-Пусть в одной могиле покоятся. – Задумчиво сказал Стас. – Зачем делить? Так будет правильней.
-Орки своих огню предают.
-Наши предки тоже так делали в давние времена. К богу ближе. Но уходить нельзя. Не поймут. Или истолкуют не правильно.
Толян огорченно вздохнул
-Хорошо нашему гному. Отмазался. – Снова проворчал Толян. – А знаешь, командир, если твой угрюмый дядька не дурак, самое время шарахнуть сверху, пока концертная программа не кончилась.
-Сплюнь! И постучи по дереву. – И, чтобы избавить парня от поисков, постучал согнутым пальцем по широкому лбу. Но на всякий случай распорядился.
-Поищи Хруста и шепни ему на ухо.
-Уже, командир.
Воевода, не смотря на молодость или благодаря ей, умел оказаться в нужный момент под рукой.
А неистовая пляска продолжалась с новой силой, вовлекая все новых и новых участников. Казалось, что безумие всего мира, поселилось здесь. И Стас уже физически ощущал ту боль, которая билась в их душах.
-Тут и мертвый поднимется, чтобы закатить в ухо. – Проворчал Войтик.
И в это время, накликал таки беду этот чертов сын Толян, ахнули молнии. И сразу по всему лагерю.
-Хруст!
Ищи, свищи этого Хруста.
Летит саженными прыжками, не разбирая дороги, прыгая через кусты и перескакивая с камня на камень к передней линии окопов, выкрикивая на бегу слова команд. Хотя и не было в этом не малейшей надобности. Командиров своих он вышколил так, что любо дорого посмотреть.
-К мечу! Руби под ноль! – Долетел до них его злой голос. – До кочерыжки чистить!
Толчок, прыжок вверх и сотни взялись за мечи.
-Толян, Войтик! Рамеза и Толу ко мне! Живо! Мухой! – Крикнул Стас, с трудом удерживая себя от желания присоединиться к рубке.
Войтик с сомнением покачал головой, но спорить не стал. Но Толян все-таки решил уточнить.
-А если не захотят, по башке вмазать можно?
-Только осторожно. Чтобы умом окончательно не тронулись.
Разведчики, раздвигая толпу, врезались в толпу и легко извлекли вождя с шаманом из беснующейся массы. Орки довели себя до изумления. Ничего не видели и не слышали. У Толы на губах застыла желтая пена.
-Рамез, очнись! – Заорал прямо в лицо вождю Стас.
-Беспользняк, командир! Лучше сразу в рыло. Быстро и эффективно. По себе знаю. Из бодуна на раз выводит.
-Не гуманно. - Пробурчал Стас и услышал звонкую пощечину.
Толян таки не упустил случая, чтобы продемонстрировать эффективное средство. И воспользовался древним и не раз испробованным методом.
-Сам напросился.
Тола замотал башкой.
Толян, чуть согнувшись, с любопытством заглядывал в его лицо.
-Я же говорил, сработает. – Он повернулся к Стасу и врезал еще раз, чтобы закрепить успех. – Очнись, братан. А то на месяц ваше танц – шоу затянется. Хруст шутить не любит. Командир, выписывай рецепт Рамезу. А то мне не разорваться.
Сгреб шамана за ворот и потащил его туда, где гремело железо.
Пришлось пойти проторенной железкой.
Метод Толяна сработал без осечки. После двух оплеух в глазах появилось осмысленное выражение и Рамез поскреб пальцами, поросшую колючей щетиной, щеку.
-Рамез, дружище, меняй концертную площадку. – И злобно выматерился, проклиная свой поганый язык, так и не приучившийся к простым и доступным, словам. – Может еще можно спасти кого то.
Вокруг бушевало пламя. Молнии с треском крушили шалаши, кромсали все, что бегало и ползало. Засыпало тысячами каменных осколков метающихся в поисках спасения орков.
