– Действительно, – поддержал ее Колька. – Стоит дом. Мы там живем…
– Нет его! – возбужденно выпалил Глеб. – Я сам видел. Еще по весне сети ставил, специально мимо него проплыл. Мостки все под воду ушли, ни одной лодки не осталось, вместо дома черный скелет стоит. Мне батя рассказывал, что хотели они тогда стены растащить, да побоялись. Они и так-то страху натерпелись. Как дом загорелся, все вокруг выть и скрежетать начало, земля задрожала, а по воде здоровущие волны пошли. Мужики еще беспокоились, что эти волны огонь затушат. Что их специально русалка нагнала. Но вроде все обошлось.
– Что вы его слушаете? Он все выдумывает! – снова закричала Алька. – Не было ничего этого! Стоит дом! И Андрей Геннадиевич жив!
Ребята вновь оглянулись на нее.
Девочка так и не повернулась и сидела, уперев руки в песок. В правой была зажата кукла в синем комбинезончике, со светлыми кудрявыми волосами.
– Бабкина, ты чего? – удивленно забормотал Спиря. – Не волнуйся ты так. Мы сейчас все выясним, кто жив, а кто нет. Наковальня, чего молчишь?
Вовка, не отрываясь, смотрел на куклу, на побелевшую от напряжения Алькину руку. Кукла повернула в его сторону голову и распахнула небесно-голубые глаза.
– А ты, местный житель, чего замолчал? – не унимался ничего не замечающий Колька. – Вставай, довезешь нас до того берега, а там разберемся, что и где происходит. И ты, Бабкина, шевелись, хватит сидеть.
– Убирайтесь отсюда! – завизжала Алина, вскакивая. Теперь стало особенно заметно, что все ее тело стало белым. Вовка машинально сделал несколько шагов в сторону. Ему вдруг страшно захотелось взглянуть девчонке в лицо. Но он успел заметить только профиль – совершенно белый, с блестящим стеклянным глазом, со впалыми серыми щеками, с туго скрутившимися в колечки желтыми завитками волос, в которые были вплетены зеленые ленточки, очень похожие…
В Наковальникова тут же что-то полетело, а сама Бабкина что есть духу побежала прочь. По дуге обогнула берег с замершими ребятами, с разбегу прыгнула в воду.
Опешивший Спиря только и смог, что поднять руку. Слова застряли у него в горле.
– Ма-ма! – раздалось у самого Вовкиного уха.
Он осторожно скосил глаза и увидел, как по его спасжилету ловко карабкается кукла, которую в него бросила убегающая Алька. Глаза куклы нехорошо блестели, рот раскрывался в широкой белозубой улыбке. С чавкающим звуком руки прилипали к жилету и с таким же противным чмоком отлипали. Кукла явно подбиралась к его горлу.
– Дьявол! – первым заорал Глеб, снова подхватывая весло и занося его над замершим Наковальниковым. Размахнулся он от всей души и, наверное, убил бы опешившего Вовку, но тут вовремя опомнился Спиря. Он поднырнул под руку парня, ударил его по локтю, выбивая весло, и вместе с ним повалился на песок.
Глава VI Дом с привидениями
Парус плескался на воде. Катамаран кое-как прикрепили к правому борту моторки, и, чтобы его все время не заносило под мотор, идти пришлось на самом малом ходу. Глеб с Колькой друг на друга не смотрели. У обоих на лицах красовались синяки. Вовка сидел, понурившись, перед ним к лавке была привязана кукла.
Поначалу Глеб категорически отказывался брать колдовскую игрушку с собой.
– Потопит она нас, – бурчал он, замывая царапины после драки со Спиридоновым.
Вовка неуверенно поддел лежащую на земле куклу. После падения она замерла и оживать, судя по всему, не собиралась. Ее кукольные в полосочку зрачки бессмысленно смотрели в небо, помятый комбинезончик и рубашечка были запачканы в песке, в волосах застряли зеленые ниточки водорослей. Перепуганный Вовка отшвырнул ее сначала в воду, но потом решил вытащить на берег.
