– Ты учишься читать?
Антон испуганно поднял голову и, ближе придвинув учебник, ответил:
– Да… Только у меня ничего не получается… Ну, не всегда получается.
– Так уж и ничего? – улыбнувшись, переспросила женщина. – Буквы, кажется, ты все уже знаешь, теперь надо только соединить их в слоги, а слоги – в слова! Понимаешь? Давай попробуем! Я тебе помогу…
Очень скоро маленький Антон стал читать лучше всех в классе. Но это оказалось не так уж и важно по сравнению с ярким многостраничным миром, открывшимся перед ним. Теперь, расправившись с домашним заданием, он спешил к стеллажу, где его дожидалась очередная книга, благодаря которой он мог, например, улететь на воздушном шаре, и не куда-нибудь, а на Луну…
Отложив очки, Наталья Валентиновна часто рассказывала своему подопечному о жизни и творчестве писателей. Избегая высокопарных фраз и избитых стереотипов, она говорила просто и ясно. Антон внимательно слушал, и ему постепенно стало казаться, что он лично знаком с классиками и даже не раз бывал у них дома в соседнем поселке!..
Возможно, именно поэтому, когда в пятом классе учительница впервые задала им написать сочинение, он не испугался и справился с этим лучше всех. Антон и не догадывался, что через некоторое время в класс зайдет сам директор школы и в торжественной обстановке объявит:
– Ребята! Сочинение Антона Хмурова заняло второе место на районном конкурсе. И в качестве приза он получает билеты на новогоднее представление.
В город мальчика отвезли на машине председателя, при этом разрешив сидеть рядом с водителем на переднем сиденье! Всю дорогу счастливый финалист очень волновался, представлял себе, как окажется в театре и будет смотреть свой первый настоящий спектакль. «Наверное, там будет Дед Мороз, Снегурочка, а может быть, даже и круглый снеговик…» – фантазировал он.
Когда же он, наконец, оказался в зрительном зале, то понял, что не ошибся. В постановке были задействованы известные персонажи, громко звучала музыка, но самым сильным впечатлением для Антона оказался увесистый мешочек с конфетами, который ему вручили в конце. По дороге домой он все пытался вычислить, сколько такой подарок может стоить, и был поражен, когда понял, что в магазине за него пришлось бы отдать немыслимую сумму.
С тех пор русский язык и литература стали любимыми предметами Антона. Он много читал, выходя за рамки школьной программы, и иногда умудрялся сообщить преподавателям нечто, о чем они раньше даже не подозревали. Не полагаясь на природную грамотность, мальчик старательно учил правила и, забегая вперед, делал упражнения из еще не пройденных параграфов. Замечая это, учителя ставили Антона в пример, и через некоторое время он с победоносным видом занял центральную парту. Теперь он сидел не один, на «камчатке», как раньше… Теперь он сидел рядом с дочкой директора школы, и самая красивая девочка в классе у него иногда даже списывала! Даше достаточно было лишь улыбнуться, забыв о своей надменности, как Антон тут же принимался помогать ей писать сочинение. Так было и на выпускных экзаменах…
Антон едва успел тогда дописать свою работу, помогая подруге, но разве это имело какое-нибудь значение? После экзаменов в том самом клубе, где он еще мальчиком смотрел новогоднюю сказку, намечались грандиозные танцы! Веселые, шумные, пьянящие танцы, куда можно было прийти, как в кино, под руку с девушкой… Сначала Антон долго не решался, но услышав Дашину благодарность за отличную оценку по русскому, внезапно не выдержал и спросил:
– Даша, а ты… Ты пойдешь со мной в клуб? – Вместе…
Девочка удивленно подняла брови и, смерив собеседника взглядом, ответила:
– Вместе? Вместе с кем? С тобой и телогрейкой твоего отца? Да? У тебя же, кроме нее и школьной формы, ничего нет! Вот умора будет! Я и ватник…
Антон глядел на смеющуюся одноклассницу и не мог вымолвить ни слова. Наконец, не выдержав, он бросился прочь. Возможно, если бы все это было в кино, он убежал бы в лес и, припав к корням деревьев, горько заплакал. Но юноша поступил иначе… Взлетев на второй этаж, он ворвался в библиотеку и принялся, словно тигр, молча ходить вдоль скрипучих, известных ему до малейших трещинок полок. Наталья Валентиновна впервые видела своего подопечного в таком состоянии и только через несколько минут решила попробовать задать ему вопрос, но не успела…
Резко остановившись, Антон оглядел полки с книгами и неожиданно воскликнул:
– Скажите! А ведь почти все эти люди были богатыми? Ведь правда?!
