оттянуться и все такое. А в остальном… А вы это!.. Вы у Журавля спросите.
– У какого Журавля?
– Ну как же! Вы же его вместе со мной в «Брогсбере»… Худощавый такой.
– Пыхонин, что ли? – презрительно бросил со своего места Крячко.
– По фамилии я с ним незнаком. Журавль, он и есть Журавль. Его так все свои и кликали. А звать вроде Петрухой… Хотя я точно не уверен.
Крячко выбрался из-за стола и подошел к окну. Открыл пошире раму, впуская в помещение свежий воздух. Ветра практически не было. Пешеходы буквально ползали по тротуарам, как изможденные вялые черепахи. Транспорт тоже проезжал редко. В это время года столичный обыватель предпочитал проводить время на южных пляжах, нежели в раскаленной от солнца Москве. Крячко мог только позавидовать таким счастливцам.
Гуров потер лоб.
– Журавль твой отказался с нами откровенничать, – честно признался он Белову. – Рассчитывает на поддержку своего шефа. Но это напрасно. Не знаю, уж какими там связями располагает Битюг, но думаю, едва ли сумеет он повлиять на дальнейшую судьбу своего боевика.
На пару минут Гуров задумался. Вернее, сделал вид, что задумался. Решение созрело несколько минут назад, когда он внимательно слушал Белова и хмуро наблюдал за ним исподлобья. План был черновым, но за неимением лучшего полковник решил его использовать. В любом случае дело надо было сдвигать с мертвой точки.
– Мы можем поступить следующим образом, Миша, – почти задушевно, словно обращаясь к старому школьному приятелю, начал Гуров. – Если моя задумка удачно реализуется, появится и смысл потолковать об условном сроке для тебя…
– В самом деле? – Белов едва не подпрыгнул на стуле. Мысленно он уже прощался со сладким чувством свободы.
– Я сказал, если все получится, – напомнил Гуров. – Ну и если ты, конечно, согласишься поучаствовать в спланированном мероприятии.
– Согласен, – Белову даже не потребовалось времени на раздумья. – Что я должен сделать?
– Если гора не идет к Магомеду, значит, Магомед пойдет к горе. Слышал такую поговорку?
– Конечно. Но…
– Так вот, – продолжил развивать собственную мысль Гуров. – Раз уж Битюг так облюбовал для себя ваше заведение, там мы его и подождем. Разумеется, после сегодняшнего инцидента он, может, и не рискнет туда сунуться, но чем черт не шутит. В конце концов, его способно подтолкнуть на такой отчаянный шаг чисто человеческое любопытство. А именно, он захочет узнать, что стало с двумя его людьми. И с тобой…