и переговорщик.
Бывшая «должность» и личные данные политика позволили ему организовать в
заключении сносные условия содержания для себя и товарищей.
Сопровождали его «се коу джай» (солдаты) из различных триад.
Истории о голодающем русском и его возможность самопожертвования привлекли
внимание «сиг фунга». Ему после выхода на волю предстояло реконструировать свою
деятельность с поправкой на китайские традиции.
Оказалось, наибольшим авторитетом пользуются китайцы, никогда не попадавшие в
тюрьму и способные обходить острые углы. Теперь бывшему «синг фунгу», которого
Колька назвал Ли - сяньшен (господин Ли) предстояло создавать триаду нового типа.
Опыт у того был.
Устанавливая взаимосвязи своей старой организации, именующейся «14К», с
Шеньянской «Во Он Лок», он однажды принимал участие в совещании по
транснациональной деятельности.
На второй день этого мероприятия появился гость из России. Им оказался
дальневосточный вор в законе «Джем».
Личное знакомство с русским преступником поразило воображение Ван Ли. От него
исходила какая-то первобытная сила и мощь.
Мир стал переворачиваться, когда оказалось, что Джем неоднократно попадал в
места лишения свободы. Российские преступные традиции оказались прямо
противоположны Китайским.
Теперь, узнав о голодающем русском и посмотрев на него лично, бывший «синг фунг»
еще раз убедился: истории о стойкости русских арестантов не вымысел. План,
который он понемногу разрабатывал, стал обрастать деталями.
За год до освобождения Кольки Ван Ли вышел на свободу. В Гонконг он сразу не
поехал, а встретился с главой триады из Гуанчжоу Чжао Чангом.
Господин Чжао вместе со своим транснациональным кланом «Во Хоп Ту» стоял
особняком от прочих триад. Его всегда выделяла крайняя информированность и
умение играть на опережение.
Чжао Чанг был «сан шу», то есть глава клана. Помимо стандартных для триад
источников доходов он владел рядом подпольных предприятий по производству
контрафактных деталей для компьютеров и сотовых телефонов.
Дальнейшая история напомнила наши с Рубаном «телефонные» приключения.
Когда Колька освободился, конфликт между бывшим «синг фунгом» и господином Чжао
уже состоялся. Последний не признавал никаких инициатив, и желание Вана Ли
улучшить работу по вербовке представителей власти была воспринято им как
предательство.
Однако Ван Ли, будучи дальновидным политиком и стратегом, умудрился за неполный
год перетянуть на свою сторону нескольких координаторов триады, в частности
одного из главных технарей Лю Ман, которого сильно давила авторитарность Чжао.
Передислоцировавшись в Гонконг, Ван Ли использовал технические разработки Лю Ман
и создал собственную сеть.
Чжао после такого предательства объявил вновь созданной триаде бывшего
вербовщика настоящую войну, но организация до сих пор успешно сопротивлялась и
даже умудрилась нанести несколько ощутимых ударов.
Колька после освобождения сразу занял в триаде свое место. Диски, которые я
получал от него в Иркутске, стекались к нему со всего Гонконга. На таможне он
организовал настоящий синдикат по выемке нужного ассортимента до уничтожения.
Совсем скоро доход от предприятия, созданного русским, превысил три миллиона
долларов в год.
Осознав перспективы, Ван Ли договорился с китайскими морскими пиратами и прочими
триадами Гонконга о реализации попадающихся на захваченных кораблях СД и ДВД
дисков через свою организацию.
Теперь Колька был вхож во все группировки как специалист по музыкальной
продукции. Самостоятельность, предоставленная ему новым «сан шу» (лидером клана),
открывала широкое поле для его деятельной натуры.
— Короче, Птах, — говорил мне, наклонившись через стол, Колька, — Мы с тобой на
этой командировке неплохо заработали и убили сразу нескольких зайцев.
Я молчал, наслаждаясь спокойствием, навалившимся на меня после всех треволнений
в поезде.
— Когда Ван Ли узнал что ко мне из России едет старый товарищ, то доверил очень
интересный транзит.
— Фальшивые бабки? — протянул я задумчиво.
— Откуда знаешь? — опешил Колька
— У моего аппарата встроен сканнер, — прислушивался к себе я, оценивая слабость
отходняка после приключения, — «Привык? Перезагрузка Джоновича?» — рассуждал я и
не найдя ответа закончил, — Там еще взрывчатка лежала в чемодане.
