"Что это такое?" -спрашиваю я хрипло, отвлекая их внимания от рисунка.
"Ах, Китнис, ты раскрыла нас," -говорит Бити радостно.
"Что? Это что - секрет?"- Я знаю, что Гейл с Бити здесь много работали, но я полагала, что они валяют дурака с луками и оружием.
« Не совсем. Но я чувствовал себя немного виноватым в связи с этим. Из-за того, что украл Гейла у тебя так надолго,"- признается Бити. Так как я большую часть времени в 13 была дезориентирована, взволнованна, сердита, восстанавливалась, или была госпитализирована, я не могу сказать, что отсутствие Гейла причиняло мне беспокойство.
Между нами не было гармонии, но я позволяю Бити думать, что он в долгу у меня: "Я надеюсь, что ты нашел его времени хорошее применение". "Подойди и увидишь," - говорит он, указывая мне на монитор. Вот что они делают. Берут за основание ловушки Гейла и преобразовывают их в оружие против людей. В основном бомбы.
Они берут за основу больше психологические ловушки, чем механические. Организуя во внутренней области ловушки, все необходимое для выживания, воду и продукты питания. Испуг добычи, способствует заманиванию большего количества людей и их истреблению. Угроза потомку дает возможность приманить желанную цель - родителя. Привлечение жертвы в то, что она расценивает как убежище, где ее ждет смерть. В какой-то момент, Гейл и Битти переводят логику на ориентацию человеческих побуждений, таких, как сострадание. Бомба взрывается, в то
время, которое требуется, людям, чтобы поспешить на помощь раненым, взрывается вторая, более мощная бомба убивает всех вместе.
"Мне кажется, что это переходит все границы", -говорю я
"И что, зато это работает" Они оба пристально смотрят на меня - Битти недоверчиво, Гейл враждебно.
"Думаю, что не существует книги правил что приемлемо, а что не приемлемо применять по отношению к людям"- Битти и я следуем той же книге правил, которую использовал президент Сноу, когда он делал Пита одержимым ", -говорит Гейл.
Жестоко, но в точку. Я ухожу без предупреждения. Я чувствую, что если не выберусь немедленно наружу, то приду в ярость, но я все еще в Управлении, когда меня ловит Хеймич.
"Пошли", - говорит он. -"Ты нужна нам в больнице"
"Для чего?" - спрашиваю я.
"Они собираются попробовать кое-что на Пите," -отвечает он-
«Послать к нему самых безвредных людей из Двенадцатого, с которыми он пересекался. Нужно найти того, с кем Пит мог бы разделить детские воспоминания, но чтобы они не были связаны с тобой. Потом этих людей ему покажут на экране."
Я знаю, что это будет трудной задачей, начиная с того, чтобы найти, с кем Пит мог делить воспоминания детства. Скорее всего это мог бы быть кто-то из города, и почти никто из них не спасся от пожара.
Но когда мы достигаем палаты, которая была превращена в рабочее место для восстановительной команды Питы, она сидит там, беседуя с Плутархом. Дейли Картрайт. Как всегда она мне улыбнулась так словно я ее лучший друг в мире. Она всем улыбается.
"Китнисс!" -позвала она.
"Привет, Дейли," -сказала я.
Я слышала, что она и ее младший брат выжили. Ее родителям, хозяевам обувного магазина в городе, не так повезло. Она выглядит старше, в серой одежде Тринадцатого, которая никак не льстит ее длинным желтым волосам, завязанным практичным шнурком.
Дейли немного худее, чем я ее помню, но она была одной из немногих детей в Двенадцатом дистрикте с парочкой лишних фунтов. Здешнее питание, стресс, горе от потери родителей, все это, без сомнения повлияло на нее.
"Как у тебя дела?" - спрашиваю я.
"О, внезапно все так изменилось."- В ее глазах стоят слезы, "Но в Тринадцатом все очень милые, ты так не думаешь?"
