– Сядь рядом. – Женщина показала на багровый пуфик у своих ног. – Я хочу видеть твои глаза. Ты спрашиваешь, как получить ответ, не задавая вопрос? А разве ответ не существует еще до того, как вопрос задан?
– Это схоластический спор. Такими дискуссиями увлекались наши древние философы… – улыбнулся Шергин.
Отсюда, с близкого расстояния, он понял, что женщина божественно красива. Тонкая струйка дыма из кальяна, прежде чем ее подхватывали опахала, огибала безупречный овал лица и слегка туманила глаза женщины. Даже нагота юных рабынь не могла отвлечь Шергина от ее красоты.
– Ваши философы были просто полемисты. Они не искали истины, они демонстрировали свое остромовие перед коллегами. Потому ваша философия и осталась простым увлечением снобов и слабых умом людей. – Улыбка тронула губы хозяйки.
– Но как же… А Платон, схоласты, Зенон…
– Оставим пустой разговор. Мне нет дела до имен ваших философов. Ты думаешь, ты пришел сюда, чтобы говорить со мной о глупых софизмах?..
– Нет, прости, конечно…
– Не стоит извиняться, ты не сделал ничего предосудительного.
Красавица отложила мундштук и тихонько хлопнула в ладоши. Немедленно рядом с Олегом появился второй кальян.
– Расслабься. Ты, я вижу, напряжен, словно ждешь от меня подвоха. Поверь, здесь ты по своей воле и только потому, что ты этого хочешь.
– Кто ты? И откуда ты знаешь, кто я? – спросил Олег и затянулся дымом кальяна.
– Я принцесса Хатлида, дочь сюльбека южной Пустоши, – произнесла женщина.
Олег почувствовал на губах какой-то горьковато-сладкий привкус, знакомый с детства, но никак не мог вспомнить, что это.
– О тебе я знаю… Я знаю о тебе с того момента, как твоя нога коснулась Центрума. Спаси меня, человек с Земли.
– От чего тебя спасти, Хатлида? – спросил Олег, изумившись.
– Спаси нас, – внезапно совсем другим, хриплым голосом взрослого мужчины произнесла принцесса.
Олег вздрогнул. Напротив него, на том месте, где только что сидела женщина, возник громадный человек. Борода, черная, как армейский гуталин, ниспадала кольцами на расшитый золотом и драгоценными камнями халат, голову украшала чалма из золотой парчи. Оливковые глаза налились кровью.
Бородача продолжали обмахивать нагие красавицы, но теперь их чресла были перепоясаны широкими поясами со сверкающими в свете факелов мечами.
– От чего спасти? – Олег отстранился от руки бородатого, который хотел его обнять.
– Спаси от самого себя! – проревел человек.
Он поднялся во весь свой гигантский рост. Казалось, в нем было не менее трех метров.
– Убейте его! – приказал человек.
Нагие воительницы выхватили из поясов мечи и двинулись осторожными шагами к Олегу.
– Держи. – Нежный голос прозвучал прямо над ухом Шергина.
В ладонь ткнулась рукоять клинка. Олег немедленно занял боевую позицию, стараясь не дать обойти себя опахальщицам. Тяжелый клинок был готов взвиться в сложном фехтовальном пируэте, но Шергин не мог себя заставить – нагота соперниц смущала. Рабыни решительно ринулись в бой. Удары сыпались на Шергина с непостижимой скоростью. Ему уже было не до атаки, он только успевал отбивать не по-женски сильные удары. Олег не решался рубить по обнаженному телу, но вот уже первый, скользящий удар рассек щеку. Боли не было, лишь потекла теплая струйка крови. Это отрезвило. Стараясь не убить противника, а только вывести из строя, он стал наносить боковые удары плашмя, по головам. Первый же удачный выпад дал неожиданный результат – рабыня рассыпалась в воздухе золотым облаком. Еще удар. И за ней последовала вторая. Но тут вперед выступил гигант в чалме. Его меч, казалось, был похож на молнию. Он сверкал в темноте и летал с невероятной скоростью. Но здесь Шергин уже не сомневался, а вел решительный бой. Он готовил коварный прием, который в конце концов получился – резкий взмах клинка, и от длинной бороды противника остался лишь жалкий огрызок черной щетины на лице.
