Запросто, — согласилась Даша. — А вот насчет Алисы… — она понизила голос: — У меня есть идея! Я пойду к ней в больницу. Пока нет в Москве Макса.
Зачем? — воскликнул Стас.
Я, скажу, что меня прислала тетя Витя, отнесу ей чего-нибудь вкусненького и попробую с ней подружиться. Я это умею!
Правильно! — сказал Петька. — Только одну мы тебя не пустим!
Нет, я пойду одна! Как я смогу спокойно с ней разговаривать, зная, что вы на улице мерзнете? В конце концов, что мне может угрожать? Кто я такая? Родственница тети Вити. А тетя Витя кто? Обычная женщина, которая помогла на улице другой женщине со сломанной ногой! Абсолютно никаких подозрений это вызвать не может. Ни у кого! С тетей Витей вчера ничего не случилось, и со мной тоже ничего не случится! И потом, я предложу ей свою помощь. Вдруг надо сходить по каким-то делам или еще что-то, о чем тетю Витю ей просто неудобно просить.
Петька глядел на Дашу с восхищением. Она иногда бывает такой умной и сильной… Да, Лавря есть Лавря, уж сколько лет он ее знает, и она его еще ни разу не разочаровала…
— А что… Может, ты и права, сестренка.
Конечно, права!
— А когда ты к ней пойдешь? — спросила Милка.
— Там приемные часы с пяти до семи, вот к пяти и пойду. А кстати, Мила, ты никогда не слышала про Алису Майкову от своего отчима?
Нет, никогда. Я бы запомнила. А почему ты спросила?
Потому что ты упомянула о родственниках мужа Агриппины Львовны, вот я и подумала… Может, она родственница?
Ну, я могу спросить…
Пока не надо!
Глава XI Ответственное поручение
Даша подошла к палате в хирургическом отделении с гулко бьющимся сердцем. Ей было страшновато.
Не то чтобы она думала, будто ей грозит опасность, нет, но она взяла на себя задачу, вдруг показавшуюся ей непосильной. Но отступать уже было поздно. Она открыла дверь и огляделась. На второй кровати справа лежала женщина с рыжими пышными волосами и читала какой-то яркий журнал.
Извините, вы Алиса Владимировна? — чуть охрипшим голосом спросила девочка.
Я.
Женщина смотрела на нее с любопытством.
Ты кто такая?
Я Даша Ливрецкая, родственница Виталии Андреевны!
А! Ну что ж, здравствуй! А что случилось с тетей Витей?
Ничего, просто сегодня скользко… Ну, вот она попросила меня… Я тут принесла вам от нее…
Господи, ну бывают же добрые люди! Я вот до тридцати лет дожила, а таких не встречала… Садись, Даша. И ешь фрукты, а то меня уже ими завалили.
Спасибо, не хочется, — застенчиво ответила Даша. — Алиса Владимировна…
Ой, только не зови меня Алисой Владимировной, а то мне кажется, что я уже старая. Просто Алиса, этого достаточно!
Хорошо, — улыбнулась Даша. — Алиса, может, вам нужна какая-то помощь? Куда-то сходить, что-то сделать… У нас сейчас каникулы, и я могла бы…
Ты серьезно?
Ну конечно, — с достоинством ответила Даша.
И тебе не жалко тратить время на совершенно чужого человека?
Нет, у меня его навалом!
Алиса пристально вгляделась в Дашу.
— Ну что ж, я хочу попросить тебя об одном одолжении… Ты не могла бы завтра утром съездить к метро «Павелецкая»…
У Даши екнуло сердце от предчувствия.
Пожалуйста, — сказала она.
Погоди, я еще ничего не сказала, — засмеялась Алиса. — Так вот, я дам тебе ключи от своей мастерской. Ты возьмешь там кое-что…
Хорошо! — поспешно согласилась Даша. — И привезти вам сюда?
— Нет, не стоит! Я ведь скоро выпишусь, но ходить не смогу, а потому буду жить не в мастерской, а дома. Там у меня соседка — хорошая женщина. Она мне поможет на первых порах.
И я тоже могу вам помогать. Ну, купить там что-то, например…
Спасибо! — очень серьезно проговорила Алиса. Она потянулась к тумбочке и достала из сумки связку ключей. Сняла с кольца три ключа и протянула Даше. — Вот, возьми. Я тебе сейчас все объясню: вот этот ключ от верхнего замка, а этот от нижнего. Как войдешь, сразу же отключи сигнализацию и позвони по этому номеру, сними мастерскую с охраны. Знаешь, как это делается?
Представляю.
Хорошо. Мастерская огромная. Правая часть ее — моя. Налево не ходи, это половина моего напарника, а он не выносит, когда кто-то трогает его вещи.
Зачем мне трогать его вещи? — удивилась Даша.
