— Я думал, что эта планета находится в другой системе, — сказал Брискин. — Значит, намеки в прессе оказались справедливы. И все же я буду рад полететь с тобой. Спасибо, что разрешаешь.
— Не относись к этому слишком серьезно, — заметил Вудбайн.
— Но тот мир обитаем, — сказал Джим.
— Лишь отчасти. Постарайся мыслить позитивно. Это великое событие, встреча с совершенно иной цивилизацией. Я искал ее сорок лет в трех звездных системах.
— Ты прав, конечно, — помолчав, согласился Джим. — Мне просто трудно привыкнуть к новой реальности, дай немного времени.
— Ты жалеешь теперь о своей чикагской речи?
— Нет, — ответил Джим.
— Надеюсь, твоя позиция не изменится. Кстати, мы нашли еще кое-что. Смотри. Пока никто в «ЗР» не понял, что это означает. — Он положил перед Джимом глянцевую фотографию. — Это было внутри планера, явно спрятанное. Лежало в кожаном мешочке.
— Камни? — спросил Джим, вглядываясь.
— Алмазы, сырые, необработанные. Извлеченные прямо из земли. Вывод — у тамошних жителей есть драгоценные камни, но они не знают, как их резать и шлифовать. Так что, по крайней мере, в этой области они отстают от нас на четыре-пять тысячелетий. Что ты скажешь о цивилизации, которая может построить планер с поршневым двигателем и компрессором, но не научилась обрабатывать драгоценные камни?
— Не знаю… — признался Джим.
— Завтра мы возьмем с собой несколько отшлифованных камней. Алмазы, опалы, золотое кольцо с рубином, подаренное женой одного из вице-президентов «ЗР». Еще мы возьмем вот это. — Вудбайн развернул перед Джимом рулон бумаги. — Чертеж очень простой, но эффективной турбины. И это. — Он развернул на столе другой рулон. — Чертеж парового двигателя средней мощности, использовавшегося в качестве вспомогательного привода при горных разработках в тысяча восемьсот восьмидесятые годы. И конечно, мы постараемся доставить сюда нескольких тамошних технарей, если таковые у них имеются. Тэрпин, например, хочет устроить им экскурсию по компании. Потом, вероятно, он покажет им Нью-Йорк.
— Правительство каким-то образом пыталось к этому подключиться?
— Насколько я понимаю, Шварц спрашивал об этом Тэрпина. Не знаю, что ответил Тэрпин, но последнее слово остается за ним. В конце концов, именно «ЗР» решает, каким образом использовать проход, и Шварц прекрасно это понимает.
— Ты мог бы приблизительно определить уровень тамошней культуры, по нашей хронологии? — спросил Джим.
— Само собой, — ответил Вудбайн. — Где-то между тремя тысячами лет до нашей эры и тысяча девятьсот двадцатым годом нашей эры. Устроит?
— Значит, эту чужую цивилизацию невозможно поместить в какие-то временные рамки, позволяющие сравнить ее с нашей?
— Завтра это станет известно, — сказал Фрэнк. — Или, чего я совершенно не исключаю, мы узнаем, что они настолько отличаются от нас, что могли бы с тем же успехом жить в какой-нибудь другой звездной системе. Что это какая-то совершенно внеземная раса.
— С шестью ногами и внешним скелетом, — пробормотал Джим.
— Если не хуже. Возможно, рядом с ними Джордж-Уолт покажется самым обычным человеком. Знаешь, что нам стоило бы сделать? Взять Джорджа-Уолта с собой. Сказать этому народу, что он наш бог, что мы ему поклоняемся, и лучше, чтобы они тоже так поступали, ибо иначе он ниспошлет на них радиоактивный дождь, после чего они вымрут от лейкемии.
— Вероятно, они еще не достигли уровня, который позволил бы им овладеть атомной энергией, ни в промышленных, ни в военных масштабах, — заметил Джим.
— Судя по тому, что я знаю, у них есть тактическая атомная бомба, сделанная из дерева, — тихо проговорил Фрэнк.
— Абсурд! Дурная шутка.
— Я не шучу… Никто в нашем мире даже не подозревал, что можно строить современные машины из дерева, как это делают они. А если они способны на такое (одному богу известно, сколько у них на это уходит времени), то они способны на все. По крайней мере, так я думаю. Завтра я собираюсь полететь на хоппере в Нормандию. Не скрою, я боюсь встречи с этим народом, хотя повидал больше чужих миров, чем кто-либо из землян.
Джим Брискин взял со стола фотографию деревянного двигателя.
— Я постоянно повторяю себе: смотри, чему мы можем научиться у них, — продолжал Фрэнк. — И чему они могут научиться у нас.
— Да, — согласился Джим, — нельзя упускать такую возможность.
