Маг произносил что-то неслышное, сгустки тумана у его рук увеличились и начали, клубясь, формироваться во что-то наподобие двух бумерангов — никогда раньше Олег не видел ничего подобного. Вид их с каждым мгновением становился все более материальным, а края угрожающе заострялись.
Но стрелять все еще было рано.
И Олег, стиснув зубы, бежал, проталкиваясь через воздух, ежемоментно ожидая удара, задыхаясь, почти ничего не различая из-за затянувшей глаза багровой пелены, мир вокруг шатался как пьяный, а фигура мага, как давеча стена, все никак не хотела приближаться…
Когда до мага осталось не больше десяти метров, а сгустки тумана, окончательно приняв форму двух бумерангов, сорвались с его ладоней, Олег одновременно остановился, вскинул станнер к плечу и выстрелил.
Бумеранги двумя серыми птицами мелькнули по бокам, обдав Олега ветром. Но этим все и ограничилось…
"И что это было?" — подумал Олег, обернувшись назад и проводив странное оружие взглядом — обе штуки просто растворились в воздухе без всяких последствий. Судя по всему, заклинание явно не сработало. Видимо маг не успел произнести звуковую составляющую до конца.
Повезло, однако…
Олег, еле переставляя ноги, повернулся и поплелся к начавшему падать чародею. В том, что он попал — он даже не сомневался. У мага был абсолютно бессмысленный взгляд человека, пребывающего в глубоком беспамятстве. Да и не могло быть никакого другого результата после выстрела в упор из станнера на полной мощности. По инструкции сейчас надо было отрезать оглушенному волшебнику голову — во избежание, так сказать, осложнений. А так же произвести еще кое-какие дополнительные действия — чтобы убить мага окончательно и на самом деле. Но Олег уже решил повременить с этим. Хотя бы до прибытия Энгара. Поэтому следовало принять меры предосторожности, чтобы полностью лишить тело возможности творить заклинания.
Олег вытащил из кармана разгрузки гранату, набрал на взрывателе нужную комбинацию символов, сорвал кольцо и, протянув руку, засунул зеленое яцо за пазуху кудеснику, уже успевшему завалиться градусов на двадцать. И напоминавшему по такому случаю пизанскую башню, которая, наконец таки, решила все же грохнуться на тамошнюю пизанскую почву… Гранату было жалко — последняя, заветная — но сейчас был не тот случай, чтобы поддаваться жабе. Другого способа надежно иммобилизовать мага не имелось, а полагаться на то, что Равий сюда доберется и использует свою — не стоило.
Полюбовавшись несколько мгновений на результат своих действий, Олег развернулся и поковылял прочь. Не к площади, а в противоположном направлении. Дело было сделано — но еще не до конца. Теперь нужно было захватить и вывести из строя центр управления газовыми фугасами. Чтобы аборигены с перепугу не решили воспользоваться "оружием Судного дня", когда на площади появятся крысюки — а такого вполне можно было ожидать. Правда, штурмовать бункер с рубильниками придется уже в нормальном состоянии, но Олег предполагал, что справится с этим без проблем. Да и не хватило бы по времени для этого "шила" — оно вот-вот должно было закончиться. Следовало хотя бы преодолеть, пока можно, пусть часть расстояния до объекта, покуда препарат действовал. А по дороге отыскать какую-нибудь укромную щель, забраться в нее и уколоться синергином, дождавшись, когда в глазах потемнеет — как Энгар сказал. Ну или — как получится.
На всякий случай Олег вытащил из аптечки шприц и понес его, сжимая в руке — чтоб был наготове.
4
С центром управления действительно не возникло никаких проблем. Охрана не ждала нападения — по крайней мере, ТАКОГО. И просто не успела оказать сопротивления.
