– Кому ты рассказала про свои догадки? – жестко спросил второй.
– Пока никому. Но если я не вернусь к ним, то узнают все.
– Как?!
– Тогда увидите.
– Она нас просто запугивает. Предлагаю запереть ее и подождать. И, если ничего не случится, завтра сбросим в поток, – холодно вынес приговор второй.
– А если случится? Всех в поток? – саркастически хмыкнул четвертый. В способностях Дисси находить хитроумные решения он уже не сомневался.
– Дисси… но ты ведь могла сказать это там, в Изагоре! – Старший поймал, наконец, всё ускользающую от него мысль. – Ну а если бы убедилась, что мы не готовим никакого подвоха твоей стране, так и вообще могла смолчать!
– Лародель рассказывала, – посмотрев на него с жалостью, как на маленького, объяснила знахарка, – что те, кто вернулся, ничего не помнят. Значит, у вас есть сильные маги, они и желания исполняют. Поэтому там вы меня просто заставите забыть про все. А сейчас среди вас магов нет, вот потому и сказала, чтоб быть уверенной, что своим умом решаю, а не с чужой подсказки.
– Ты так хорошо все продумала, – съязвил обозленный ее предусмотрительностью второй, – но одного все же не учла. Что мы можем тебе сейчас всё, что хочешь, пообещать, ведь проверить-то ты не сможешь!
– Я за твоими родичами не один день наблюдаю, – укоризненно глянула на него в ответ Дисси. – Если бы не верила, что они поступят честно, дальше этой крепости вы б не ушли.
– Да что ты могла бы нам сделать?! – еще самоуверенно веселился второй, а старший, глядя в загадочно прищуренные глаза знахарки, уже весь облился холодным потом.
Вот же вархарья баба, обошла со всех сторон! Да она легко могла их сегодня потравить как котят, стоило лишь захотеть! Значит, действительно верит в его порядочность, раз выложила всё что думает, и не побоялась ни за себя, ни за подруг. Каким же нужно быть циничным негодяем, чтобы обмануть такое доверие?!
– Дисси, – сдирая с головы маску и отирая ладонью мокрый лоб, твердо произнес старший, – я клянусь тебе своей жизнью, что ничего плохого против твоей страны мы не замышляем. А почему пользуемся помощью ваших женщин, обещаю рассказать, когда прибудем в Изагор. Ты согласна?!
– Да, – кротко улыбнулась знахарка. – Я могу идти?
– Иди. Четвертый тебя проводит, – устало кивнул первый.
Этот разговор выжал из него столько же сил, сколько берет хороший бой на мечах. И дело вовсе не в том, что он потерпел в этот раз поражение от простой женщины. А в том, что в глубине души он и хотел его потерпеть. Уж больно редкой и светлой личностью оказалась эта немолодая знахарка, раз к ней так тянулись и юные несчастные девчонки, и его воины.
– С чего это вдруг ты решил дать ей клятву?! – недовольно проворчал второй. – Припугнуть нужно было хорошенько, посадить на ночку в холодный погреб, завтра была бы ручная.
– Дьёрджес! – Только когда очень сильно гневался, отец называл его истинным именем, да и то не в походе. – Даже с теми женщинами, что обычно попадают в наши обозы, не стоит обращаться как с рабынями! Это не их унижает, а нас! А уж если случайно попала вот такая незаурядная женщина, то и относиться к ней следует соответственно! Она ведь честно пришла с нами говорить, а могла, сделав свои выводы, просто сыпануть чего в котел! С ее знаниями это проще простого! Неужели ты не понял?
Только теперь до второго дошло, что угрозы Дисси были не просто бабьей болтовней.
– И как же мы теперь будем… есть ее стряпню?! – обмер он.
– Спокойно. Потому что я свои клятвы всегда выполняю. А если со мной что случится, выполнишь ты.
– Или я, – твердо сказал от двери четвертый, услышавший конец разговора.
Сразу после ужина пришел третий обоз. Гулявшим по двору женщинам по обыкновению велели уйти в комнату, и только Дисси, хлопочущую под навесом, четвертый попросил остаться, чтобы приготовить что-нибудь на скорую руку перекусить приехавшим.
– Если Сем не занят, пусть воды принесёт, – согласно кивнула знахарка.
Теперь, когда она договорилась с ними в основном, можно побыть и милой, сговорчивой женщиной, до конца поверившей своим нанимателям. А о том, что у нее насчет этих самых нанимателей имеется еще целая куча не до конца проверенных догадок, они не должны даже заподозрить. И она сделает все, чтобы этого не допустить.