Дейли действительно так считает. Ей нравятся люди. Все люди, не только избранные. Она потратила годы для того чтобы выработать такую психологию.
"Они приложили много усилий, чтобы мы чувствовали себя как дома,"- говорю я.
Я думаю, что это честное заявление, не переходящее границу.
-Ты одна из тех кого выбрали, чтобы показать Питу?"
-Наверное.
-Бедный Пит. Бедная ты.
-Я никогда не пойму Капитолий," сказала она.
-Лучше. даже не пытайся",- говорю я ей.
"Дейли знает Пита очень давно," сказал Плутарх. "О, да!" -лицо Дейли прояснилось,- "Мы играли вместе еще когда были маленькими. Я пользовалась тем, что говорила людям, что он мой брат." "Что ты думаешь?" Спросил меня Хеймитч. "Есть что-нибудь, что могло бы вызвать воспоминания о тебе?" "Мы все были в одном классе. Но мы почти никогда не пересекались", -отвечаю я.
"Китнисс была настолько удивительной, что я никогда не мечтала, что она заметит меня," - говорит Дейли -"Она могла охотиться и посещать Котел и вообще делать что угодно. Все восхищались ею».
Хеймич и я всматриваемся трезвым взглядом в ее лицо, чтобы перепроверить, не шутит ли она. По словам Дейли, я не имела друзей потому, что отпугивала людей своей необычностью. Не правда. Рядом со мной не было друзей, так как я не была дружелюбной. Но ее слова преображают меня во что-то необыкновенное. "Дейли всегда думает о людях только хорошее", -объясняю я - "Я не думаю что у Пита могут быть плохие воспоминания, связанные с ней."
Я вспомнила. В Капитолии. Когда я лгала, что узнала безгласую девушку. Пит прикрыл меня и сказал, что она похожа на Дейли."
"Я помню," -сказал Хеймитч.
"Но я знаю, что это была неправда. Дейли не была же там.
Я не думаю, что это может конкурировать с годами детских воспоминаний." "Особенно с таким приятным собеседником как Дейли," -говорит Плутарх -"Давайте попытаемся."
Плутарх, Хеймитч, и я идем в комнату наблюдения рядом с той, где заключен Пит. В комнате человек десять из его восстановительной команды, вооруженных ручками и клипбордами (планшет с зажимом для бумаги). Односторонняя стеклянная стена и аудио установка позволяет нам тайно наблюдать за Питом. Он лежит на кровати, его руки связаны ремнем. Он постоянно ерзает руками, но не пытается освободиться. Выражение его лица более ясное, чем когда он пытался меня задушить, но он все еще не похож на себя.
Когда дверь спокойно открывается, его глаза расширяются в тревоге, затем взгляд становится смущенным. Дейли неуверенно пересекает комнату, когда она приближается к нему, она улыбается: "Пит? Это Дейли. Из дома."
"Дейли?"- Его посещают мысли, но, кажется чистые -"Дейли. Это ты." "Да!"- сказала она с очевидным облегчением,-"Как ты себя чувствуешь?" "Ужасно. Где мы? Что случилось?" -спросил Пит.
"Приехали",- говорит Хеймич. "Я сказал ей избегать любого упоминания о Китнисс или Капитолии,"- говорит Плутарх.
Нужно лишь увидеть, как много дома осталось в его воображении.
"М в Тринадцатом Дистрикте. Сейчас мы живем здесь," -ответила Дейли. "Об этом мне уже говорили те люди. Но в этом нет никакого смысла. Почему мы не дома?" -спрашивает Пит. Дейли прикусила губу: "Случилось происшествие. Я тоже потеряла свой дом. Я только что вспомнила о тех рисунках, которые мы рисовали на булыжниках мелом. Твои были просто потрясающими. Помнишь, как ты рисовал каждое животное?" "Да. Свиньи, кошки и другие," -говорит Пит. "Ты сказала о происшествии?"
