Раздалось чоканье бокалов и редкий смех. Варвара с улыбкой до ушей протянула руки навстречу Евгению. Евгений тут же поставил бокал и, чуть не уронив стул, подбежал к ней. Они крепко обнялись. Евгений аккуратно чмокнул ее в щечку.
– Палочка-палка завертись, в жабку Варварка превратись! – громко закричала Марина, крутя волшебной палочкой. Они с сестрой незаметно подкралась сзади.
– И ты дядька Евгень, в жабку превращайся скорей, – крикнула Карина, размахивая своей палочкой.
– Ква-ква, – вздохнув, сказал Евгений.
– Ква-ква, – проквакала Варвара.
– Эй, зеркалки, хватит хулиганить. Быстрей на место, – сурово закричала с другой стороны стола мама близняшек. Девочки, скорчив испуганные мордочки, убежали.
– Хотите рекордов по части скорости – сигайте вниз головой.
– И реактивный двигатель в зад воткните, что бы пробить землю метров на 15.
– Можно даже чемпионат устроить «самый быстрый дондон».
– Не, «самый глубокий труп».
– Ёу! Я вижу лаву!
– Привет, баран, я – чёрт, вообще-то. Располагайся по удобней, будем вечность коротать.
Петр и Максим отвечали на вопрос губернатора о том, на чем быстрей всего можно скатиться с крутой горы. Губернатор натянул на лицо улыбку. Ему порядком надоела болтовня московских гостей.
– Куда хотите поступать? – решила поддержать разговор жена губернатора Елена.
– Хотим в Лондон, а поступаем в Москву, – засмеялся Петр.
– А куда в Москве? У вас много ВУЗов, – уточнила Елена.
– Это со стороны кажется, что много. На самом деле там один большой унылый ВУЗ.
– Нас забрили в пионеры, будем Родине служить.
Тут к ним подошел артист Аркадий. В руках у него был бокал с вином. Он остановился за спиной губернатора. Борис Николаевич поморщился. Он ненавидел, когда кто-то стоит сзади.
– Дамы и господа, – громко обратился ко всем ведущий, – мы еще не поздравили главных участников нашего торжества, эту замечательную пару, родителей нашей … – Аркадий быстро взглянул на ладонь, – Варвары. Поприветствуем их.
Аркадий показал жестом на губернатора и его жену.
– Одну минуту, – подняла руку Варвара, прервав начавшиеся было аплодисменты. Девушка жестом подозвала к себе Аркадия. Ведущий подошел. Елена, предчувствуя унижение, сжала в руках нож.
– Эта женщина не моя мать, – сказала Варвара, показывая на мачеху. Она сказала в полголоса, но было слышно всем.
– А кто она? – спросил Аркадий.
– Жена папы, мачеха.
– А где мама?
– Умерла.
– Да? Не вовремя.
Аркадий чеша затылок, вернулся к губернатору.
– Так сдвинем бокалы, – не теряя бодрости духа продолжил ведущий, – за прекрасных… то есть прекрасного родителя, отца так сказать, родившего, вскормившего грудью… то есть просто покормившего и воспитавшего нашу… – Аркадий снова заглянул в ладонь – Варвару.
Раздался звон бокалов. Борис Николаевич, подавив желание прямо сейчас настучать по харе этому хаму, привстал и улыбнулся. Варвара послала папе воздушный поцелуй. Она выглядела счастливой и это было главное. Губернатор успокоился.
Аркадий залпом выпил вино, взглянул на злого Александра, стоящего вдалеке и развел руками. Он сначала хотел подойти к министру и возмутится, почему его не предупредили, о том, что мама именинницы умерла. Но тут же вспомнил, что его предупреждали, причем несколько раз, причем серьезно. Он не стал подходить к Александру.
2.13
Франц Бубель постучал по стеклу и с чувством удовлетворения погладил свои бакенбарды.
– Сойдет? – спросил его полковник Здоровенько, доставая сигарету.