— Ну-ка, что за модель? — протянул руку Колька, — А как он фальшивку отличил?
— Это я сам допер, — толкнул телефон по столу я, — Зачем с настоящими деньгами
такие секреты?
— Все правильно! — удовлетворенно гудел Колян, открывая меню «Малыша», — Вроде
все как обычно. Сразу и не скажешь… Значит сканнер?
— Ага. Деньги, взрывчатка, наркотики, яды, ну и что-то еще там …
— У нас таких нет. Ну ладно теперь, когда первая часть мероприятия почти
закончена, можно начинать строить дальнейшие планы.
— Послушай, а почему мы сразу не едем в Гонконг?
— Ну, во-первых, груз еще до места не дошел. Во-вторых, я должен у тебя выяснить
цель визита. Ты же не из любви к новым впечатлениям нас посетил?
«Да уж», — вспомнил я предшествующие события.
Только сейчас у меня появилось давно забытое состояние избавления от опасности,
хотя и оно показалось мне каким-то подтертым.
— Дома и стены помогают, — продолжал что-то рассказывать Колька.
— Дома?
— Я говорю здесь даже земля другая, не говоря уже людях или ощущеньях. Сколько
времени прошло, а я все нет-нет да почувствую себя не в своей тарелке. Знаешь,
какой я теперь карт-бланш от Ли сяньшен получу? Я же ему представил тебя как
одного из чень-чень . Это очень уважаемо среди триад, и теперь нужно придумать
тебе профессию.
— Давай я буду сопровождающим грузы?
— Этого мало, они, как правило, имеют более жесткую специализацию. Киллеры или
взломщики. Их привлекают как наемников для исполнения разовых заказов.
— Послушай, ты говорил что Ли был когда-то вербовщиком в триаде.
— Ли сяньшен. Говори только так. Это означает господин Ли, — негромко проговорил
Колька, — Привыкай к местным правилам игры. Это твое к нему уважение. Я позже
тебе кое-что расскажу, а ты запомнишь. Здесь Азия, — улыбнулся моему недоумению
собеседник.
— Ты его сяньшенем называешь даже в отсутствии? — подозрительно спросил я.
— Только так поэтому быстро привык. Когда начинаешь думать о нем в таком
сочетании, вслух уже не ошибаешься.
— Ладно, оставим, — решил я сменить тему, — По сколько мы заработали?
— По двадцатке гринов, — удовлетворенно буркнул Колька, — Это ты заработал, а я
так, поделил. Мне в данном случае ничего не полагается. У меня же твердый оклад
как у члена организации. Ты, надеюсь, не против?
— Да ладно, — улыбался я, — Российского понятия доля еще никто не отменял. А
сколько ты в триаде ловишь?
— Хватает, — улыбался Колька, — Здесь просто другой подход, а так никто не
жадничает. Хорошо волыну сохранили. Если бы сбросили, то сразу минус пять тысяч.
Кстати напомни, чтобы я у тебя ее вечером забрал.
— Дорогая, — буркнул я, — Слушай, а почему ты запретил поворачиваться?
— Хотелось?
— Особенно после твоих слов.
— Мы здесь, Миха, «лао вай», — откинувшись на спинку кресла, проговорил Колька,
— Это старое понятие, ну или прозвище всех чужаков. Означает «заморский дьявол».
Мы для китайцев как бельмо на глазу. Однако есть ракурс, в котором мы сильно на
них похожи.
— Интересно в каком это? — заинтересовался я, — Со спины что ли?
— Точно! — засмеялся Колька, — Ты всегда коротко стригся, а я лишь здесь с
прической расстался по совету Ли сяньшена. Конфуция слова: любой человек со
спины похож на китайца.
— Понятно, — перебил я, — Для стражей порядка заходящие в запретную дверь «заморские
дьяволы» — сигнал тревоги, а задавать вопросы уверенным в своих действиях
китайцам себе дороже.
— Да! Вдруг это полиция или еще кто? С кем ты будешь потом объясняться?
— Круто. Много здесь таких примочек?
— Хватает, — вернулся к делу Колька, — Так какой мы тебе подберем статус?
— Давай я буду переговорщиком.
— ?? — зашевелил бровями товарищ.
— Что-то вроде вербовщика. Например, попадает мой клиент в непонятную ситуацию с
преступниками, а я решаю вопрос так, что выгодно всем. Или разрабатываю схему
примирения нескольких группировок с учетом национальных особенностей,
примирения нескольких группировок с учетом национальных особенностей,
создавшихся ситуаций, или еще что…
— Точно! Но работаешь только на территории России, — утвердил легенду Николай.
