Нужно было срочно разыскать заведение мадам Анны, он нетерпеливым шагом направился в веселые кварталы.
Женщины Тортуги были похожи на пронзительно-яркие цветы со сладким манящим запахом, от которого кружится голова. Никогда еще Джерри не приходилось видеть столько красавиц со всего мира, столпившихся в нескольких кварталах! Здесь были стройные негритянки с высокой грудью и длинными ногами в свободных платьях из прозрачного муслина. Китаянки с крошечными ступнями, наряженные в шелка и атлас, замерли, как фарфоровые куклы. Арабские красавицы кокетливо прикрывали лица, зато выставляли напоказ упругие животы, и призывно покачивали бедрами, а белокурые ангелы прятали нежную кожу под зонтиками от солнца.
Но самыми притягательными были родные дочери Тортуги – креолки. За две сотни лет любовный дурман наполнил остров девушками, которые сочетали в себе черты разных народностей неожиданно и необычно. Черноволосые смуглянки с прозрачными голубыми глазами или кареглазые красавицы с золотистой кожей и огненно-рыжими кудрями протягивали к нему руки и глубокими, волнующими голосами повторяли:
– Приди, приди к нам, англез! – так вроде с начала мира ждали появления Джерри. Но дамы теряли все благорасположение, стоило им услышать про заведение мадам Анны. Пышные матроны отпихивали его от своих подопечных, хмурили брови и возмущались:
– Нет, ты это видела? Каждый сопляк ее ищет! Нахлобучила на своих девок парики и чулки, и сама изображает прямо-таки французскую королеву! Парень, она дерет с джентльменов втридорога. За что? За жир на своей заднице? За подвязки на девках? Наглая корова – заходи лучше к нам! У нас прекрасные девушки…
Оставалось только вздыхать – что девушки хороши, Джерри и сам видел. Просто сегодня он искал парня! Наконец какой-то подвыпивший французский морячок указал ему дорогу к дому с помпезными колонами и алым шелковым тентом над балконом. Морячек заверял, что лучших шалуний не найти даже в самом Версале.
Около двери стоял чернокожий лакей в шляпе и ливрее. Девицы расположились на балконе, они тоже были разодетые на европейский манер – в париках и перчатках, с драгоценностями, достойными настоящих королевских фрейлин, к щекам прилеплены пикантные мушки. Одна даже размахивала золоченым лорнетом. Красотки приподнимали юбки и приманивали джентльменов, демонстрируя ножки в шелковых чулках и модных туфельках с алыми каблуками.
– Дамы, могу я повидать миледи? – обратился к ним Джерри, стащил шляпу и изобразил весьма аристократичный поклон.
– Кого-кого он хочет? – забеспокоились девицы. – Здесь вроде нету такой…
– Просто скажите миледи ла Скадо, вашей хозяйке, что к ней прибыл Джеремая Абрахам Честней Иглет, эсквайр.
Девчонки едва с балкона не попадали, пытаясь поближе разглядеть такого галантного кавалера. Наконец тяжелые двустворчатые двери раскрылись, и появилась сама мадам Анна в пурпуре и бархате.
– Я мадам ла Скадо, чего тебе, мистер?
– У меня поручение от графини Ле Гарофа, я должен сопроводить к ней молодого графа Фабиена Роджер-Мария.
– Молодого графа! Спасибо, господи, что не оставил сиротку! – Мадам Анна, вопреки профессии, была женщиной набожной и благонравной. Она воздела руки к небу, потом сунула лакею золотой: – Беги скорее в собор, купи и зажги самую толстую свечку, какую найдешь! Входите, мистер, входите…
– Нет, миледи, я не могу. Духовник запретил мне ходить в такие места. – Джерри скрестил пальцы, мысленно попросив прощения у доброго англиканского боженьки, и добавил: – Я учусь в иезуитском колледже…
– Надо же! – всплеснула руками мадам Анна. – Сказали бы чего по латыни?
– Gallia est omnis divisa in partes tres,[18] – пробубнил Джерри обычное школярское упражнение. Для пущей убедительности он показал мадам пачку конвертов с сургучными печатями, болтавшимися у него без дела с Плимута. – Вот мои рекомендательные письма.
– Сразу видно образованного джентльмена! Входи, входи, выпей, отдохни. – Мадам Анна втолкнула Джерри в свой дворец любви. – Сейчас притащу сюда Фабиена, даже если придется заковать его в кандалы. Девочки, где мой негодник?
ГЛАВА 15
Братья долго болтались по ночному берегу с бутылкой рома в поисках уединенного уголка. Наконец забрались в какую-то шлюпку, раскурили сигары.
