– Звони ему снова! – закричала она.
Но тут же, спохватившись, набрала номер мужа сама. Снова зазвучал звонок, на сей раз совсем близко.
– Он где-то тут!
– Где же он? Где?
Лена растерянно переступала своими большими ногами возле белого сугроба, из которого слышалась трель звонка. Что-то в форме этого сугроба заставило Ингу нахмуриться. Продолговатый какой-то. И лежит прямо поперек дорожки. Конечно, прошедший совсем недавно снегопад изрядно засыпал сад и расчищенные еще с утра дорожки. Но когда они с Раисой гуляли по ним, то дорожки были лишь слегка припорошены начавшим падать с неба снежком. Затем снег усилился, повалил крупными хлопьями и значительно засыпал все вокруг. Но все же Инга не понимала, откуда тут мог взяться такой большой сугроб? Он был тут явно инородным телом.
Когда Инга подумала про тело, то ее буквально пронзило.
– Лена! – закричала она не своим голосом. – Лена, не трогай сугроб!
Но было уже поздно. Лена сунула руку в сугроб, стремясь достать из снега все еще звонящий телефон мужа.
– Сейчас достану! – пропыхтела она. – Зацепился за что-то!
– Лена, не надо! Лена, идем!
– Да как идем-то? – недовольно отозвалась Лена. – Только нашли, и вдруг…
Она все еще явно не догадывалась о характере своей находки. И сильно дернув, она вытянула наверх что-то темное, стряхнув с него почти весь снег.
– Что за черт? – выругалась Лена. – Что это… вроде бы куртка чья-то… И рука…
На мгновение она замерла на месте, таращась перед собой выпученными глазами. А потом, дико вскрикнув, рухнула на колени и принялась голыми руками разгребать снег. Комья и снежная пыль летели во все стороны, и напрасно Инга пыталась вразумить Лену.
– Не надо!
Лена не унималась. Она копала и копала. И остановилась только после того, как из-под снега показалось все туловище, а затем и голова Толи. Мужчина лежал лицом вниз, так что видны были лишь его затылок и шея. Откопав голову, Лена попыталась привести мужа в чувство, потряхивая того.
– Толя-а-а-а! Толька! Толенька!
Но все ее усилия были безрезультатны. Толя не отзывался. Его затылок и волосы были покрыты остатками снега, который и не думал таять на них. Взглянув на него, Инга поняла окончательно, что перед ними уже не живое человеческое тело, а просто застывшая громада из мертвой плоти и костей.
Видимо, Лена тоже это поняла. Она упала на тело Толи и зарыдала:
– Господи!
И оттого, как тонко и жалобно зазвучал под конец голос этой большой и грузной женщины, Инге стало ужасно страшно. Повернувшись вокруг себя на сто восемьдесят градусов, она кинулась бежать к дому. Но оттуда, словно почуяв неладное, к ней уже бежали Василий Петрович, Алена и Залесный.
Глава 5Перенести тело Толика в дом, как на этом настаивала Лена, было нельзя. Игорь этого не разрешил.
– Ты же сама криминалист, должна понимать.
– Но он может быть еще жив! Ему надо оказать первую помощь!
Какое там жив! Толя уже застыл, так долго его тело пролежало на морозе. Но обезумевшая от горя Лена не хотела воспринимать реальность.
– Лена, пойдем, – уговаривали все Лену. – Тебе лучше уйти сейчас в дом. Согреться.
– Отстаньте от меня! Помогите Толе! Сделайте что-нибудь! Вызовите врача!
Лена схватила Василия Петровича и затрясла его:
– Вася, Вася, где тут у вас врач? Он вообще есть?
И лишь после того, как спешно призванный врач из местного пансионата зафиксировал смерть, предположительно от переохлаждения, Лена наконец затихла. Все молча стояли полукругом над телом Толика и думали каждый о своем. К примеру, Инга размышляла о том, что вердикт врача звучит довольно странно. Как можно переохладиться настолько, чтобы замерзнуть насмерть, если ты находишься буквально в нескольких десятках шагов от дома? Понятно, если бы Толю нашли где-нибудь в лесу. Но тут?.. В усадьбе?
Алена тоже о чем-то сосредоточенно размышляла. Но оказалось, что мысли ее двигались совсем в ином направлении, нежели у ее подруги.
Наклонившись к Инге, она внезапно прошептала:
– Прав был отец Андрей.
– Что? – вздрогнула Инга. – О чем ты говоришь?
– Смерть Толи – это наказание свыше за то, что мы затеяли шумно праздновать Новый год.
– Не глупи. Если вы затеяли праздник, при чем тут Толя?
– А он – жертва, бедная и ни в чем не повинная жертва.
