Он только спрашивает хочу ли я поговорить, и когда я ему не отвечаю он засыпает на своем стуле.
Фактически, я думаю, что его посещения в значительной степени мотивированы его потребностью в дремоте.
Договоренность работает для нас обоих.
Время приближается, хотя я не знаю точные часы и минуты.
Президента Сноу судили он признан виновным, и приговорен к казни.
Хеймитч говорит мне, я слышу разговор, пока иду мимо охранников по коридорам.
В мою комнату приносят костюм Сойки-пересмешницы.
И мой лук, он не выглядит потрепанным, но нет колчана.
Или потому что он был поврежден, или, скорее всего, потому что у меня не должно быть оружия.
Мне не ясно, должна ли я каким-то образом подготовиться к этому событию, но ничего не приходит на ум
Позже однажды днем, после длительного уютного сиденья у окна позади нарисованного экрана, я путаюсь и поворачиваю налево вместо права.
Я оказываюсь в странной части резиденции и тут же теряю ориентацию.
В отличие от места, где меня поселили, вокруг нет никого чтобы спросить.
Мне это нравится.
Если бы я только нашла его раньше.
Так тихо, с толстыми коврами и тяжелыми гобеленами и звукоизоляцией.
Мягко освещены.
Приглушённые цвета.
Мирные.
Пока я не чувствую запах роз.
Я ныряю за какие-то занавески, дрожа слишком сильно, чтобы бежать, и жду выродков.
Наконец я понимаю, что никакие выродки не придут.
Тогда что это за запах? Настоящие розы? Возможно ли, что я оказалась возле сада зла? Пока я медленно продвигаюсь по залу, запах становится всепоглощающим.
Возможно не такой же сильный, как у настоящих выродков, но более чистый, потому что не конкурирует со сточными водами и взрывчатыми веществами.
я поворачиваю за угол и натыкаюсь на двух удивленно глядящих на меня охранников
Это не Миротворцы, конечно же.
Миротворцев больше не существует.
Но и не аккуратные, одетые в серую униформу солдаты из 13.
Эти двое, мужчина и женщина, носят наспех сшитые лохмотья настоящих мятежников.
До сих пор изможденные и в повязках, сейчас они следят за дверью, ведущей к розам.
Когда я делаю шаг, чтобы войти, их оружие формирует X передо мной .
"Вы не можете войти, мисс," говорит мужчина.
"Солдат," поправляет его женщина.
"Вы не можете войти, солдат Эвердин.
Это приказ президента".
Я просто стою там и терпеливо жду, что они опустят оружие, что они поймут без объяснений: за этими дверями - то, в чем я нуждаюсь.
Просто роза.
Единственный цветок.
Чтобы прикрепить к лацкану Сноу, прежде чем я застрелю его.
Мое присутствие, кажется, беспокоит охранников.
Они как раз обсуждают, звонить ли Хеймитчу, когда позади меня раздается женский голос.
"Пусть она войдет"
Я знаю этот голос, но не могу сразу же вспомнить, кому он принадлежит.
Не Шлак, не 13, точно не Капитолий.
Я поворачиваю голову и встречаюсь лицом к лицу с Пэйлор, командиром из 8.
Она выглядит даже более изможденной, чем в больнице, но кто не выглядит так же?
"Под мою ответственность," говорит Пэйлор.
"Она имеет право на все за этой дверью".
Они ее солдаты, не Коин.
Они тут же опускают оружие и дают мне пройти.
В конце короткого коридора я толкаю стеклянные двери и вхожу внутрь.
Сейчас запах настолько сильный, что начинает сбивать с ног, как будто мой нос больше не способен его выдерживать.
Влажный спокойный воздух приятно действует на мою разгоряченную кожу.
А розы просто великолепны.
Ряды великолепных роз, насыщенного розового, закатного оранжевого и даже бледно-голубоко цвета
Я бреду сквозь проходы из аккуратно подстриженных растений, глядя на них, но не прикасаясь, потому что твердо выучила, насколько смертельна может быть эта красота.
Я понимаю, когда нахожу его, венчающего тонкий кустраник.
Изумительный белый бутон, который только начинает распускаться.
Я натягиваю левый рукав на руку так, чтобы моя кожа фактически не касалась бутона, беру садовые ножницы, и только размещаю их на стебле, как раздается его голос.
"Он красивый"
Моя рука вздрагивает, концы ножниц смыкаются, разрезая стебель.
"Цвета, конечно, прекрасны, но ничто не передает совершенства так, как белый".
