Дети не копируют родителей (хотя, кто знает, – не имеем ли мы
двойника из тех, кто еще был свидетелем зари человеческого
существования?) и потому о полной фиктивности такой категории
как "Я" вряд ли стоит говорить слишком однозначно.
В свое время Л. Цонди выделил два вида судьбы: судьбу
навязанную и судьбу выбранную.
Первая форма полностью обусловливается механизмами трансгенерационной
и генетической передачи информации и в какой-то мере является тем, что
принято называть фатальным фактором. В такого рода ситуации ни о каком
"Я" говорить не приходится – субъект действует как
запрограммированная машина, база для некоторого проекта. Он
полностью подчиняется тем законам, которые становятся для него
жестким предписанием и, встав на линию тотальной детерминации,
инерционно следует жестко прочерченной для него траектории. По
существу это и есть путь невроза – хронического и навязчивого
(навязываемого) повторения одних и тех же шаблонов
существования, кружения в пределах однолинейной ограниченности.
Вместе с тем, выбранная судьба и есть основа формирования "Я"
– состояния, а не просто озвученного местоимения. При такой
позиции личность перестает уже быть проектом, некой заготовкой,
болванкой, схемой для аутентичной реализации и становится
осуществлением.
Таким образом, основываясь на сказанном, мы подошли к тому,
чтобы дать четкое, неметафизическое, без риторики и
спекулятивной размытости, определение "Я": "Я" – это интеграция
предка и потомка в одном субъекте.
Принцип предка – порождающий, передающий, руководящий и
предписывающий принцип. Принцип потомка – воспринимающий,
развивающий, применяющий, реализующий.
Зрелое "Я" (впрочем, этот психологический жаргон является
тавтологией – "Я" и не может быть незрелым, ибо "Я" как таковое
и есть уже итог личностной зрелости) проявляется в том, что
индивид становится и своим собственным родителем, и своим
собственным ребенком. Я сегодняшний есть родитель себя
завтрашнего, и в то же время – ребенок себя вчерашнего. И если
подобное самовосприятие у меня выражено достаточно осознанно, то
я становлюсь активным участником самостановления,
самовоспроизведения и самоосуществления, исполняющим реализацию
творческого принципа жизни.
7. Парадокс любви
Парадокс любви заключается в том, что из-за него люди не
только взлетают на счастливые вершины своей жизни, но и
заваливаются, как подкошенные стены в смуту драм и потрясений,
а порою – в водоворот смертельных опасностей. Парадокс любви
эмоционально насыщен, глубок, но его не следует путать с самой
любовью…
Изучая травматические происшествия в жизни своих пациентов,
психотерапевты давно обнаружили, что подобные случаи
синхронистично вписываются в систему соответствий, связанных с
определенными датами. В своей профессиональной практике я
только убеждался в наличии данного феномена, который я назвал
диахронией.
Однажды ко мне обратилась женщина, которая незадолго до
этого попала в аварию. К счастью, она и ее автомобиль
отделались только ушибами, но сам по себе случай оказался
довольно неожиданным, если учесть, что подобных инцедентов
раньше с ней не происходило, и сама она отличалась
аккуратностью и хорошо сформированными водительскими навыками.
Пережив состояние шока, пациентка захотела узнать причину,
которая заставила совершить ее "столь грубую ошибку". Ситуация
приключилась с ней через три дня после того, как она отметила
свой сороковой день рождения. Примечательным оказалось то, что
ее отец погиб в автодорожной катастрофе, когда ему едва минуло
сорок лет. Получается, что она чуть не повторила судьбу своего
отца. Хотя мы и осознаем смысл выражения "чуть не считается",
тем не менее, эти самые "чуть" оказывают свой вполне явственный
судьбореализующий эффект. Так, например, ветхое здание может
оседать "по чуть-чуть", но в один момент, когда сумма этих
"чуть-чуть" достигнет критической величины, оно рухнет уже
совсем не "чуть-чуть". Поэтому "чуть" – считается, и не просто
считается, но и засчитывается. Поэтому судьбоаналитику
приходится весьма пристально всматриваться в любое "чуть", так
как в каждом из них всегда скрывается тенденция. По моим
наблюдениям, все, столкнувшиеся с неожиданной для себя драмой,
в свое время игнорировали эти "незатейливые мелочи", которые,
однако, служили своеобразными предупредительными сигналами. И
здесь вопрос насущен не в том, что мы можем предотвратить
ситуацию, а в том, что мы можем с ней не встретиться.