Я могу видеть как пот блестит у Дейли на лбу, поскольку она пытается обыграть вопрос. "Это ужасно. Никто не смог остаться," -ответила она запинаясь.
"Держись, девочка", - говорит Хеймич.
"Но я уверена, что тебе здесь понравится, Пит, «Люди действительно хорошо относятся к нам. Здесь всегда есть еда и чистая одежда, и школа здесь гораздо больше и интереснее," -сказала Дейли. "Почему моя семья не пришла проведать меня? Спросил Пит." "Они не могут."- Дейли снова срывается,-"Много людей не смогли выбраться из Двенадцатого. Поэтому нам нужно строить новую жизнь здесь. Я уверена, что они могли бы тебя использовать как хорошего пекаря. Помнишь, как твой отец позволял девочкам и мальчикам месить тесто?" "Был огонь," внезапно говорит Пит. "Да," - прошептала она. "Двенадцатый сожжен дотла, не так ли? Из-за нее,"- говорит Пит гневно,-"Из-за Китнисс!" Он начинает тянуть ремни. "Ох, нет Пит. Это была не ее вина,"- сказала Дейли. "Это она сказала тебе это?" -он шипел на нее.
"Выведите ее оттуда"- сказал Плутарх.
Дверь немедленно открывается, и Дейли начинает медленно отступать к ней: "Она этого не делала. Я..." -начинает Дейли.
"Потому что она лжет! Она - лгунья! Вы не можете верить ничему, что она говорит! Она – выродок, созданный Капитолием, которого используют против нас!" -кричит Пит.
" Нет, Пит. Она не ..." -Дейли пытается снова.
"Не верь ей Дейли," -кричал Пит неистовым голосом, -"Я верил, и она пыталась убить меня. Она убила моих друзей. Мою семью. Даже не подходи к ней! Она - выродок!"
Рука достигает дверного проема, вытаскивает Дейли, и дверь резко закрывается. Но Пит продолжает вопить: "Выродок! Она - вонючий выродок!"
Мало того, что он ненавидит меня и хочет убить меня, он больше не верит, что я человек. Было бы не так больно, если бы меня задушили. Вокруг меня члены команды восстановления строчат как сумасшедшие, записывая каждое слово. Хеймич и Плутарх хватают меня за руки и выводят из комнаты. Они прислоняют меня к стене в тихом коридоре. Но я знаю, что Пит за дверью и стеклом продолжает кричать. Прим была не права. Пита не исправить.
Мало того, что он ненавидит меня и хочет убить меня, он больше не верит, что я человек. Было бы не так больно, если бы меня задушили. Вокруг меня члены команды восстановления строчат как сумасшедшие, записывая каждое слово. Хеймич и Плутарх хватают меня за руки и выводят из комнаты. Они прислоняют меня к стене в тихом коридоре. Но я знаю, что Пит за дверью и стеклом продолжает кричать. Прим была не права. Пита не исправить.
"Я не могу здесь больше оставаться" - говорю я беспомощно-
"Если ты хочешь, чтобы я была сойкой-пересмешницей, ты должен отпустить меня." "И куда же ты собираешься направиться?" -спрашивает Хеймич.
"В Капитолий. Это единственное место, о котором я могу думать, где у меня есть работа». "Ты не можешь этого сделать" - отвечает Плутарх. -"Пока все дистрикты не будут захвачены. Хорошие новости - борьба, почти окончена во всех, кроме Второго. Это трудная задача."
Он прав. Сначала Дистрикты. Потом Капитолий. И тогда я поймаю Сноу. "Отлично," - сказала я,-"отправьте меня во второй"
14
Второй Дистрикт, как и следовало ожидать занимает огромную территорию и состоит из нескольки селений расположенных в горах. Изначально, каждый из них был расположен около рудника или карьера, хотя в настоящее время многие располагаются дома и тренируют миротворцев. Ни что из этого не составляет больших сложностей, тем более что на стороне мятежников военно-воздушные силы Тринадцатого, кроме одного: в центре дистрикта, практически неприступно, находится сердце военных сил Капитолия. Мы прозвали это сооружение Орех, после того как я заменила выражение Плутарха "твердый как орех" которое он применил по отношению к этому месту учитывая удрученных и изнуренных мятежников.