Я по-прежнему не могу его видеть, но кажется, что его голос поднимается из расположенной рядом клумбы из роз.
Осторожно сжимая стебель бутона сквозь ткань рукава, я медленно огибаю угол и нахожу его сидящим в кресле напротив стены.
Он как обычно ухожен и хорошо одет, но на нем наручники, кандалы на лодыжках, следящие устройства.
На ярком свету его кожа кажется бледной, с болезненным зеленоватым оттенком.
Он держит белый носовой плоток с пятнами свежей крови.
Несмотря на ухудшение состояния, его змеиные глаза по-прежнему сверкают ярко и холодно.
я надеялся, что ты найдёшь путь в мою резиденцию
его резиденцию
Я нарушила границу его дома, так же как и он проскользнул в мой в прошлом году, шипя угрозы со своим кровавым, пахнущим розами дыханием.
Оранжерея - одна из его комнат, возможно его любимая; быть может в лучшие времена он сам ухаживал за цветами.
Теперь это часть его заключения.
Вот почему охранники остановили меня.
И почему Пэйлор позволила мне войти.
Я думала, что он будет заточен в самой глубокой темнице, которая только может быть в Капитолии, а не в колыбели роскоши.
Но все же Коин оставила его здесь.
Я пологаю чтобы создать прецедент.
Так, чтобы, если бы в будущем она когда-либо сбилась с пути истинного, подразумевалось бы, что президенты - даже самые презренные - получают специальный режим.
Кто знает, в конце концов, когда ее собственная власть могла бы исчезнуть?
"Есть очень много вещей, которые мы должны обсудить, но у меня есть чувство, что Ваше посещение будет кратко.
Что ж, начнем с главного".
Он начинает кашлять, и когда убирает носовой платок ото рта, тот окровавлен.
"Я хотел сказать тебе, как сожалею о том, что случилось с твоей сестрой.
"Даже в моем ослабленном лекарствами состоянии, это отзывается болью во мне.
Напоминая мне, что нет предела его жестокости.
И что даже стоя на краю могилы, он будет пытаться уничтожить меня.
"Столь расточительно и излишне.
Любой мог видеть, что игра уже закончилась до этого момента.
На самом деле, я уже собирался официально объявить капитуляцию, когда они выпустили те парашюты.
Его глаза застыли на мне, не мигая, словно боясь пропустить даже секунду моей реакции.
Но то, что он говорит, не имеет смысла.
Когда они выпустили парашюты?
"Ты ведь не думаешь, что я отдал этот приказ? Даже забыв о том факте, что если бы в моем распоряжении было рабочее судно, я бы использовал его для побега.
Но независимо от этого, какой был в этом смысл? Мы оба знаем, что я не выше убийства детей, но я не расточителен.
Я не забираю жизни без особых на то причин.
И для меня не имело смысла уничтожать площадь, заполненную капитолийскими детьми.
Абсолютно никакого.
"Я задаюсь вопросом, был ли следующий приступ кашля подстроен так, чтобы я успела обдумать его слова.
Он лжет.
Конечно, он лжет.
Но в то же время есть что-то, изо всех сил стремящееся освободиться от лжи.
Однако я должен признать, это был мастерский шаг со стороны Коин
идея, что я бомбил наших собственных беспомощных детей сразу сломала ту хрупкую преданность моего народа, которую они все еще чувствовали ко мне.
Не было никакого реального сопротивления после этого.
Ты знала, что это передавалось в прямом эфире? Ты можешь видеть руку Плутарха там.
И в парашютах.
Что ж, такой образ мыслей ты искала у Главного распорядителя Игр, не так ли?" уголки рта Сноу приподнимаются.
"Я уверен, что не он стрелял в твою сестру, но эти вещи происходили на самом деле.
Сейчас я не со Сноу.
Я в Специальном Вооружении, в 13, с Гейлом и Бити.
Смотрю на изобретения, основанные на ловушках Гейла.
Это игра на человеческих чувствах, на сострадании.
Первая бомба убивает жертв.
Вторая - тех, кто приходит на помощь.
Вспоминаю слова Гейла.
"Бити и я следуем той же книге правил, что и президент Сноу, когда он пытал Пита.
"Моя ошибка," говорит Сноу "Я слишком поздно разгадал план Коин.
Чтобы позволить Капитолию и дискриктам разрушать друг друга, и затем вступить, чтобы захватить лидерство с малыми потерями для 13-го.
Ошибки быть не могло, она намеревалась занять мое место с самого начала.
Это не должно меня удивлять.
