– Да, но как я объясню, что вы меня отпустили? – испуганно заморгал Белов.
Видимо, перспектива выяснения отношений с Битюгом или с кем-то из его кодлы пугала Михаила не меньше, чем тюрьма.
– А ты у нас и не был, Миша, – просто ответил полковник и коротко переглянулся при этом с Крячко. – В момент сегодняшней перестрелки тебе удалось покинуть клуб так же, как и тем двум бильярдистам. Одного из людей Битюга мы застрелили, другого, Журавля, забрали с собой. Ну а ты потом вернулся. Опасаясь засады, но все же вернулся. Это же твой клуб. Опровергнуть слова некому. Наркоманы не в счет. Сомневаюсь, что они и через пару часов сумеют воссоздать в памяти картину происшедшего.
– А если Битюг мне не поверит? – В глазах Белова все еще плескался неподдельный страх.
– У него не будет на это времени. Наши люди возьмут его сразу, как только он объявится. Если, конечно, объявится, – многозначительно добавил полковник и тут же продолжил: – Разумеется, внутрь клуба мы не полезем. Засядем где-нибудь поблизости, а тебе нужно будет только подать нам сигнал. Как видишь, роль тебе отводится не такая уж и сложная.
Говоря «наши люди», полковник сильно приукрашивал картину. Сам-то он знал, что в подобной операции сможет рассчитывать только на себя самого и Станислава. Понимал это и Крячко, молча слушавший, как Гуров красочно излагает свой рискованный план. В крайнем случае, сыщики могли рассчитывать еще и на помощь майора Алябьева. Но на этом все. Большего им даже Орлов не предоставит. Несанкционированная операция, отсутствие ордеров… Прямых улик против Битюга и тех нет.
Но Белов, естественно, знать обо всех этих тонкостях не мог. Слова Гурова вселили в него некоторую уверенность. Он еще колебался, но сыщики видели, что эти сомнения – не больше чем последний барьер.
– И я получу условно? – уточнил Михаил.
– Как я уже сказал, об этом можно будет говорить, – туманно ответил Гуров. – Пока у нас ни коня, ни возу.
В кабинете опять ненадолго повисло молчание. Негромко жужжал допотопный кондиционер, с трудом разряжая духоту и спертый воздух помещения.
– Хорошо, я согласен, – решился наконец Белов.
– Ну и отлично, – Гуров порывисто поднялся из-за стола.
Дальнейший разговор с задержанным не имел смысла, и Белова увели. Гуров тут же связался с Орловым и попросил генерала о встрече. Подготовка к операции по задержанию Алексея Петровского по прозвищу Битюг, подозреваемого в убийстве, началась.
Крячко, как ни странно, пребывал по этому поводу в прекрасном расположении духа. Направляясь вместе с напарником в кабинет Орлова, он довольно потирал руки в предвкушении чего-то стоящего. Физическая работа всегда нравилась ему больше аналитической. Тут он чувствовал себя как рыба в воде и знал, что его участие не окажется лишним.
– Ну а если он все же не объявится в «Брогсбере»? Что тогда думаешь делать, Лева? – Станислав дернул Гурова за рукав.
Тот недовольно поморщился:
– Ты не хуже меня знаешь, что пока у меня никаких иных соображений нет. Будем искать его. И будем искать подельников покойного Зарана. Они у меня, признаться, тоже никак не выходят из головы. Все трое. Или, вернее, четверо, с учетом молоденькой девочки, которой, как выяснилось, Бутуев доверил будущее крупной части воровской наличности. Мы до сих пор не обнаружили никаких следов. А они, полагаю, смогли бы дать ответы на многие интересующие нас вопросы…
– А что по адресам?
– Селиванова и Пантелеева по моей просьбе проверили. Ни тот, ни другой не появлялись по месту проживания последние двое суток. Я попросил Алябьева выяснить их родственные и прочие связи, но отчета пока не получил. Со Ставской все выглядит еще плачевнее. У нее в принципе нет московской прописки.