Олега смущала только одна странность. Не имевшая, собственно, к штурму никакого отношения. Ну или почти никакого… Во всяком случае связано это было с инъекцией синергина. Когда по дороге Олег, схоронившись под развалинами какой-то стены, дождался таки того самого "черного выпадения зрения" и уже совсем собрался уколоться — уже иглу в сонную артерию упер — к нему вдруг вернулось нормальное восприятие времени. Само собой. Без всяких обмороков и каких-либо неприятных последствий. Ну, кроме адской усталости, разве что. Это было настолько странно, что Олег сперва едва не позвонил Энгару, чтобы проконсультироваться. Но вовремя одумался, сообразив, что Энгар-то, может быть, что-то и знает — но Олегу сейчас от этого никакого проку. Кроме потери времени. В конце концов, препарат мог так сработать сам собой — окончание его действия всегда происходило очень неопределенным образом. И феномен этот малоизучен… Почему бы и не так вот? И мало ли что Энгар говорил про выпадение зрения? Нигде не сказано, что оно должно абсолютно каждый раз заканчиваться обмороком…
Синергином, впрочем, он все равно укололся. На всякий случай. Да и самочувствие поднять надо было обязательно. Результат был самый положтельный. Так что даже сейчас, возвращаясь на площадь, Олег чувствовал себя в великолепном состоянии духа и даже мурлыкал под нос разухабистую студенческую песню, исполняемую во всех кабаках Шертора — где Олег ее и выучил:
Песня была дурацкая. Подходящая как раз только для того, чтобы горланить ее хором за столом, отбивая кружками ритм. Но отвязаться от нее у Олега никак не получалось и он так и вышел на площадь, с вертящимся в голове куплетом про персонаж пангийского фольклора.
На площади же, с того момента, как Олег глянул на нее мельком с балкона гостиницы, ситуация заметно переменилась.
Во-первых, толпа зрителей уже не стояла, а лежала. Равий поработал обстоятельно. Груды тел производили впечатление не то мамаева побоища, не то неизвестно для чего устроенной свалки манекенов.
Во-вторых, всюду сновали крысюки. То есть не то чтоб их было действительно много — но были они везде и передвигались очень быстро, растаскивая бесчувственных горожан, обыскивая и некоторых куда-то уволакивая. Надо полагать, все же, для изоляции, а не для чего-нибудь еще… (Олег очень надеялся на предусмотрительность Канн Шора в этом вопросе; во всяком случае, он еще с посыльным передал просьбу не устраивать бойню)
На Олега крысюки не реагировали. Косились — но не останавливали. Да оно и понятно: в такой экипировке здесь было всего несколько человек и все присутствовали как раз на площади, собравшись вокруг чего-то лежащего и увлеченно его рассматривая. Там же маячили какие-то рэты в своих балахонах. Но не как конвой, а, скорей, как равноправные зрители. Олегу даже показалось, что он узнал Канн Шора — но точно определить это было нельзя…
Внезапно на Олега откуда-то налетел Егор. На радостях мальчишка вцепился Олегу в рукав и начал его трясти, едва не подпрыгивая от избытка чувств. Глаза у него горели, волосы были встрепаны, а из-за спины торчала рукоятка лорингской спады — где он только успел раздобыть меч…
— Вот здорово! — объявил Егор, улыбаясь до ушей во все тридцать два зуба. — Вы вдвоем! Такую кучу! Разом! Хлопнули — и готово! У нас в такое никто поверить не мог! Пока не увидели! И мага! Как маленького!
Олег хмыкнул. Но не стал просвещать пацана, чего стоила схватка с магом на самом деле. Вырастет — сам узнает. Если захочет. Да и не время сейчас для этого…
— Кстати, с магом-то что? — спросил Олег. — Сходили за ним? И вокруг чего это они там собрались?
— Да вокруг него же! — восторженно сообщил Егор. — Они кокон убрали, в который вы его засунули, теперь ждут, когда он очнется… А он… — Егор фыркнул от смеха: — А он — зеленый весь. Как краской выкрашенный… А Семен Михайлович говорит…
— Погоди, — прервал его Олег. Ускоряя шаг. — Чего это они кокон-то убрать вздумали? Пойдем быстрее — спросим: не ума ли они тут лишились, часом?
5
Встреча вышла радостной, хотя и сдержанной. Один только старик Локтев обнял Олега, не стесняясь крысюков. Остальные обошлись улыбками. Правда, у Олеговых орлов вид был несколько смущенный — понимали, что попадание в плен командир им так просто не спустит. Олег это тоже понимал, но отложил разборки на потом, ограничившись кивком. Зато Равия от души хлопнул по плечу, отчего сержант расцвел как майская роза. И тут же принялся с ненужной тщательностью проверять амуницию — стараясь скрыть эмоции. Хотя ему-то как раз стесняться было совершенно нечего…
Ермаков же и тут повел себя оригинально: внимательно посмотрел на Олега и озабоченно заметил:
Ермаков же и тут повел себя оригинально: внимательно посмотрел на Олега и озабоченно заметил:
— Что-то ты странно выглядишь…
Поэтому Олег не стал изощряться до серьезного ответа:
— Попей с мое, — сказал он. — Еще и не так проплющит… Вы чего с магом-то творите? — решил он не затягивать привественных речей. — У вас что, гранаты лишние? Энгара дождаться не могли? Или жить надоело?
