За эти дни я многому научился. У меня уже получалось зажечь с одной спички костер и не прожечь себе при этом штаны. Научился, когда у меня было достаточно времени, готовить нехитрую похлебку из своих припасов, а когда мой мохнатый друг притаскивал из лесу дичь, то я уже довольно сносно мог ее приготовить и не сжечь на огне. Серому, как мне кажется, тоже нравилось жареное мясо, и мы оба с удовольствием разнообразили свой стол свежей дичью.
Итак, котлован был готов и теперь, как я это себе представлял, надо было сделать пол, а потом и заняться стенами. Для начала я натаскал сухого речного песка, благо ходить надо было недалеко — метров за сто мой ручей разливался достаточно широко и превращался в небольшую речушку с песчаными берегами, потом набросал сверху побольше полыни и принялся раздумывать над тем, как сделать пол. Варианта было два: или самому наделать досок, или поехать в город и купить там готовый материал. После некоторых непродолжительных раздумий я отдал предпочтение второму варианту, стараясь при этом не очень зацикливаться на мыслях о последующей доставке материала на место.
Доски я нашел и купил быстро, сначала завез их на свой склад, а потом штук десять доставил в лес. Теперь предстояло забросить их как-то на место. Немного подумав, я связал их в пачки по три-четыре штуки, привязал к прочной веревке и потащил за собой. Такой вариант доставки я еще мог применить, правда, потратив при этом достаточное количество своих усилий.
Неделю я только и занимался доставкой древесины на место. Намучался ужасно, но зато теперь перед самой ямой у меня аккуратной стопкой лежал отличный материал для пола. Порезать его было делом одного дня, а вот уложить пол оказалось не так просто, правда, за пару дней я справился и с этой задачей.
Теперь настал черед стен. Здесь я, не имея никакого опыта, поступил хитро — еще в городе, на самой его окраине, приметил небольшую избушку, сделанную по старинке из бревен. Долго ходил вокруг да около, приглядываясь, пока ко мне не вышел встревоженный хозяин. Его я быстро успокоил, рассказав, что хочу построить себе такую же дачу из бревен, а как подступиться — не знаю. Традиционная бутылка решила абсолютно все вопросы, и уже через час радушный хозяин хвастливо делился со мной всеми тонкостями постройки.
Но одно дело слушать, и совсем другое делать все самому. Только вопрос заготовки и доставки бревен занял у меня более двух недель, еще столько же времени заняли сами стены. Наконец, пол и стены были готовы, и надо было заняться постройкой крыши, а еще продумать удобную систему входа, а еще сложить очаг, а еще предусмотреть всякие санитарные удобства, а еще, еще и еще… Эти «еще» множились на каждом шагу, цеплялись одно за другое и не было им конца. Сцепив зубы, я каждый день боролся с непослушными инструментами, руки мои загрубели и покрылись мелкими порезами и ссадинами. И если раньше я от каждой занозы приходил в состояние ступора, то сейчас такая мелочь меня совершенно не занимала. За это время я похудел, загорел и стал жилистым, как связка веревок.
С крышей я справился достаточно быстро, сделав ее покатой и едва выступающей над землей, а для большей маскировки выложил ее сверху дерном и мхом, который прилежно поливал, чтобы он, не дай бог, не завял. Гораздо большее время у меня заняло создание удобного входа в мое жилище. Надо было устроить его так, чтобы внутрь не затекала вода, а зимой не попадал снег. Промучился я изрядно, пытаясь придумать нечто оригинальное, но потом смирился, сколотил из досок небольшой щит, оббил его полиэтиленом, приладил петли, и получился удобный квадратный люк.
Больше всего я намучался с очагом. Сначала хотел сделать камин, потом передумал и решил сложить небольшую печку, неделю мудрил с постройкой, потом плюнул на все это дело и опять из города по частям доставил небольшую, удобную печь, собрал ее и на этом остановился.
Стол и стулья смастерил собственноручно, получились они достаточно ровными и удобными, притащил из города и бросил на пол несколько небольших ковров. Не удержался, купил в городе мягкий уголок и теперь наслаждался необыкновенно уютной кроватью. Расставил пару шкафов, комодов, разложил по ящикам разную мелочь: посуду, одежду, припасы и принялся налаживать электрическую часть.