– Выброси ее, выброси! – зудел над ухом Глеб. – Я с ней никуда не поплыву!
Но Наковальников решил ее оставить.
– Может пригодиться, – пробурчал он, снимая веревку с катамарана и крепко прикручивая куклу к лавке. – Может, Алька появится.
Странное исчезновение Бабкиной совсем не укладывалось в его голове. Куда она могла уплыть? За всей этой суматохой вокруг куклы, шума из-за драки он не успел заметить, в какую сторону она подалась.
– Ну, Бабкина-то, а? – воскликнул Колька, распрямляясь. – Какой номер выкинула?
– Нечисть это, нечисть, – на одной ноте тянул Глеб. – Кто же еще? И кукла оттуда. Из преисподней. Выкинь ее, а? – в сотый раз попросил он у Вовки. Но Наковальников только упрямо замотал головой.
– Да какая же она нечисть, если мы с ней весь день провели – и ничего? – настаивал на своем Спиря.
И только сейчас в Вовкиной голове стали складываться все те странности, что он успевал раньше замечать, но не понимал. Это же Колька говорил про хорошую связь старика с загробным миром – так оно и получается. Или Алькино бесстрашие? Конечно, чего ей бояться, если она уже мертва.
Мертва…
Вовка замотал головой.
Не то! Так не может быть! Она его спасла! Она помогла дверь в каморку открыть. Бред, бред!
Но лежащая перед ним кукла доказывала, что никакой это не бред, а самая настоящая правда. Страшная и очень неприятная.
– Как же хозяин может жить, если он того… покойник? – подал голос Колька. – Трупаки в земле лежат, разлагаются, их черви грызут… Как же он может бегать?
– А он не труп. – Глеб уверенно вел моторку вперед. – Привидение. Его тело давным-давно рыбы слопали.
– Как слопали? – нахмурился Спиря.
– Так он первый здесь и потонул. Как приехал, через месяц и кувыркнулся с лодки. Рыба у него большая попалась, она его за собой и потянула. А к вечеру он возвращается как ни в чем не бывало, живехонький. Сказал, мол, спасся, смог выплыть. А он и выплыл, только уже мертвяком. Мужики говорили, что там, на дне, он душу свою выкупил. Испугался сильно, что вот так сейчас возьмет и помрет. Поэтому тело осталось, а дух его вернулся. Или наоборот – душу продал, чтобы остаться жить.
– Что ты тут байки рассказываешь? – прервал Глеба нетерпеливый Колька. – Кто чего выкупил? Если человек тонет, то он тонет насовсем. Не может он потом вернуться.
– Кто-то не может, а у кого-то и получается.
Увлеченный рассказом, Вовка не сразу заметил, что вода рядом с ним как-то подозрительно плещется. Уже готовый ко всяким гадостям, он медленно повернул голову.
Цепляясь за борт синюшной рукой с длинными черными ногтями, наполовину высунув из воды тощее серое тело, в лодку бесшумно забиралось жуткое существо. С зеленых волос-водорослей капала вода и с легким шипением тут же испарялась. Существо уже ухватилось за веревку, которой к лавке была привязана кукла.
От удивления потерявший дар речи, Наковальников отшатнулся. Качнула низкими бортами моторка. Реакция Глеба была мгновенной – он снова выхватил весло и со всей силой опустил его на костлявую спину существа. Оно взвыло, запрокидывая голову. На Вовку смотрели голубые глаза Бабкиной.
– Убирайся! – выкрикнул Глеб, сдергивая куклу с лавки. От рывка у старой игрушки оторвалась голова и покатилась по дну лодки. – Забирай свое барахло!
Сначала в существо полетела нижняя часть куклы, потом – голова. Поймав то и другое и прижав все это к себе, существо спиной упало в воду. На Вовку последний раз посмотрели голубые глаза, искривились в улыбке пухлые губы. И все исчезло.