— Да ну что ты, Олежек! — возразил Локтев, необычно бодрый в связи с освобождением. — Этот маг нам не страшен! Мы вообще его сейчас еще синергинчиком кольнем — к вечеру у нас два мага будут вместо одного! Ты очень хорошо сделал, что его живьем захватил…
— Это вы о чем, Семен Михайлович? — подозрительно посмотрел на тауметриста Олег.
— Да мы его с Витей знаем! — ответил Локтев. — Он когда-то, еще подмастерьем, у нас в Лабораториуме стажировался. От фарингской торговой гильдии. Смышленый был парнишка… Мы все думали, он сгинул тогда в катаклизме. А он — вот! Живехонек! Да еще магом стал!..
— А… — только и сказал на это Олег и посмотрел на Ермакова.
Руководитель экспедиции кивнул.
— Все нормально. Его зовут Нобель Маурито. Он действительно стажировался в Городе перед тем как все произошло. Несколько лет. Я его хорошо знаю. У него нет никаких причин на нас нападать. Так что ты его не бойся… Ты вон того бойся — Варунга, — Виктор Петрович кивнул в сторону алтаря.
— Кого?
— Варунг Глауморг, — Ермаков вздохнул. И еще раз посмотрел на алтарь. Точнее на торчащее посреди сложенной поленницы кресло с прикованным к нему Королем-Жрецом. Тот, судя по всему, пребывал в полном сознании, но крепкие скобы и кляп во рту давали ему возможность только крутить головой. Что он, хотя и несколько вяло, время от времени и проделывал.
— А чего его не сняли оттуда? — поинтересовался Олег.
— А вот этого лучше не делать! — сразу построжел Виктор Петрович. — Машинка взведена — черт его знает, какова у нее зона переноса на самом деле? Пусть пока посидит, ничего ему не станется. Попозже время будет — разберемся…
— Ничего не понял, — сказал Олег. — Какая машинка? Какой Варунг? Или это не Король-Жрец?
— Да он это, он… — Ермаков снова вздохнул. — Бывший техник-лаборант с отделения психотроники. Была там лаборатория, занимавшаяся изучением феномена пангийской души…
Относительно того, что у пангийцев в противоположность землянам, душа таки наличествовала, Олег был в курсе. Но что этот вопрос еще и исследовали…
— Ну и чего? — спросил он.
— Да у них там имелась установка для ментоскопирования. А он ее с гипнорекордером соединил, когда город захватили…
— И что?
— Ну и переписал в кого-то копию своей личности. Причем, похоже, в кого-то из армии Корга.
— Зачем??
Ермаков пожал плечом.
— Тут он чего-то темнит… Я так и не добился от него, для чего он все это затеял поначалу. Но в результате он захватил власть в Городе после катастрофы. Метил-то в самого Варвара, да после катаклизма, завершившегося Куполом, деваться оказалось некуда — пришлось объявить себя всего лишь Жрецом Святого Корга. Короля он приплюсовал потом…
— Виктор Петрович… — прервал Ермакова Олег. — Погодите. Перенос информационной копии на кого-то другого… Нам же говорили… Это же всего лишь эмуляция этой личности на психике другого человека… Пусть даже с перезаписью всего объема памяти. Но это ведь… Через какое-то время связи в эмуляте ослабнут — и все! Привет, Макар — ноги озябли!
— А ты думаешь, чего он тела регулярно менял? — посмотрел на Олега Ермаков. — И носителей предыдущих уничтожал?
— Так предыдущий-то — это ж оригинал! Он что, не знал, что с ним после перезаписи будет?!
— А вот он думает, что переносится в единственном экземпляре… А в носителе остается личность прежнего хозяина. Вот ее он и уничтожает — поскольку ей известны якобы его государственные секреты… Для того и рот затыкает.
— Это как это? — ошарашено спросил Олег.
Ермаков стал совсем мрачным.
— Да с ума он сошел! Неужели непонятно? Причем давно уже — может быть с самого первого раза… А остальные переписывания только добавили путаницы. Плюс какие-то черты от тех, чьи тела он захватил… Мне вообще удивительно, что он до сих пор помнит, кто он такой был изначально. Хотя Королем-Жрецом Корга Спасителя твердо считает себя уже на самом деле. Вот такая вот хрень в расписных штанах тут на нашу голову…
6
— А вам откуда это известно, шеф? — спросил Олег. Хотя тут же сам догадался. Но затыкаться было уже поздно.