– Как это? – недоуменно произнес Крячко.
– А так. По старому адресу она снялась с регистрации около месяца назад, а новой пропиской за это время обзавестись так и не удосужилась. По поводу девушки с именем Наталья ты и сам в курсе. Ничего, кроме этого имени, у нас вообще на нее нет. Надо брать это дело на контроль.
– Надо, – согласно кивнул Крячко.
В приемной генерала сыщиков встретила Верочка. На ней были легкая шифоновая кофточка, не способная скрыть округлые женские прелести, и короткая юбка из джинсы. Крячко не удержался от того, чтобы не мазнуть взглядом по стройным загорелым ногам орловской секретарши. Каждый раз, встречая Верочку в приемной, он искренне сожалел о разделявшей его с ней разнице в возрасте. Да, сбросить бы с десяток годков, и он бы!.. Гуров перехватил взгляд напарника и нахмурился. Крячко виновато развел руками.
– Как настроение сегодня, прелестница? – все же не удержался он от обращения к девушке.
– Просто замечательное, – защебетала она. – А что еще нужно? На улице лето, солнышко… А вода! Вы знаете, какая сегодня температура воды?
– К сожалению, нет, – поджал губы Крячко. – Я вам искренне завидую, Верочка. Купаетесь, загораете и вообще наслаждаетесь жизнью… А меня вот этот брюзга, – он легонько пихнул Гурова локтем в бок, – никуда от себя не отпускает. Не поверите, Верочка. Просто ни на шаг. Такая уж моя доля – приглядывать за профнепригодными. Не знаете, Орлов еще не ищет мне замену?
– Насколько мне известно, вы у нас незаменимы, полковник.
– Ну, – Крячко прямо на глазах раздулся от гордости. – Это верно. Что есть, то есть.
– Ты идешь, незаменимый мой? – Гуров уже взялся за ручку двери генеральского кабинета. – А то я же не справлюсь без тебя.
– Иду-иду.
Орлов разговаривал по городскому телефону и в знак приветствия только хмуро кивнул подчиненным да взмахом руки дал понять: «Проходите, садитесь, располагайтесь».
Гуров занял свое привычное место напротив генерала, Крячко немного сбоку, отодвинувшись от стола и забросив ногу на ногу. Оба полковника почти синхронно закурили. Сам генерал, надо отметить, с некоторых пор завязал с этой пагубной привычкой и редко кому из подчиненных позволял курить в его присутствии. Исключение из правил как раз и составляли двое: полковник Гуров и полковник Крячко. Гуров поставил пустую пепельницу себе на колено.
Телефонная беседа Орлова мало чем напоминала диалог. Генерал больше слушал собеседника и лишь время от времени что-то неразборчиво мычал в трубку. «Высокое начальство», – пришли к единодушному выводу оба полковника. Только при таком раскладе Орлов мог разговаривать так невразумительно и пассивно. Подчиненным оставалось терпеливо дожидаться завершения телефонных дебатов Петра Николаевича.
Минут через пять Орлов оторвал трубку от уха и осторожно опустил ее на аппарат. Достал из кармана носовой платок и старательно промокнул морщинистый лоб. Капелек пота на нем не наблюдалось. Скорее всего, действия генерала были чисто рефлекторными. Он тяжело вздохнул.
– Что там у вас произошло, парни? – Орлов устало уронил руки на стол. В его голосе сквозило нечто похожее на раздражение, но сил у генерала не осталось. – Я же просил вас подойти к делу аккуратно, без выкрутасов.
– Ты о чем, Петь? – опешил Крячко.
Гуров сохранил внешнюю невозмутимость, однако и ему было интересно, к чему клонит Орлов.
– О деле Бутуева. О чем же еще?
– А в чем проблема?