По крайней мере, никто из тех, кто знал ее в прошлой жизни, никогда бы не поверил, что тихая, незлобивая знахарка может десятилетиями хранить такие тайны, за которые легко поплатиться жизнью. Взять хотя бы давний случай, когда к ней почти одновременно прибежали за помощью две соседки. С ужасом обнаружившие, что ждут детей. Причем так уж у них получилось, что несмотря на наличие законных мужей, детки были прижиты во грехе. Одна стояла перед второй на коленях, умоляя простить, что соблазнила ее мужа. Зато вторая согрешила с братом соперницы. И если у второй было уже двое детей, то первой их богиня не дала, как теперь стало понятно, по вине мужа. Лишать жизни нерожденных деток знахарка бралась только в самых крайних случаях. Потому и этим наотрез отказала, но позже, поразмыслив, предложила рискованный план. Женщинам долго колебаться не пришлось, сроки поджимали. Тогда она и начала подготовку. И, едва заметив у одной первые признаки приближающихся родов, немедля заперла в своей избе обеих. Несколько дней Дисси никого не пускала в дом, объясняя, что якобы кто-то навел на беременных порчу, и она с ней борется, а сама тем временем усиленно поила женщин разными снадобьями. И добилась-таки своего. Детки родились с разницей всего в сутки. Она поменяла их местами и только тогда впустила перетрусивших, взволнованных отцов. Теперь дружные мальчишки уже бегают в храмовую школу, и никто из сельских сплетниц даже не усомнился, что они не родные своим матерям. Светленький как две капли похож на отца, ну а темненький пошел в материну родню.
Дисси легко усмехнулась старому воспоминанию и с любопытством пригляделась к прибывшим с третьим обозом женщинам. Если в первых обозах было большинство уроженок северной и центральной части страны, то здесь наблюдались в основном метиски от браков с захваченными или купленными в Тергиле смуглыми женщинами. Хотя с последней повозки сошли, боязливо кутаясь в покрывала, и две чистокровные тергилянки. Проходя мимо, они окинули Дисси настороженными взглядами черных глаз. «Вряд ли они выбрали этот путь по доброй воле, – вздохнула знахарка. – Скорей всего муж или родственники послали, заработать денег». Совершенно случайно, по привычке, она потянула носом, ожидая почуять обычно сопровождающий женщин из Тергила запах капьокки, которой они натирали для свежести свои тела.
И застыла на миг, ошеломленная случайно сделанным невероятным открытием. Но мгновенно собралась, прикидывая, как быстрее и точнее поступить в этой ситуации. Выручил стук ведер, поставленных на скамью Семом.
– Сем, быстро ко мне, – стараясь не менять выражения лица, тихо скомандовала она таким тоном, что парень вмиг оказался рядом.
– Что случилось?
– У тебя есть такой свисток, как у четвертого? Быстрей!
– Да.
– Свисти! Свисти, тебе говорю!
Парень, никогда до этого момента не видевший знахарку в таком волнении, выхватил из-за пазухи свисток и спросил:
– А что сказать?
– Те две женщины в покрывалах не должны попасть в общую комнату!
Сем поднес свисток к губам и несколько раз беззвучно дунул.
– Они говорят, почему?
– Некогда объяснять! Пусть запрут отдельно, иначе будет беда!
Сем засвистел снова, а Дисси тем временем с отчаяньем следила, как толпа путниц во главе с провожатым приближается к двери, за которой спокойно укладывалось спать больше полусотни женщин, даже не догадывающихся о том, что эти минуты в их жизни могут стать последними.
Но, наконец, стражи приняли какое-то решение, несколько из них подошли к женщинам и стали разводить путниц по двое к разным дверям. Показавшиеся знахарке подозрительными путницы были отправлены в отдельное помещение одними из первых, и едва дверь за ними закрылась, как Дисси бросилась к остальным. Во избежание страшной ошибки она должна была проверить всех. Сем, больше всего переживавший, что над ним будут подсмеиваться за ложную тревогу, мчался за ней. Пройдя мимо вновь прибывших женщин, знахарка тщательно изучила идущие от них запахи и облегченно вздохнула. Вполне нормальные женщины. Правда, одна, похоже, серьезно больна, другая ждет ребенка. Тогда понятно, почему она бежала сюда, на юге нравы строги, если безмужняя вздумает родить, поборники морали выведут на площадь и закидают камнями.
– Дисси, что случилось? – не скрывая недовольства, поинтересовался старший, останавливаясь рядом.
– Они не женщины. Те двое, – глядя как закрывается дверь за последней тергилянкой, выдохнула взволнованная знахарка. – Или амулеты… или что другое… но они жрецы Тосшита.
