– Пресса? – на этот раз поинтересовался Блэк.
– Примерно как вчера, может быть, немного больше. Несколько фотографов и минимум одна телевизионная группа.
Блэк с Томасом обменялись взглядами.
Правое предплечье чуть пониже локтя слегка дернулось, из-за чего растопырились пальцы на руке.
Черт, только не сейчас!
– Нам бы не хотелось выглядеть типами, выскальзывающими через заднюю дверь, Ребекка, – сказал Томас. – И прежде всего потому, что здесь пресса. Могут истолковать это так, как будто нам есть что скрывать. Открытость – важная составляющая бренда «PayTag»…
Она кивнула и одновременно аккуратно стала сжимать и разжимать кулак правой руки у себя за спиной, пытаясь остановить тремор.
– Понимаю…
Во внутреннем кармане пиджака начал вибрировать телефон, но Ребекка проигнорировала вызов.
– Чельгрен, мы спускаемся, – произнесла она в микрофон на запястье.
* * *– Это я, – сказал он, когда включился ее мобильный автоответчик, и тут же растерялся, не зная, что говорить дальше. – Я… ну, в общем…
Вдруг ребята в костюмах засуетились. Один открыл дверь стоящего впереди автомобиля, второй прошел несколько шагов вперед к канату и толпе. Оба полицейских в форме похлопывали пальцами по своим ремням в неуверенности, что им следует предпринять. И, как по сигналу, демонстранты вдруг начали скандировать:
Don’t be evil!
Don’t be evil![65]
Закончив вызов, Эйч Пи засунул свободную руку в карман куртки. Пальцы нащупали рукоятку револьвера. Где-то у него за спиной хлопнула тяжелая дверь автомобиля. От этого звука он вздрогнул.
* * *В лифте играла тихая музыка. «The winner takes it all»[66], исполненная на свирели. Очевидно, что по неписаным правилам в лифтах шведских гостиниц должна звучать именно «АББА». Ребекка острожно расстегнула пиджак и правой рукой нащупала пистолет и закрепленную на ремне раздвижную дубинку. Вообще-то надо было надеть бронежилет. Но она, нарушив все принципы, решила этого не делать, и прежде всего потому, что не хотела предстать перед Блэком вспотевшей и распаренной.
Ошибка, причем крупная, поняла она сейчас. Вот черт, нужно сконцентрироваться, привести голову в порядок… Во рту сухо, сердце бьется быстрее обычного. Правая рука так дико трясется, что ей пришлось сунуть ее в карман брюк. Ребекке приходилось до этого выполнять и гораздо более рискованные задачи, чем эта, и, по идее, нервничать теперь она не должна.
В кармане снова вибрировал телефон. Уже в третий раз, так что, кто бы это ни был, он намерен с ней поговорить. Но придется подождать. Сначала – работа.
Лифт встал на нижнем этаже, двери начали медленно открываться. Она глубоко вздохнула.
* * *Толпа скандировала все громче.
Кто-то наступил на один из латунных столбиков, на которых держался канат, из-за чего ограждение закачалось.
Парень в костюме у каната вдруг начал орать: «Отойдите! Отойдите!»
Два полицейских сделали несколько неуверенных шагов вперед. Пальцы Эйч Пи плотно обхватили рукоятку револьвера.
Теперь пути назад нет.
* * *Дверь открылась, и крики стали нарастать, превращаясь в гул. И тут же ему словно заложило уши. Стоявший вокруг него крик слился в глухое бормотание, и все, что он слышал, это собственное дыхание.
Вдооох…
Выыыдох…
Поле зрения сузилось, превратившись в мутный тоннель, и на какой-то миг Эйч Пи не сомневался, что потеряет сознание. Он так крепко сжал рукоятку револьвера, что на ладони образовались мелкие вмятины от его сетчатой поверхности. Сотни болезненных, будто игольчатых уколов вывели его из полузабытья и напомнили о том, зачем он здесь находится.
Что ему нужно выполнить задание.
Последнее…
И тут он увидел его. Самого главного змея.
Марка Блэка.
* * *Как только они открыли дверь, послышался рев. Народ наседал. Ребекка успела заметить людей в масках, белые комбинезоны и взволнованный взгляд Чельгрена; затем – стремительные движения обоих полицейских, раскрывших свои дубинки.
Выходить здесь было ошибкой, причем крупной.
– Назад, мы уходим назад! – заорала она Томасу в его жирный затылок.