На глазах у Алены показались слезы. Инга не стала ей возражать. К тому же мысль о священнике почему-то показалась ей интересной. Нет, конечно, Инга не думала ни о каком божьем возмездии, даже не помышляла о том, что Толик погиб, потому что празднование Нового года – это какое-то особенное кощунство, и, чтобы искупить это нечестивое празднество, понадобилась невинная жертва. Но…
Додумать Инге ее мысль не дала все та же Алена, которая вновь жарко зашептала ей на ухо:
– Когда фараон не желал отпустить иудеев из Египта, на них тоже была наслана страшная кара – гибель всех первенцев в стране. Может, и у нас тоже… что-то в этом роде?
Терпение Инги лопнуло, и она категорически заявила подруге:
– Во-первых, Бог перед этим многократно предупреждал фараона иными и не столь страшными карами. А во-вторых, если даже ты и права, хотя я все равно считаю эту версию полным бредом, то тогда бы сейчас во всех семьях оплакивали своих мертвецов.
– Так надо узнать! – встрепенулась Алена.
– Слушай, ты! – окончательно разозлилась Инга. – Этот ваш священник, похоже, основательно запудрил вам мозги! Но если хочешь знать мое мнение, то вполне возможно, что это убийство – дело рук самого священника.
Алена уставилась на нее с недоверием.
– Отец Андрей?.. Убил Толю? Но зачем? Они даже не были знакомы.
– Вот именно! Кого-то из вас ему убивать было жалко, небось не чужие. А Толю он лично не знал, вот и прикончил, чтобы исполнить задуманное.
– Что «задуманное»?
– Ты говорила, что этот ваш отец Андрей запрещал вам праздновать Новый год, так?
– Да, так.
– А вы его не послушались?
– Ну да.
– Вот! А он личность авторитарная, не любит, когда его открыто не слушаются. Вот он и обозлился и решил вам всем отомстить.
– Отец Андрей захотел испортить нам праздник?
– И еще на будущее отбить у вас охоту идти против его слова!
– Убив Толика?
Теперь в голосе Алены слышался уже откровенный ужас. Она смотрела на подругу, словно видела ту впервые.
– Ты что? Отец Андрей – священнослужитель! Убийство для него недопустимо!
– Но он еще и весьма обидчивый человек. А это, между прочим, для священника тоже недопустимо. Приняв сан, человек становится выше подобных чувств, все – и добро, и зло – он должен принимать со смирением, всех своих врагов прощать, а тем более друзей, которые к тому же и не собирались делать ничего дурного, а хотели лишь немного повеселиться.
На самом деле Инга и сама не очень-то верила тому, что говорила. Но отец Андрей своим педантизмом и занудством здорово допек ее при их прошлой встрече. Вздумал ее уверять, что они с Залесным живут во грехе. И что их союз – это всего лишь блуд и похоть. Только венчание в церкви может покрыть подобный грех, а штамп в паспорте никак не может.
Инга тогда на священника очень разозлилась. И теперь при первой же возможности она напала именно на него, хотя и сознавала, что в ее обвинениях нет ни капли здравого смысла. Ну, в самом-то деле, не чудовище ведь отец Андрей, чтобы убивать живого человека исключительно для того, дабы проучить хозяина поместья и его жену.
Разговор подруг прервало появление полиции. Как только было найдено тело, Василий Петрович немедленно сделал вызов в полицейское отделение соседнего поселка. В самих «Дубочках» была служба охраны, которую возглавлял Ваня. Но в случае, когда появилось мертвое тело и возникло подозрение в убийстве, своих сил было явно недостаточно.
К счастью, полицейские отмечали праздник в клубе, который находился в самих «Дубочках», и их появления не пришлось долго ждать. Вот только по случаю праздника трое полицейских были уже изрядно «тепленькими» и настроены были весьма игриво.
– Что тут у вас? Труп? Шутите, да?
– Какие тут шутки!
Видимо, по лицам собравшихся полицейские поняли, что это и впрямь не новогодняя шутка, и насупились:
– И как давно он тут лежит? – спросил один из них.
– Мы не знаем.
– Окоченел уже весь. Наверное, не меньше двух часов под снегом пролежал.
При этих словах Лена снова зарыдала в голос, видимо, вообразив, что если бы она раньше пришла в сад вместо того, чтобы болтаться в поисках мужа по поселку, то могла бы еще что-то сделать для Толика.
– Ах, почему я не догадалась, что он все это время может находиться совсем рядом с домом! Звонила ему из поселка, из леса, а возле самого дома не догадалась сделать ни одного звоночка! Господи, какая же я дура!
Алла и Раиса немедленно кинулись ее утешать. А полицейские невозмутимо продолжили допрос свидетелей.
– И как это получилось, у вас есть версии?