– Они не женщины. Те двое, – глядя как закрывается дверь за последней тергилянкой, выдохнула взволнованная знахарка. – Или амулеты… или что другое… но они жрецы Тосшита.
– Не может быть! – побледнел командир и в этот момент за воротами раздались отчаянные крики.
Спешно натягивая на голову свою маску, он рванулся на стену. Дисси, не раздумывая, помчалась следом. А вдруг там кого придавило или еще какая беда?!
Все оказалось намного серьезнее. Несколько десятков внезапно вспыхнувших факелов окружили оставшиеся не разгруженными телеги. Державшие их люди гарцевали на конях, а неслышно подобравшиеся пешие бойцы прижимали мечи к распростертым телам возниц и воинов надзора, захваченных врасплох.
Один из всадников выехал ближе к воротам и махнул стрелой с привязанным к ней алым лоскутком. Это был всем известный знак, если противники не захотят договориться, он клянется убить всех заложников.
– Нужно звать Астру, – едва увидев лоскут, чуть слышно прошептала Дисси, абсолютно уверенная, что слух изагорцев намного острее человечьего.
Первый свирепо сверкнул глазами на невесть откуда взявшуюся незваную советчицу, но она ответила таким безмятежным взглядом, что он чуть не поперхнулся. А заметив, что Сем, неотступно следующий за Дисси, так быстро сорвался с места, словно получил приказ лично от него, подавил тяжелый вздох. Не до знахарки сейчас, но потом он с ней обязательно разберется.
Глава 9
Командир спокойно сложил руки на груди и шагнул вперед, давая понять, что готов выслушать требования нападавших. Ему не требуется сейчас отдавать стражам никаких указаний, расписанные до мельчайших подробностей инструкции действий при подобной ситуации заучены ими наизусть. Не первый раз обнаглевшие любители чужого имущества пытаются оттяпать себе жирненький кусочек. И каждый раз, разметав врагов в клочки, командир воинов Изагора проводит тщательный разбор подробностей бандитских действий. А все их уловки анализирует и вносит очередные коррективы в инструкции. Поэтому, чем дольше они будут сейчас вести переговоры, тем полнее будет успех операции возмездия. Ведь накопить, подобно ему, опыт таких сражений бандиты просто не имели никакой возможности. Некому было рассказывать о происшедшем. А скрывать следы расправы с врагами они за эти столетия научились в совершенстве. Тем более что эту землю им подарил еще прапрадед нынешнего короля, особо указав в декрете, что всех, нарушивших границы без их ведома, изагорцы могут наказывать по своему усмотрению. Они, разумеется, постарались донести эту подробность королевской дарственной до каждой деревни. И что же?! Каждые лет пятнадцать-двадцать находится очередной жадный до чужого добра скептик, желающий проверить на своей шкуре их могущество.
Один из всадников в низко надвинутой на лоб шляпе и с обвязанной шарфом нижней частью лица, поставил перед собой скрученного пленника и, нагнувшись к нему, начал диктовать свои условия. Стоящие на стене стражи застыли как замороженные, пытаясь чутким слухом поймать каждое слово еще до того, как его прокричит переводчик. Заложники тоже затаились. Сейчас будет решаться их судьба, и одной богине известно, захотят ли эти загадочные изагорцы выкупать их жизни. За извоз ведь они уже рассчитались, значит, никаких обязательств перед бывшими наемными работниками не имеют.
– Господин… хм… в общем, господин говорит, что у вас есть вещи принадлежащие ему, – уныло прокричал переводчик, заранее представляя себе собственный погребальный костер. – И если вы их не отдадите, то очень пожалеете. Нет, господин разбо… нет! Не бейте меня! Я хочу сказать, то есть это он говорит, что вы не просто пожалеете, вы будете… ну в общем… ну он вас накажет… Нет! Я так и сказал!
Старший продолжал молча ждать, стиснув зубы, наблюдая, как предводитель нападающих колошматит тяжелым сапогом беззащитного заложника.
– Господин велит вам отдать амулет, украденный у него воровкой Бини-пчёлкой, вместе с девицей, и девицу куэлянской нации с татуировкой… ой! На руке.
– Какие он может предоставить доказательства, что всё это принадлежит ему?! – неожиданно звучно произнес старший, и Дисси уважительно покосилась в его сторону.
Интересно, а какие еще тайны, кроме такого голоса, он прячет за обликом простого охранника?!
Рядом презрительно фыркнула Астра, начиная играть на пальцах какую-то свою игру.