Но тот, похоже, не слышал ее и пошел к машине, Блэк – по пятам за ним. Один из столбиков ограждения упал и потянул за собой другой. В этот же миг демонстранты прорвались. Томас мгновенно вырубил первого из прорвавшихся ударом локтя прямо в лицо. Маска треснула, как от удара кнутом, на белый комбинезон хлынул поток крови и слюны. Похоже, Томаса это нисколько не напрягло; он просто толкнул назад беззащитное тело, чтобы расчистить себе пространство. Отвесил еще удар, затем еще один. А потом немного пригнулся и засунул руку под пиджак движением, которое Ребекка слишком хорошо знала. Схватив Блэка за плечо левой рукой, она подтащила его к себе и стала нащупывать на поясе дубинку… Рука тряслась так сильно, что ей было трудно ее ухватить.
В следующий миг Ребекка услышала вопль Томаса.
* * *Он выглядел точно так же, как по телевизору.
Высокий лоб, острый нос и зализанные назад, подернутые сединой волосы. Вблизи присутствие рептилии ощущалось еще сильнее. Эйч Пи почти физически чувствовал, что видит, как из тонкогубого рта высовывается раздвоенный язык. Обнюхивает окружающих, планирует нападение…
Толпа орала, продавливала ограждение. Эйч Пи последовал за всеми. По спине у него струился пот. Вдруг послышался треск, и прямо ему под ноги упал одетый в белое человек, тем самым образовался просвет в толпе.
Маска слетела, открыв белое как мел лицо шокированной женщины. Из носа у нее хлестала кровь, заливая белый комбинезон.
И тут он увидел Бекку. Она стояла прямо за спиной Блэка, держа его за плечо.
Слишком близко…
Он медленно начал вытаскивать руку из кармана куртки…
* * *«ПУ-У-У-ШКА-А-А-А!!!» – заорал Томас, и Ребекка увидела, как он достал свой пистолет. Среди людей в белом она заметила фигуру в темном. Бейсбольная кепка, солнцезащитные очки, многодневная щетина. Кто-то дергал ее за одежду, пытаясь добраться до Блэка…
* * *Вопль раздался слева. Горловое хрипение, которое Эйч Пи едва смог различить. Но он и головы не повернул. Вместо этого продолжил поднимать руку. Взгляд сфокусирован на Блэке.
* * *И сразу все стало как в замедленной съемке. Ребекка различала все до малейшей детали из разворачивающегося вокруг нее сценария. Демонстранты в белом, которых только что избил Томас, кровь на их комбинезонах. Затем – огромный серебристый револьвер Томаса, который тот медленно доставал из кобуры. Демонстранты, оказавшиеся перед ним, подняли руки в попытке защититься.
В толпе она четко видела подозреваемого. Кепка, очки с зеркальными стеклами, темная военная куртка. Рука, наполовину вынутая из кармана…
Затем на несколько секунд он исчез из виду. Ее рука обхватила рукоятку револьвера.
Тремор не проходил. В голове били тревожные колокола, забивая собой все мысли. Что-то во всей этой ситуации не так… Чьи-то руки продолжали цепляться за нее, пытаясь вырвать у нее Блэка.
Теперь револьвер Томаса был наготове, нацелен прямо в мужчину в военной куртке. Но, видимо, на линии огня стояли демонстранты, закрывая ему обзор. Он двинулся немного в сторону, нашел просвет…
Тревожные сигналы превратились в настоящий набат.
НЕ ТО, НЕ ТО, НЕ ТО!!!
И тут среди демонстрантов образовалось свободное место. Мужчина в военной куртке стоит неподвижно в пяти метрах от них. Смотрит прямо на Блэка, прямо на нее. Из кармана медленно появляется его рука. В ней черный предмет.
Инстинкт победил. Быстрые, заученные движения. Достать пистолет, передернуть затвор… огонь!
* * *Откуда-то спереди послышался хлопок.
Достаточно близко, чтобы почувствовать, как лицо обожгло выстрелом.
Тяжелый удар в живот. В следующий миг колени у него подкосились. Крики, панический фальцет со всех сторон вокруг.
Кто-то, подхватив его за шею, оттянул назад. В глазах потемнело.
* * *Народ вопил и в панике кидался на землю. Ребекка увидела, как Томас повернул голову, как он уставился на нее, пока разбегались окружавшие его люди в белом. Она немедленно убрала в кобуру пистолет, дернула Блэка за руку и очень быстро стала пихать его перед собой к краю тротуара и ожидавшим там автомобилям. Чельгрен успел их догнать и помог ей водрузить Блэка на сиденье. Затем они оба запрыгнули в автомобиль.
– Поехали! – прошипела она Чельгрену. – А второй где?
Томас все еще стоял на тротуаре с револьвером в руке и следил за толпой поверх дула, как будто кого-то искал. Один из полицейских что-то прокричал, но она не расслышала, что именно, и нацелил пистолет на Томаса.
– Он сам о себе позаботится, едем, едем!
