— А вы… — посмотрела я на Армана и Андре, уже понимая, что услышу сейчас.
— Андре и Арман даль Рантарит, сыновья князя Астора даль Рантарита, — поморщившись, признался старший брат.
Да уж. Могла бы сразу догадаться. Кому еще мог Андре побежать докладывать новости об изменениях в политике лиграссов? Князю эльфов — Астору даль Рантариту.
Как же тесен мир!
Уже на вилле, когда мы удалились от охраны в мои покои, я спросила Грега:
— Ты знал, что они сыновья князя эльфов?
— Догадался, не сразу, правда. В лицо я их не знал, они не бывали при дворе до моего побега.
— А мне почему не сказал?
— А зачем? Князь лоялен к короне, при дворе бывал неоднократно. С ними никогда не было трений как с лиграссами.
— Все равно, — покачала я головой. — Надо мне запросить у Яна досье на первых лиц империи. А то как-то нехорошо, меня все знают, а я дуб дубом.
— Что-нибудь интересное услышала? — не обратив внимания на мое бурчание, спросил брат.
— Андре отцу звонил, доложил о встрече и об изменениях в отношениях с лиграссами. Думаю, в ближайшие дни князь Астор прибудет в столицу. Ну и велел сыну за мной приударить.
Грег хмыкнул, но промолчал.
— Чего хмыкаешь?
— Ему ничего не светит, — соизволил ответить брат. — Я молчу уж про Яна, но на тебя положил глаз дядя. Раньше он бы уцепился за Андре и желание князя Астора породниться, но не сейчас.
— С чего взял? — прохладно спросила я.
— Иржи, прекрати, — устало отмахнулся он. — Ты же не слепая. Не знаю, чем ты его взяла, но дядя определенно к тебе неровно дышит. Боюсь, как бы не хуже. Другое дело, что дает фору Яну, все-таки младший любимый брат.
Я встала и прошлась по комнате, осмысливая слова Грега.
— Это так заметно? — наконец, повернулась к нему лицом.
— Пф-ф-ф-ф… — фыркнул он. — Скажешь, сама не видишь?
— Вижу. Только надеялась, что мне показалось.
— И не надейся. У тебя выбор теперь стоит только между ними. Ни тот, ни другой тебя не отдадут на сторону.
— Себастьян, похоже, решил от меня отказаться. — Я отвернулась к окну.
— А ты? Ты его любишь?
— Нет, Грег. Не люблю, — медленно ответила я, решившись озвучить свои мысли. — Он очень хороший, и я его за многое уважаю и ценю. А вот любовь… Не знаю, может, если бы не… Все и могло получиться. Только вот, понимаешь, это для Яна прошло много времени. У меня же еще слишком свежи воспоминания. А он ведь не пытается сблизиться.
— А дядя?
— И его не люблю. Благодарна за многое. Он мне нравится и, безусловно, я испытываю огромное уважение. Но это не любовь. Пока, по крайней мере. Да и он меня не любит. Скорее, хочет.
— Иржи, — помялся Грег и отвел взгляд. — Ты если решишься избавиться от своей проблемы… Ну… ты понимаешь. Не делай этого с Яном, если не собираешься выходить за него потом замуж. Не делай ему больно.
— О нет! Больше никаких замужеств! — меня ощутимо передернуло.
— Не зарекайся, — покачал он головой. — И вообще, не заморачивайся. Найди уже себе любовника и живи спокойно. Придет время и все разрешится в твоей жизни.
— Ага, найди… — Я скорчила ему рожицу. — Из кого искать-то? Дать объявление в газете?
— Соблазнить Андре?
— Он меня боится! Представляешь? — И я передала подслушанные слова.
— Эльфы многое чуют. У них это — как нюх у собак. Вот и понимает, что с тобой все непросто, — улыбнулся брат.