– Ты произвел на меня впечатление, мистер Джеремая. Это не просто, но тебе удалось. Ловко обдурил мою маман! – Джерри пожал плечами, вроде речь шла о самом обычном деле. – Вообще, братишка, тебе здорово повезло, у тебя мать – настоящая леди. Леди не станет шарить по карманам у сына и не отрядит няньку шпионить за ним. Ей вообще нет дела, что с тобой и где ты болтаешься. А у меня всегда беда с бабами, то есть они меня любят – любят, но так, что никак от них не отвязаться…
Снова дурная кровьС мужиками другое дело. Например, полковник Ле Гарофа был мужик что надо. Джентльмен удачи не может уйти в отставку, он останется таким до самой смерти. Крутого нрава человек, бывало, хватит лишнего и давай топать ногами и кричать:
– Три румба к ветру! Всем на реи, черт раздери!
Перепуганные горничные сразу бегут зарифить портьеры, как паруса, а дворецкий лезет на шкаф вместо шкафута. Или сделает еще лучше: откроет окно и начинает палить из мушкета во все, что движется, – только успевай заряжать. Жилось мне нескучно. Полковник научил меня фехтовать, стрелять, худо-бедно читать морские карты, рассказал и про нашего геройского отца, и про дьявольский остров. Но каждый раз повторял:
– Фабиен, приятель, ты мне вместо родного сына! Собственной рукой я отстрелю тебе дурную голову, если сунешься в море! – Я целый день ревел, когда старик помер.
На старушку графиню тоже грех жаловаться – у нее одних болонок пять штук, еще три собачонки испанской породы, дюжина горничных, и это не считая прочей домашней прислуги. Родного сына она точно так же пичкала бы микстурой и совала под нос нюхательную соль раньше, чем он успеет чихнуть, царапала подбородок крахмальным воротничком и тащила за руку к мессе. Уверяю, со временем я смог бы уговорить вдовую сеньору Изабеллу отдать меня в мореходную школу.
Все испортила леди со своим учебниками и клавесином! Чересчур даже для меня. Решился я дать деру, но выглядел тогда совсем хилым мальчуганом, меня не хотели принять юнгой даже на самый завалящий корабль. Пришлось пробраться тайком в трюм китобойного судна. Воняло там жутко! Знаешь, мне здорово повезло, команда попалась добросердечная – меня не вытолкали за борт, хотя я блевал при каждой высокой волне, целую неделю натирали китовым жиром, когда начал кашлял и плеваться кровью, даже извели полгаллона рома на компрессы от лихорадки. Но в ближайшем порту ребята посовещались и продали меня на галеру, чтобы окупить затраты, пока я не помер.
Ходить на галере одно удовольствие – почти не болтает, работой меня не особо трудили. Хозяин, человек опытный, поглядел на мой воротник – хотя и замурзанный, но из фламандского кружева, на заляпанные бархатные штанишки – другой одежды для меня у китобоев не нашлось – и сразу допер, что малец из приличной семьи. Решил разыскать в Генуе мою родню и взять с них выкуп, а пока отрядил разносить воду гребцам.
Среди бедолаг-гребцов было много джентльменов удачи, угодивших в рабство из-за карточных долгов или обманутых вербовщиками. Все они только и мечтали устроить бунт да разбежаться – я помогал им сговориться. Передавал записки, когда разносил воду, пересказывал им, что затевают мавры-надсмотрщики. Полковник де Гарофа держал прислугу из разных стран, так что я болтаю на всяких языках. Вскоре джентльменам удалось проковырять в борту дыру, такую здоровенную, что задницей не заткнуть, вода хлынула в трюм – надсмотрщики расковали часть гребцов, чтобы поставить к помпам и откачать воду. Но джентльмены передушили десяток офицеров раньше, чем они помолиться успели, запрыгнули в ялики и были таковы. Меня прихватили с собой – все же я толковый малый и разбираюсь в морских картах лучше, чем многие из них. Словом, я отплавал со шкипером по прозвищу Косой Сильвер без малого четыре года. Мужик он отчаянной смелости – только умом не богатый и большой любитель выпить. Это нас и сгубило – всю шайку повязали прямо в кабаке, как собачат.
Пришлось наврать прокурору, что меня похитили и все время удерживали силой турецкие работорговцы, дескать, с морскими джентльменами я вроде день-два. Они обещали подбросить меня до Генуи, где моя приемная семья уже все глаза проплакала… Действительно, старуха Ле Гарофа в ответ на прокурорский запрос прислала жалостную эпистолу с графской печатью, и меня сразу отпустили! Но не успел я обжиться в родном доме, как леди опять принялась гноить меня за крошки на галстуке, грязь под ногтями и дурной английский. От такой жизни любой сбежит.
Но далеко ли уйдет морской джентльмен без хорошего корабля?