Еще в городе я за достаточно большие деньги приобрел пачку блоков для солнечных батарей и теперь создавал из них нечто, напоминающее по виду небольшой футуристический забор. Со схемой я справился достаточно быстро, так как опыт в электронике кое-какой был, а вот вариант быстрой маскировки занял у меня гораздо больше времени. Мудрил, мудрил и остановился на том, что вырезал достаточно большой кусок камуфляжной ткани, приспособил систему из тонких и прочных стальных нитей, а потом, когда блоки опустились на землю в специально вырытую для этих целей выемку в земле, закрыл их этим куском. Получилось, вроде бы, неплохо, а если еще как следует потренироваться и нашить сверху всяких веточек, то вообще все будет почти незаметно. Остальную аппаратуру я тоже убрал под землю. И теперь того, что я наворотил, вполне должно было хватить и для скудного освещения моего жилища, и для зарядки компьютера и мобильного телефона.
Я был доволен.
Этап третий: «вживаться, вживаться и еще раз вживаться…»
Почти два месяца пролетели незаметно. Да что там незаметно — почти мгновенно. За это время я выполнил титанический, как я считал, и, по моему мнению, совершенно справедливо, объем работ. Дом построил, обустроил его, решил вопрос с электричеством и теперь совершенно справедливо почти неделю наслаждался ничегонеделаньем. Все главные работы были выполнены и, как я считал, вполне успешно, и теперь я просто жил своей новой жизнью. Приходилось буквально все делать самому. Впрочем, я и раньше вообще-то все делал сам, но это все происходило в городе, в квартире, а здесь, в лесу, все выходило совершенно по-другому. Любая мелочь, которую раньше можно было сделать за пару секунд, здесь занимала достаточное время. Раньше все было просто: открыл кран — пошла вода, здесь же надо было взять ведро, добраться до ручья, принести тяжеленное ведро назад, по возможности не расплескав при этом всю воду, перелить в чайник, подвесить его над костром или в печке, вскипятить, и только тогда можно было попить настоящего чаю. Долго? Да долго, но я не роптал, наоборот, я наслаждался всей этой такой простой работой. Любая мелочь доставляла мне радость. Здесь все было сделано моими руками и сделано было с любовью. Пару дней я просто жил необыкновенной жизнью лесного траппера и наслаждался жизнью. Со стороны могло показаться, что я просто бездельничал, может быть, так оно со стороны и выглядело. Но при этом, честно говоря, я продолжал интенсивно работать — головой. Мысли о том, что я буду делать дальше, не покидали меня.
Я лежал на траве рядом со своим новым домом и думал, что же теперь делать дальше. Серый по своему обыкновению где-то пропадал, а я в гордом одиночестве решал перед собой эту важную задачу. После длительных раздумий я посчитал, что главной и первоочередной задачей сейчас является наведение порядка во взаимоотношениях Серого со стаей. Нельзя было оставлять в тылу у себя угрозу нападения на нас целой стаи волков. Надо было в этом вопросе раз и навсегда поставить точку, в лесу должен быть один хозяин, и я совершенно точно знал, кто им должен быть. А раз так, надо было действовать, лето подходило к концу, а нам с Серым надо было решить еще много вопросов, и первоочередным в этом было разобраться со всеми своими долгами.
— Серый, — мысленно позвал я, — ты где?
Более дурацкого вопроса я задать не мог, и дураку было ясно, что мой волк находится где-то в лесу. Но такова уж человеческая натура и моя в частности, очень любил я задавать всем самые банальные, а подчас и бессмысленные вопросы. Но мой волк — это волк джентльмен, он не удивился и по своему обыкновению кратко ответил:
— Скоро буду.
Я раскинул руки, потянулся и безмятежно уставился в голубое небо. Вверху спокойно проплывали кудрявые облака, пели высоко в ветвях разные птицы, издалека доносился голос кукушки, и незаметно для себя я уснул. Разбудил меня мокрый язык, который быстро мазнул меня по лицу.
— Слушай, Серый, — сразу взял я быка за рога, — пришла пора разобраться с твоей стаей.
— Ты не готов, — остолбенело услышал я в ответ.
— Это еще почему?
— Ты не слышишь леса.
Я удивился:
— Это еще что такое?
Волк поначалу как будто затруднился ответить, потом в мозгу у меня с трудом сформировалось нечто шумящее, гудящее и куда-то прущее не разбирая дороги.
Вот тебе на! Это что же, он так меня видит? Я коротко спросил:
— Это я?
Волк молча мотнул головой.
— И что, этого никак нельзя исправить…? — робко поинтересовался я.
Я удивился:
— Это еще что такое?
Волк поначалу как будто затруднился ответить, потом в мозгу у меня с трудом сформировалось нечто шумящее, гудящее и куда-то прущее не разбирая дороги.
Вот тебе на! Это что же, он так меня видит? Я коротко спросил:
— Это я?
Волк молча мотнул головой.
— И что, этого никак нельзя исправить…? — робко поинтересовался я.