– Смилуйся, землянин! – Гигант упал на колени. – Проси чего хочешь, но не убивай!
– Баллон с водным газом! – взревел Олег.
– На, возьми. – Человек распахнул широкие полы халата и из кармана джинсов достал большой зеленый шар. – Он твой.
Шар был оплетен тонкой сеткой, Шергин подумал, что это обычная авоська. Он протянул руку, и внезапно человек ударил его шаром по лицу, прямо по тому месту, где был порез от меча. Боль пронзила Олега, мир вокруг вспыхнул алым пламенем.
Он стоял посреди ярмарочной площади, Батрид хлестал его изо всех сил по щекам.
– Олег, очнись! Что с тобой?
– А что со мной? – Олег изумленно озирался, стараясь сбросить с себя оцепенение.
– Уф!.. – с облегчением вздохнул Лано. – Ты тут уже с минуту стоишь столбом и смотришь в никуда. Ты что, на солнце сомлел? И зачем ты достал оружие?
Шергин и сам не понимал, почему один из подаренных Тачиром клинков оказался у него в руке.
– Да нет, непонятно… – Постепенно Олег приходил в себя. – Словно видение какое-то было.
– Я подозреваю, это шутки фокусников. Что от тебя хотел тот мальчишка?
– Какой?
– Ну, я шел к тебе от этого жулика-астронома, а к тебе подошел какой-то пацан, пускал в лицо мыльные пузыри, что-то говорил, а ты остолбенел и уставился в пространство.
– Он мне чем-то в лицо дунул… Вот сволочи. – Олег окончательно стряхнул с себя холодное, сковывающее все члены оцепенение. И тут понял, что в левой руке, которую он почему-то прятал за спиной, он держит опутанный сеткой зеленый шар, стремящийся улететь в небо. Не сильно, словно маленькая птичка, шар все время дергал тонкую веревку и трепетал на еле ощутимом ветерке.
– Да… – только и сказал изумленный Батрид. – Готов поклясться, только что его у тебя не было. Это же самый настоящий баллон с водным газом. Вот смотри, даже черенок, на котором он держится на дереве, остался.
И вправду, из шара торчал сухой хвостик, похожий на арбузный.
– Больше этих ваших таблеток, ваших балаганов с пузырями, – категорично заявил Олег, – никогда!
– Ну, как бы то ни было, мы достигли одной из наших целей, хоть и достаточно экзотическим способом, – заключил Батрид. – Так что можно теперь и на рынок.
Олег поднял вещмешок и приготовился отправиться в обратный путь.
– Олег, я, конечно, все понимаю, – деликатно остановил его Батрид. – Но мне кажется, гулять по городу с обнаженным клинком в руке не самая удачная идея. Нас может неправильно понять полиция.
Шергин, смутившись, замотал клинок в кошму и спрятал его в рюкзак.
Глава тринадцатая Рынок
– Я никак не могу понять, что же это все-таки было? – Олег, сидя за спиной рикши, все никак не мог успокоиться. – С одной стороны, понятно, что навязанная реальность, какой-то наркотик, но вот шар откуда? С самого начала, с того момента, как я выпил таблетку, я себя чувствовал странно. Но ведь не могли фокусники рассчитывать на то, что я перед визитом к ним наглотаюсь лекарств?
– Ну, во-первых, нельзя сбрасывать со счетов их мастерство. Конечно, с телескопом никто не понял, что им просто картинки показывают. Все верят, что видят звезды, деньги платят. Это простой фокус, жульничество. Такая всепогодная наблюдательная астрономия. – Лано меланхолично разглядывал окрестности, словно вопрос его совершенно не интересовал. – Но с тобой был трюк совершенно другого уровня. Я подозреваю, что, кроме балаганных выступлений, они могут еще многое. Вполне вероятно, что человека под воздействием наркотических веществ они могут определить издалека, просто по выражению лица. И мне непонятно, зачем им это было нужно. Но этому клану тысячи лет, и возможно, они знают нечто, что недоступно нашему пониманию. А может…
Лано задумался.