Я разузнал, что дальняя родня графини – какая-то девица – отправляется на Карибы из Плимута и повезет ее отличный корабль! Пришлось расстараться и убедить Мисси мне помочь. Моя добрая нянька согласилась, что большого греха не будет, если свадьба сеньориты состоится на полгода позже, ведь она уже долгие годы мечтала вернуться домой, на остров Эспаньолу[19]. Так стараниями Мисси удалось выдать меня за девушку, и мы оказался на борту «Святой Анны». Лучшего корабля и желать не стоит.
Поверь, если он еще на плаву, то рано или поздно станет моим!
Но все дело пошло псу под хвост – Мисси узнала в команде своего старинного обидчика, ревела ночи напролет, что злодей перетравит всех нас, как крыс, потом изрубит топором и швырнет в море на съедение акулам, но толком ничего не рассказывала.
Я здорово беспокоился, что нянюшка задерживается на берегу дольше положенного, а когда увидал чертову «Поваренную книгу», сразу понял, кто злодей!
Джерри весь обратился в слух, – братишка не зря четыре года ходил под «Веселым Роджером», он умел рассказывать истории, как настоящие морские волки вроде Старого Пенса или канонира Патрика – с теми же интонациями, словечками и прибаутками.
Кто может держать под рукой поваренную книгу и при этом не вызывать насмешек у других джентльменов? Только судовой кок! А кок Саймон тот еще тип – одни похабные наколки чего стоят. Опасный тип – такой малютку прирежет во сне и не поморщится. Что говорить про толстуху Мисси? Надо было срочно выбираться на берег и спасать мою бедную нянюшку, в конце концов, Мисси подтирала мне сопли с самого малолетства! На твое счастье, Джерри, я очень торопился – иначе взгрел бы тебя как следует за то, что приволок на судно мою белокурую мучительницу.
В общем, я переоделся, спрыгнул в какую-то лодку – их там полно мельтешило – и носился по городу, пока не отыскал Мисси. Она, может, и не настоящая колдунья, но мудрая женщина. Когда кок Саймон изловил ее в городе и поволок в глухой угол, чтобы свернуть шею подальше от чужих глаз, толстуха подняла крик – дескать, она жрица богов Вуду и эти боги жестоко покарают ее убийцу: лишат его мужской силы на вечные времена. Саймон сразу призадумался. Но сволочной кок был до того горазд на злые дела, что нашел выход – не убил Мисси собственной рукой, а связал и закопал у моря в песок, чтобы она утопла в волнах прилива. По самую шею зарыл, только голова торчала! Я порядком умаялся, пока откопал толстуху целиком!
Едва успел. Так что, братишка, ты еще сможешь выпить ее замечательный шоколад. Мы подыскали подходящий корабль – будешь смеяться, но я оказался в Тортуге первый раз, с тех пор как Ле Гарофа увез меня отсюда пятилетним крохой. Только мамаша за это время ничуть не изменилась, так и норовит засадить меня под замок и отправить в Геную! Но я все равно исхитрился и заглянул к китайцу Линю, он так долго кряхтел, пока рылся в бездонных сундуках, я думал, на куски развалится. Потом выдал мне вместо прекрасной, редкостной жемчужины какой-то жалкий обрывок.
Сперва я решил, что косоглазый надо мной просто издевается, потом присмотрелся, это действительно карта! Морская карта, намалеванная рукой настоящего морского джентльмена…
Джерри спрятал улыбку. Как известно, не все морские разбойники джентльмены. Сказать точнее, те, что предпочитают болтать по-португальски, по-испански или даже по-фламандски и креститься на католический манер, считают британцев натуральными варварами во всем, особенно в вопросах мореходства. От лоцмана «Святой Анны» ему уже приходилось слышать душераздирающие истории про джентльменов, которые обходятся без компаса, а дорогу находят исключительно по звездам, как дикие звери; джентльменов, которые определяют направление ветра, послюнявив указательный палец; и, разумеется, про джентльменов, которые понятия не имеют о нулевом меридиане и как должна выглядеть нормальная морская карта![20]Фабиен был из этой когорты.
– Все карты англез похожи на детские рисунки!
– Давай сложим их вместе? – Джерри вытащил свой кусочек и зажег свечной огарок, завалявшийся в кармане, Фабиен аккуратно сложил части карты, задумался, пару раз пыхнул сигарой, что-то прикинул и покачал головой:
– Беда, братишка… Если бы мы могли летать как птицы, то узнали бы остров сразу. Но с такой картой можно три месяца болтаться в Карибском море, найти десяток похожи островов, отыскать на каждом пещеру, заглянуть туда… Скучно не будет, это точно!
– Если бы у нас была третья часть?
– Но ее нет! Нет даже чертовой третьей жемчужины!