— Знаешь, Грег. Я раньше как-то не задумывалась ни о чем. Думала, что найду парня, и как-то все само собой случится. Или не случится, а меня выдадут замуж, как и многих знатных девушек, и все произойдет с мужем. А сейчас… Я-то не против. Только… И с Яном не могу… Вообще никак не могу, все время в ушах стоят его слова о том, что он счастлив, что еще не стал моим любовником, а то от такого позора потом не отмыться. И замуж за него не хочу. Но и в то же время не могу с кем-то другим, потому что Ян позднее сказал, что он мне верит. Ну и вообще… Эта его характеристика… Прямо блок какой-то теперь в мозгу. Да и сам Себастьян. Я не понимаю его. Он делает шаг вперед и тут же два назад. Только я начинаю считать, что небезразлична ему, и думать, может, и правда стоит попробовать, как он замыкается и отстраняется. Держится как обычный родственник. И в то же время ужасно боюсь, что он вдруг попытается заговорить о своих чувствах, если они у него есть. Я ведь не могу ему ответить. По крайне мере пока.
— Эк тебя штормит! — протянул Грегориан.
— Ага! — развела я руками. — Я вся такая красивая, всем такая нужная, и рядом никого, кто взял бы и начал по-настоящему за мной ухаживать и добиваться.
— Ну и демоны с ними! Сами дураки, и это их проблемы. Сейчас куда? Спать или учиться?
— Учиться, конечно. Спрашиваешь! Бери тетради и штаны с футболкой, мы туда опять надолго. Надо успеть как можно больше, пока мы здесь, и никто не следит, куда мы уходим. В Калпеате только из дворца придется уходить, или же искать другой доступный портал.
С Андре, Арманом и Эриком мы договорились встретиться завтра в городе. Не знаю, что за место хотел показать нам Арман, но было интересно. Да и почему бы не пообщаться с молодежью? Не все ж нам на вилле сидеть, как старичкам.
Когда же мы вернулись через полчаса по реальному времени и спустя почти двое суток по времени Обители Знаний, нас встретил на пороге Норель.
— Леди! — воскликнул он, заламывая руки. — Вам не понравились мои работы? Вы их выбросили?
— Что? — не поняла я и взглянула на прислоненные к стене картины.
— Рисунки графитом! Ну, те самые… Вы их решили уничтожить? — волнуясь, спросил художник.
— Стоп! Норель, успокойся и объясни все нормально. Пока что я ничего не поняла. Я ничего не уничтожала, картины мне понравились. А «те самые» я хочу повесить потом у себя в спальне.
— А сейчас вы их просто спрятали? — с облегчением выдохнул зомби.
Я бросила взгляд на Грега, топтавшегося на пороге вместе с двумя телохранителями, и решительно прошла к картинам. Масляные, акварельная… А рисунков графитом в стиле «ню» не было. Ни одного…
— Та-а-ак! — мрачно процедила я и повернулась к парням из охраны. — Гастен, Лалин, выясните, кто сюда приходил, пока нас не было. Поспрашивайте горничных, лакеев, опросите всю прислугу. Пропали несколько моих портретов, которые находились в этой комнате.
Вечер прошел в выяснениях. Когда эти портреты исчезли, во время нашей поездки в город или за то время, что мы провели в Обители, никто вспомнить не мог. Я тоже не обратила на них внимания. Стоят у стены и стоят. А все или только масляные, мне и в голову не пришло проверять. Никто из слуг ничего не видел. Ни император, ни Себастьян не появлялись, посторонних тоже не было. Руби, которая по моей просьбе все обнюхала тоже ничего не нашла и смотрела потом с виноватым видом. Мол: «Прости, дорогая хозяйка. Ничем не могу помочь».
Ну и что делать в такой ситуации?
— Кому звонить? Яну или дяде? — озвучил мои мысли Грег, когда мы далеко за полночь устало сидели на диване и разглядывали то, что воришкам не понадобилось.
— Не знаю. Ни тому, ни другому, если бы моя воля.
— Надо.