Библиотекарь удивилась, но когда поняла, что речь идет о писателях, поспешила ответить:
– Конечно! Если ты имеешь в виду их творчество… Впрочем, большинство из них и в материальном смысле не бедствовали. Имения, конюшни, великосветские приемы, азартные игры… Конечно, это было в прошлом, а теперь, наверное, дачи, автомобили и дорогие костюмы… Скорее всего, так…
– Да, так… – задумчиво повторил Хмуров, еще раз поглядел на корешки книг и больше не проронил ни слова.
Получив аттестат, Антон уехал поступать в Литературный институт.
Будильник прозвенел ровно в восемь, но хозяин квартиры его не услышал. Проснувшись намного раньше, он отправился в душ, предусмотрительно заварив перед этим чашку крепкого чая. Кофе Антон не любил, но предпочитал хранить это в тайне, потому что горьковатый густой кофе считался неотъемлемым атрибутом творческой элиты, к которой он так старательно себя причислял. Впрочем, как и стильные очки, баснословно дорогой костюм и кожаный портфель, поглотивший в это утро очередную рукопись…
– И что у них за манера такая! – воскликнул Хмуров. – Теперь же все в электронном виде, а они распечатывают, распечатывают… Только бумагу переводят! Графоманы…
Агентство Антона занимало две комнатушки в небольшом особняке в Замоскворечье. Остальные комнаты принадлежали не очень большому, но вполне успешному издательству, сумевшему отвоевать себе нишу в книжном бизнесе. Сотрудники приезжали заблаговременно, до пробок, но все равно им редко удавалось найти свободные парковочные места. Сверкая отполированными боками, машины дрейфовали возле подъезда, и водители с завистью косились на успешного литературного агента, который приезжал на работу исключительно на такси. Хмуров все рассчитал и подсчитал. Получалось довольно выгодно. Сначала он ехал на трамвае, затем, подняв воротник, на метро, а уже потом, выйдя на одну станцию раньше, пересаживался в автомобиль…
– Здравствуйте, Танечка… – сказал он, поднявшись в офис. – Цветопроба обложек готова? Надо проверить, а то в первый раз этот Бедокур синий какой-то был, как изолента…
– Да, да! Все у вас на столе! – с готовностью ответила секретарша и уже вслед ему добавила: – Вас тут девушка дожидается, вы вчера договаривались с ней о встрече! Кристина Заборова…
Антон остановился в дверях и, оправдывая свою фамилию, нахмурился:
– Заборова?.. – глухо повторил он. – Странно… Не помню…
– Я – писательница! – Неожиданно за его спиной словно послышался выстрел, и тут же запахло серой. – Мы договаривались, что вы посмотрите мои романы и мы обсудим условия их публикации! Обложку там… Гонорар, естественно…
Некоторое время Хмуров молча стоял на пороге своего кабинета. Глядя на его длинную и несколько сутулую – спину, плечи, подчеркнутые пиджаком, и даже шею, сразу после воротника переходившую в затылок, невозможно было предугадать, что он ответит в следующую секунду…
– Кристина! – наконец воскликнул литагент и, повернувшись, даже улыбнулся. – Конечно! Проходите, пожалуйста! Сейчас мы все решим…
Удивительно, как человек может одновременно испытывать столь противоречивые чувства! Справедливо предположить, что внутри его постоянно происходит ожесточенная борьба, результат которой всегда непредсказуем. Но нет: Антона Хмурова никогда не покидал профессионализм, благодаря которому он считался одним из самых успешных агентов в столице. Все было очень просто. Деньги, обогащение, прежде всего предполагали объективный подход к делу и холодный расчет. Поэтому Антон не спешил с ходу отказывать всем в таланте, и хрупкая блондинка в юбке с провокационным разрезом не была исключением.
– Прошу вас, садитесь! – любезно сказал он, указывая на стоявшее около стола кресло. – Вижу, у вас в руках толстая папка. Прекрасно! Бумага – это не монитор! Сразу видно, пришел настоящий писатель, с рукописью!..
Девушка улыбнулась и с гордостью заметила:
– Да! Я написала уже два романа! Один про свою подругу, а второй – автобиографический, там сюжет развивается на Кипре… Вот, возьмите…
– Спасибо, – кивнул Антон, – сейчас, одну минуточку… Я только полюбопытствую.