– Я потом тебе скажу, что думаю об этом, – произнес он. – Извини, слишком смелая мысль.
– У нас сейчас самое подходящее время для этого, – возразил Олег. – И я боюсь, что вы потом, в суете наших дел, просто забудете.
– Ну, хорошо, мысль, конечно, достойна этого балагана, но как ты относишься к идее, что нам могут совершенно нематериальным образом помогать? Может быть, гомеостаз старается самоорганизоваться так, чтобы мир был лучше и стабильнее?
– Вселенная помогает хорошим парням?
– Ну, что-то в этом роде, – согласился Лано.
– А если не помогает, а мы все-таки хорошие?
– Ты шутишь, Олег, я понимаю. Но я тебе отвечу так – это значит, что мы не такие и хорошие.
– Что-то это все попахивает эзотерикой и религией.
– Нет, вот давай забудем то, что я сказал. И вправду, я согласен с тобой. Так, минутные сомнения мною овладели.
Рикша высадил их на площади, сославшись на то, что дальше – пешеходная зона. Пришлось идти по городским улицам, бурлящим обычной жизнью.
А близость центрального рынка уже ощущалась во всем. Стали попадаться нищие с живописно нарисованными на теле ранами. Какие-то неопрятные тетки опять предлагали предсказать судьбу. Олегу два раза предложили девочку и три раза мальчика. Дважды пытались срезать кошелек у Батрида, но Шергин отогнал карманников, один раз даже сделав воришке очень больно. И вот – рынок. Центр торговли миров. Базар, на первый взгляд – обычный шумный городской базар, потрясал тем, что был полон звуков, запахов и товаров совершенно незнакомых, не поддающихся описанию с точки зрения человека, не привыкшего к разнообразию миров.
А близость центрального рынка уже ощущалась во всем. Стали попадаться нищие с живописно нарисованными на теле ранами. Какие-то неопрятные тетки опять предлагали предсказать судьбу. Олегу два раза предложили девочку и три раза мальчика. Дважды пытались срезать кошелек у Батрида, но Шергин отогнал карманников, один раз даже сделав воришке очень больно. И вот – рынок. Центр торговли миров. Базар, на первый взгляд – обычный шумный городской базар, потрясал тем, что был полон звуков, запахов и товаров совершенно незнакомых, не поддающихся описанию с точки зрения человека, не привыкшего к разнообразию миров.
– Посмотри. – Батрид остановился посреди прилавков. – Какое буйство спекуляции. Формально здесь продается только легальный товар, прошедший таможню, пропущенный пограничниками и зарегистрированный в товарно-транспортных накладных железнодорожников. Но реально половина здесь – контрабанда. Идем, я покажу тебе всю поливариантность вселенной на примере этого торжища.
– Но нам же надо найти антиквара, – робко возразил Шергин.
– Олег, дорогой мой, ты здесь в первую очередь для того, чтобы работать над диссертацией! Уверяю тебя, такой роскошный случай увидеть взаимодействие миров тебе может больше не представиться. Вот, посмотри!
Профессор подвел помрачневшего Олега к первому же прилавку среди длинных рядов, теряющихся в толпах покупателей и просто любопытных праздношатающихся людей.
– Вот посмотри, это таця из мира Салли́я. – Лано взял в руки невзрачную темно-коричневую палочку. – Не забывай, что Саллия, если говорить вашими, земными, терминами, мир достаточно гедонистический. И достигли они в деле стимуляции либидо небывалых успехов. Почем таця, любезный? – спросил Батрид у продавца.