Рамез попытался что-то крикнуть. Получилось плохо. Голос сорвался на визг. И старейшина закашлялся. Перевел дыхание и повторил попытку.
Танец не сразу, но прекратился.
Орки, тяжело дыша, стояли, и словно ничего не видя вокруг себя. Потом их взгляды заметили трупы, во множестве лежащие по всему лагерю, и молнии , сыплющиеся сверху…. И взвыли от ненависти и отчаяния.
Рамез снова что-то закричал, махнул рукой в сторону гор и сорвался с места.
Стас оглянулся. За спиной нет не эльфа, не Войтика. Нет даже Зореня. А впереди во всю кипел бой. А у подножия скал черные маги… и срывающиеся вниз молнии.
Неожиданная и неуправляемая ярость уже душила и переполняла его. Рванул из ножен мечи, подарок гнома Ровина. Показалось, что тело раздувается от этой все пожирающей ярости, отрывается от земли. Мечи засветились гневным светом. И окутало зарево прозрачного огня. А ярость уже забирается в мозг и огонь застилает глаза.
Какие, к дьяволу, глаза?
А он уже перестал чувствовать свое тело. Только слепая беспощадная ярость. С глаз слетела повязка. В кровавом тумане мечутся крохотные фигурки и бесследно исчезают в огне. С оглушительным грохотом рухнула в огонь отвесная скала. Полетели, исчезая в пламени, камни.
Дикая радость от ощущения безграничной мощи завладела всем его существом. И он злобно расхохотался, распахнул руки и еще одна скала, вспыхнув от нестерпимого жара, покатилась вниз.
Жажда мести, жажда разрушения и уничтожения захватила его целиком. Вот истинное предназначение. И счастье!
Дикий сумасшедший хохот. Его хохот. Но почему он слышит себя?
«Остановись, человек – волк». – Услышал он чей то властный требовательный голос. – Или ты не успеешь вернуться. Великий огонь поглощает тебя»,
Кто смеет удерживать его дерзкими словами?
Снова гневный грохочущий смех.
Он сам первородный огонь, в котором родилось все сущее. И растворится в нем, чтобы родится заново.
Перед взором бескрайнее синее море. С зелеными райскими островами. Где-то там нашел для себя свой последний пристанище бедалага Дельбар. Глупец! Как можно было отказаться добровольно от этой безграничной мощи?
«Вернись, человек – волк! Вспомни о людях. Купава, Веселин… Толян».
О ком это? Какой Веселин?»
Веселье переполняло его душу. Завладело каждой клеточкой его тела.
Рушится, падает звездное тело. Звезды несутся мимо. А впереди крохотный рубиновый огонек. Стремительно растет в глазах. Он был уже здесь. Почему был? Он здесь! Это он сам. Как хорошо и весело. Как в детстве ласковое прикосновение материнской руки. И тихая радость. И никаких тревог.
-Сынок, проснись! – Нежный голос ласкает душу.
Но просыпаться совсем не хочется. Полежать бы, понежится под этой рукой.
-Пора, сынок…
Вздохнул, потянулся.
Нет ни мамы, не маминой руки. А над ним Войтик. Встревоженное лицо конязя Зореня. Слезы ручьем льются по лицу Купавы. Толян и Веселин с мечами на голо закрывают его с двух сторон.
-Приснится же такое.
Дожил! Шага без охраны не сделать. Скоро в сортир провожать будут. Такой сон не дали досмотреть! А лица не видел. Только мамины руки. И давно забытые прикосновения этих ласковых рук. Значит еще не время. Не скоро оборвется его тропинка.
-Такой сон испортили!
-Какой сон, командир! Ты посмотри, что натворил! – Шепнул, озираясь по сторонам Войтик.
За спинами его волчат орки. А этим то, что надо?
Чей-то горячий шершавый язык вылизывает лицо. Сентиментальный к старости стал. Лижется, как шелудивая собачонка.
И тут же вся стая. Его стая. Тело болит и стонет. Отвык на земле спать. Хотя, когда бы успеть отвыкнуть?