Глава 37.
Колька рассказывал мне, как себя вести.
— Прежде всего, минимум эмоций, — начал он излагать правила хорошего тона, — Все
наше панибратство оставь за бортом. Здороваться только кивком головы. Если кто-то
и захочет пожать тебе руку, просто уважительно кивни и все. Если тебя представят
группе, и они зааплодируют, тоже похлопай в ладоши. Никаких объятий! Полностью
исключи малейшие прикосновения к собеседнику. Ни на кого не показывай пальцем и
не подзывай. Так же очень неприлично щелкать пальцами. В зависимости от компании
может дойти и до стрельбы. Ничего не подталкивать ногами. Ноги на стол — вообще
отказать!
— Слушай все так серьезно?
— Другая страна — другие правила, — ответил собеседник, — Ты теперь понимаешь,
почему Ли сяньшен нам с тобой дал целый день для ознакомления? Слушай дальше!
Свистеть здесь верх неприличия. Не дари и не предлагай ничего связанного с
цифрой четыре. На диалекте четыре это смерть!
Инструктировал меня Колька долго, а потом мы перешли непосредственно к цели
визита.
— Излагай всё! — сказал он и выложил на стол телефон, — Мне теперь предстоит
оценить и сформулировать общую задачу, так чтобы это оказалось не в ущерб
организации.
— Я думал, ты более свободен в действиях, — решил позлить его я.
— Здесь немного другой подход к работе. У нас в России все держится на
индивидуумах и товариществе, здесь же все подчинено системе и делается в первую
очередь для блага организации.
Рассказывал Николай очень терпеливо, будто несмышленому ребенку.
Неожиданно стало стыдно, что, пытался вывести его из себя и я рассказал все от
самого начала, опустив только скрытые возможности «Малыша» и наш с Сергеем
замысел.
Услышав, что я здесь по вопросу борьбы с «системной» сетью Колька немного
помолчал, а потом более развернуто рассказал историю о Чжао Чанге, хранителе
мозга.
Это оказался тот самый дядюшка Чжао, бывший друг и соратник Юрия Леонидовича.
С «системой» у него были паритетные отношения. Они оказались партнерами.
В свое время именно на его заводах по выпуску контрафактной продукции и
зародилась «Хозяйка-Мама» или «система».
Чжао Чанг для нее был старшим товарищем и советником, фактически отцом.
— Теперь ты понимаешь, — говорил Колька, — Почему вся его организация так
шагнула по планете. Только благодаря «альтернативным» сетям, «система» не съела
пока весь шарик. Кроме нас с вами есть еще кто-то в Индии и Новой Зеландии.
Почти уничтожены альтернативные образования в Ираке, Афганистане. Дядюшка Чжао
знает что делает… Ну и какой у нас с тобой будет план?
— Пока не знаю, — ответил я, — Моя задача выяснить, интересно ли это триаде, и
будете ли вы участвовать.
— Я думаю, для Ли сяньшен это важно. Он спит и видит «систему» подчиненной себе
самому. В конце концов, даже участвуя на вашей стороне, триада ничего не теряет.
Наша-то «альтернатива» остается. Ну и какие действия?
— Все просто, нужно проникнуть к мозгу и вставить в центральный компьютер флэшку
с подчиняющей программой.
— Да уж, проще некуда. Проникнуть в бункер к Чжао? Как это интересно будет
выглядеть? — посуровел лицом Колька.
— Ну, уж это не моя задача. Нам главное, чтобы вы согласились поддержать нас
отвлекающим маневром, а дальше дело техники.
— Понятно, детали операции у тебя?
— Получим позже, когда прибудет основная группа.
— Слушай, я так понял, что сейчас тебя «система» не видит, не слышит и не
опознает?
— По-моему, как и тебя.
— Ну да, технари расстарались, — собеседник погладил свой телефон.
— Слушай, — догадался я, — А твои-то, значит, нас слушают сейчас?
— Конечно! — заулыбался Колька, — Ли сяньшен уже в курсе основной части
разговора, и теперь остается дожидаться его решения.
Оказалось, нам повезло, что я появился в будний день. В противном случае мы
могли бы остаться без номеров. Цены здесь против Гонконга на порядок ниже, и
желающие что-либо прикупить или просто отдохнуть толпами едут сюда в Шенжен на
выходные.