– У-у-у, дьявол! – Глеб погрозил кулаком взбаламученной воде и победно оглянулся.
– Здорово ты ее, – только и смог прошептать Колька.
Глеб не стал упиваться своей победой, он снова плюхнулся на лавку и прибавил газу.
– Значит, так, – быстро заговорил он. – Я прямо к этому берегу не пойду, высажу вас рядом. Там шлюз, закрытая территория, но вы пройдете. По створкам переберетесь на другую сторону. До станции будет километра три.
– Как же мы пойдем – босиком и в плавках? – рассматривая свои голые ноги, спросил Спиря.
– Это уже не моя забота, – не глядя на него, пробормотал Глеб – после победы над русалкой он чувствовал свое преимущество. Теперь с ним спорить было трудно. Было видно, что сделает он все равно по-своему. – Вы хотели на этот берег – я вас привез. Хотите, возвращайтесь обратно. Только это уже без меня. А как помрете, к нам не приходите. У нас мужики хорошо веслами орудуют. Головы вам поотшибают. Придется вам без голов людей пугать. Поняли?
– Ты нас в покойники-то не записывай, – снова стал злиться Спиря. – Это мы еще посмотрим, кто дольше кого проживет…
Но тут он замолчал, потому что из-за поворота показался хорошо знакомый залив. Полузатопленные мостки стояли на месте. А вот дома действительно не было. Вместо него стояли четыре обгоревшие стены, без крыши, с черными провалами разбитых окон. Вокруг останков разросся бурьян и широколистные лопухи.
– Я же говорил, – с каким-то облегчением произнес Глеб, прибавляя скорость. – Тикайте отсюда, пока целы.
Когда залив снова скрылся за деревьями, моторка пристала к берегу. Глеб, путаясь в узлах, стал быстро отвязывать катамаран.
Когда залив снова скрылся за деревьями, моторка пристала к берегу. Глеб, путаясь в узлах, стал быстро отвязывать катамаран.
– Бывайте! – махнул он рукой, разворачивая лодку обратно к своему берегу. Затарахтел мотор, к берегу побежали небольшие волны.
Ребята стояли по колено в воде и тупо смотрели ему вслед.
– Что делать будем? – спросил Спиря, подтягивая «Неторопливый» к ближайшим кустам. – Спрячем катамаран и на станцию?
– А как же наши? – прошептал Вовка. – Они тоже исчезли вместе с домом?
– Сбежали уже, наверное. – Колька, пыхтя, запихивал катамаран между ветками. – Мы до станции дойдем, оттуда позвоним. Скажем, что случилась беда. И либо домой поедем, либо кого-нибудь дождемся.
Вовка неуверенно мял в руках Алькин оранжевый спасжилет.
– Может, сходим, посмотрим, – пробормотал он. – Не могли они уйти, не подумав о нас. Там какая-нибудь записочка быть должна. Или остался кто-нибудь.
– Что ты такой вредный? – Колька туго затянул ремни своего жилета. – Пошли, по дороге все решим.
Но дорога у них оказалась настолько сложной, что про обсуждение пришлось на время забыть. Совсем потерявший от страха голову, Глеб высадил их в месте, похуже, чем тот «необитаемый» остров, где они были до этого.
Вся территория шлюза была завалена какими-то железяками и колючками. Так что приятели передвигались очень медленно, поминутно шипя и чертыхаясь от боли.
– Понакидали здесь! – то и дело выкрикивал Спиря, наступая на что-нибудь острое.
Вовка в ответ вздрагивал, сопел и ойкал.
То, что предложил им сделать Глеб, можно было сравнить со «смертельным» номером в цирке. Шлюз состоял из нескольких ворот, преграждающих ход воды. С одной стороны вода – выше, с другой – ниже. По верхнему краю одной воротины он и предложил пройтись ребятам.