-Командир, что это было? – Тихо спросил Зорень.
-Что было? Я, кажется, задремал.
-Не фига себе дреманул? За лохов нас держишь? – Возмутился Зорень, от негодования перезабывший приличную речь. – Значит и нам все это приснилось?
-Да, погоди ты. Может я и в самом деле пропустил самое интересное?
Эльф легонько отстранил Зореня и шепнул.
-Слав, давай руку, помогу подняться. Не гоже конязю Великой Славии на голой земле валяться на глазах всего народа. Заодно и посмотришь вокруг себя.
Стас отстранил его руку и поднялся с трудом удерживая болезненный стон.
-Отбились? – Потирая бока и морщась, спросил он.
-А что нам оставалось? – Хмуро ответил Зорень. – Когда горы начали рушится и, казалось, само пылающее небо упало на землю.
-Ничего не помню! Задремал… Так вы думаете, что это все я спросонья?
Их взгляды были красноречивее всяких слов.
-Ужас! – Криво усмехнулся Стас. – Тебе бы сказки, Зорень, на ночь рассказывать. Ребятишки бы визжали от восторга. Давай, я Пивня попрошу, чтобы он за тобой ходил и записывал каждое твое слово. Смотри, как хозяев перепугал. Можно подумать, что не я, а ты задремал во благовременье. Вот так всегда! Разбудить не могли?
Оскорбленный Зорень раскрыл рот от вопиющей наглости и подавился потоком негодующих слов. А эльф, стоял посмеиваясь, глядя в его оскорбленное лицо.
-Братан, не кипятись. Разводит он тебя. Прикинулся, что не при делах и гонит пургу.
Стас поскучнел. От Толяна доброго слова не дождаться. Скорее море у этих скал заплещется.
«Ты с мечтами поосторожней. В ушах забился беспокойный голос. – Дай людям в себя прийти»
«Ты с мечтами поосторожней. В ушах забился беспокойный голос. – Дай людям в себя прийти»
Стас виновато улыбнулся и не ответил.
-Как там ребята? – Спросил он и кивком головы указал на передний край их обороны. – У Толы получилось?
-Чуть голову не потерял этот Тола, когда побежал навстречу этой чумовой братве. А заодно и Рамезу досталось по черепушке. – Начал обстоятельный рассказ Толян. – Орки завопили, руками махать начали.
Зорень нетерпеливо прервал его.
-И взялись за мечи сами
-И напрасно.
-А что им оставалось? Голову класть?
Орки стояли отдельно. К нему подойти не торопились. Бросали в его сторону настороженные взгляды и о чем-то тихо переговаривались.
-Если бы, командир, не твои приколы, мочилово бы было по максимуму. – Снова вмешался Толян. – Они попятились к горе. Но Хруст разозлился. Загрузил по полной! И велел своим пацанам ловить их и, как лошадей, арканить. Твои заморочки подпортили ему все дело. Но штук двадцать успели отловить Побросали их в кучу. Там сейчас Тола с нашим волхвом напрягаются вокруг них.
-Ну и ладно. Потом посмотрим.
-А, вообще, командир, как другу скажу. Надоела мне вся эта лобуда. Мочить их надо всех. И сразу. И концы в воду.
Стас вынужден был согласиться.
-Здравая мысль, сударь мой Толян. И что характерно, своевременная.
Эльф сверкнул зелеными глазами.
-Аналогично, Слав. И даже, стопудово.
-Рад, что мы сошлись во мнениях. Дело осталось за малым. Подождать сигнала гномов, чтобы не ускользнули.
-Хорошо бы… - Вздохнул Войтик. – Если кое-кто не перемешал там все с землей в этих самых пещерах.
Стас повернул к нему голову, но смолчал. Не так уж он и не прав.
-Пора заканчивать цирк. – Вместо этого проворчал он. – Пойдемте к пленным. Полюбопытствуем и поболтаем на коротке. Прежде не удавалось. А все спешка. То одно, то другое.