– По десять. Будете покупать, уступлю, – с широчайшей улыбкой ответил продавец, похотливо потирая ладони. – Таця свежая, прямо после жама.
Лано отвел Олега в сторону и тихо сказал:
– Врет он все. Во-первых, какой в это время жам на Саллии? Во-вторых, таця должна на солнце слегка подрагивать, пока ее в руки не взяли, а эти лежат, как корни марла. Хотя тебе, Олег, это совершенно не нужно. Молодость – это самое большое наше богатство.
– Батарейки, все виды батареек, – шепнул на ухо Олегу тощий тип с шелушащимся лицом.
– Олег, я понимаю, весь рынок не охватишь, но давай, раз уж мы тут, еще пройдем к продуктовым рядам. Там легче отличить подделку от деликатесов.
Лано, схватив Шергина за рукав, потянул к рядам, уходящим направо от центральных.
– Вот смотри, это же настоящие хожни триподава из Трира! Это нежнейший и, главное, чистейший продукт! Ты ведь помнишь, Трир – это мир высокой фармакопеи, там практически нет болезней. Все морские продукты очень целебные, а триподав – морской, ты слышишь йодный запах?
Лано обратился к продавцу:
– Любезный, а почем хожни?
– По пьять, – с характерным акцентом, не исчезающим, даже когда продавец говорил на местном языке, ответил загорелый, бритый наголо человек в майке с вертикальными полосками. – Как для вам.
– Но это же грабеж! – возмутился Лано. Правда, Олегу показалось, что это был классический торг. – Я на три возьму две таких.
– Ну, возьмите на четыре две для почина! – не стал сильно упираться продавец. – И еще на монету приправу. Вы же не будете есть без приправы.
– Пряная соль? – поинтересовался профессор.
– Обижаете! Только травы, пряные травы. Соль нам ни к чему!
Лано достал деньги, получил два куска не очень аппетитной плоти на половинках хитиновых трубок и вручил одну из них Олегу.
– Вот смотри, надо так! – Батрид уперся одним концом хитина в язык и смачно всосал содержимое.
Глаза профессора на мгновение осоловели, по всему телу прошла легкая судорога, и на лице отразилось высочайшее блаженство. Олег осторожно высосал слизистую жижу. И не почувствовал ничего.
– Что, не нравится? – с сожалением спросил Лано. – Неужели тебе не знаком такой вкус?
– Знаком, – мрачно ответил Шергин. – Когда насморк бывает, иногда похожие ощущения. А тут нет чего-нибудь более приземленного?
– Я понимаю, к деликатесам нужно долго привыкать, но давай просто перекусим обычными бутербродами с бизомотиной. Это традиционное ярмарочное блюдо. – Лано демонстративно понюхал воздух, как собака-ищейка. – Точно – это там!
Он зашагал вдоль рядов на запах. Шергин и сам уже учуял аппетитный аромат жаренного на углях мяса. Бизомот, как объяснил Батрид, доставляется по заказу гильдии трактирщиков для проведения праздничных и рекламных акций и готовится по особому рецепту. Но Олега сильнее всего потряс вид запеченной туши на разделочном столе, которая была больше самого большого быка. От бизомота два повара отреза́ли тонкие ломти мяса, укладывали их на лепешки и посыпали острыми приправами. Такая пища для Олега оказалась вполне подходящей.
Когда Шергин уже дожевывал вкусный бутерброд, его внимание привлек человек с плакатом на спине. Надпись на картонке подтвердила, что это и есть Мало Фарцовщик. Олег толкнул локтем Лано и глазами показал на антиквара. Профессор, ни слова не говоря, подошел к человеку, и между ними завязалась беседа. Олег решил не вмешиваться, чтобы ненароком не расстроить переговоры.
– В общем, нам надо сесть на поезд и ехать в Пустошь, – упавшим голосом сообщил Лано, вернувшись от Фарцовщика. – Там он мне контакт дал. Но вот же люди жадные, за каждое слово денег хотят.