Помимо прочего в этой части Китая неимоверно развит секс-туризм. Виною всему
близлежащие Филиппины. Сфера обслуживания занята именно этими
представительницами слабого пола. Золотая мечта каждой филиппинки — замужество
за белым господином. Причем им необязательно заполучить молодого красавца.
Цепляют всех подряд.
— Иной раз такие парочки увидишь, — рассказывал мне Колька, — Я и сам с
филиппинкой живу. Зацепила она меня в баре на Ван Чай . Там их собирается
примерно 10 к 1. Просто падишахом себя чувствуешь. Здесь в Шенжене тоже так.
Если есть желание, можем сгонять, кто-то да будет.
— Сколько стоят?
— Считай что даром. Полста баксов.
— Без денег можно приболтать?
— Только если замуж позовешь. Как я, — и Колька заразительно рассмеялся, — У
меня здесь в Шенжене тоже есть «миа ной».
— ?? — глянул на него я.
— Любовница. Филлипинка. Я в свое время ее в Гонконге около «Immigration» нашел.
Они там в выходные собираются по своим делам и вовсе не против, если такой
красавчик, как я, их украдет. Тебе подарить кого-нибудь на ночь?
— Нет, Коля, я спать буду и голову в порядок приводить. Потом посмотрим…
— Потом может не быть, — философски заметил товарищ, — Если хочешь один ночевать,
ночуй, а моя подруга сейчас приедет.
Проговорили еще час, а потом появилась его приятельница. Смуглая девчушка,
немного похожая на обезьянку. Очень милая и улыбчивая.
Когда Колька представлял нас друг другу, он похлопал меня по животу и гордо
сообщил:
— Миша!
Девушка назвалась Е Чай и после ее прихода ужин стал потихоньку сворачиваться.
Колька что-то мурчал подруге на ухо, та озорно хохотала и шлепала его по руке.
Перед уходом к себе в номер Коля сообщил, что я понравился Е Чай и она
интересовалась, почему я один.
— А ты что ответил?
— За имидж беспокоишься? — ухмыльнулся товарищ, — Не переживай, сказал, что
просто хочешь отдохнуть.
В номере я отдал Кольке пистолет и закрыл за ним дверь.
Улегся на постель, достал «Малыша» и спросил:
— Какие новости?
«Новосибирск? Гонконг? Дом?» — плюнул аппарат на поверхность серию вопросов.
— Гонконг. Ли сяньшен.
«Я мало их понимаю, — ответил он мне, — Переводчик не справляется»
— Ладно, что в Новосибирске?
«Все ждут информации. Меня постоянно пытаются здесь взломать».
— Кто?
«Не знаю. Я для них неопознанный объект. Не телефон. Просто помеха. Пытаются
опознать природу».
— Путешествовать в сети можешь?
«Ломают и там. Внутри. Хотя блокировки работают».
— Давай связь с Серегой, — распорядился я, уминая телом постель, и повернулся на
живот, подоткнув подушку.
Через несколько секунд появился второй участник заговора.
— Ты на месте? — интересовался он.
— Не совсем. В Шянжене. Город рядом с Гонконгом Что-то вроде карантина. Как у
вас?
— Леонидович ждет информации.
— Я его завтра наберу. Сейчас могу сказать, что появился здесь по адресу и,
скорее всего, нас поддержат.
— Как я и думал, — удовлетворенно прозвучал Сергей, — Минута разговора о многом
говорит. Не передумал? — интересовался он.
— Флэшка с собой. Дальше как получится.
— Я все думаю, — продолжил хакер, — Как ты обозначишься перед «системой»? Мы
будем двигаться группой под полным ее контролем, а тут раз, и на одного больше.
— А что Леонидыч думает?
— Не спрашивал.
— Тогда пускай операция идет, как идет, а у меня есть заготовочка. Заодно и ему
нос утрем.
Поболтали еще немного.
Собираясь звонить домашним, задумался, что здорово идти на шаг впереди ситуации,
да еще иметь партнеров.
Утро застало врасплох.
Оказалось, уснул прямо в одежде.
«Малыш» «закопался» под подушкой.
Солнце еще не взошло, и в открытое с вечера окно доносился легкий шум города.
Сообразив, что ранним утром активное население занимается у-шу, я спрыгнул с
кровати и пошел к окну. Машинально глянул на часы, висящие на стене — четыре
тридцать.
На площади перед гостиницей оказалось несколько групп китайцев. Каждая выполняла
свой комплекс упражнений в сером предрассветном мареве. Кто-то отжимался, кто-то