– Проблема? – переспросил Орлов, а затем постучал указательным пальцем по перламутровому корпусу телефонной трубки. – Вот проблема. Мне уже звонят сверху и просят, чтобы мои люди не совали нос не в свое дело. Чтобы они не беспокоили своими назойливыми вопросами уважаемых в городе людей. Если, конечно, – Орлов сделал многозначительную паузу, – они, а вместе с ними, кстати, и я, не хотят лишиться своих насиженных мест в Главном управлении. – Он пристально посмотрел сначала в невозмутимое лицо Гурова, затем перевел взгляд на ошарашенно сидящего рядом Крячко. – Я надеюсь, вы уже догадались, парни, что когда я говорю «они», то имею в виду именно вас?
– Да это мы поняли, – не стал разочаровывать генерала Гуров. – Непонятно другое, Петя. Кто те уважаемые люди, о которых ты говоришь и которым мы досаждаем назойливыми вопросами?
– Инжир, конечно. Вы ведь были у него сегодня? Я ничего не путаю?
Гуров и Крячко коротко переглянулись. Стас даже забыл о тлеющей у него промеж пальцев сигарете. Столбик серого пепла сорвался и упал на паркетный пол. Крячко машинально сдвинул его ногой в сторону.
– Все верно, – взял инициативу в свои руки Гуров. – Мы были у Инжира и разговаривали с ним. Я сам сказал тебе о том, что с утра созвонился с ним и договорился о встрече. Он был не против, и мы…
– Я знаю, что он был не против, – перебил полковника Орлов. – И даже уверен, что поначалу в вашей с ним беседе все шло гладко. Но потом сказалось нечто, что встало Инжиру поперек горла. Иного объяснения я просто не вижу. О чем вы его спрашивали?
– Вот сучонок! – громко высказался Крячко.
– Стас! – осадил его Орлов.
– Я знаю, что он был не против, – перебил полковника Орлов. – И даже уверен, что поначалу в вашей с ним беседе все шло гладко. Но потом сказалось нечто, что встало Инжиру поперек горла. Иного объяснения я просто не вижу. О чем вы его спрашивали?
– Вот сучонок! – громко высказался Крячко.
– Стас! – осадил его Орлов.
– А что? Да таких, как этот Инжир, пачками надо на зону отправлять, а не сюсюкаться с ними, как с детьми малыми. А еще лучше сразу душить. Ворье! А ты говоришь, уважаемый человек!..
– Это не я говорю.
– Неважно.
– Важно. Успокойся, Стас. Я вполне разделяю твои взгляды. Но нам приходится жить по законам общества. Общества, которым, извини уж, управляют именно такие, как Инжир. – Орлов все-таки слегка повысил голос, завершая свою пламенную тираду. – И с этим ничего нельзя поделать, Стас. К сожалению. Так о чем вы там с ним разговаривали?
– Да ни о чем таком мы не разговаривали. А я так вообще молчал себе в тряпочку. Просто сидел и дивился, как можно столько наворовать при жизни, чтобы жить так шикарно, как Инжир. А Лева… Ну он задавал обычные, стандартные вопросы. Мол, что связывало вас с покойным, чем тот занимался, есть ли подозрения относительно того, кто может быть повинен в его смерти. И все.
– Все?
– Конечно, все. И этот засранец нам все равно ни хрена не сказал. Занимался каким-то тупым словоблудием, будто на ораторской трибуне стоял. Или у гроба того же Зарана. Скорбим, плачем, в наших сердцах… – Крячко махнул рукой. – И прочая лабуда в том же духе. Ни одного прямого ответа на Левины вопросы.
– Тогда почему так вышло? – теперь пришел черед Орлова недоумевать. – Почему он на вас взбеленился? Связи свои на верхах поднял.
– Без понятия, – буркнул Станислав. – Моча в голову ударила старому пердуну. А ты на нас из-за этого собак спускаешь.
– Никого я не спускаю, – открестился генерал. – Понять хочу, и только.