Хмуров принял распечатку и, аккуратно положив перед собой, принялся за профессионально беглое чтение. Страница, еще одна… Нет, все ясно, можно не продолжать. Увидев несколько грубых орфографических ошибок, упрощенную стилистику, фразы, состоящие сплошь из существительных с уменьшительными суффиксами и задыхающихся междометий, ужасные логические ляпы, Антон брезгливо поморщился и, со вздохом закрыв папку, промолвил:
– Спасибо, – кивнул Антон, – сейчас, одну минуточку… Я только полюбопытствую.
Хмуров принял распечатку и, аккуратно положив перед собой, принялся за профессионально беглое чтение. Страница, еще одна… Нет, все ясно, можно не продолжать. Увидев несколько грубых орфографических ошибок, упрощенную стилистику, фразы, состоящие сплошь из существительных с уменьшительными суффиксами и задыхающихся междометий, ужасные логические ляпы, Антон брезгливо поморщился и, со вздохом закрыв папку, промолвил:
– Как вас зовут… Кристина? Так вот, дорогая Кристина, я бы на вашем месте забыл алфавит. Навсегда! И больше бы так не рисковал ни при каких обстоятельствах. Понимаете?..
– Что?.. Да как вы… – начала было посетительница с возмущением, но, неожиданно передумав, схватила рукопись и уже на пороге коротко добавила: – Хам! Ненавижу…
Захлопнутая с размаху дверь сотряслась всем своим ламинированным плоским телом. Литагент откинулся в кресле и немедленно принялся считать удары каблуков девушки, убегавшей от его кабинета.
– Всего-то тринадцать! – через некоторое время с возмущением воскликнул он. – Так я и знал! Слишком короткие ноги! Вот у предыдущей…
Антон привык, что к нему постоянно приходят новые, никому не известные авторы, которые искренне верят в свой талант и неминуемую славу. Они так же искренне считают, что им требуется только небольшая помощь, чтобы стать новой звездой и засиять на литературном небосводе. Конечно, спустя несколько лет Хмуров привык и к тому, что предлагаемые сочинения зачастую невозможно читать и что в ответ на профессиональное мнение писатели в бешенстве хлопают дверью, но с непоколебимым упорством продолжают писать.
Наверное, это можно было сравнить с эпидемией, если бы не одно обстоятельство. Среди потока откровенно бездарных текстов в руки литературного агента иногда попадали по-настоящему талантливые произведения, и тогда… Оглушенный музыкой прозы, ослепленный искрами таланта, Хмуров вновь и вновь испытывал восхищение, граничащее с завистью. Почему он не может так писать? Почему судьба распорядилась иначе? Возможно, он проявил слабость и слишком быстро распрощался с мечтой?..
В Литературный институт Антон поступить так и не смог. Вначале у него даже не хотели принимать документы, ссылаясь на отсутствие публикаций, но когда юноша достал из рюкзака пачку тетрадей и десяток грамот, как будто пожалели. Вступительные экзамены состояли из трех этапов, последним был творческий конкурс. Обычное сочинение, импровизация на заданную тему, но именно она стала для Антона решающей… «Столица нашей родины» – объявил председатель комиссии, и все немедленно начали писать, и только он так и просидел до конца экзамена, растерянно глядя на белый лист и не зная даже, с чего начать… Конечно, что он мог знать о шумном, высоком, переполненном людьми и событиями городе? Ничего…
Однако совсем скоро все изменилось.
Поступив в заурядный, ничем не примечательный институт, Антон поселился в общежитии. На факультете управления учиться было несложно, особенно если за это полагалось реальное материальное вознаграждение. В дополнение к ежемесячной стипендии молодому человеку удалось устроиться курьером в одно из московских издательств.
И уже на втором курсе он знал о столице своей родины все или почти все. Улицы, проспекты, переулки и закоулки, проезды, микрорайоны, хитросплетения линий метро… Наслаждаться замысловатой красотой города можно было бесконечно, но главным преимуществом своей работы Антон считал совершенно другое. Выполняя поручения издательства, он знакомился с настоящими писателями. Попадал в их квартиры, проникался творческой атмосферой и постепенно обрастал нужными связями, благодаря которым сразу после института смог создать свое дело и стать успешным и удачливым литературным агентом.