Ситуация, которой суждено случиться, непременно случится
вследствие непрерывного и непрерываемого хода вещей. Но
воздействие тех следствий, то есть событий, которые ситуация
порождает, зависит также и от тех, кто к этим следствиям имеет
отношение. Иными словами, для десяти человек не бывает одного и
того же события. Для десяти людей это будут десять разных
событий, даже если они предстанут в одной и той же ситуации.
Ситуация – это то, что приходит извне. Событие – это то, что
мы переживаем при встрече с ситуацией. Например, если я хожу в
ресторан каждый день, то такое посещение окажется каждодневной
обыденной ситуацией. Но если я ресторан посещаю раз в несколько
лет, то это уже событие.
Пациентка оказалась в аварийной ситуации, и ее мозг в краткие
доли секунды решал, окажется ли для нее эта ситуация событием
или нет. Ею подвел парадокс любви, и она инициировала событие,
закончившееся для нее неприятным исходом.
Еще раз повторю, что парадокс любви не есть сама любовь.
Кратко его можно охарактеризовать убеждением: "любить – значит,
разделить свою судьбу с любимым". Данное убеждение может быть
предметом сознательного верования, либо корениться в глубинах
бессознательных установок, но, как бы там ни было, оно выражает
казус инфантильной привязанности, к самой любви имеющей самое
опосредованное отношение. Парадокс любви формируется на том
этапе, когда младенец и родитель составляли вместе некое
симбиотическое единство, когда ребенок интроецировал, впитывал в
себя значимую для него фигуру взрослого, задействуя механизм
идентификации "я – это он". При нормальном развитии подобная
связь растворяется, и наступает период отделения – индивидуации,
который и становится основой формирования собственной, выбранной
судьбы.
Для моей пациентки важно было осознать, что любить вовсе не
означает – разделить судьбу любимого. И то, что она понимала как
любовь к отцу, в действительности представляло собой пережиток
иждивенческой, младенческой привязанности к нему.
Парадокс любви приводит к возникновению стойкого чувства
вины, настолько укорененного и мучительного, что личность,
одержимая подобным чувством, запускает программу
самоуничтожения, диапазон которой довольно обширен – от явного
суицидального намерения до его завуалированных форм, таких как
пьянство, наркомания, заражение спидом, травматизм.
Второе, не менее драматическое проявление парадокса любви
заключается в том, что я называю "неврозом невезения".
Достаточно показательным и типологическим является следующий
пример. Способный, честолюбивый, энергичный молодой человек,
сполна наделенный качествами для того, чтобы сделать блестящую
карьеру на деловом поприще, достигает определенных успехов, но
вместо того, чтобы развить их и достичь новой высоты в своем
профессиональном росте, вдруг, сталкивается с неожиданными и
непреодолимыми трудностями. Сначала его подводит партнер, и
результаты его достижений оказываются под угрозой. Он проявляет
упорство и находит пути из тупиковой ситуации, восстанавливая
свое положение. Однако период благоденствия длится недолго, и
его постигает новая неудача – он сам теряет важные документы.
Всю свою жизненную энергию он направляет на то, чтобы выправить
покосившуюся ситуацию. Но при этом само его существование уже
превращается в мучительную череду взлетов и падений, ставшую для
него истинным самоистязанием. Он добивается высокого статуса,
новые партнеры ему верны, он больше не теряет документы, но
новые партнеры ему верны, он больше не теряет документы, но
совершенно внезапно для себя и окружающих он срывается в
длительный запой, до сего момента не обнаруживая склонности к
алкогольной зависимости. Его позиции и авторитет снова
оказываются подорванными. В конце концов, он находит силы, чтобы
прекратить злокачественное пьянство, но вскоре от него уходит
жена.