Остановились около шатра, где лежали забытые в суматохе трупы. Постоял в задумчивости.
-Я был прав. Смерть возвращает им лица. Вам не кажется это странным, друзья мои?
Друзья переглянулись, решив, что у командира очередной бзик.
Не только казалось, но и было странным.
-Командир, они раньше просто исчезали. Как дым из бани. А эти спокойненько валяются у шатра. И даже не думают пропадать. Правда нам орки попадались и с нормальными лицами.
-Медленный процесс…преобразования.
Эльф, внимательно вглядевшись в мертвые лица, с удивлением увидел, как на этих безликих масках появляются едва заметные различия.
-Надо поторопить Хруста. Пусть это поскорее увидят все. – Посоветовал Зорень, который увидел те же изменения, что и эльф. – Потерять жизнь легко. И не всегда страшно. Страшнее потерять лицо.
Последнюю фразу проговорил конязь тихо и задумчиво.
«По коняжески истины излагает На одном дыхании. – Подумал Стас.
И повернулся. Орки торопливо раздвинулись, пропуская его.
-Боятся что ли? С чего бы? Своих не трогаем. Даже на ногу наступить боимся по неосторожности.
Так и прошел по коридору среди разомкнувшихся орков. Пленных увидел издалека. Лежали не кучей, как утверждал Толян, а двумя рядами, не делая даже попытки подняться. В глазах Стас не увидел не страха, не ненависти. Даже на него не обратили ровным счетом никакого внимания. Равнодушные глаза устремлены в небо.
-Будешь допрашивать, вождь? – Заинтересованно спросил Хруст. Не терпелось увидеть воеводе, как это делает вождь. Войтик с Толяном успели нашептать.
-Зачем? Сказать все равно не скажут, даже если бы было, что сказать. А то, что могли сказать, я знаю. Оставим их шаману и волхву. Это уже по их части.
Волхв поднял на него удивленные глаза и Стасу пришлось добавить.
-Они уже мертвы, Пивень. – И виновато, совсем не ко времени, улыбнулся. Программа, что тут поделаешь. Но…чем черт не шутит. Попытайтесь.
Постоял, глядя на тела, покачал головой.
-Тола, уберите от шатра. Люди, все таки.
И, не оглядываясь, зашагал обратно.
-Вождь, а с этим что делать? – Его догнал Хруст. Поравнялся и пошел рядом, бесцеремонно оттеснив конязя Зореня. Кивком головы указал на толпы орков. - Черт знает что, и даже хуже. Одно сплошное безобразие и никакого порядка.
Грустно улыбнулся заботам воеводы. Такой старшина в парне пропадает. Пальчики оближешь.
-Терпи, казак. Дружба требует жертв. Даже таких. – И потерял к этому интерес. – А жить нам где-то с вами, ребята, надо.
-Вождь, вои, построили для вас шалаши, но и они сгорели.
-Ладно, воевода, не бери в голову. Погорельцам всегда приют давали. Мир не без добрых людей. – Прислушался к шагам за спиной. – Рамез…
-Обижаться будет? – Хмыкнул Толян. – Жил человек тихо, мирно. А тут мы, как снегом на голову со своей веселухой.
Замедлили шаги, подождали.
-Рамез, я бы не советовал тебе медлить с отъездом. Славия возобновила торговлю хлебом.
В глазах орка появилась тревога.
-Не волнуйся, вождь. Если возникнут трудности, я велю открыть Пивню коняжеские амбары. И пора оторвать Толу от его ученых занятий. Мне нужна моя казна.
Рамез наклонил голову.
-Хорошо, сударь Волк. Я распоряжусь. – Согласился орк. – И вот, что я скажу. Я расплачусь с тобой тем серебром, которое мы получили от тебя.
-К чему такие жертвы? С собой мне его все равно не увезти. А вам еще понадобится. Не последнее отдал. На ноги встанете, вернете.