Действительно, — с улыбкой сказала Алиса. — На моей половине увидишь большой старый сундук. Открой его вот этим ключом и достань оттуда синюю сумку, в сумке — косметичка, на самом дне. В косметичке — деньги. Вот эту косметичку ты мне и принеси.
И все?
И все!
И вы мне доверяете?
Представь себе. Я, может, не очень хорошо разбираюсь в людях, как выяснилось, но тебе я верю.
Спасибо. Я вас не подведу.
Ты пока отдай эти деньги тете Вите, пусть спрячет…
Обязательно!
Они еще поболтали с Алисой на всякие посторонние темы, но сколько Даша ни старалась что-то узнать о ней, у нее ничего не вышло. Наконец она сказала:
— Алиса, мне пора! Я к вам завтра зайду, все расскажу…
— Правда? Чудесно! И знаешь, Даша, ты достань из косметички сто долларов…
Нет! Я принесу косметичку вам, вы возьмете, сколько вам нужно, и я унесу ее обратно, — твердо ответила Даша.
Ишь ты какая! — улыбнулась Алиса. — Знаешь, ты мне очень нравишься!
В ответ Даша тоже улыбнулась. Она не могла пока точно сказать, нравится ли ей Алиса.
Когда она спустилась вниз, ее там дожидался Петька.
Ты зачем приперся? — неласково спросила она.
Решил, что тебе одной будет скучно возвращаться. Разве нет?
Конечно, да, — засмеялась Даша.
Ну как? Есть результаты?
Поначалу Даша не хотела никому говорить о поручении, которое ей дала Алиса, но решила, что Петьке можно сказать все. И, кстати, если он согласится завтра пойти с нею, это будет просто здорово.
— Петь, — таинственным шепотом произнесла она, — смотри!
И вытащила из кармана три ключа, которые она нацепила на кусочек бинта.
Это что?
Ключи, не видишь разве?
От чего, интересно знать?
От мастерской Алисы!
Врешь!
Очень надо! Она просила меня смотаться туда и взять деньги.
Деньги?
Ну да, у нее там сундук, а в сундуке…
Кощеева смерть, что ли?
Ну почти, — засмеялась Даша. — В сундуке — сумка, в сумке — косметичка, а в косметичке — денежки.
Лавря, но это же потрясающее везенье! Я пойду с тобой!
Спасибо, Петька, друг! Честно говоря, мне было страшновато идти туда одной. Она хоть и сказала, что ее напарника нет, но все равно… И там еще сигнализация.
Она объяснила, как с ней управиться?
Конечно.
Лавря, когда пойдем?
Только не в восемь утра! — улыбнулась Даша.
А когда же? Такие дела лучше делать с утра по раньше. Утром люди на работу идут, и на нас вряд ли обратят внимание… Самое милое дело — пойти к восьми!
Ладно, твоя взяла!
Ты сама-то проснешься или тебя разбудить?
Проснусь, не беспокойся. Только, Петька, Стасу ни звука. И тете Вите тоже.
Ясненько-понятненько! Только что ты скажешь, куда в такую рань отправилась?
Надо что-то придумать.. О! Все просто, я скажу, что у меня разболелся зуб и я бегу в поликлинику!
Нет, Лавря, не надо!
Почему это?
Потому что я один раз тоже сказал, что у меня зуб болит, а он и вправду разболелся, да так, что я чуть с ума не сошел!
Ладно, что-нибудь другое придумаю!
Только не про болезни!
Постараюсь! А что там у нас делается?
— Ничего особенного! Они в карты режутся!
Петька проводил Дашу до подъезда, и они простились до завтра.
Дома Дашу ждали с нетерпением, не садились ужинать.
— Ну, как Алиса? — спросила тетя Витя.
— Нормально, вам привет! А где мама? — поинтересовалась Даша.
На работе! До сих пор торчит там. Сказала, будет часов в десять.
Понятно. Хорошо тебе, Милка, твоя мама не работает!
Она всего только год не работает, а раньше тоже вкалывала — будь здоров! — утешила Дашу Милка.
Вскоре после ужина Денис ушел, а за Милкой прислали машину с шофером. Она чуть ли не со слезами простилась с тетей Витей и Дашей. А Стаса поцеловала в щеку. И сама себе удивилась. Наверное, она так осмелела со Стасом оттого, что ей теперь больше нравился Денис.
Милочка, детка, скажи маме, что, если нужно, пусть привозят тебя и завтра тоже! — напутствовала ее тетя Витя.
Спасибо! Мне у вас было так хорошо! Когда у нас все утрясется, вы тоже приходите к нам в гости!
Едва Стас с Дашей остались вдвоем, он спросил:
Ну что, сестренка, как успехи?