Судьбоаналитическое рассмотрение его перипетий обнаружило
одну четкую и явно прослеживаемую закономерность – все
неприятности, обрушиваемые на него, настигали его именно тогда,
когда он добивался какого-то успеха.
Поначалу, как и большинство людей, не желающих брать
ответственность за свою жизнь, этот молодой человек стал искать
виновных в своих крушениях и даже паранойяльно подозревать,
будто кто-то наводит на него "порчу" или "сглаз", но подобное
верование, деструктивное, по сути, только усугубило его
тягостное душевное состояние, "магические услуги", за которыми
он пару раз обратился, лишь погрузили его в психотическую
реальность банальных суеверий.
Между тем, его исцелило простое осознание, которое он пережил
как вспышку прозрения. Оказывается, он был настолько
идентифицирован со своим отцом, что полагал, будто он не имеет
права быть лучше него. Собственный успех он бессознательно
воспринимал как предательство по отношению к отцу и потому
всякий раз, как только приближался к планке, которой тот
соответствовал (в свое время его отец занимал должность
начальника цеха одного завода), то, повинуясь своему внутреннему
убеждению, продиктованному чувством вины, инициировал события,
которые не позволяли ему через эту виртуальную планку перейти.
Он вспомнил свою детскую фразу, впоследствии не раз повторяемую:
"Я хочу быть таким, как папа". Но " быть таким, как" негласно
запрещает " быть лучше, чем".
В данной ситуации, равно, как и в предыдущем примере, только
в несколько иной оранжировке, сработал парадокс любви. Только
здесь мы обнаруживаем еще одну любопытную деталь, связанную с
тем, как на судьбу человека оказывает влияние не только его
скрытые убеждения, но и слова, которые он произносит.
8 . Жизнь как самоактуализирующееся пророчество
Древние совсем не напрасно говорили: nomen est omen – «имя
это знамение».
Человека наделяют определенным буквосочетанием, зачастую не подозревая, что тем
самым, в его жизнь закладывают мощную программу, которая становится
судьбореализующим фактором.
Скрытое значение имени может оказаться мощной суггестией,
более того, оно способно стать самоактуализирующимся
пророчеством (СП) – бессознательным ожиданием реализации
сказанного с последующим его воплощением.
Наглядной иллюстрацией тому является жизнь выдающегося
писателя Даниила Хармса, урожденного Ювачева.
Начиная свою литературную карьеру, он первые свои сочинения
подписывал «D. Charms», что означало – Д. Чармс. В ту пору
Ювачев-Чармс отличался веселым и щедрым нравом. Однако Чармсом
он оставался недолго и вскоре изменил свой псевдоним, отбросив
лишь одну букву. Получилось Хармс. На это его отец отозвался:
«Пока ты будешь Хармсом, тебя будут преследовать нужды». Так и
случилось, предсказание сбылось. В чем же здесь дело, и почему
вроде бы невинная и забавная игра слов оказала столь решительное
влияние на всю последующую жизнь писателя? Сами имена говорят за
себя – Charm переводится как общение, очарование, шарм. Harm –
вред, ущерб. Сработало самоактуализирующееся пророчество,
обусловленное содержанием и скрытым смыслом присвоенных имен.
Интересно посмотреть и на перипетии личной жизни Хармса.
Первый раз хармс женился на семнадцатилетней Эстер Русаковой
(сестры композитора П.А Русакова, автора знаменитых песен и
романсов, таких, как "Гренада" и "Отговорила роща золотая"),
взбалмошной, своенравной, но и очаровательной бырашне, обожавшей
то, что теперь называют "тусовкой".
Влюбившись в нее, поэт стал горячо молиться, чтобы Господь
соединил их. Эти молитвы он записывал в свою книжечку.
Столь желаемое соединение произошло. Но вместе с ним и –
ссоры, которые начались почти сразу же.
В результате они расстались.
И вот, что по этому поводу писал сам Хармс: "Я задумал – если
я в этот день поссорюсь с Esther, то нам суждено будет
расстаться. Ужас – так и случилось… Моя милая Эстер пропала для
меня, теперь я это знаю… Она ни при чем, женщина как женщина, а
я так, какой-то выродок…".