Крячко замолчал и даже демонстративно отвернулся в сторону. Словно в этот момент ничто так сильно его не интересовало, как самочувствие герани на подоконнике генеральского кабинета. Заметив в руках истлевшую почти до основания сигарету, Станислав небрежно бросил ее в пепельницу. Гуров задумчиво массировал свой квадратный волевой подбородок.
– Кажется, я догадываюсь, что повлекло за собой такие последствия, – сказал он вполголоса. – Стас прав. Все вопросы были стандартными и, что называется, без подвоха. Все, кроме одного.
– Какого?
– Я поинтересовался у Инжира насчет той девушки, с которой встречался Заран. И которой он, по слухам, передал контроль над общаком. Об этом я тоже намекнул Инжиру и… Похоже, что наступил авторитету на больную мозоль.
– А вот это более чем вероятно. – Орлов щелкнул пальцами. Будучи в первую очередь профессионалом своего дела, он моментально забыл о неприятном звонке начальства, и все прочие чувства сменились охотничьим азартом. – Стало быть, не такие уж это и слухи, если Инжира они так задели? Стало быть, вы попали в яблочко?
Гуров согласно склонил голову. Орлов вскочил из-за стола, зашел за спины своих подчиненных и нервно забегал по кабинету, размахивая руками.
– И мыслю я так, парни, что девчонка с ним до сих пор так и не связалась. Не знаю уж, по каким причинам, но важно другое. Ситуация вышла из-под контроля Инжира. Он потерял то, что был обязан хранить пуще собственной жизни, – общак.
– Часть общака, – машинально поправил генерала Крячко, но тот его будто и не слышал.
– Даже если для него это временная проблема, головная боль у Инжира не стала от нее меньше, – продолжал Орлов. – Поверьте: с него тоже есть кому спросить. Вот он и запаниковал. Общак, парни, это вам не трали-вали. Для них это священно. Да что я вам рассказываю? Вы и сами в курсе. Но тут есть над чем подумать…
Он вернулся за стол и, сев, обхватил голову руками. Запустил пальцы в седые волосы. Крячко равнодушно пожал плечами и посмотрел на напарника. В отличие от Гурова он не разделял нахлынувших на Орлова эмоций. По твердому убеждению Стаса, в настоящий момент остро стоял более насущный вопрос. Тот, ради которого они с Левой и явились в начальственный кабинет.
– Мы обязательно подумаем, Петя. Уверяю тебя. Но тут такое дело…
У Гурова на поясе зазвонил мобильный телефон. Крячко недовольно покосился в его сторону. Гуров вынул аппарат и посмотрел на дисплей с высветившимся номером абонента. При аналогичных обстоятельствах Гуров, как правило, отклонял всякие звонки, мешающие ему сосредоточиться. Однако на этот раз, к удивлению товарищей, он ответил.
– Слушаю.
Звонил полковник Маракунин.
– Слушай, Лева, тут такое дело, – поспешно затараторил рубоповец в трубку. – Ты ведь просил держать тебя в курсе дела, если что… Вот я и подумал, что тебе следует знать…
– Не томи, Кеша. В чем дело?
– Мы тут выловили труп девушки. Часа два тому назад. Я бы не обратил на это внимания… Но вчерашнее происшествие на МКАД… Помнишь, я тебе показывал кровь на дороге?
– Ну помню.
– Так вот, мы еще предположили, что в машине, ушедшей от преследования, был кто-то раненый. Приблизительно рассчитанная траектория, по которой они ушли… Ладно, все это частности. Одним словом, у меня возникли подозрения, что утопленница, которая, кстати, оказалась с пулевыми ранениями, как-то связана с перестрелкой на МКАД…
– Ну и? – вновь поторопил собеседника Гуров, чувствуя, как в нем невольно все встрепенулось. Он даже подобрался, словно собирался вскочить со стула. Орлов и Крячко молча наблюдали за ним.
– Я распорядился немедленно взять у нее анализ крови и сравнить ДНК. И они совпали, Лева. Кровь на дороге принадлежит именно ей. Никаких сомнений…
– Вы установили ее личность? – Гуров поднялся, не отрывая трубку от уха.