Но Рамез его не дослушал. Круто повернулся и быстро зашагал из лагеря. На ходу обернулся и коротко что-то бросил оркам.
-Волненьям твоим, воевода, пришел конец. Рамез приказал очистить лагерь и снять караулы. – Шепнул эльф воеводе.
-Значит, нам есть где бросить кости! – Обрадовался Толян.
-Приличные люди бросают кости под стол. Или в угол. Собаки подберут. – Проворчал Зорень.
-Ну, это у вас конязей так. А у меня мать собаку к столу не пускала. Что характерно, была бы собака – зверь. Стаф…или Буль какой-нибудь. А то сплошное недоразумение и никакой пользы. Болонка от гулящей мамаши. Представляешь, Зорень? Даже не овчарка. И не ротвейлер. А то шмокодявка, у которой задницу надо мыть!
И Толян с отвращением сплюнул себе под ноги.
Войтик был поражен в самое сердце.
-А язык на что? – Спросил он, со страхом заглядывая в Толяново лицо. - Все собаки так делают.
-Так она же, эта тварь похабная, потом еще целоваться лезла!
-Зачем?
-А я знаю? Спроси у нее…
Забрались в саму суть кинологических дебрей.
-Вопрос, конечно, интересный. Но к нашему делу отношения не имеет. Надо помочь снарядить нашего волхва, который с головой погрузился в забытую специальность.
-Накаркал! – Проухал за спиной разгневанный голос. – Все мертвые.
Стас замотал головой.
– Не вели казнить, мой друг…вели слово молвить.
-Молви. - Уступил волхв.
- Они были мертвы уже тогда, когда я подошел. Давно мертвы. И не только душой. И здесь тоже. – И постучал по груди волхва напротив сердца. – А что ты хотел? Игрушка! Всего лишь игрушка.
Голос понизился до шепота.
-Игрушка, сродни тем, которые продают на торжище коробейники. Скоморох на нитках мотается и вертится. Кузнецы на палочках молотами машут. Или медведи. Щелк пальцем, тюк молотом… Это то же самое. Только с мечами. Ну и будет! – Решительно закончил он. – Когда выходишь, Пивень?
-Как только Веселин и Тола соберут дружины. – Рассеянно ответил Пивень, обдумывая слова Стаса.
-Поторопи! Медлить нельзя. В этой казне часть будущего Славии. И я должен увидеть, мой друг.
-Слав, ты что опять задумал? – Волхв пытливо заглянул в его лицо, пытаясь проникнуть взглядом за повязку.
-Поторопись, Пивень. – Повторил Стас. – Пока я удерживаю их здесь, ты может бы, сумеешь пройти без особых хлопот. Да и тебе, брат Зорень, пора в дорогу. Помочь мне все равно не сможете, а держава без узды – труп. Что Толян без аппетита. Я, сами видите, к этой горе стальной цепью прикован.
Зорень стоял, молча озирая исподлобья лагерь.
-Завтра выеду. Заодно и Рамезу помогу. А то разденут его наши торгаши. – Решился конязь.
-Напомни им, что нас с тобой раздевать будут. А это будет чревато боком. Скажи Хрусту, чтобы выделил конвой. - Притянул к себе Зореня и прошептал на ухо. – И помни, побратим, ты первый после меня.
Решительно оттолкнул и уже громче добавил.
-И берись за военную палату. Дело не терпит отлагательства. Упустим время, не догоним. А Свиста с полками по берегу!
Береженого Род бережет? – Не весело улыбнулся Зорень.
-Полки берегут. Старику не до нас. С хворями бы управиться. Старый стал. – Жестко ответил Стас.
И сунув в рот погасшую трубку, зашагал по лагерю, сопровождаемый лобастым волком, не разлучной троицей и, откуда то вынырнувшим, гномом.
Зорень долго смотрел ему вслед, а потом вздохнув, отправился на поиски Хруста.