— Да знаю, что надо! — в сердцах огрызнулась я. — Стыдоба-то какая! Представляешь? Звоню я императору, и говорю: «Ваше императорское величество, понимаете, меня тут совершенно случайно ограбили и украли портреты, на которых я совершенно обнаженная».
Грег мне ответить не успел. Зато прозвучал вопрос от того, кого мы меньше всего ожидали тут увидеть:
— Так какие портреты, говоришь, у тебя украли? На которых ты совершенно обнаженная? — в голосе императора плескалось ехидство.
Руби моментально вскочила с ковра, ощерилась и зарычала, но признав визитера, успокоилась.
— Дядя! — Грег вскочил с дивана.
— Ваше величество! — Я последовала его примеру, стараясь не очень показывать, насколько испугалась и растерялась.
Хотя… Что это я? Могла бы уже привыкнуть. Император никогда не утруждал себя звонками и предупреждениями о своем грядущем визите. Хорошо хоть не в спальню на этот раз ввалился для разнообразия.
— Иржи, я же просил, — поморщился он от моего обращения.
— Лорд Дагорн! — понятливо исправилась я.
— Садитесь и рассказывайте. О чем говорили, что хотите завтра посетить, что удалось узнать? — махнув нам рукой, чтобы садились, он прошел и занял одно из кресел.
— Э-э-э?.. — обменялись мы с братом взглядами.
— Про эльфов этих ваших, — пояснил повелитель.
— Но откуда?.. — Я наткнулась на его взгляд и проглотила окончание вопроса.
Тупица! Понятно же, что охрана к нам приставлена не в качестве декораций.
— Грег, твое мнение? — Император начал с вопросов к племяннику.
— Нормальные ребята. Старший неглуп, себе на уме, но в целом ничего такого, чего следовало бы опасаться. Младший еще слишком молод и думает не о политике, а о предстоящей учебе. Горяч. Поддается на провокации старшего брата. По уши влюблен в Иржика. — Брат сделал паузу, размышляя, и продолжил: — Но это такая любовь… как в кумира молодежи, звезду гонок и Музу «Диких». В реальности же прекрасно понимает, что ему ничего не светит.
Грег деловито отчитался и замолчал, а у меня даже брови взметнулись.
Очередная маска? Или, наоборот, на минуту спала одна из масок, и показалось истинное лицо? Я внимательно присмотрелась к брату, осмысливая только что пришедшую на ум мысль. А действительно ли Грег по Светлой империи просто путешествовал?!
Грегориан же продолжил:
— Эрик… Ну, этот явно уже сейчас работает на отца. Больше молчит, но внимателен, контролирует Армана, чтобы не натворил глупостей. Вероятно и друга своего, Андре, тоже. Хотя успешно создает образ шалопая и богатенького смазливого мальчика. Предполагаю, и он, и Андре на факультете одни из лучших боевиков. Все трое не против того, чтобы подружиться с нами. Но тут непонятно чего больше, желания быть поближе ко двору и, соответственно, в курсе событий, или же обычное стремление общаться с людьми своего круга. Кто действительно в восторге от знакомства — это Арман. Но про него я уже сказал.
— Понял. Иржи? Твое мнение? — взгляд императора переместился на меня.
Я приняла правила игры и начала отчитываться так же деловито и без отвлечений, как и брат:
— В целом Грег прав. Но ведущий в паре «Андре — Эрик» все-таки княжич. Эрик ему успешно подыгрывает, но в мелочах прогибается и признает право первенства за наследником князя. Арман пока не забивает голову политикой. Его гораздо больше волнует предстоящая учеба в академии магии и грядущие новые знакомства. Кстати, факультет у него не боевой, а магии жизни. Делайте выводы. Это ведь и на характер накладывает отпечаток. Все трое очень заинтересовались обещанием познакомить их с Таймиром и близняшками. Они не знали, что лиграссы изменили политику и готовы к общению и сотрудничеству. Думаю, князю Китарру скоро следует ожидать делегацию ушастиков. Также их очень заинтересовало строительство горнолыжного курорта. А учитывая эльфийские технологии в производстве тканей, ваше величество, я настойчиво советую как можно быстрее заключить долгосрочный договор с ними на производство горнолыжного обмундирования. Иначе контракт уплывет к лиграссам. И да! Я хочу долю в деле. Если же корона в этом не заинтересована, то мы с Грегом возьмем этот контракт для себя.