Орех был возведен сразру после Темных Дней, когда Капитолий потерял Тринадцатый и отчаянно нуждался в новой подземной крепости.
У них также были некоторые военные ресурсы, расположенные в предместьях Капитолия - ядерные ракеты, самолеты, войска - но самые существенные части их сил сейчас были под контролем врага.
Конечно, они и не надеялись скопировать 13, так как тот был вековым трудом. Как бы то ни было, в старых шахтах близ Дистрикта 2, они нашли такую возможность.
С воздуха Орех выглядел, как обычная гора, с нескольким входами на фасаде. Но внутри находились обширные пещеристые места, где бруски камней должны быть порезаны, перевезены на поверхность и доставлены вниз по узким скользким дорогам, чтобы строить отдаленные здания. Здесь также была система поездов для облегчения перевозки шахтеров с Ореха до самого центра главного города Дистрикта 2.
Поезд проходит как раз через ту площадь, где мы с Питом были в Туре Победителей, стояли на широких мраморных ступенях Дома Правосудия, стараясь не слишком внимательно смотреть на скорбящие прямо перед нами семьи Като т Клов.
Это было не самое идеальное место, так как оно подвергалось оползням, наводнениям и лавинам. Но преимущества перевешивали недостатки. Посте того как они углубились в горы, шахтеры покинули подножия гор и склоны для сохранности инфраструктуры. Капитолий усилил их и сделал вокруг гор военные базы. Заполненные компьютерными банками, конференц-залами, казармами и арсеналами.
Широкий выход для вылета воздушных кораблей из ангара и вмонтированные ракетные пусковые установки. Но даже в результате этого, вид горы в целом практически не изменился. Беспорядочный лес и живая природа. Естественная крепость для защиты от врагов. По стандартам других Дистриктов Капитолий баловал жителей Второго.
Глядя на мятежников Второго Дистрикта, можно сказать, что они прилично питались и о них хорошо заботились в детстве. Некоторые заканчивали как рабочие каменоломен и рудников. Другие получали образование для работы в Орехе или направлялись в ряды миротворцев. Обучать молодое поколение и тяжело сражаться. Голодные Игры были, как возможность разбогатеть и получить некоторого вида славу.
Конечно, жители Второго Дистрикта проглатывали пропаганду Капитолия легко чем все остальные. Держась и следуя за ним. Но не смотря на все это, до конца своих дней они оставались бы рабами. И даже если они и потеряли граждан которые стали миротворцами или работниками Ореха, это не навредило каменоломням которые составляют основную деятельность здесь. Все осталвалось без изменений со дня моего приеза 2 недели назад. Внешние поселения находятся в руках мятежников, город разделен а Орех неприкасаемый как всегда. Его несколько входов хорошо укреплены, а его сердце безопасно окутывала гора. В то время, как все Дистрикты уже вырваны из-под власти Капитолия, 2 все еще остается у него в кармане. Каждый день, я делаю все что угодно, чтобы помочь. Навещаю раненых. Записываю короткие ролики с моей съемочной командой. Меня не пускают в действующие сражения, но меня приглашают на военные заседания, которых тут на много больше чем было в 13.
Здесь намного лучше. Меньше правил, нет расписаний на моей руке, у меня больше свободного времени. Я живу на земле в деревнях повстанцев или ближайших пещерах. В целях безопасности я часто переселяюсь. В течение дня мне разрешают охотиться, я беру с собой охрану и не отхожу слишком далеко.