– Закрытая территория… – вертел головой Колька. – Где-нибудь в кустах сейчас сидит снайпер и целится аккурат нам в задницу.
Они прятались в высокой траве, наблюдая, как за последним теплоходом закрываются створки и как сквозь щели начинает набираться в шлюз вода.
– И чего эта деревенщина испугалась? – продолжал ворчать Колька. – Высадил бы неподалеку от залива, не пришлось бы бегать кругами. А так…
– Что же ты раньше ему этого не сказал? – прервал Спирины причитания Наковальников. В ответ Колька обиженно засопел.
Вовка высунулся из травы. Вокруг вроде бы никого не было. Казалось, что шлюзы открываются и закрываются сами собой. А почему бы и нет? Если залив заразился бешенством и через паром без остановки идут себе корабли, то водные ворота вполне могут работать без посторонней помощи.
Наковальников, оглядываясь, вышел к краю шлюза.
Стрелять в спину пока никто не собирался.
Под неустанное бормотание Спири он шагнул на узкую площадку шлюза. Ему показалось, что под ногой что-то загудело.
– Вот так живешь, живешь, – бубнил сзади Колька, – а потом на тебя всякие мерзости из воды выскакивают.
Смотреть вниз было непривычно. С правой стороны вода была близко, метрах в пяти, а с левой – далеко-далеко. Вовка так увлекся разглядыванием воды, что обо всем забыл.
Он уже стоял на середине, когда дрожание шлюза усилилось, внутри что-то щелкнуло, и ворота стали расходиться.
В панике Наковальников замер, не в силах решить – бежать ему вперед или возвращаться обратно. Он посмотрел на Спирю. Тот стоял, подняв одну ногу, и в ужасе смотрел на Вовку.
– Прыгай! – заорал он, бросаясь обратно. – Возвращаемся.
– Сейчас, сейчас, – заторопился Вовка, соображая, с какой ноги лучше начать прыгать. – Я уже иду.
Ворота разошлись довольно широко, сквозь образовавшуюся щель стала просачиваться вода. Увидев, с какой высоты эта вода падает, Вовка решился шагнуть. Но было уже поздно. Голая подошва поскользнулась на замусоренной площадке, другая нога поехала вперед, и Наковальников не придумал ничего лучше, чем плашмя полететь в воду.
– Наковальня! – бросился обратно Колька.
Он в два прыжка преодолел половину шлюза, легко перепрыгнул небольшую еще щель, пролетел оставшуюся половину. Его прыжок как будто стал сигналом к тому, чтобы ворота открылись окончательно. Сверху обрушился водопад. В нем скрылся еле заметный всплеск от Вовкиного падения.
Забыв про колючки и шипы, про неизбежный выстрел в спину, Колька мчался по берегу, высматривая в бурлящей воде хоть какой-нибудь знак, что Наковальников жив.
На гребне одной из волн показался жесткий плавник акулы. В другом месте мелькнуло серое тело русалки Бабкиной. Спиридонов прибавил скорость. Добежав до колючей проволоки, он огляделся. Вода стремительно неслась мимо. Больше на ней никого не было видно.
Колька пару раз тряхнул металлическую сетку.
Забор держался крепко.
От отчаяния Спиря чуть сам не прыгнул в бурлящую рядом воду. Но в последний момент вспомнил закон любого забора – какой бы он ни был прочный и надежный, в нем обязательно найдется дырка.
Колючки сетки в кровь рвали кожу, но Колька упорно продирался вдоль решетки.
Через пять пролетов дыра нашлась.
Оставив на колючей проволоке часть жилета, Колька пролез в щель и по более мягкой дорожке побежал к каналу. Отсюда уже виднелся паром. Лебедка была натянута, значит, перевозчик работал.
Спиря вновь спустился к воде – она все еще бурлила, клокоча и бушуя. А это могло означать только одно – если Вовку тащило вдоль течения, то его уже давно пронесло мимо.