Да никак, Стасик! Я уж и так и эдак к ней подступалась, но ничего не вышло. Молчит, как партизанка, только общие слова…
Значит, ты зря сходила?
— Ну почему? Она была рада, ей там скучно до смерти…
Гуманистка ты моя! А как тебе Милка?
Милка? Отличная девчонка! Очень мне понравилась!
— Да, она славная.
А почему ты никогда о ней не рассказывал?
Да потому что я о ней попросту забыл, — пожал плечами Стас.
Да потому что я о ней попросту забыл, — пожал плечами Стас.
— Эх ты, а она была в тебя влюблена!
Была? — хмыкнул Стас. — По-моему, она и сейчас.
Ничего подобного! — не без торжества отчеканила Даша. — Она сегодня втюрилась в Дениса!
В Дениса? С чего ты взяла?
— Я вижу! Я такие вещи всегда замечаю сразу!
— Ну и хорошо, мне не жалко! А Денис тоже в нее втюрился?
— .Нет, — твердо ответила Даша.
Она проснулась по звонку будильника и сразу вскочила. Сегодня им с Петькой предстояла очень ответственная операция. Почему-то ей было немного не по себе. Хорошо, что Петька пойдет с ней. Одной было бы просто невмоготу. Даша быстро оделась, на цыпочках вышла в кухню и задумалась. Съесть что-нибудь или не стоит? Ее чуть-чуть подташнивало от волнения. «Нет, потом поем», — решила она и выпила стакан сока. Затем едва слышно вышла в прихожую, но одеваться не стала, а, взяв куртку и шапочку, выскочила на площадку. Там она оделась и не стала вызывать лифт, а побежала вниз по лестнице. Ура! Удалось выбраться без проблем. Петька уже был на месте.
— Привет! — поздоровался он с нею.
Привет, Петька, бежим!
Постой, у тебя шапка набекрень!
И он осторожно поправил на ней шапку.
Теперь нормально? — обеспокоенно спросила Даша.
Ага. Без зеркала, что ли, одевалась?
Конечно!
И они помчались к метро.
Ты когда-нибудь была в мастерской художника? — поинтересовался Петька.
Сколько раз!
А я — нет! Интересно!
Они проскользнули в подъезд и поднялись на последний этаж. Оттуда лесенка вела наверх, они взбежали по ступенькам, и Даша дрожащими руками открыла дверь, опустила рычажок сигнализации и тут же бросилась к телефону — звонить на пульт. Эта операция прошла успешно.
Лавря, ты чего трясешься? — спросил Петька, заметив ее состояние.
Не знаю, но я боюсь!
Чего ты боишься, чудачка? Тут же никого нет, сейчас возьмем деньги и уйдем! Ух ты! — воскликнул он, открыв дверь в мастерскую. Это было поистине гигантское помещение с высоченными потолками, верхним светом и настоящими антресолями — деревянной галереей на уровне второго этажа. — Ну и ну! Я такого сроду не видал!
— Я тоже, — призналась Даша. — Тут можно настоящие балы устраивать и танцевать менуэт!
Здорово! Мне нравится! Вот это простор! И второй этаж! Кайф! Жалко, что я не умею рисовать!
Почему? — улыбнулась Даша.
Тогда бы я стал художником и завел бы себе такую мастерскую!
— Ладно, Петька, пошли направо, это Алисина половина. Вон и сундук!
Даша опустилась на колени перед большим старинным сундуком, вставила ключ в замочную скважину. Сундук был полон больших картонных папок. В таких художники носят свои рисунки. Она сунула руку под папки и тотчас нащупала сумку, вытащила ее, нашла в ней косметичку, открыла, увидела там пачку долларов и сразу закрыла. Осторожно положила косметичку в свою сумку, а Алисину спрятала опять под папки. Заперла сундук и поднялась с колен.
— Петь, я готова!
Петька как зачарованный осматривал мастерскую. По стенам висели картины и иконы. Картины были свалены в углах, стояли прислоненными к стене.
Странно, они же вроде реставраторы… — удивленно проговорил он.
Петь, говори потише, тут так гулко… И вообще пошли скорее отсюда.
Погоди, Лавря, тут так здорово! Давай поднимемся на галерею, а? Интересно сверху на все это поглядеть! Ну, пожалуйста, Лавря!
Черт с тобой!
Они единым духом взлетели по скрипучей деревянной лестнице. Наверху тоже везде стояли картины, какие-то ящики, разнокалиберные стулья, табуретки, продавленный диван.
— Теперь я понимаю, что такое художественный беспорядок! — заметил Петька.
Сверху мастерская казалась еще огромнее. — Кайф, правда?
Нет, мне тут не нравится, — сказала Даша. — Страшно!
Что страшного-то?
И тут они явственно услыхали мужские голоса, гулко отдававшиеся в огромном помещении. Они разом присели на корточки. У Даши сердце выскакивало из груди. Вот то, чего она боялась. Кто-то входил в мастерскую.