Голос его, однако, звучал по-прежнему мрачно.
— Ты не хуже меня знаешь: что-то во всем этом не так.
Джим Брискин кивнул.
Звонок видеофона разбудил Дона Стэнли, помощника Леона Тэрпина по административным вопросам, среди ночи. Он с трудом сел и отыскал в темноте трубку.
— Слушаю, — сказал он, включая свет. Рядом продолжала спать его жена.
На экране видеофона появилось лицо одного из главных исследователей «ЗР».
— Мистер Стэнли, мы звоним потому, что кто-то из руководства должен об этом знать. — Голос его звучал крайне напряженно. — «Пчелиная матка» упала.
— Упала куда? — не мог понять Стэнли.
— Ее сбили, один бог знает, как им это удалось. Только что, несколько минут назад. Мы не знаем, следует ли запустить новый спутник или надо ждать.
— Может, с «Пчелиной маткой» просто что-то случилось и она, неисправная, кружит наверху?
— Ее там нет. Наши приборы однозначно это показывают. Сами знаете, чтобы сбить спутник с орбиты, требуется достаточно сложное оружие.
Перед мысленным взором полусонного Дона Стэнли возник чудовищного размера арбалет с тетивой, которую можно оттянуть на милю. Он потряс головой, отгоняя эту абсурдную мысль, и сказал в трубку:
— Может, не стоит посылать туда завтра Вудбайна? Мы не хотим его потерять.
— Решать вам и мистеру Тэрпину, — сказал исследователь. — Рано или поздно все равно придется установить с чужаками формальный контакт. Так что почему бы не попробовать? На мой взгляд, мы теперь не можем просто сидеть и ждать сложа руки. Диверсия против спутника — это очень и очень серьезно. Мы должны знать, какими возможностями они обладают.
— Мы пойдем туда, — решил Стэнли. — Вудбайн отправится в сопровождении нашей полиции. Также мы будем поддерживать с ним постоянную связь по радио.
— Наша полиция, — с досадой повторил исследователь. — На самом деле Вудбайну не помешала бы вся армия Соединенных Штатов.
— Мы предпочитаем, чтобы правительство не вмешивалось, — резко сказал Стэнли. — Если «ЗР» не сумеет справиться с этой проблемой, мы закроем скатлер, прервем связь и обо всем забудем.
Он был раздражен до крайности. «Туземцы вовсе не отстают от нас, по крайней мере в самых существенных областях. У них не удастся выторговать половину Северной Америки за горсть стеклянных бус. — Стэнли вспомнил кожаный мешочек с неограненными алмазами. — Возможно, они не умеют обрабатывать драгоценные камни, но, по крайней мере, понимают, что есть большая разница между мешочком, полным алмазов, и таким же мешочком, набитым, скажем, ракушками».
— Ваши все еще на той стороне? — спросил Стэнли. — Их не отозвали?
— Нет, — сказал исследователь, — но сейчас они вынужденно бездействуют, ждут, когда наступит рассвет и прибудет группа университетских профессоров с лингвистическими машинами и вообще всем тем, что нам обещали.
— Не следует вступать в конфликт с чужаками, — сказал Стэнли, — даже если они стреляли в наш спутник. Нужно познакомиться с их промышленными технологиями и прочими достижениями. Мы не можем перечеркнуть эти планы.
— Хорошо, — согласился исследователь. — Удачи.
Дон Стэнли повесил трубку и какое-то время сидел неподвижно, потом встал и направился на кухню, чтобы приготовить себе поесть.
«Завтра будет великий день, — подумал он. — Мне хочется на ту сторону… Но в данной ситуации моя задача — сидеть за столом, а не мотаться туда-сюда. Пусть кто-нибудь другой этим занимается. Кто-нибудь вроде Вудбайна, которому платят за риск».
Он не завидовал Вудбайну.
Внезапно ему пришло в голову, что старый Леон Тэрпин может приказать ему, своему помощнику, отправиться в экспедицию. В таком случае придется подчиниться — или потерять работу. А потеря работы в нынешние времена означает нешуточные проблемы.
У Дона Стэнли пропал аппетит. Он вернулся из кухни и лег в постель, уныло сознавая, что с подобными мыслями заснуть уже не удастся.
И оказался прав.
10
Дариусу Петелю невозможно было запретить сопровождение группы ученых и лингвистов, поскольку именно ему формально принадлежал дефектный джиффи-скатлер. В тщательно выглаженной и накрахмаленной белой рубашке и новом галстуке Петель прибыл в центральное управление «ЗР» в Вашингтоне ровно в восемь утра, чувствуя полную уверенность в себе. Сотрудники «ЗР» относились к нему совершенно иначе с тех пор, как он передал им дефектный скатлер. Ведь в любой момент Дариус мог его и отобрать — так, по крайней мере, он думал.