У Джеремаи пронзительно кольнуло в груди, во рту стало горячо и сухо.
– Нам ее уже не отыскать. Разве что на морском дне…
– Ты знаешь, у кого жемчужина сейчас?
– Была у мистера Уилла…
– Святая Дева! Как она попала к этому мистеру? И почему была?
Джерри более-менее правдиво поведал братцу о своих приключениях, причем так, что Фабиен буквально извивался от зависти.
– Ну, дела! Морской змей, никогда не видел! Шкипер Айс – никогда не слышал!
– Не знаешь про шкипера Айса? Ты же сам написал мне записку…
– Я готов был тебя убить, с чего бы мне писать записку?
У Джерри имелись доказательства, он надменно поджал губы, вытащил из-за обшлага объявление о розыске шкипера Айса, перевернул и сунул Фабиену под самый нос:
– Кто написал вот это?
– Откуда мне знать! Ладно, далась тебе чертова записка. Лучше скажи, где сейчас твой мистер? Нет, погоди. Я сам угадаю! – Он ехидно прищурился. – В море? Да?
– Ах, мистер шкипер, сам посмотри в судовом журнале «Святой Анны»!
– Там не хватает половины страниц, – отмахнулся Фабиен, – я стащил дурацкий журнал из-под носа у отца Алонсо, но толку мне с него не было!
Получается, судовой журнал изорвал тоже кок Саймон? Ну, разумеется – настоящий морской джентльмен не любит чернильной работы. Саймон не стал переписывать координаты и прочие указания о месте встречи. Он попросту выдрал нужные странички и отдал своим сообщникам. Вот как было дело.
Представитель братства Иисуса совсем другое дело – в договоре, экземпляр которого Джерри отдал в миссию, были точно указаны координаты места, от которого начнется сопровождение галеона. Он радостно крикнул:
– Отец Алонсо – точно! Вот у кого есть координаты места, где «Святая Анна» села на мель!
– Аллилуйя! – на радостях Фабиен вскочил на ноги и перекрестился. – Надо было послушать мамочку и пойти в священники! Они толковые джнет… Ой… ей-ей.
Звук выстрела почти потерялся в шуме морских волн ветра и гомоне, долетавшем из гавани. Но братец Фабиен грохнулся на дно лодки так же неожиданно, как подскочил, – пуля навылет прошла через его предплечье, он зажал рану ладонью.
– Святая Дева… Мать меня точно прибьет, когда это увидит…
Невдалеке от лодки мелькнула смутная тень. Джерри без промедления разрядил оба новеньких пистолета в темноту, хотя его шанс попасть в цель был ничтожен. Потом перевязал руку братца платком и запихнул карту поглубже в карман.
– Они следят за нами! Фабиен, эти негодяи тоже ищут остров Черного Паруса! Хочешь верь, хочешь нет, но чертов кок Саймон знал всю мою подноготную! Нам надо торопиться. Давай поднимайся, братец. Скорее – идем в лазарет при миссии…
ГЛАВА 16
Белоснежное здание миссии с высокой аркой над воротами и гордой колокольней можно было без труда отыскать даже в темноте, здесь всегда были готовы помочь страждущим – рану Фабиена сразу же перевязали и обработали. Хотя пребывание в оплоте веры накладывало на гостей определенные обязательства. Братьев подняли спозаранку к утренней молитве, теперь они слонялись по внутреннему дворику в ожидании завтрака, как две снулые рыбы. Их едва не сшиб с ног энергичный падре, за ним следовали отец Алонсо и другой священник и на ходу увещевали собрата:
– …никакое греховное удовольствие не стоит того, чтобы лишиться сана…
– Пусть! Все равно я сверну ей голову, как курице, и будь что будет, – негодовал падре, – вторгнуться в с-е-к-р-е-т-н-ы-е опыты! Проткнуть зонтиком единственный образец, запатентованный в королевском бюро! Н-е-п-р-о-с-т-и-т-е-л-ь-н-о…
Фабиен благоразумно укрылся в темной нише и потащил за собой брата. Что следующей на сцене пасторального утра появится миссис Лаксли, догадаться было легко!
Действительно, леди принесла с собой вместительную плетеную корзину, в которой квохтали перепуганные петух и утка, а свободной рукой тащила за шелковый шнурок белоснежную овечку, завершили процессию братья, доставившие во двор предмет, похожий на огромный шелковый мешок, прикрепленный к небольшой жаровне.
– Непростительно, когда священник хочет отнять жизнь у безвинных божьих тварей! – возражала леди. – Если ваши опыты безопасны – ставьте их на себе, полезайте в корзину и летите. Я все рассчитала: подъемная сила летательной машины достаточна, чтобы поднять мужчину средней комплекции!