– Мы не знаем. Уже затемно Анатолий сказал жене, что ему необходимо о чем-то основательно подумать, а в доме слишком шумно, и пошел на прогулку.
– Довольно странное время для прогулки, не так ли?
Всем тоже так казалось. В поздней отлучке Толи из теплого и уютного дома в холодную темную ночь было что-то очень трудно объяснимое.
– Вроде как Толя в деревню направлялся. Но Лена, озаботившись его долгим отсутствием, сбегала и в деревню, и вообще по окрестностям достаточно порыскала, но никто Толю не видел.
– Он один пошел?
– Один.
– А в какую сторону направился?
Все недоуменно переглянулись. Но никто, включая даже Лену, не заметил, куда именно пошел Толя. Да, он сказал, что пойдет в деревню, но пошел ли он туда? А если пошел, то дошел ли?
– Хм… И вы никого подозрительного у вас в усадьбе не видели?
– Что вы имеете в виду?
– Посторонних кого-нибудь видели?
– Нет, посторонних мы никого не видели.
Полицейский еще какое-то время помолчал, но, поняв, что от неприятной обязанности ему не отвертеться, вздохнул и произнес:
– Надо осмотреть тело. Сметайте с него оставшийся снег. Посмотрим, а потом перенесем в дом.
– Нет! – возмутился Залесный. – Сначала необходимо, чтобы все тут осмотрел эксперт.
– Профессионал, да?
Вместо ответа Игорь полез за своим удостоверением. Увидев, что имеют дело с человеком значительно выше их рангом, полицейские несколько присмирели.
– Ну, вот вы тут все и осмотрите, – решил проблему наконец один из них. – А мы потом подтвердим, что осмотр прошел без нарушений. Как полагается.
И сказав это, он поежился:
– Холодно-то как.
– Как бы не простудиться, – опасливо добавил второй и кашлянул.
– Может, нам в дом пойти, пока вы тут все осмотрите? – предложил третий.
Залесный окаменел от негодования, но не успел ничего ответить, как первый полицейский уже радостно воскликнул:
– Правильно! Пойдем в дом! Свидетелей там допросим, прислугу и остальных.
И ничуть не смущаясь тем обстоятельством, что главные свидетели все еще находились в саду, трое полицейских резво потрусили обратно в сторону дома. Игорь только рукой махнул им вслед. От таких помощников толку все равно было бы немного. Полицейские уже успели здорово наклюкаться, да и трезвыми вряд ли могли бы сильно помочь.
Спровадив полицию в дом, Залесный развернул активную деятельность. Он потребовал, чтобы ему принесли осветительный прибор, с помощью которого можно было бы в деталях рассмотреть место обнаружения тела. Он также отогнал всех на десять шагов назад. А затем, когда снег наконец осветили, принялся фотографировать тело, все еще до половины укрытое снегом.
– Ах, Лена, Лена, – сокрушался Игорь, щелкая вспышкой. – Что же ты тут так натоптала? И ты, Инга… Зачем вы тут прыгали, козы?
– Мы же не знали, что он мертв. Мы сначала вообще не поняли, что это Толик лежит.
– Но вы хотя бы посмотрели вокруг? Следы какие-нибудь были?
– Темно было. Мы фонариком дорожку освещали. А следы… Вроде бы не было никаких следов. Если раньше и были, то вечером свежий снег выпал, он все засыпал.
– Да, снег здорово сыпал.
Наконец Залесный закончил фотографировать место преступления и разрешил убрать снег с тела. Павел и Ваня принялись аккуратно сметать снег с помощью принесенной из дома щетки. Игорь не сводил с них глаз, то и дело восклицая:
– Осторожнее! Осторожнее!
– Чего ты так дергаешься?
– Если имеется какая-нибудь улика, не хочу, чтобы она улетела в снег. Там ее до весны не найдешь.
Выпавший свежий снег существенно затруднял работу следствия. Все это прекрасно понимали. Какие бы улики ни находились возле тела Толика, все их совершенно скрыл снег. И тут Инга невольно вспомнила, что, когда вышла в сад утешить Раису, она видела мужские следы. И они были чуть более старыми, чем следы Раисы. Снег еще только начинал падать, так что Инга успела хорошо рассмотреть и запомнить эти следы.
Повинуясь неожиданному импульсу, Инга подошла ближе и взглянула на ботинки Толика. Так и есть! Тут был тот же самый характерный узор на подошве – крестики и шарики, перемежающиеся между собой в равных пропорциях.
Значит, Толик появился в саду незадолго до Раисы. Он прошел уже по начавшему падать снегу, но чуть раньше, до того, как в сад явилась Раиса. Промежуток во времени был совсем невелик, от десяти до пятнадцати минут. Что это могло означать, Инга пока что сказать не бралась. Однако на Раису она стала поглядывать с некоторым подозрением.