Чельгрен вдавил газ в пол, и они резко стартовали от тротуара.
– Что, черт возьми, все это было? – прошипел Блэк, когда они уже въехали на мост Стрёмбрун.
* * *Качка, которая так хорошо ему знакома. Он лежал в автомобиле, каком-то минивэне, ехавшем очень быстро. Очень-очень быстро. Автомобиль мотнуло, и его вмяло в стенку, от чего он застонал от боли.
– Он в сознании, – произнес женский голос где-то у него за головой.
Он попытался повернуться, но от усилия в глазах потемнело.
– Нет, снова без сознания…
Это были последние слова, которые он помнил.
Глава 13 Team Fortress[67]
Вертолеты она не любила. Дерганые движения этих машин казались ей какими-то неестественными. Другое дело – самолет, который мягко скользит на воздушных потоках. И ничего страшного не случится, если двигатели вдруг встанут. Пилот опустит нос судна и будет довольно долго планировать, пока не примет меры по решению проблемы. Но если встанет двигатель вертолета, у вас всего несколько секунд на то, чтобы справиться с гравитацией.
Она постаралась встряхнуться от неприятных мыслей и взглянула на часы.
– Осталось десять минут…
Блэк оторвал взгляд от своего «Блэкберри»:
– Спасибо, хорошо…
– От Томаса есть новости?
– Да, он говорит, что с полицией все вопросы решились и что он присоединится к нам в течение дня, приедет на машине.
– Хорошо. – Ребекка глубоко вздохнула. – Так как вы себя чувствуете? – спросила она затем.
– Нормально, – ответил Блэк как-то слишком поспешно. – Очень хорошо, – добавил он. – Извините меня, Ребекка, мне давно следовало вас поблагодарить за ваши действия. Так что же там произошло?
Он старался говорить собранно, но она прекрасно ощущала, что голос у него немного дрожит. К тому же он стал называть ее Ребеккой, а не мисс Нурмен.
– Точно я не могу сказать. Демонстрация вышла из-под контроля, а потому не совсем ясно, что было. Я-то надеялась, что Томас позвонит мне и все разъяснит…
– Он был занят решением вопросов с полицией…
– Да, я понимаю. В Швеции очень строгие законы в отношении оружия; я бы ему заранее все объяснила, если бы он спросил. Но он мне так и не сказал, что вооружен…
– Да, это было немного глупо с его стороны. Томас настоящий служака. Он думает только о моем благе и благе фирмы.
В ответ она только кивнула.
Блэк выпрямился и положил ногу на ногу.
– Но ведь он же так и не выстрелил; надеюсь, это ему зачлось, или как?
– Верно, – ответила она коротко. – Стреляла я.
– А это повлечет за собой проблемы для вас… для нас?
– Пока не знаю. У нас есть лицензия на ношение оружия, и я позвонила дежурному комиссару Стокгольма, объяснила, что произошло и где он может меня найти. Посмотрим, что будет…
Последнее было ложью.
Ребекка прекрасно знает, какой ад ей устроят с объяснениями того, что она сделала. Есть лицензия или нет, стрелять на поражение, когда угодно, особенно в центре города, нельзя. Но как для предупредительных выстрелов, так и для выстрелов на поражение существует одно и то же обязательное условие. Это острая, непосредственная и серьезная угроза жизни или здоровью.
А таковая, несомненно, имела место. Человек в военной куртке держал в руке оружие, о чем, собственно, и заорал Томас, и оно было нацелено на Блэка. И все-таки надо было сделать предупредительный выстрел… Все произошло чисто инстинктивно, и теперь по прошествии времени Ребекке было трудно объяснить, почему она действовала так, как действовала.
Чтобы сделать в критической ситуации все, от нее зависящее, как пыталась она сама себя убедить.
Но все как-то не так. Томаса загораживали другие люди, он ничего не мог сделать. Оружие, преступник – все это как из школьного учебника по необходимой самообороне. Налицо все условия, необходимые для стрельбы на поражение. Но в давке стрелять в преступника, не рискуя попасть в невинных людей, невозможно.
Это, безусловно, так.
Ребекка взглянула на свои руки, обхватила колени, чтобы прекратился тремор. И тут заметила, что Блэк по-прежнему на нее смотрит. Внимательно изучая ее лицо так, что ей стало от этого неприятно, а затем опустил взгляд на ее руки.
– Адреналин, – пояснила она. – Скоро пройдет…
На мгновение у нее возникло чувство, что он видит ее насквозь. В наушниках послышалось: «Две минуты до посадки!»
– Ну, ладно, – сказала Ребекка и слегка улыбнулась Блэку. Но он на ее улыбку не ответил.