Серый опять мотнул головой:
— Надо учиться.
— А ты меня научишь? — жадно спросил я.
— Сначала услышь лес, потом я приду.
И Серый легко отпрыгнув, исчез, растворился в высокой траве. А я остался лежать, обдумывая только что услышанное.
Странное это было указание «услышь лес», но как я понимал, Серый сказал его не просто так. Надо было над этим как следует подумать. И я стал думать. Думал так, что аж голова трещала, но так ничего и не придумал. И потому просто последовал совету своего друга — стал слушать лес. Оказалось, что он наполнен не только голосами птиц — шумели деревья, тихо шуршала трава под мягким дуновением ветра, где-то далеко-далеко раздался рев самца оленя, через секунду также далеко прозвучал и ответный рев. И я почти осязаемо увидел, как два лесных великана, встретившись на опушке, сшиблись рогами. Я перевернулся на живот и всмотрелся в траву, посреди которой лежал — на верхушке травинки сидел муравей, по земле, мягко шурша лапками, пробежала юркая ящерица, переливающийся жук важно прошествовал по своим делам. Везде кипела жизнь. Иногда неприметная, почти невидимая, но чаще всего просто мною не замечаемая. И мне показалось, что я что-то понял. Мой друг хотел сказать мне, что я просто был слепым. Ха, а что он еще хотел от насквозь городского жителя, который и лес-то видел вблизи всего пару раз за всю свою жизнь. Но я научусь, обязательно научусь, чего бы это мне не стоило! И видеть, и слышать, и понимать лес. А еще — и я опять вспомнил тот образ, который мне показал Серый — я обязательно должен научиться бесшумно ходить по лесу. Лес должен принять меня за своего. Иначе — грош цена всему сделанному, и я навсегда останусь чужим в этом лесном царстве.
Ранним утром, едва проснувшись, я выкупался в холодной, аж до зубовного скрежета, родниковой воде, смывая всю накопленную за эти дни усталость. Вернулся в дом, тщательно оделся во все чистое, выложил из карманов все нужное и ненужное, потом, немного подумав, снял кроссовки и босиком вышел на поляну перед домом. Мне надо было выполнить непосильную задачу — стать лесом, слиться с ним, почувствовать его всего, от маленькой зеленой травинки до огромных лесных великанов, качающих где-то высоко-высоко своими кронами. Да-а дела, непосильная задача, но посмотрим, и может быть, я все-таки справлюсь. Должен справиться.
Я стоял босыми ногами на мокрой от утренней росы траве и ждал, когда на меня снизойдет благодать. Она, явно, где-то задерживалась. Наконец, я перестал чего-либо ждать, а просто стоял, закрыв глаза, и слушал те звуки, которые окружали меня, просто стоял и слушал, пытаясь то ли разобраться во всем, то ли раствориться. И то и другое получалось пока плохо, поэтому я опять открыл глаза и медленно побрел вглубь леса. Просто шел себе все вперед и вперед, без всякой цели, никуда не спеша, внимательно вглядываясь во все то, что меня окружало. Все эти дни я, словно в горячке, занимался всякими неотложными делами: и совершенно не было времени не то чтобы посмотреть по сторонам, но и даже как следует передохнуть. Я пахал как вол, и только теперь, когда почти все уже осталось позади, понял, как же я по-настоящему устал.
Утренний лес расступался передо мной, пропуская вглубь, раскрывался передо мной, и я шел и шел вперед, навстречу чему-то светлому и радостному. Теперь все становилось на свои места, и вдруг понял, что лес меня понял и принял. Ничего, что я пока еще не умею бесшумно ходить и не очень понимаю его язык. Но я научусь, обязательно научусь, я буду очень прилежным учеником.
На следующий день, опять встав спозаранку, я надел небольшой рюкзачок, который я еще с вечера приготовил, и вышел из своего лесного дома. Прямо перед порогом, внимательно глядя на меня, сидел Серый. Почему-то я этому ничуть не удивился.
— Привет, Серый! Я готов, идем.