– Что ты хочешь делать? – скорее для ушей старшего, чем для удовлетворения собственного любопытства спросила Дисси.
– Как нужно будет, сразу заморожу тех, что приготовились резать возчиков, – так же неслышно отозвалась магиня.
Дисси заметила легкий кивок старшего, незаметно дающего позволение на такие действия, и усмехнулась. А ведь только пять минут назад сверкал из дырок в маске прямо-таки зверскими глазами, не посчитав ее советы достойными своего вниманья.
– Честное слово герцога Дейризи, которому амулет подарила принцесса Лародель и слово эмира Тергила, – кричал перепуганный переводчик.
– А какие ты можешь представить доказательства, что имеешь право говорить от имени герцога и эмира?! – слегка презрительно произнес первый, понимая, что эти свитки у главаря наемников, скорее всего, есть.
И потому дело сейчас вовсе не в них. А в сути требований, предъявленных бандитами. Можно, конечно, отдать и Бини вместе с её амулетом, и Анжийту, и это, если рассуждать абстрактно, самый выгодный с политической точки зрения вариант. Но тогда придется разбираться с оставшимися пятью из дружной семерки наемниц, а это целый букет проблем. Но и в этом самое главное, все же не сверкающие презреньем глаза знахарки, не молнии магини и даже не полный провал планов четвертого насчет принцессы. То, чего никогда он не переживет, если пойдет на сговор с наглыми наемниками, это потеря доверия и уважения седьмого. Который никогда не простит деду выдачи своей первой возлюбленной. Ведь всем ясно, что ждет девушку в случае захвата. Жадноватый герцог постарается отыграться на ней за каждую потраченную серебрушку!
Поэтому наглый вожак банды беспринципных наемников, махающий сейчас какими-то бумажками, даже еще не догадывается, для кого завтра утром не встанет из-за гор светило. Как не догадывается и о том, что его банда уже окружена и воины ждут только приказа командира.
– В этих свитках все написано, и они заверены личными печатями герцога и эмира, – хрипло и уныло надрывался несчастный переводчик, слишком хорошо знавший, что ни разу не вернулись отсюда назад те, кто пытался заставить изагорцев чем-то поделиться.
Уж они-то, возчики, наслышаны про всех, кто проезжал, бряцая оружием, через расположенные вдоль дороги деревушки. Только никого из них никто не видел возвращающимися назад.
– А герцог, заверяя своей печатью твои бумажки, соврал! – вдруг выкрикнул почти рядом с командиром звонкий девичий голос, и стройная золотоволосая фигурка шагнула ближе к парапету. – Я, принцесса Лародель, объявляю, что никогда не дарила герцогу Дейризи амулет эльфийской защиты! Также заявляю, что оставляю амулет за перенесенные душевные страдания девушке по имени Арбиния, известной как Бини-пчёлка!
У старшего даже дух перехватило при первых звуках этого голоса. Кто посмел пустить её на стену?! Да и вообще, почему они все не заперты в своей комнате?! Ну, седьмой, похоже, тебя завтра ждет хорошая выволочка! Второй таких нарушений дисциплины, в отличие от своего отца, никому не прощает!
– А это еще что за самозванка?! – главарь наемников наконец-то заговорил в полный голос.
И голос этот оказался не только презрительно дерзок, но и до противного знаком и первому, и принцессе. Она сдавленно охнула и пошатнулась, но ее вовремя поддержали крепкие руки неизвестно как оказавшегося рядом четвертого.
– Дель, возьми себя в руки! – рыкнул под ухом принцессы сердитый голос знахарки. – И не молчи!
Но принцесса и сама уже опомнилась. И снова разозлилась, ах, так вот какие у него срочные дела! Выследить Бини и отобрать амулет! А ведь какими несчастными глазками глядел, рассказывая ей, как он хотел бы сопровождать ее на воды, если б не неотложные, очень важные государственные проблемы! Не знал только, что она в тот момент ему уже и на медяк не верила!
– Как же ты, милый, мог не узнать мой голос? – язвительно крикнула Дель, подавшись вперед. – Сам ведь твердил, что такого звонкого, как у меня, нет во всем королевстве?! Как и нет глаз, синей моих, и волос золотистее? И почему ты вообще здесь, охотишься за тем, чего я тебе не дарила, у тебя же столько дел, что даже некогда было проводить невесту на воды?! Вот и прозевал момент, когда я свернула не в ту сторону!
– Лари… – Герцог наконец-то сообразил, что теряет значительно больше, чем предполагал, отправляясь в этот набег. – Как ты могла?! Ты не подумала, что будет с твоим отцом?! Если тебе плевать на мои чувства…