* * *Он то приходил в сознание, то снова терял его. Несколько раз слышал какие-то голоса, разговоры, шедшие над ним.
– Он чертовски плох…
– Сколько ему ввели?
– Тройную дозу, больше я не решаюсь…
– Ты говорил с Источником?
– М-м-м…
– И?
– Говорит, что мы должны привести его в чувство. Альтернатив нет…
– О’кей… и что теперь?
– Подождем…
– Мы что-то еще знаем об этом месте?
Шуршание бумаг где-то слева от него. Уже минут пять Эйч Пи был в сознании, но глаза не открывал. Где-то над левым ухом он слышал ритмичное пищание. Он догадался, что это какое-то техническое средство, измеряющее его пульс. Лучше всего не двигаться, глубоко и медленно дышать.
В этом помещении были еще двое, мужчина и женщина. А сам он лежал на чем-то вроде койки или стола в метре от них. Легкое тянущее ощущение в сгибе правого локтя указывало, видимо, на наличие там иглы капельницы, но в остальном ощущения во всем теле были на удивление приличные.
Здесь как-то странно пахло – эфиром и чем-то еще сладким, мускусным, запах, который он не мог опознать.
– Для начала, она очень большая, гораздо больше, чем мы предполагали. Посмотри вот…
Снова женский голос, затем шуршание бумаги, которая, как догадался Эйч Пи, была каким-то чертежом.
– Хм, а красные обозначения – это?..
Мужской голос звучал знакомо, но он никак не мог его идентифицировать.
– Красные точки – это охрана, голубые – камеры, желтые – различные виды сигнализации…
– О’кей… и все это – информация от Источника?
– Йес!
– Ты ему доверяешь?
– Он никогда не давал мне повода сомневаться. Все, что он сообщал нам до этого, было верно на сто процентов. Посмотри хотя бы на этого беднягу…
Эйч Пи не сразу понял, что женщина имела в виду его.
– Я по-прежнему сомневаюсь. И в нем, и во всем предприятии.
Снова мужской голос, немного занудный и от этого до боли знакомый. Эйч Пи боролся с искушением открыть глаза и повернуть голову. И вдруг заметил, что пиканье стало гораздо интенсивнее. Вот блин, нужно снизить обороты.
Глубокий вдох и долгий выдох, тихо и спокоооойно.
Ему хотелось послушать еще, попытаться понять, что, черт возьми, происходит.
– Значит, шесть этажей, – продолжила говорить женщина.
– Тридцать метров вниз в глубь горной породы, каждый этаж как ступица колеса с пятью расходящимися спицами-тоннелями, каждый – пятьдесят метров длиной. Пять на пятьдесят, получается двести пятьдесят, умножить на шесть этажей…
– Полтора километра. До хрена места…
– Каждый тоннель к тому же десять метров шириной, что означает, что там может поместиться несколько рядов серверных стеллажей. Скажем, по два прохода для обслуживающего персонала в каждом, а каждый стеллаж глубиной где-то метр, да? Получается…
– Минимум пять километров, может, и больше. Пять километров серверов, черт, вот это мощности!
В мужском голосе слышалось легкое возбуждение.
– Хватит, чтобы покрыть…
* * *– …потребности в безопасном хранении данных всей Европы.
Региональный директор сделал паузу, чтобы эта информация смогла дойти до слушателей. Было похоже, что это произвело сильное впечталение на всю сотню гостей. Сама Ребекка слушала пресс-конференцию вполуха.
На огромном экране мелькали данные о складских мощностях хранилища, перемежаясь время от времени фотографиями самого объекта. Она аккуратно потянулась и воспользовалась моментом, чтобы проверить сообщения на мобильном телефоне. Но во «Входящих» ничего не было, а звонок, пропущенный ею в лифте «Гранд-отеля», похоже, даже не был зарегистрирован. Очень странно.
В отличие от летней жары снаружи, здесь внутри воздух прохладный, и, несмотря на то, что они находились на поверхности земли, она ощущала запах горной породы – примерно такой, как в прорубленном в скале стокгольмском метро. Вполне логично…
Раньше, во время холодной войны, здесь располагался подземный центр управления, об этом она прочла в газетах. Как и сказал Чельгрен, от сооружения ведет длинный тоннель, предназначавшийся как для эвакуации, так и для прокладки всевозможного кабеля, и выходит он к артиллерийским бункерам на побережье, в паре километров отсюда.
Теперь по этому тоннелю из Балтийского моря доставляется вода для кондиционирования воздуха в подземных помещениях. Все это в комбинации с прохладным шведским климатом, неограниченным и надежным доступом к электричеству и хорошо развитой информационной сетью, очевидно, и стало одной из основных причин, почему решили все это разместить именно в Швеции, бла-бла-бла…