– Да, установили, – ответил Маракунин. – Наталья Игоревна Сомова. Одна тысяча девятьсот восемьдесят девятого года рождения. Ее оперативно отыскали по картотеке и выяснили место проживания. Квартира, в которой она была зарегистрирована, является частной собственностью Ильи Александровича Бутуева.
Большей информации Гурову сейчас и не требовалось.
– Где ты? – только и спросил он.
– Здесь, на месте происшествия. Подъедешь?
– Само собой. Сориентируй по местности.
Маракунин коротко и доходчиво объяснил Гурову, куда и как ему лучше проехать. Полковник слушал и кивал головой.
– Мы будем через тридцать минут, Кеша. Жди, – сказал он и отключил связь. Крячко уже стоял рядом с напарником. Орлов навалился всей тяжестью тела на стол.
– Ну? Что там?
– Кажется, нам впервые с того момента, как ты свалил на нас со Стасом это дело, улыбнулась удача, – Гуров быстро застегнул пуговицы на пиджаке. В глазах вспыхнула жажда немедленных действий. – Если, конечно, это можно назвать удачей. Маракунин нашел девушку. Мертвую.
– Натали? – живо переспросил Крячко.
– Судя по всему, да. Поехали, узнаем все на месте, Стас.
Орлов не стал задерживать полковников какими-либо лишними инструкциями. Он только вышел из-за стола и проводил сыщиков до двери в приемную. Крячко едва поспевал за своим более подвижным и энергичным напарником. Гуров почти бежал, лишь изредка кивая в знак приветствия встречавшимся на их пути коллегам. На улице он так же быстро пересек парковочную стоянку и юркнул за руль своего «Пежо». Крячко привычно плюхнулся рядом.
– Значит, замочили все-таки девчонку? – мрачно произнес он, когда Гуров уже вывел автомобиль со стоянки и влился в транспортный поток.
– Скажу тебе честно, Стас, я ожидал подобного поворота событий. Чужаков в криминальной среде не любят. Так было во все времена, – полковник умело лавировал среди попутных машин, все больше увеличивая скорость. – А девочка эта, даже если предположить, что Заран доверился ей как самому себе, все-таки человек посторонний. И последний глупец не сделал бы на нее ставки в мире, где каждый завоевывает себе место под солнцем исключительно благодаря грубой силе.
– Почему же тогда?..
Гуров усмехнулся. Он понял суть вопроса раньше, чем Станислав успел его озвучить. Он и самого его мучил с самого начала, как только Гризли проинформировал их с Крячко об участии в этом деле молоденькой девушки Натали. И ответа у Гурова не было.
– Почему Заран сделал ставку на нее? Ты ведь об этом подумал? Верно? Не знаю, Стас, не знаю, – полковник сокрушенно покачал головой. – Ответить нам мог бы, пожалуй, только сам Заран…
– Но его уже нет…
– Верно. Хотя не исключено, что отгадку может знать кто-нибудь из его ближайшего окружения. Та самая троица, на след которой мы с тобой так до сих пор и не напали.
«Пежо» вырвался за пределы города и устремился по гладкой раскаленной магистрали. Гуров сверялся с мелькавшими по правую сторону дорожными указателями, стараясь не пропустить ориентиры, которые сообщил ему по телефону Маракунин. Крячко больше не лез к напарнику с вопросами, погрузившись в их анализ. Наконец автомобиль сбросил скорость и, миновав густые лесопосадки, спустился по узенькой тропинке к бесшумной речной заводи. Гуров остановился, пристроив свой «Пежо» в хвост служебному автомобилю Маракунина. Рубоповец стоял, облокотившись на раскрытую дверцу, и вел очередную телефонную дискуссию, что-то активно доказывая собеседнику. Выражение его лица, когда он всего на пару секунд обернулся, было еще более мрачным, чем вчера, а под глазами появились мешки, как при высоком давлении.