— Эй! Я тоже хочу долю! — перебив меня, возмутился брат. — А то в курорте мне ничего не досталось, только бегал как дурак от этих рогатых и хвостатых бестий.
— Иржи, продолжай, — усмехнувшись, попросил император.
— Сразу же, как только Андре узнал эти новости, он отлучился, чтобы позвонить отцу. Кратко передал информацию. Я слышала только его, так как он был в наушниках.
— Сможешь вспомнить его слова? По возможности, дословно, — заинтересовался владыка.
Я прикрыла глаза, чтобы сосредоточиться и начала говорить. Память у меня хорошая, тренированная, разговор был короткий, да и повторить нужно было слова только одного из собеседников.
— Умничка! Какая же ты умничка, Иржи! — с чувством произнес лорд, когда я замолчала и открыла глаза. — Вы оба молодцы. Так! Знакомство поддерживайте, гуляйте, общайтесь. Сможете подружиться — отлично. Нет, то хотя бы станьте добрыми приятелями. Князь Астор будет только рад. И Андре, и Арману, и Эрику нужны знакомства и связи. Как вернетесь в столицу — сведите их с лиграссами и постарайтесь проводить вместе время. Ну и вообще… Иржи, это на тебе. А я намекну Астору, что у него есть шансы породниться с Китарром. Насчет тканей и горнолыжного обмундирования я услышал. Сегодня же переговорю об этом.
Хм, а не поздновато ли, сегодня? Я глянула на часы. Вообще-то уже ночь. Вот интересно, император вообще когда-нибудь отдыхает и спит, или такое положение не подразумевает, что его величество тоже живой и нуждается в отдыхе. На какое-то мгновение мне стало жалко лорда Дагорна. Демоны! Да у него вообще есть жизнь или одна работа?!
— … с Иржи поговорить, — услышала я окончание фразы объекта моих размышлений.
Грег вскочил, помахал мне рукой и вышел, а мы с владыкой остались вдвоем.
ГЛАВА 27
Оба посмотрели на закрывшуюся дверь, сохраняя паузу.
— Иржи, как ты? — сейчас со мной говорил не император, а просто мужчина, который беспокоился обо мне.
— А куда Грег? — посмотрела я на закрытую дверь, за которой скрылся брат. — Я отвлеклась и прослушала.
— Спать, — губы лорда тронула улыбка. — Так как ты себя чувствуешь? Успокоилась?
— Не знаю, — дернув плечами, я отвела взгляд. — Наверное. Сколько можно?
— И хорошо. Нам тебя не хватает.
— Нам?
Отвечать мужчина не стал, только сильнее улыбнулся.
— Рассказывай, что за портреты у тебя пропали? И можно взглянуть на остальные? — Он кивнул в сторону картин, прислоненных к стене.
— Да, конечно, ваше… — наткнувшись на его взгляд, я исправилась. — Лорд Дагорн.
— Иржи, еще раз назовешь меня «ваше величество», и я прикажу тебе обращаться ко мне просто по имени и на «ты», — нахмурился в мнимом гневе… эм-м… его величество.
Демоны! Ну не могу я! Не могу, и все! Я выросла с мыслью, что император — это кто-то ужасный, страшный в своем гневе и еще более опасный в своей милости, от которой неизвестно чего ожидать. Тот, кто может одним мановением пальца разрушить всю твою жизнь. В чьей власти сломать все, что ты имеешь. Кашлянув, я промолчала, решив, что озвучивать подобные мысли не стоит.
— Ну что? — понял он меня.
Эм-м… У меня что, на лице все написано?
«Теряю хватку», — грустно признала я очевидное.