– Наковальня! – на всякий случай прокричал Колька.
– Ня! Ня! Ня! – эхом отразилось от деревьев.
– Вовка! – еще громче заорал Спиря.
– Ка! Ка! Ка! – откликнулись вороны.
К эху примешался звон колокольчика. Колька завертел головой. Шлюз закрылся, вода шуметь перестала, на паромных станциях с той и с другой сторон стояли по два человека, но паром еще не двигался. Спиря поднял глаза выше и медленно сполз на землю.
В просветах между деревьями виднелся двухэтажный деревянный дом с ржавой покатой крышей.
Снова зазвенел колокольчик, негромко рассмеялись. Спиря опустил глаза к воде. На противоположном берегу сидел, скрючившись, Вовка и что-то делал. Перед ним склонилось серое тощее изломанное существо со светлыми кукольными волосами и негромко смеялось.
– Наковальня… – еле слышно прошептал Колька, чувствуя, как в голове у него что-то замыкается.
Вовка повернулся. В руках у него была кукла Бабкиной. Вытянув крепежные резиночки, он связывал их, прикрепляя злополучную голову на место.
Как только кукла стала целой, к ней потянулась тощая рука с длинными ногтями. Существо, сидящее рядом с Наковальниковым, зашипело, посмотрело в сторону Спири холодными голубыми глазами и, извиваясь, как ящерица, устремилось к воде. Мелькнул серый силуэт.
– Ты как? – только и смог спросить Колька, когда Вовка заметил его.
– Нормально, – слабо улыбнулся Наковальников. Их слова через канал долетали легко.
– Ты там посиди, я сейчас!
Встав на ноги, Спиря почувствовал, что держат они его с трудом. Через силу добравшись до паромной станции, он плюхнулся на лавку. К его счастью, тут же появилась женщина-паромщица и, не спрашивая ни у кого билета, включила мотор.
Через пять минут паром, недовольно скрипнув, глухо стукнулся о берег. Пассажиры заспешили к выходу. Колька поднялся последним, но, как только он сделал первый шаг по земле, ему тут же захотелось развернуться, вплавь перебраться через канал, бегом преодолеть несколько километров до железнодорожной станции, сесть в поезд и уже через два часа быть далеко-далеко отсюда.
У перил стоял Андрей Геннадиевич. Он ласково улыбнулся Кольке.
– Гуляли? – приветливо спросил он.
Спиря мотнул головой, потому что говорить он сейчас явно не мог.
– Возвращаетесь? – В глазах старика читалось сочувствие.
Колька снова кивнул, чувствуя противную слабость в ногах.
– Проводить?
От одной мысли, что придется идти рядом со стариком, Спирю замутило. Он так активно замотал головой, что чуть не свернул себе шею.
– Да… – протянул хозяин, задумчиво разглядывая расцарапанного Кольку. – А там все искали кого-то… Не тебя?
– Я не терялся! – выкрикнул Спиря, срываясь с места.
Не дыша, он пробежал мимо Андрея Геннадиевича, споткнулся и кувырком полетел к каналу.
– У, черт, – погрозил он на всякий случай рукой воздуху и, прихрамывая, пошел к сидящему неподалеку Наковальникову.
– Дом стоит, – первым делом сообщил он. – Целый. А на станции – хозяин. Живой и здоровый. Нами интересуется. Ты-то как? Что это за чучело рядом с тобой было? Бабкина?
– Она меня опять вытащила. – Лицо у Вовки было растерянным. – Я уже тонуть начал, даже жилет не спасал. А тут она. Глазищами своими смотрит. Я, наверное, сам на берег выскочил. С перепугу. А она еще сзади меня подталкивала, заставляла голову над водой держать. И уже на берегу куклу мне протягивает. Я и отказаться не мог. Она так смотрела… Слушай, а ты тоже считаешь, что она… мертвая?