И мы вошли в лес…
Спустя неделю, усталые, но довольные мы вернулись из леса домой. Не скажу, что за это время я научился полностью понимать лес, нет, я его только-только начал чувствовать. Но появившееся чувство долгожданной встречи с новым другом теперь не покидало меня. Я теперь был твердо убежден, что мы будем настоящими друзьями. Странно как-то, я городской житель, который по-настоящему с лесом столкнулся пару месяцев назад, теперь готов утверждать, что лес меня принял. Именно так, принял меня, не оттолкнул, а взял под свое крылышко. Не знаю, как это передать словами, но я это почувствовал. И мне кажется, да нет, я уверен, что в этом мне помог Серый, без него, конечно же, ничего бы не вышло. Правда, мой мохнатый проводник мной был недоволен, или, по крайней мере, старался это дело так представить. Ходил я, по словам Серого, ужасно шумно, за что он на меня все время ворчал и рычал. Я старался, честно старался, но получалось пока не очень: то наступал на ветку, и она, собака, с жутким хрустом ломалась, то приминал траву и тем самым оставлял за собой видимый след, а то и вообще цеплялся за колючий куст, оставляя на нем частичку себя. Но я старательно прислушивался к его советам и мне кажется, что у меня даже что-то стало получаться. Конечно, это были только первые шаги, и даже не шаги, а так, шажочки, но дело сдвинулось с мертвой точки, и я дал себе слово, что сделаю все, что только будет в моих силах.
Мой дом меня встретил уютом и спокойствием, приятно было вернуться после долгого отсутствия домой. Как это ни странно, но я успел соскучиться по нему. Здесь все было сделано моими руками, все было так, как я хотел, и это доставляло моей душе какое-то умиротворение. А может быть, это так на меня действовал лес: я заметил, что за эти дни я стал более спокойным, более уверенным в себе. Это тоже мне нравилось. Впервые за многие годы я был сам себе хозяин, никто мной не командовал, я сам решал, что и как мне делать.
— Серый, — позвал я мысленно своего друга, когда мы, а вернее я, немного пришли в себя после вылазки в лес, — мне вот не дает покоя одна мысль. Как я смогу подобраться поближе к твоей стае, если ты говоришь, что я шумлю, как паровоз.
Серый моментально окрысился на меня:
— Это не моя стая, — проворчал он, — и это мое дело. Тебе совершенно не надо никуда подбираться.
За последнее время этот наш спор стал почти традиционным: очень не хотел мой зверь, чтобы я принимал участие в его борьбе с вожаком. Но я упорно не сдавался, понимая, что старый опытный вожак не даст Серому ни одного шанса уцелеть и пойдет ради своего выигрыша на все.
— Глупый, ну как ты не понимаешь, что против тебя будет целая стая. Сколько их там?
— Много, — буркнул у меня в голове волк. — Но они все сразу не нападут.
— Да-а? — ядовито поинтересовался я, — это ты так думаешь. А вот мне кажется, что идти на это дело одному — верная смерть. Ты ведь уже попробовал один раз, и что из этого вышло?
Волк промолчал. А я обрадованный достигнутым успехом продолжал дожимать его:
— И согласись, это странно, мне ты на помощь пришел, и я ее с благодарностью принял, а себе вот помочь запрещаешь. Это не честно.
Волк молчал, но в его молчании я чувствовал молчаливое несогласие. Я хитро продолжил:
— И, кроме того, обещаю тебе, что я не буду вмешиваться, а только подстрахую тебя. Так, на всякий случай. Если все будет по-честному, то ты меня и не услышишь, а вот если дело пойдет по-другому, то я вмешаюсь.
— И вся стая набросится на тебя. Ты не устоишь.
Ого, это уже кое-что. Раньше Серый не удосуживался снисходить до обсуждений со мной этой темы, а просто отмалчивался или надолго исчезал в лесу. Но в том, что сказал мне сейчас волк, был свой резон. После первого же моего выстрела все внимание стаи перейдет на меня, и тогда мне не поздоровится. Я задумался, а что если на дереве? Нет, не пойдет, нет никакой гарантии, что стая останется на том же месте. Надо что-то придумать другое, надо что-то изобрести такое, что меня волкам не позволит заметить, а я смогу поддержать Серого. Вот хорошо бы использовать лук, да вот стрелок я никудышный, еле-еле научился стрелять из карабина, а из лука, да еще на неизвестно какое расстояние. Нет, не пойдет. А вот если попробовать арбалет. А что, это мысль! И бьет далеко, и совершенно бесшумный. Надо порыться в Интернете, посмотреть материал по этому поводу и заказать себе такой экземпляр. А еще лучшей съездить в город к тому продавцу, у которого я покупал карабин и расспросить его, он должен знать или, хотя бы подскажет к кому обратиться. Решено, завтра же я съезжу в город. И здесь совершенно неожиданно я поймал себя на мысли, что мне не очень-то и хочется ехать в город. Вот ведь как интересно получилось, за несколько месяцев все кардинально поменялось, и я из городского жителя превратился в жителя лесного. Ха, на лесного-то, пожалуй, я пока не тяну, но обязательно им буду, обязательно. Во-первых, у меня другого выхода нет, а во-вторых, мне это нравится, чертовски нравится…