– Ну что? Переворачиваем?
Тело Толика лежало на земле лицом вниз, и друзья намеревались его перевернуть.
– Погоди, сначала сделаю несколько снимков.
Покончив с этим делом, Залесный разрешил:
– Переворачивайте.
Тело перевернули, и Инга едва удержалась, чтобы не вскрикнуть.
– Ой, мамочки мои! – прошептала стоящая рядом с ней Алена. – Что это с ним?
На лице Толика застыла маска страха, отчаяния и гнева. Было ясно, что погибший сражался со своим убийцей, причем сражался отчаянно, понимая, что битва идет не на жизнь, а на смерть. Версия о естественной кончине от внезапного инсульта или чего-то в этом роде тут же испарилась сама собой. Стоило взглянуть на лицо Толи с застывшим ужасом в глазах, как сразу же становилось ясно: ни о какой мирной кончине речи тут не идет.
– Одежда находится в беспорядке, – также отметил Залесный. – Он был в шапке?
Вопрос относился к Лене. Та молча кивнула головой. Да, Толик ушел из дома в шапке.
– Сейчас ее нет. Волосы растрепаны. Похоже, перед смертью он с кем-то дрался.
– Но крови не видно.
– Отчего же он тогда умер?
– Сейчас посмотрим.
Осторожно отогнув воротник меховой куртки, в которую был одет убитый, Залесный тут же присвистнул.
– Вот оно что!
– Что? – заволновались все.
– Его задушили.
– Ты уверен?
– Абсолютно. По горлу идет полоса, довольно широкая, но края нечеткие. Похоже, его душили чем-то широким, но мягким. Например, поясом от пальто или куртки.
Лена снова зарыдала. А Инга невольно обвела взглядом одежду всех присутствующих. Пояс был у Раисы на пальто. А у Аллы на шее был намотан длинный шарф. Инга лично наблюдала, как женщина накидывала слоев двадцать длинного и узкого шарфа, который тоже запросто можно было использовать в качестве удавки. Против Аллы говорило еще и то, что она совсем недавно сцепилась с Толиком и он даже угрожал ей, ее мужу и… и ее любовнику.
И Инга снова пригляделась к Алле. Нет, ну кто все-таки мог польститься на эту дамочку? Просто уму непостижимо! При работе на двух работах у нее хватало времени еще и на любовника.
Больше ни у кого на одежде не было ничего похожего на удавку, которую описал Игорь. Да и вообще Инге казалось маловероятным, чтобы убийца использовал деталь своей одежды. Разве что он совсем без башни или мысль убить Толика посетила его или ее настолько внезапно, что руки сами потянулись к первому, что сгодилось в качестве орудия преступления.
И снова Инга подумала про ссору Аллы и Толика. В связи со случившимся значение этой ссоры, при обычных обстоятельствах, возможно, незначительной, теперь сильно разрасталось в размерах.
– Днем я видела, как Алла ссорилась с Толиком, – брякнула Инга.
Алла кинула в ее сторону злой взгляд.
– Не было такого!
– Я слышала своими ушами, как вы ругались.
– Да мы с этим Толиком были едва знакомы! Мы просто разговаривали.
– Ссорились.
– Разговаривали!
– Ты ему угрожала! И он тебе тоже!
– Это был спор.
Конечно, Инге никогда не удалось бы переспорить горластую Аллу, но тут ей не помощь, словно тяжеловесный крейсер, двинулась сама Лена.
– А ну! – угрожающе ухватила она Аллу за воротник шубы. – Говори, о чем ты спорила с моим мужем? Отвечай!
И она принялась трясти Аллу, словно грушу. Алла полузадушенно болталась в руках у более мощной противницы. Лицо ее сначала стало красным, а затем синюшным. Только тогда мужчины сочли нужным вмешаться.
– Еще один удавленник нам не нужен!
С этими словами Ваня схватил Лену, а Василий Петрович и Юра ухватили Аллу. Усилиями трех мужчин наконец удалось высвободить Аллу из рук Лены. И едва ли преждевременно, потому что Алла начала уже бледнеть. Оказавшись на свободе, она еще долгое время не могла прийти в себя, тяжело дышала и лишь водила глазами по сторонам.
А сфокусировав взгляд на Инге, она прошептала одними губами:
– Трепло!
Инга никак не ожидала от Лены такой агрессии и сама уже жалела о своем разоблачительном выступлении. Тем более что Алла кричала:
– Я не виновата!
Между тем Лена, дав выход накопившимся в ней чувствам, снова горько зарыдала. Продолжала рыдать она и в доме, куда Залесный распорядился отвести вдову. Рыдая и не слушая ничьих слов утешения, Лена прошла к себе в комнату.