– Отлично. Всё, как я хотел. Они проходят 3 досмотра, расслабляются, думают, что уже на воле, а тут, хлоп, 4-й досмотр. И мне отсюда все прекрасно видно.
– А тебя не видно совсем. Только выходил, проверял. Обычное зеркало.
– Спасибо, Захарыч. Зачет на «отлично».
– Крыса не просочится?
– Даже если будет жидкой, – Франц смерил полковника взглядом. – Опять жена борщ пересолила?
Здоровенько захохотал.
– Ну ты, Франц, фокусник. Никогда не догадаешься, что ляпнешь. Именно пересолила и именно опять. Говорит, соль шибко соленную купила, а мне кажется, она просто влюбилась.
– Влюбилась? Подозреваешь кого?
– Да себя и подозреваю. В кого ей еще влюбляться. Как ты догадался? Вроде усы помыл.
– Это слишком просто, – вздохнул детектив. – Почти пустая бутылка воды – следовательно, наелся соленного, бутылка новая, но воду несколько раз заливал заново – следовательно, не первый раз, опоздал на 15 минут – следовательно, обедал дома, форма наглажена – следовательно, жена, ну и запах капусты я уловил с помощью рецепторов в носу. Как-то так. Про твоего спаниеля, который не хотел тебе отдавать ключи от машины я упоминать не стал.
Полковник расхохотался.
– Франц, нет слов, одни буквы. Пошли по рюмахе чаркнем.
– Только по одной.
– Три.
– Две.
– Две.
Детектив и полковник пошли в буфет. Никого в буфете не было. Здание оперного театра было полностью зачищено. Пришлось обслуживать себя самим. Это было не сложно. Они засунули сэндвичи в микроволновку, достали бутылку, рюмки и сели за стол.
– Первыми придут буфетчики, в пять, – полковник посмотрел на часы. – Это через 20 минут, потом музыканты – у них в шесть генеральная репетиция. Потом простые гости. Ну а главные гости уже к самому мероприятию подтянутся – к девяти то есть. Ну, с Богом.
Детектив и полковник выпили.
– Если все будет тихо, я с тобой постою за стеклом, – сказал Здоровенько, – послушаю комментарии. Не буду отвлекать?
– Конечно, стой.
Микроволновка запищала. Сэндвичи подогрелись.
2.14
Борис Николаевич, Лось и Вахтанг когда-то вместе служили во флоте и с тех пор были лучшими друзьями. В послеобеденный час они, развалившись в креслах, играли в «очко».
– Еще одну не вскрывая, – сказал губернатор.
– А я 10 сверху. Не ждали, товарищи? – засмеялся Вахтанг, мусоля в зубах сигару.
– Ну, раз все так сурьезно, то пас, – бросил карты Лось.
– Тогда вскрываем, без вариантов, – сказал губернатор и открыл свои карты. – ух ты, 17, не ждал, ковбой, сюрприза? Показывай свои.
Вахтанг одну за ругой положил на стол свои карты. У него было 18. Друзья захохотали. Они играли не столько на деньги, сколько для общения. Не так часто в последнее время получалось увидеться. Губернатор собрал карты и стал тасовать колоду. Была его очередь.
– Слушай, Николаич, пока не забыл, раскрой-ка секрет. Где выписал шеф-повара? Хотя постой, я угадаю. Думаю по стилю это больше Испания. Какой-нибудь лохматый Хуан? – спросил Лось хозяина дома.
– Ты о чем? – не понял губернатор, – Лохматый Хуан? Что за порода?
– Не включай глухого. Кто у тебя на кухне командует? Твой стэйк сегодня на обеде просто пэрэдайз. Я что-то похожее ел в «Аспике» на Тур дэ Авеню. У них было все идеально, как обычно, но в послевкусии не хватало музыки, кастаньет с цыганами. А у тебя это было. Я просто убит. Реальный шедевр. Покупаю твоего повара. Пиши цифры.
Губернатор захохотал и бросил карты.