– То есть опять у нас нет ничего? И мы зря ехали сюда? – начал вскипать Олег. – У нас что, все сводится к экскурсии по Центруму?
– Тихо! – Батрид вдруг приложил палец к губам. – Ты слышишь?
Шергин прислушался, но ничего особенного в рыночном гвалте не разобрал.
– Пойдем, только тихо. – Профессор решительно двинулся вдоль рядов.
Через несколько шагов Олег явственно услышал звуки, напоминающие всхлипывания ребенка. Причем не одного, а нескольких, словно кто-то обидел целую детскую площадку.
Батрид остановился у прилавка, на котором были расставлены бутылочки с пилюлями, коробки с какими-то снадобьями и пучки сушеных трав.
– Печень мартыша, печень мартыша, – немедленно стал зазывать продавец.
– Какая печень мартыша? – взревел профессор. – Что у вас там?
Батрид указал на грязную штору из грубой ткани за спиной продавца.
– Не нравится – не берите. – Вежливость продавца моментально испарилась.
– Ты что же, сволочь, делаешь? – Лано попытался взять торговца за грудки.
– Люди добрые, хулиганы врача обижают! – стал кричать гнусавым голосом шарлатан, сгребая товар под стол.
Но Олег уже все понял, перескочил через прилавок, свалив большинство снадобий, и сорвал штору. За ней находилась криво сколоченная клетка. В ней сидели три мартыша. Они горько плакали.
– Ах, ты, сволочь! – Батрид неловко попытался ударить торговца, но тот увернулся.
– По какому праву?! – орал продавец, обращаясь к публике.
– Сейчас ты узнаешь у меня права, – прошипел Шергин.
Он ударом ноги вышиб дверцу у клетки. Мартыши, не веря своему счастью, немедленно ринулись прочь. Двое. А третий кинулся к Батриду. Третий, у которого на шее висела железная чайная ложка. Из глубины базара уже неслись свистки и крики – приближалась охрана рынка.
– Лано, берите Дуду и уходите, я попридержу этих, – бросил Олег.
– Поезд через Пустошь сегодня вечером, встретимся на станции, – не стал возражать Лано и с Дуду на руках поспешил в направлении выхода.
– Держите вора! – истошно вопил обиженный продавец снадобий. – Уходит же! Охрана!
Шергин схватил его за волосы и ткнул лицом в прилавок. Вопли прекратились, торговец нехорошо крякнул и медленно сполз на землю.
Олег увидел, как, расталкивая покупателей, к нему несутся с десяток дуболомов в униформе. Он стоял посередине между торговыми рядами и ждал. Охрана бежала тяжело, сопя, как стадо бизомотов. Даже неискушенному зрителю было понятно, что рыночные стражники никак не подготовлены к силовым действиям. Как только первые двое оказались рядом, Шергин от отчаяния, неожиданно даже для себя самого, сделал широкий шаг охранникам навстречу, раскинул руки, ухватил их за плечи и сильно дернул. От неожиданности те глухо стукнулись черепами и упали под прилавок. Олег подобрал дубинки, стал в позицию, которую видел в фильмах с Джеки Чаном, и заорал как можно страшнее. Завертелась мельница, манипуляции дубинками выглядели устрашающе. Через несколько секунд Шергин понял, что бой окончен, базарная гвардия закрыла головы руками в страхе перед бешеным покупателем. Не задерживаясь, потому что уже были слышны свистки приближающейся полиции, он развернулся и побежал к центральному выходу из рынка.
Олег не ориентировался в городе, но это ему и не было нужно. Он несколько раз повернул в узких улочках, расходящихся в разные стороны от рынка, увидел укромный пустой двор и заскочил в него. Убедился, что никого нет вокруг, что никто не смотрит в подслеповатые окна старых домов, окружавших дворик. Спустя какое-то время мимо пробежала толпа полицейских, не обратив никакого внимания на тихий закоулок. Отдышавшись, Олег порылся в кармане и достал записку, которую ему передала на заставе Калька. Адрес нужного человека в Гранце.