В конце концов, это ведь Тринадцатый начал восстание, которое привело к Темным Дням, а затем бросил на произвол судьбы остальные дистрикты, когда все повернулось против него.
В конце концов, это ведь Тринадцатый начал восстание, которое привело к Темным Дням, а затем бросил на произвол судьбы остальные дистрикты, когда все повернулось против него.
Но я не следил за Коин.
Я следил за тобой, Сойка-Пересмешница.
А ты следила за мной.
Боюсь, мы оба остались в дураках".
Я отказываюсь в это верить.
Некоторые вещи даже я не могу пережить.
Я говорю первые слова после смерти моей сестры.
- Я не верю тебе.
Сноу качает головой в притворном разочаровании.
"Ох, дорогая мисс Эвердин.
Я думал, мы дали согласие не лгать друг другу.
Глава 26
дальше по коридору я нашла майора Пейлор,стоящую в том же месте
"ты нашла,что искала?"спрашивает она
я поднимаю белый бутон вместо ответа и затем,спотыкаясь,прохожу мимо нее
я должно быть,вернулась в комнату,потому что следующее,что я помню,как наполняю стакан водой из ванной и ставлю в него розу
я опускаюсь коленями на холодный пол и кошусь на цветок,на белизне которого сложно сосредоточиться в ярком флуоресцентном свете
мой палец ловит конец моего браслета,сжимающего мое запястье словно тиски
я надеюсь,что боль поможет мне удержаться в реальности,как это делал Пит
я должна продержаться
я должна знать правду о том,что случилось
Есть два возможных варианта, хотя связанные с ними детали могут меняться.
во-первых,как я верю,что это капитолий послал воздушный флот,сбросил парашюты и пожертвовал жизнями своих собственных детей,зная,что ранее прибывшие повстанцы придут им на помощь
есть улики,подтверждающие это
печать капитолия на крыльях судов,отсутствие любых попыток ударить врага с воздуха,и долгая история использования детей в их битве против дистриктов
но еще есть слова сноу
о том,что капитолийские планолеты под руководством повстанцев бомбили детей,чтобы ускорить конец войны
но если это так,почему капитолий не открыл огонь по врагу?или их дезориентировал элемент неожиданности?или у них не осталось защиты?дети драгоценны для дистрикта 13,или по крайней мере мне так казалось
ну,наверно не я
после того как я исчерпала свою полезность,я была им не нужна
также я думаю,что с тех пор как я еще считалась ребенком в этой войне,прошло очень много времени
и зачем бы они делали это,зная,что их медики с готовностью бросятся на помощь и будут убиты следующей волной?они бы этого не сделали
они не могли
сноу лжет
манипулирует мной так же как и всегда
надеется настроить меня против повстанцев и возможно уничтожить их
Да.
Конечно.
тогда что же меня мучает?та двойная волна взрывов например
не то чтобы у капитолия не было такого же оружия,но это убеждает меня в ом,что это дело рук повстанцев
мозговое детище Гейла и Бити
затем еще тот факт,что сноу не предпринял попытку к бегству,тогда как я знаю его как того кто будет стремиться выжить любой ценой
Трудно поверить в то, что у него не было убежища, какого-нибудь бункера, заполненного провизией, где он бы мог провести остаток своей никчемной змеиной жизни.
И, наконец, оценка, которую он дал Коин.
Бесспорно, она сделала все именно так, как он сказал.
Позволила Капитолию и Дистриктам довести друг друга до изнеможения, а затем мимоходом захватила власть.
Но даже если это был ее план, это не значит, что она сбросила те парашюты.
Победа уже была в ее руках.
Все было предусмотрено.
Кроме меня.
Я вспоминаю ответ Боггса, когда я призналась, что не думала о преемнике Сноу.
"Если твой незамедлительный ответ не Коин, то ты - угроза.
Ты - лицо восстания.
Ты обладаешь большим влиянием, чем любой другой отдельно взятый человек.
На мой взгляд, все, что ты делала - это просто терпела ее".
Внезапно я думаю о Прим, ей еще не было четырнадцати, она была недостаточно взрослой, чтобы получить звание солдата, но каким-то образом работала на передовой.
Как это могло произойти? Я не сомневаюсь в том, что моя сестра хотела быть там.
Что она справилась бы лучше, чем многие из тех, кто старше ее, потому что у нее был дар.
Но при этом кто-то очень влиятельный должен был одобрить то, что тринадцатилетнюю девочку отправляли в бой.
Сделала ли Коин это в надежде, что потеря Прим окончательно сломит меня? Или, по крайней мере, что я твердо встану на ее сторону? Я никогда бы не засвидетельствовала это лично.