Однако, весьма примечательной представляется еще одна запись
– по поводу все той же ситуации с женой: "Эстер несет с собой
несчастье… Все пропало, как только Эстер вошла в меня. С тех пор
я перестал как следует писать и ловил только со всех сторон
несчастья… Эстер чужда мне, как рациональный ум… Она мешает мне
во всем и раздражает меня. Как добиться мне развода? хоть бы
разлюбила она меня… Господи, помоги! Раба Божия, Ксения, помоги!
Сделай так, чтоб в течение той недели Эстер ушла от меня".
В течение той недели Эстер ушла от Хармса.
Приведенные эпизоды являются примером того, как срабатывает
самоагтуализирующее пророчество. И, судя по всему, Хармс знал
его механику.
Сошлемся еще на два примера.
Карл Юнг в одном из примечаний к "Синхронистичности" (прим.
12 к 1. Введение) ссылается на феномен, "который Стекель
называет "давлением фамилии". Под этим он понимает иногда
поистине смешное соответствие фамилии человека особенностям его
характера или его професcии. Например герр Гросс (господин
Большой) страдает манией величия, а герр Кляйнер (господин
Маленький) – от комплекса неполноценности. Сестры Альтманн
(пожилой мужчина) выходят замуж за мужчин на двадцать лет старше
их. Герр Фейст (господин Тучный) является министром пищевой
промышленности, герр Росстаушер (господин Барышник) работает
юристом, герр Кальберер (господин Мясник) – акушером, герр Фрейд
(Радость) пропагандирует житейские удовольствия, герр Адлер
(Орел) обладает большой силой воли, герр Юнг (Молодой) исследует
идею повторного рождения и так далее. Является ли это прихотью
случая или, как явно полагает Стекель, фамилия оказывает на
человека свое воздействие, или же мы имеем дело со смысловыми
совпадениями"? (Юнг К. Синхронистичность. – М., 1997).
Французский психоаналитик Анн Анселин Шутценбергер в своей
книге "Синдром предков" (Шутценбергер А. А. Синдром предков. –
М., 2001.) излагает весьма примечательный сюжет.
Некогда король Франции Филипп Красивый (1275-1314) разогнал орден тамплиеров, а
его предводителя, великого магистра ордена Жака де Молея, приговорил к смертной казни.
На площади перед костром осужденный проклял короля и его потомков до тринадцатого
колена. Великий магистр изрек свое проклятие 18 марта 1314 г. В том же году Филиппа
настигла смерть. Его старший сын был убит полтора года спустя со дня пророчества.
Таким образом, династия царствующих особ рода Капетингов быстро угасла. В 1328 году
на смену им пришли их кузены Валуа, затем Бурбоны. История их правления оказалась
столь же трагической: Генрих IV был убит, Людовики XII, XIV, XVI закончили свой
жизненный путь на гильотине. Причем Людовик XVI вышел навстречу своей смерти через
ту же тюремную дверь, что и Жак де Молей 467 лет назад. Это было 13-е поколение.
Пророчество осуществилось. Но история, связанная с этим эпизодом, не закончилась.
Можно ли говорить о случайности, когда, спустя два века, как раз в год двухсотлетия
великой французской революции (1989г.) внучатый кузен Людовика XVI принц Альфонс
де Бурбон, герцог Анжуйский, президент оргкомитета зимних Олимпийских игр, проверяя
лыжную трассу, получил смертельное ранение головы, из-за забытой там проволоки. Он
буквально "лишился головы" в тот же месяц, что и его предок.
Интригующим является тот факт, что месяцем раньше он выиграл судебный процесс у
его кузена Генриха Орлеанского, оспаривавшего права на наследство. В результате принц
Альфонс был признан истинным претендентом на трон Франции…
Следует ли из этого, что тем самым он автоматически подпал под влияние давнего
проклятия? И не выиграй он процесса, сохранил бы он голову? Нам известно, что история
не знает сослагательных наклонений, но мы вправе задаваться подобными вопросами.