В разряженном холодном горном воздухе я чувствую как мое эмоциональное состояние улучшается, мои затуманеные мысли рассеиваются. Но с ясностью ума приходит осознанное понимание того, что было сделано с Питом.
Сноу украл его у меня, изменил его до неузнаваемости, и вернул его мне как подарок. Боггс, приехав во Второй следом за мной, сказал мне, что даже со всем этим планом, было слишком легко спасти Пита. Он верит, что если бы Тринадцатый не приложил усилий, Пита доставили бы мне так или иначе.
Поместили бы в активно враждующий Дистрикт или возможно непосредственно в Тринадцатый. Обвязанного ленточкой и с ярлычком с моим именем. Запрограмированного убить меня. Только сейчас я могу в полной мере оценить причиненное искажение Питу. Даже больше, чем мне, даже если бы он умер. Доброта, забота, душевность которая невероятным образом исходила от него. Кроме Прим, моей он умер. Доброта, забота, душевность которая невероятным образом исходила от него.
Кроме Прим, моей мамы и Гейла, как много людей в мире безоговорочно любили меня? Думаю, что теперь, в моем случае ответом может быть больше никого.
Иногда, когда я одна, я достаю жемчужину из своего кармана, и пытаюсь вспомнить мальчика с хлебом, сильные руки, которые разогнали кошмары в поезде, поцелуи в арене. Для того, чтобы напоминать себе имя того, кого я потеряла. Но что толку? Он ушел.
Он ушёл. Все что существовало между нами - ушло. Все что осталось, это мое обещание убить Сноу. Я говорю это себе десять раз на дню. Назад в 13, восстановление Пита продолжается.
Даже при том, что я не спрашиваю, Плутарх сообщает мне радостные вести по телефону, например "Хорошие новости, Китнисс! Я думаю, что мы почти убедили его, что ты не выродок!" Или "Сегодня ему разрешили самому съесть пуддинг!"
Когда Хеймич звонит после, он признается. что Питу не лучше. Единственный вызывающий сомнение луч надежды прибыл от моей сестры.
"Прим предложила идею попытаться сделать его одержимым в обратном направлении," объясняет мне Хеймич.
"Высвободить искаженные воспоминания о тебе и затем дать ему большую дозу успокаивающегося препарата, например морфий. Мы попробовали это только на одном воспоминании. Видео где вы вдвоем в пещере, когда ты рассказывала ему о том как приобрела козу для Прим.
"Есть какое-нибудь улучшение?" спрашиваю я.
"Ну, если состояния полного смятения считать улучшением состояния неконтролируемого страха, то да," говорит Хеймич.
"Но я в этом не уверен. Он потерял способность говорить в течение нескольких часов. Вошел в своего рода ступор. Когда он вышел из ступора, единственной вещью, о которой он спросил, была коза.
"Хорошо", говорю я.
" Как там дела?" спрашивает он.
"Никакого продвижения", отвечаю я ему.
"Мы посылаем команду, чтобы помочь справиться с горой. Бити и еще кое-кого", говорит он.
"Ну ты знаешь - "мозги". Когда "мозги" отобраны, я не удивлена. что вижу имя Гейла в списке. Думаю, что Битти взял его, не за его технические знания, а в надежде что он сможет придумать какую-нибудь уловку, для того чтобы взять гору. Изначально, Гейл предлагал поехать со мной во Второй дистрикт, но я видела, что тогда я бы оторвала его от работы с Битти. Я сказала ему ждать и оставаться там, где он был больше всего необходим. Я не сказала, что в его присутствии, мне будет тяжелее оплакивать Пита.
Гейл нашел меня, когда они прибыли однажды в полдень. Я сижу на бревне на краю моей деревни, ощипывая гуся. Приблизительно дюжина птиц лежала у моих ног. С тех пор как я здесь, они мигрируют через это место большими стаями, поэтому добыча дается мне легко. Не говоря ни слова, Гейл становится около меня и начинает освобождать птицу от перьев.