Многочисленные камеры покрывали бы Городской Круг.
Ловя этот момент.
Нет, я схожу с ума, впадаю в состояние паранойи.
Слишком много людей узнали бы о миссии.
Слово вышло бы.
Кто бы это был? Кто должен был бы знать помимо Коин, Плутарха, и малочисленной, лояльной или легко доступной команды?
Я ужасно нуждаюсь в помощи, решая это, только все, кому я доверяю, мертвы.
цинна
боггс
финник
прим
Есть Пит, но он не может больше так размышлять, и кто знает, что выдаст его, так или иначе.
и остается только Гейл
он далеко теперь,но если бы даже он был рядом со мной,могу ли я довериться ему?что я могла бы сказать,как я могла бы выразить это словами,не предполагая,что это его бомбы убили Прим?невозможность этой идеи,больше,чем какой-либо другой-основная причина,по которой Сноу лжет
В конечном счете я прихожу к выводу, что есть только один человек, который мог бы знать, что произошло и все еще быть на моей стороне.
Начинать обсуждение темы вообще будет риском.
Не смотря на то что я думаю, что Хеймитч мог бы играть на деньги с моей жизнью на арене, я не думаю, что он бы сдал меня Коин.
Не зависимо от проблем, которые мы можем иметь друг с другом, свои разногласия мы предпочитаем решать с глазу на глаз.
Я подымаюсь с пола, в двери, и через зал иду в его комнату.
Когда нет никакого ответа на мой стук, я вхожу внутрь.
Тьфу.
это удивительно как быстро он может загрязнять пространство
Полу съеденные пластины еды, битые бутылки ликера, и части сломанной мебели от пьяного буйства разбросаны его комнате.
Он лежит, неопрятный и грязный, в путанице листов на расстеленной кровати.
"Хеймитч", говорю я, встряхивая его ногу.
Конечно, этого недостаточно.
Все же я делаю еще несколько попыток прежде, чем выливаю кувшин с водой ему в лицо.
Он просыпается захлебываясь, и вслепую размахивая ножом.
Очевидно, конец власти Сноу не стал концом его террора.
"о
ты"говорит он
Я могу сказать по его голосу, что он все еще пьян.
"хэймитч"начинаю я
" вы только послушайте это
наша сойка обрела голос
он смеется
"чтож,Плутарх будет счастлив"
"Он делает глоток из бутылки.
"Почему я насквозь промок?" Я неубедительно прячу кувшин в груду грязной одежды позади меня.
"мне нужна твоя помощь"говорю я
Отрыжка Хеймитча, заполняет воздух белыми парами ликера.
"что такое,солнышко?новые проблемы с парнями?"не знаю,почему,но это ранит меня так,как только хэймитч может это сделать
должно быть это отражается на моем лице,т.к. даже в его пьяном угаре,он старается взять свои слова назад
"хорошо,это не смещно"
"я уже почти возле двери
"Не смешно! Вернись!" Глухой стук его тела, падающего на пол, я предполагаю, что он попытался догнать меня, но нет никакого смысла.
Я иду зигзагами через особняк и прячусь в платяном шкафу, полном шелковистых вещей.
Я стягиваю их с вешалок, пока не получится груда и затем прячусь в нее.
В глубине моего кармана я нахожу беспризорную таблетку морфлия и глотаю ее в сухую, препятствуя моей возрастающей истерии.
Это все таки не правильно.
Я слышу как Хеймитч, зовет меня из далека, но он не сможет найти меня в своем состоянии.
Особенно не в этом новом месте.
Обмотанная шелком, я чувствую себя гусеницей в метаморфозе ожидания кокона.
Я всегда думала что буду мирным существом.
На первый взгляд, так оно и есть.
Но поскольку я путешествую в ночь, я чувствую себя все более пойманной в ловушку, задушенной скользким переплетом, неспособной появиться, пока я не преображусь во что-то красивое.
Я корчусь, пытаясь потерять мое разрушенное тело и раскрыть тайну роста безупречных крыльев.
Несмотря на огромное усилие, я остаюсь отвратительным существом, возвращенным в мою текущую форму разрушенную в пух и прах.
Столкновение со Сноу открывает дверь в мой старый репертуар кошмаров.
Меня как будто снова жалят осы-убийцы.
Волна ужасающих изображений с краткой отсрочкой которую я путаю с пробуждением - только, чтобы пришла другая волна, выпивающая меня.
Когда охранники наконец находят меня, я сижу на дне платяного шкафа, запутанную в шелке, крича что моя голова отделена.