— Да мы с ним практически все это время проговорили, — подтвердил Ермаков без ярко выраженного восторга. — Он меня узнал. Ну и… Агитировал пожертвовать свое тело на алтарь, так сказать, здешней веры… Сам понимаешь, меня почему-то такая идея не прельщала. Вот и пришлось изворачиваться, беседу вести… Я ж все-таки дипломатом по одно время был. Правда, в конце концов, ему все равно надоело со мной диспутировать. Но тут и вы подоспели… Чего ты, кстати, так долго сюда добирался? — внезапно без перехода спросил он.
— Я долго?! — возмутился Олег. — Вы скажите спасибо, что я сюда вообще попал! Емай вас понес в Город…
— Ну-ну! — строго нахмурился Виктор Петрович. — У нас не было выбора!
Олег помолчал.
— С Ирмой-то хоть что? — спросил он примирительно.
— Да нормально. Жива. Людей из Джунгахоры, конечно, жалко… — признался Ермаков. — Влетели на минное поле, как дураки… Как теперь с дар Зорном объясняться?
— Да с ним-то как-нибудь разберемся, — отмахнулся Олег. — Вот чего нам со всем этим делать? — он жестом обвел площадь.
Начальник экспедиции проследил путь его движения взглядом.
— Да ничего, наверное… — сказал он задумчиво. — Ты ведь помощь вызвал, как мне Энгар сказал?
— Да… Но наготове только группа О" Хары. Остальные прибудут не раньше чем через неделю…
— Ну вот, как последствия заклинания уляжутся, — Виктор Петрович кивнул на Купол, по которому еще пробегали редкие цветовые волны. — И О" Хара появится — так и начнем соображать. А пока…
— О! — встрял в их разговор старик Локтев. — Очнулся!
Обернувшись, Олег обнаружил, что, пока они с Ермаковым обсуждали высоковажные командирские вопросы, остальные деликатно отошли и сгрудились опять вокруг лежащего на земле мага. И в самом деле, цветом сильно напоминающего какого-нибудь орка из земной компьютерной игры — если бы они существовали на Панге. Этот цвет был результатом побочного эффекта действия гранаты. В данной ипостаси выступавшей в качестве антимагического блокиратора.
Вообще, конечно, эту роль в пангийском магическом инструментарии выполняли тумнарки — специализированные талисманы — а так же особые магические заклинания, составляемые как раз на такой вот случай. Но спецназу Города ни то ни другое не подходило. По многим причинам. Главная из которых была — избирательность применения. Тумнарки могли использовать только пришельцы, а заклинания — вообще только некоторые маги. А какое-то антимагическое вооружение было необходимо. Потому в итоге кое-каких экспериментов в гранату и была введена дополнительная функция. Ничего магического или талисманного она в себе не содержала, но работала исключительно надежно. Во всяком случае, за все время применения этого оружия ни одного сбоя не произошло. Но удивляться тут было нечему: просто к решению задачи оружейники Города подошли со стороны науки, а не магии.
При срабатывании устройства происходило создание из заключенного в гранате материала небольшой наноконструкции в виде охватывающего мага кокона. Суть конструкции составляли особые наноэффекторы соответствующего размера, расположенные на множестве нитей. Имея столь малые размеры, эффекторы эти — наподобие жалящих жгутиков крапивы и прочих подобных элементов — внедрялись в тело мага и начинали углубляться в него, одновременно вибрируя на частоте, провоцирующей в клетках тела определенный резонанс. В результате которого, благодаря наводкам на периферийные узлы нервной системы, организм любого живого существа полностью дезориентировался в ощущениях и его сознание оказывалось напрочь изолированным от всего внешнего мира, включая в этот "внешний мир" и сам организм — как материальный объект.
Решение оказалось весьма изящное. В виду того, что пангийские маги — как правильно заметил несколько ранее Энгар — по психологическому уровню своему пребывали в состоянии шаманов, имеющих совершенно извращенное представление об устройстве мироздания. У них в голове никак не укладывалось, каким образом обыкновенная вещь, не являющаяся ни магическим амулетом, ни талисманом, может противостоять магии. Ни на испытаниях, ни в боевых условиях ни один маг просто не мог понять, что с ним происходит. А поскольку ликвидировать кокон можно было только с помощью все того же нейтрализатора, что и "проволочное заграждение" — и вообще все прочие подобные порождения "гранаты" — то в качестве оружия ближнего боя девайс получился исключительный. Вся беда была в том, что применить его можно было буквально — и только — в упор. Или против беспамятного чародея. В крайнем случае — внезапно или в виде минной растяжки, но там риск неудачи был слишком велик. А никакой маг в здравом уме просто не подпустил бы к себе близко никакого нападающего.