– Давайте, пацаны, паузу. Сейчас я позову своего лохматого повара и мы поторгуемся.
Борис Николаевич жестом попросил подойти одного из слуг. Слуга подошел. Губернатор шепнул ему что-то на ухо и слуга убежал.
– А что еще за бал такой будет? – спросил Вахтанг, взяв со столика стакан с водой. – Это обязательно?
– Поедем в наш оперный театр, один из лучших в России, – стал объяснять губернатор. – Будет настоящий оркестр, типа, вальсы Штрауса, вся фигня. Сам Спиноза, слышали про него, конечно, будет дирижировать. Маскарад еще мои креативщики придумали. Я буду царем Соломоном. Вы будете вельможами в итальянском стиле. Оденем маски, побесимся немножко с молодежью. Должно быть весело.
– Поздновато твое веселье заканчивается. В час ночи я сплю обычно, – сказал Вахтанг.
– Ну и спи. Как надоест, вернешься сюда и ляжешь. Дорога 15 минут. Пока пуговицы на пиджаке расстегнешь уже приедешь.
– Так может и не ехать? – спросил Вахтанг. – Честное слово, лучше бы в баньку смотались.
– Что за дурь, Вахтанг, – возмутился Лось, – Варварке 16 лет, а ты в баньку.
– Сдаюсь-сдаюсь, – засмеялся Вахтанг, поднимая руки, – Бал, так бал. Надеюсь, там будут диваны. Только у меня завтра в 8 самолет. Совещание важное дома.
– Не переживай. Не проспишь. У меня петухи непьющие.
Тут дверь отворилась, и в комнату влетел Аркадий.
– Дамы и господа, точнее просто господа, через 2 часа выезжаем в театр. Не забудьте примерить костюмчики. Хорошего вечера.
Аркадий исчез еще быстрей, чем появился.
– Слушайте, у меня одного возникает желание дать этому типу в морду? – спросил Лось.
– У тебя тоже? А я думал, что это я злой совсем стал, – засмеялся Вахтанг. – Так и чешется впаять ему между ног.
– Ага, – согласился губернатор, – редкий сморчок.
– Ага, – согласился губернатор, – редкий сморчок.
– Даже не просто в морду, а в какую-нибудь мясорубку засунуть и нажать на play.
Мужчины задумались, мечтательно смотря по сторонам.
Дверь в комнату опять отворилась. Это вернулся слуга. Следом за ним робко зашла невысокая крупная тетка лет 50-ти в белом поварском халате. Она была не столько толстая, сколько квадратная. На голове у нее была белая шапочка. На щеке висела огромная бородавка. Руки были в резиновых перчатках. Тетка поклонилась мужчинам и сняла перчатки.
– Звали, Борис Николаевич? – спросила она баском. – Я вообще-то уже посуду стала складывать.
– Знакомьтесь, – с улыбкой представил ее губернатор, – тетя Клава – наш повар, точнее шеф-повар, кутюрьё, так сказать. Я ее с местного санатория-профилактория умыкнул.
Лось вытаращил глаза и открыл рот.
– О-фи-геть, – сказал он, вставая. Лось подошел к тете Клаве и поцеловал ее мокрую руку.
2.15
Петр и Максим пришли после обеда в выделенную им комнату, включили музыкальный канал на огромном телевизоре, висящем на стене, и упали на свои кровати.
– Неплохо покушали, – сказал Петр.
– Тебе неплохо? А мне плохо, – ответил Максим. – Я обожрался.
– Снимешь нас лежачих и нечаянно жирных?
– Нет.
– Жаль.
– Была бы на обед каша «Геркулес», я бы повара сначала ненавидел, а сейчас любил бы. А так круговорот через задницу. Вообще, повар – это самая адская профессия. Так и вижу доску с объявлениями в аду. Требуется повар, требуется повар. Бухгалтеры только следом. Музыканты только в меню.
Повисла пауза. Было два часа до отъезда в оперу. Можно было вздремнуть.