У Дона Стэнли пропал аппетит. Он вернулся из кухни и лег в постель, уныло сознавая, что с подобными мыслями заснуть уже не удастся.
И оказался прав.
10
Дариусу Петелю невозможно было запретить сопровождение группы ученых и лингвистов, поскольку именно ему формально принадлежал дефектный джиффи-скатлер. В тщательно выглаженной и накрахмаленной белой рубашке и новом галстуке Петель прибыл в центральное управление «ЗР» в Вашингтоне ровно в восемь утра, чувствуя полную уверенность в себе. Сотрудники «ЗР» относились к нему совершенно иначе с тех пор, как он передал им дефектный скатлер. Ведь в любой момент Дариус мог его и отобрать — так, по крайней мере, он думал.
Двое молчаливых работников «ЗР» доставили Петеля на двадцатый этаж. Подведя его к двери в кабинет Тэрпина, они тотчас ушли. Петель остался один.
Вид главы «ЗР» вовсе его не испугал.
— Добрый день, мистер Тэрпин, — сказал он. — Надеюсь, я не опоздал?
Он был уверен, что группа все еще возится со скатлером в подземной лаборатории.
— Гм, — пробормотал старик, искоса глядя на гостя; голова по-индюшачьи тряслась на морщинистой шее. — Ах да, Педаль.
— Петель, — поправил его Дариус.
— Значит, хотите знать, что и как? — улыбнулся Леон Тэрпин.
— Хочу быть в курсе дела, — ответил Петель и поспешно добавил: — Все-таки это моя собственность.
— Да, мы это помним, мистер Петель. Ваше участие в происходящем неоценимо. Как бизнесмен, вы, несомненно, способны принести нам пользу — например, поможете установить торговые отношения с обитателями той стороны. Честно говоря, мы ожидаем, что вы станете продавать им скатлеры, — рассмеялся Тэрпин. — Хорошо, мистер Петель, отправляйтесь в лабораторию и присоединяйтесь к остальным. Чувствуйте себя здесь как дома. Делайте, что сочтете нужным. Я подожду вас здесь. Одной подобной экскурсии для человека в моем возрасте вполне достаточно. Думаю, вы прекрасно это понимаете.
Чувствуя, что над ним издеваются, Дариус Петель вышел из кабинета Тэрпина, вошел в лифт и поехал вниз. «Могу оказаться им полезен, как же, — со злостью думал он. — Люди той альтернативной Земли, вероятно, пользуются куда более простыми средствами транспорта, чем мы. Как сообщали в новостях, они выглядят отсталыми по сравнению с нами. Говорилось что-то насчет примитивного корабля или самолета. Чего-то такого, что устарело в нашем мире несколько веков назад».
Выйдя из лифта, он, руководствуясь указателями на стенах, направился по коридору в главную лабораторию. Открыв дверь, увидел человека, лицо которого было знакомо по телепередачам, — это был кандидат в президенты от Либерально-республиканской партии Джим Брискин. Петель остановился, удивленный и несколько встревоженный.
— Сделаем один снимок возле входного обруча, — говорил фотограф Брискину. — Не могли бы вы переместиться вон туда?
Брискин послушно подошел к скатлеру.
«Великий момент, — подумал Петель. — Наш будущий президент стоит здесь, рядом со мной. Интересно, что будет, если я с ним поздороваюсь? Ответит ли он? Вероятно, да, поскольку идет его предвыборная кампания. Когда он займет свой пост, для него это будет уже не обязательно».
— Добрый день, мистер Брискин, — вежливо сказал Петель. — Вы меня не знаете, но я собираюсь за вас голосовать. — Это решение он принял только что, увидев Брискина вживую. — Меня зовут Дариус Петель.
— Добрый день, мистер Петель, — бросил на него взгляд Брискин.
— Скатлер, собственно, принадлежит мне, — сообщил Петель. — Это я нашел в нем дефект, оказавшийся дверью в другую вселенную. Точнее, его нашел мой ремонтник, Рик Эриксон, но его уже нет в живых. Очень трагическая смерть, — добавил он. — Все произошло на моих глазах.
— Мы готовы, мистер Брискин, — сказал Джиму один из сотрудников.
Подошел невысокий, с приятной внешностью человек, которого Дариус тоже узнал, — Фрэнк Вудбайн, знаменитый исследователь космоса.
«Подумать только! — подумал Петель. — Мне предстоит отправиться вместе с ними!»
— Джим, — обратился Вудбайн к Брискину. — Все, кроме тебя, берут с собой лазерные пистолеты. Тебе не кажется, что ты совершаешь ошибку?
— Эй! — крикнул Петель. — А почему мне никто не дал оружия?
Один из сотрудников «ЗР» протянул ему пистолет в кобуре со словами:
— Извините, мистер Петель.