Прошло немногим больше десяти лет. И если бы на миллиметровой бумаге или грифельной доске кто-то выстроил график карьерного роста Антона Хмурова, то уже в самом начале ломаная линия должна была бы резко устремиться вверх. Заключив выгодные контракты и самостоятельно разработав стратегию рекламной кампании, он сумел сделать популярными сразу нескольких авторов. Это была удача. Хмуров угадал еще нескольких перспективных авторов и сумел их раскрутить. Теперь к удаче прибавился и успех. В итоге, помимо неплохого дохода, у него появились профессиональный вес и авторитет. Теперь он мог выбирать. Ему звонили, с ним советовались, к нему приходили все новые авторы, причем не только начинающие, но и уже добившиеся славы. Наверное, это можно было бы назвать головокружительной профессиональной карьерой, если бы не одно «но». Объективность, с которой Антон оценивал творчество других, не позволяла ему иначе относиться и к собственным произведениям. И тут, как ни грустно, надо было признать, что он не гений и даже не настолько талантлив, чтобы претендовать на звание известного писателя. Писателя, которому за один лишь дар позволено все, вплоть до демонстративного игнорирования установленных сроков…
– Антон Викторович, можно? – Дверь кабинета отворилась, и на пороге показалась секретарша со стопкой бумаг. – Необходимо согласовать план на следующий месяц, что мы будем предлагать издательствам. Кстати, обложки для новых приключений Бедокура уже готовы…
Литературный агент пристально посмотрел на де-вушку.
– Отлично, значит, будем предлагать одни обложки… – сердито сказал он и, на мгновенье скрывшись за монитором, добавил: – От Пономарева опять ничего нет! Даже единой строчки не прислал… Надо посмотреть договор, какие там предусмотрены штрафные санкции…
– Что вы! Как это санкции? Все только про санкции и говорят, – девушка испуганно прижала к груди папку с планами. – Не надо… Наверное, у него просто творческий кризис! У талантливых людей такое бывает, вы же сами знаете… К тому же Новый год скоро, и, конечно, ему хочется побыть с маленькой дочкой!..
Услышав это, Антон не выдержал и, раздраженно хлопнув ладонью по столу, воскликнул:
– При чем здесь Новый год? При чем здесь дочка? В конце концов, при чем здесь талант?! Он должен работать! Ковать железо, пока горячо, а не отсиживаться в детской! Мы здесь не в игрушки играем, – бросив взгляд на стопку бумаг, Хмуров закончил: – Как же все они мне надоели…
Сотрудница агентства вздохнула и после некоторой паузы решилась:
– Можно я уйду сегодня пораньше? Надо подарки купить к празднику, елку…
Хмуров презрительно улыбнулся и, отойдя к окну, заметил:
– Конечно, дело важное. Идите, я все равно буду здесь допоздна! Как обычно…
Антон предпочитал не нарушать сложившийся распорядок. Он действительно много работал, но, в отличие от других, не приравнивал это к подвигу. Сидел в кабинете, дни напролет читал рукописи, утверждал планы, напоминал авторам о существовании сроков и только когда становилось уже совсем поздно, был вынужден уходить домой.
Личная жизнь? Об этом не могло быть и речи. Правда, в последнее время кое-что изменилось. Антону очень нравилась одна девушка, но его настойчивые знаки внимания она воспринимала весьма равнодушно и в конце концов начала даже избегать их мимолетных встреч. Обида, ущемленные амбиции, ревность… Конечно, он испытывал все эти чувства, но профессионализм позволял уводить эмоции на задний, несколько обесцвеченный план. Спускаясь в метро или занимая место в трамвае, Хмуров вновь открывал рукопись и, погрузившись в привычное монохромное пространство, как будто откладывал реальную жизнь на потом.
Так было всегда, и этот вечер не стал исключением.
Возвращаясь домой, Антон дочитал очередной пустой роман. Сбитый на скорую руку, текст казался испещренным занозами и колючками. Они словно впивались в мозг и страшно раздражали. Чтобы избавиться от этих заноз, литературный агент решил немного пройтись. Вышел из трамвая за несколько остановок и зашагал по искрящемуся снегом тротуару. Вокруг царила шумная предновогодняя суета, но когда Хмуров свернул в переулок, все неожиданно стихло. Теперь каждый его шаг сопровождался протяжным хрустом, который смог заглушить лишь рокот автомобиля, неожиданно вырулившего из глубины двора. Красный, тонированный инеем, раритетный седан обогнал литературного агента, но, достигнув следующего перекрестка, внезапно неловко дернулся, взревел мотором, заглох и остановился. Дверь распахнулась, и из глубины машины показался длиннобородый статный мужчина в костюме Деда Мороза…
«Да, вот это сервис! Чего только не придумают, чтобы заработать побольше…» – саркастически усмехнулся Хмуров и, проходя мимо, с некоторой радостью отметил, что из-под капота «автоэксклюзива» струится голубоватый дым, почему-то пахнущий медом или каким-то ароматным вареньем.