– Ты спишь что ли? – спросил Максим.
– Нет, хотя.. не знаю. Может и сплю.
– Конечно, свою котлету подсунул, гад. Скушай, скушай. Ты – аспид.
– Может, поспим, правда? – спросил Петр.
– Давай.
Опять повисла пауза. На экране втихаря танцевал Бруно Марс.
– Максот, не спишь? – спросил Петр.
– Нет.
– Мы Варваре подарок не купили.
– Не купили, – согласился Максим. – Мы же позиционируем себя, как жлобы.
– Уныло.
– Пожалуй.
Опять повисла пауза.
– Прикинь, боюсь ее трахать, – сказал Петр.
– Кого еще?
– Ну, Варвару.
– Ага, дала она тебе.
– Я не про копипэйст и не про даст-не-даст. Я про естество. Увидел красивую девчонку, самец включился, стояк заработал. А пошлет она или друг ее вломит или сам очканешь – другая история. Но желание свидетельствует. А тут я даже думать боюсь.
– Забудь. Она тебе не грозит.
– Да как сказать. С разбегу нырнуть вряд ли получится, но если наши родители официально подсуетятся, то свадьба, все дела. В этом проекте случка на каком-то этапе точно запланирована. Так вот я боюсь. Почему, бро?
– Просто мы перед ней, как гномы перед Белоснежкой.
– Ты тоже почуял? Мне кажется, что она ростом с 2-хэтажный дом. Странно же. Вроде обычная девчонка, на год младше.
– Так за этим заповедники и делаются. У нас в 16 – уже тетка и сквозняк, а тут бутонище. Еще гляди расцветет. А ты своим х*юшкой перед ней махать. Постыдись, сын мой, ёу.
2.16
Детектив и полковник стояли в темной комнате и разглядывали людей, прибывающих на мероприятие. Франц пытался научить друга дедуктивному методу.
– Видишь на шее остатки пены для бритья? – спросил детектив полковника, показывая на поднявшего руки для обыска, молодого человека. Молодой человек был музыкантом оркестра. Судя по черному футляру в руках, он был флейтистом.
– Да. Точно. Я даже не приметил, – закивал полковник.
– И что это значит?
– Ну… он брился.
– Мда. Теперь посмотри на него внимательней.
– Ну… подозрительный тип. Особенно кроссовки.
Кроссовки у молодого человека были ярко-оранжевыми.
– Кроссовки? – усмехнулся Франц. – А ничего, что он небритый?
– А, точно! Зачем же пена?… Молчи, дай подумать… Говорил же подозрительный тип.
Полковник задумался. Тем временем, мужчину досмотрели и пропустили.
– Он намазался кремом, потом вспомнил, что бритвы нет… Ладно, сдаюсь. Колись, – сказал полковник. Франц уже понял руку и открыл рот, чтобы просветить своего приятеля, но замер. Полковник посмотрел в направлении его взгляда. К охране подошла невысокая женщина в мини-юбке. Она была блондинкой. Локоны на висках у нее были выкрашены в ярко-синий цвет. Ничего цепляющего в ней не было, но Франц смотрел на нее не отрываясь.
– Что за барышня? – уточнил полковник. Франц посмотрел на полковника и снова уставился на женщину. Она тем временем с готовностью подняла руки.
– Еще один? Ну, давай, дружок, дерзай, – сказала она чуть хрипловатым голосом. – Прямо сердечный праздник сегодня устроили. Мацают и мацают. Не стесняйся. Вдруг я в трусы гранату спрятала. У меня там есть куда.
Охранник нехотя стал трогать женщину.
– Не прикидывайся пидором. А вдруг я в сиськи керосин закачала. Обязательно проверь, а то взорву тут все на фиг.
Охранник, поморщившись, чуть помял крупную грудь женщины.
– Проходите, – сказал он ей.