— Это другое дело, — пробормотал Дар Петель, размышляя, держать ли ему пистолет в руке или куда-нибудь прицепить.
— Мне не нужно оружие, — сказал Брискин.
— Еще как нужно, — возразил Вудбайн. — Ты ведь хочешь оттуда вернуться? Убедите его, пожалуйста, — повернулся он к Петелю.
— Советую взять оружие, мистер Брискин, — сказал Петель. — Неизвестно, на что мы там наткнемся.
Брискин с большой неохотой взял пистолет.
— Это не метод, — сказал он. — Мы не должны идти на контакт с оружием в руках.
Вид у него был мрачный.
— А есть другой выход? — спросил Вудбайн и скрылся в обруче скатлера.
— Я пойду с вами, мистер Брискин. Мне с ними общего языка не найти. — Петель показал на толпившихся позади ученых.
Тут к Брискину подошел Солсбери Хайм.
— Прошу извинить за опоздание, — сказал он и, окинув взглядом представителей прессы, крикнул: — Вы должны следить за каждым нашим шагом, господа! Понятно?
— Да, мистер Хайм, — хором ответили те, придвигаясь ближе.
— Пора, — заявил Солсбери, подталкивая Брискина ко входу скатлера. — Идем, Джим.
— Вы готовы, мистер Петель? — спросил Брискин.
— Да, конечно, — ответил Дариус. — Это будет, несомненно, захватывающее путешествие.
— Просто великолепное, — добавил Солсбери Хайм.
— Исторического значения, — слабо улыбнулся Брискин.
— Как раз сейчас они входят в джиффи-скатлер, — говорил в микрофон на лацкане один из репортеров. — Возможный будущий президент Соединенных Штатов не беспокоится о собственной безопасности. Заботясь о благе окружающих людей, он желает лично убедиться в том, что они сознают, как он сам выразился, историческое значение данного момента. Встреча с другим миром, с неведомой цивилизацией… Чего ждать человечеству от этого открытия? Несомненно, именно такой вопрос задает себе Джим Брискин, переступая порог внешне совершенно обычного джиффи-скатлера.
Джим Брискин многозначительно подмигнул Дариусу Петелю. Застигнутый врасплох Петель хотел было сделать то же самое, но слишком разволновался.
— Сейчас, еще минуту, мистер Брискин! — крикнул какой-то репортер. — Мы должны быть уверены, что вы попадете в кадр в момент прохода. Не могли бы вы отступить на пару шагов, поближе к обручу?
Джим Брискин выполнил просьбу.
— Итак, уже через несколько минут, — говорил тележурналист, — кандидат в президенты Джеймс Брискин перешагнет черту, отделяющую наш мир от другого, о существовании которого еще два дня назад никто даже не подозревал. Авторитетные ученые пришли к единому мнению на основании карт звездного неба, полученных с помощью уже не функционирующего спутника «Пчелиная матка»…
«Интересно, почему он больше не функционирует, — подумал Петель. — Что-то сломалось? Дурной знак». Ему стало не по себе.
На другой стороне группа из тридцати человек поднялась на борт хоппера, стоявшего на поросшем зеленой травой и мелкими белыми цветами лугу. Инженерам «ЗР» каким-то только им известным способом удалось разобрать хоппер, перенести его через проход и снова собрать. Хоппер почти сразу же взмыл над Атлантикой, направляясь к северному побережью Франции. «С такой высоты все выглядит так же, как и в нашем мире», — подумал Брискин, наблюдая за стаей чаек. Хоппер набрал скорость, и птицы исчезли из поля зрения. «Увидим ли мы в океане какие-нибудь корабли?» — думал Джим.
Четверть часа спустя он заметил внизу корабль, не слишком большой. «Но он плывет через океан, и это уже кое-что», — подумал Брискин. Ни у кого из наблюдателей не было сомнений, что корабль деревянный. «У него нет ни парусов, ни трубы. Что же движет его вперед? — размышлял Брискин. — Очередная бессмысленная технология. Если не расширяющийся лед, то, возможно, лопающиеся бумажные пакеты».
Пилот опустил хоппер поближе к кораблю. Теперь стало видно, как фигурки в панике забегали по палубе и затем скрылись под ней. Корабль плыл дальше. Вскоре хоппер оставил его позади.
— Мы мало что узнали, — разочарованно сказал антрополог Диллингсворт. — Когда долетим до Нормандии?
— Через полчаса, — ответил пилот.
Вскоре они увидели группу маленьких лодок, вероятно рыбацкую флотилию. Лодки стояли на якоре, и на них были паруса. Моряки вглядывались в хоппер, застыв словно статуи. Хоппер сбросил высоту.
— Еще ниже! — глядя на лодки, крикнул антрополог.