— Иржи! — Лорд встал с кресла и, глядя на меня, перекатился с пятки на мыски и обратно.
Я тут же вскочила с кресла и встала напротив. Не могу же я сидеть, когда император стоит.
— Когда ты перестанешь меня бояться? Мне кажется, что я уже достаточно сделал и продолжаю делать, чтобы показать, что я тебе не враг. Мне неприятно, что когда ты смотришь на меня, в твоих глазах мелькают опасение и неуверенность. Неужели так трудно забыть о моем статусе и начать воспринимать как живого человека?
— Я стараюсь, лорд Дагорн. Правда! И спасибо, я очень признательна вам за все! — скорчив самую жалостливую мордашку, я смотрела на него.
— Ты невыносима! — с досадой бросил он, отвернулся и прошел к картинам.
И чего это я невыносима? В груди тут же родилась глухая обида. Попробуйте носить, так и увидите, что легкая. А то все только и могут, что шпынять, гонять, давать приказы, ограничивать свободу и вообще. Я покосилась на Руби, которая до того лежала у окна, но вскочила, как только мы встали. Жестом показала ей, чтобы продолжала отдыхать.
— Это нарисовал твой зомби? Тот, который из эльфов?
— Да, лорд Дагорн. Норель. Он очень талантливый.
— Я вижу, — кивнул император. — К тому же у него весьма необычное виденье людей. Что ты хочешь делать с этими картинами?
— Не знаю пока. Я предложила Норелю сделать выставку его работ и продавать их потом желающим. Ну и клиентов ему найти. Но он сказал, что деньги ему не нужны, а рисовать он согласен только меня.
— Отдашь мне вот эти две картины?
Его величество указал на те полотна, на которых я была в виде охотницы с луком и в виде — не знаю кого. Девушки с пылающим огненным шаром в руках, у ног которой — коленопреклоненные воины.
Я грустно посмотрела на портреты. Жа-а-алко! Сама еще нарадоваться не успела. Графитовые рисунки украли, масляные — император хочет забрать. И не откажешь ведь!
— Не жадничай! — снова прочел мои мысли лорд. — Норель тебе еще нарисует. А мне очень нравятся вот эти два полотна. Твой зомби прочитал твою суть и смог ее запечатлеть.
— А почему не вот этот? — Я тут же забыла про обиду и заинтересовалась. — Тут я ведь тоже очень хорошо получилась.
— Хорошо, не спорю. Но… Это не совсем ты, — шагнув ко мне и покровительственно приобняв за плечи, император обвел образ на картине, где я стояла в белом платье на фоне заката. — Ты можешь стать такой когда-нибудь. А сейчас — в тебе слишком много жизни, энергии и бунта. Такое умиротворение, как у девушки на портрете тебе не свойственно.
Чуть наклонив голову, я вглядывалась в лицо той Иржины, что смотрела на мир отстраненно. В чьем сердце царил покой.
— А почему — бунта? — все-таки я не выдержала и спросила.
— А потому что ты споришь все время. Даже со мной, — рассмеялся его величество. — Ты даже не замечаешь, но стоит тебе что-то приказать, как у тебя сразу же меняется осанка, подбородок поднимается и на лице написано, что, мол: «Приказывайте, приказывайте! Я, конечно, выслушаю, но сделаю все равно по-своему!» Это ужасно дразнит и провоцирует.
— Ну…
— Вот! Опять! Не замечаешь? — Лорд Дагорн повернулся ко мне лицом и, не выпуская из рук мои плечи, со смехом смотрел на меня. — Плечи распрямила, голову вскинула, глаза сверкают, и нижняя губа чуть оттопыривается. Так и хочется поцеловать.
А я смотрела на него как мышка на змею, и не знала, что мне делать. Бежать? Замереть? А если и правда поцелует? Ой, мамочки! Император Темной империи?! Меня?! Поцелует?! Непроизвольно облизнула губы, глядя в его почерневшие глаза, и с каким-то внутренним чувством глубокого удовлетворения поняла, что он тоже уже не улыбается.