– Это всё? Даже на прелюдию не налапал, – засмеялась женщина. Она была в приподнятом настроении. Блеск глаз свидетельствовал о принятом алкоголе. – Я, между прочим, раньше здесь балериной работала. Как освободишься, заходи в буфет. Крутану тебе фуэте.
Женщина, весело махая сумочкой, стала уходить, но заметив зеркало, подошла к нему и встала как раз напротив Франца. Она поправила свои синие пряди и подмигнула. Подмигнула она своему отражению, но так получилось, что и детективу тоже.
– Зверь-баба, – засмеялся полковник, приглаживая усы.
– Заметил синие пряди? – спросил Франц.
– Заметил. Покрасилась, как малолетка. Чем она тебя так цепанула, не пойму.
– Потом расскажу, – задумчиво сказал Франц, – блондинка с синими висками. Что бы это значило?
– Слушай, Франц, ты мне про того бритого-небритого расскажи, а то я мучиться буду.
– Там все просто. Он бутылку пива пронес в футляре.
Полковник хотел спросить, причем здесь пена для бритья, но его друг задумался.
2.17
Александр на своем красном Феррари мчался по вечерней трассе. Он торопился в оперный театр. До начала бала оставалось чуть больше 2-х часов. Надо было успеть проконтролировать процесс подготовки.
Обед прошел не идеально, но без эксцессов. Прошел и ладно. Аркадий только напрягал. Надо же было так ошибиться. Хорошо было бы снять Аркадия с дистанции прямо сейчас, но основной его конферанс приходился на бал, где он должен был не столько разговаривать, сколько танцевать. Без него никак было не обойтись. «В конце концов, его рекомендовали, как профессионала. А профессионалы много не лажают», – решил Александр.
Вдруг министр резко затормозил, съехал на обочину, выскочил из машины и, задрав голову, посмотрел в темнеющее небо. Ему уже несколько раз казалось, что над ним кто-то летит. Словно тень наползала на автомобиль. Ни вертолета, ни дрона, ни летающей тарелки не было. Небо было чистым. Александр поехал дальше.
Через 10 минут он уже шагал по коридору театра. Полковник и детектив приветствовали его в темной комнате.
– Буфет пришел весь. Ничего необычного. Никаких угроз. Оркестр тоже почти весь тут. С оркестром сложнее, – отчитывался Франц, – народ разнообразный, немножко чудной, но особой угрозы я не заметил. Только Корнелий Адамович удивил. Он пришел в обнимку с молодым человеком, сказал, что это тромбонист, но это не тромбонист. Может он умеет играть на тромбоне, но это не оркестрант. Дирижер четко соврал. И главное, молодой человек очень болен, не просто грипп, а что-то серьезное.
– Да дохлый совсем, даже я распознал, что дохлый, – вставил словечко полковник.
– Я пытался развернуть молодого человека, – продолжил детектив, – вызвать «скорую», но Спиноза сказал, что тогда он уйдет с ним. Пришлось пропустить. Дирижер пытался убедить, что молодой человек его гомосексуальный дружок – убедить не словами, а поведением, но это тоже ложь. Они не любовники. Я думаю, что молодой человек – его родственник, а еще точнее сын. По официальному досье у дирижера нет детей. Скорей всего – это незаконнорожденный сын, хотя есть небольшая вероятность тайного усыновления, типа ребенок умершей любовницы. Но я почти уверен, что сын. И он серьезно болен. Еле ноги волочит.
– Черт, – ругнулся Александр, – этого еще не хватало. И зачем он его сюда приволок? Какие версии?
– Точной версии нет. Может быть это случайность, а может у дирижера есть какой-то план. Не думаю, что это угрожает Варваре. Скорей всего это своя история, не имеющая прямого отношения к мероприятию. Но надо быть повнимательней с ним.
– А приглашенные гости подтягиваются? – спросил министр.
– 12 из 22 уже пришли, – сказал полковник, которому тоже очень хотелось поучаствовать в разговоре. – И тоже одно у нас подозрение. Еще серьезней.