Странно, сигнализация выключена! — произнес уже знакомый Петьке голос.
Да ты в запарке сам забыл включить! Так спешил, что…
Может быть… Чертова старуха, такое устроила!
Да разве можно было с ней связываться?
— Что толку теперь говорить! Заходи. Есть хочешь?
Даша с Петькой переглянулись. Похоже, это надолго. И они тихонько сели на пол. На корточках долго не усидишь.
— Да нет, я ел.
Спасибо, что встретил.
Ну, как ты ее довез?
— А что ей сделается? Железный бабец.
Не многовато ли старух в этом деле? Просто старушатник какой-то!
А куда без них? Хотя эта идиотка такое дело испортила. Теперь пока найдешь подходящего человека…
Слушай, а может, ты перемудрил, а? Лучше просто чик-чик — и все?
Чик-чик? Нет уж! Столько сил и ума потрачено, чтобы все сделать чистенько, а ты…
Чистенько? Это называется чистенько — в мусоре копаться?
Ну, я предпочитаю копаться в мусоре, чем пачкать руки мокрухой!
Можно и без мокрухи. Старуха-то на ладан дышит. Устроить ей легкую смерть от инфаркта и аккуратненько все взять! Очень уж долго это все тянется…
Ничего, тише едешь — дальше будешь! Если бы не эта идиотка…
Если бы не она, то твою старуху увезли бы в Испанию, и прости-прощай все ее богатства!
Ну, мы уже больше половины добыли, тоже не на один «лимон» «зелеными» тянет! Так что…
Зачем довольствоваться половиной, ежели можно взять все?
— Не волнуйся, Ластик, возьмем. Сейчас надо тихонечко пересидеть, пока все не успокоится, а потом подыщем еще кого-нибудь…
Трудно будет. Алиску бы туда…
Да ты что? Алиска не согласится ни за что. И потом, она же в больницу загремела. Пока еще кости срастутся … Да и вообще…
Что вообще? Она даже пикать не смеет, сама нас, можно сказать, на квартиру навела!
Но она же ничего не знает!
Догадается! Или уже догадалась. И не возражает. Вон, картину же сама принесла оттуда. Левитан — это тебе не жук начихал.
Но она же ее взяла на реставрацию!
Реставрация затянуться может до самой старухиной смерти. А за Левитана вполне можно небольшую квартирку купить. Она ж в коммуналке мается, об отдельной квартирке мечтает. Так что, Макс, она повязана с нами — будьте-нате!
Не надейся. Она такая… Может взбрыкнуть и в ментовку побежать. Я нарочно все тут, у нее под носом, храню. Ей и в башку не вскочит!
Петька с Дашей едва дышали. Вот это попали!
Слышь, Макс, а у тебя на Петровке никого нет?
На Петровке?
Ну да, на Петровке, 38?
Нет, а тебе зачем?
Да хотелось бы узнать… насчет той старухи прижмуренной.
Ты спятил? Чего узнавать? Надо тихо сидеть и не рыпаться. Не вздумай!
Да ведь уже по ящику ее показали…
Ну и что?
Да жутковато…
Слушай, мы с тобой ее убивали? Нет! Так чего нам беспокоиться?
Ну все ж таки…
Кончай, Ластик! А жутко тебе — смотайся из Москвы на некоторое время…
Макс, ты, по-моему, просто не понимаешь! Сейчас даже близко нельзя к той квартире подходить! Ведь если они вскрытие сделают, то такой шухер начнется…
А если не сделают? Зачем им с какой-то старухой возиться? Села она на лавочку и дуба дала. Картина ясная!
Ты совсем дурак? Если даже бомж помирает, ему обязаны вскрытие сделать…
Да ты что? Там родственничек богатенький, сильненький, он наверняка взятку даст, чтобы вскрытие не делали…
— И ты на это надеешься? Ну, Макс, не ожидал от тебя. Прямо как пацан малый рассуждаешь! Ты же сам говорил — сейчас надо лечь на дно, а пока суд да дело, постараться сплавить то, что есть. Шутка ли — больше половины… И коридор на той неделе будет! Давай отправим!
Говоришь, на той неделе?
Ну да! Тот же самый! Надежный мужик, ты же знаешь!
Я подумаю!
Подумай, подумай! А ты, кстати, алиби себе обеспечил?
Железное! — засмеялся Макс. — А ты?
Тоже!
Тогда можем жить спокойно! Нас ни одна живая душа не видела, и алиби есть!
Я вот чего думаю… Может, анонимочку настрочим, а?
Анонимочку? На кого?
Ну на родственничка богатенького и сильненького. Мол, так и так, видели, как он ночью труп волок…
Ластик, не суетись, кому говорю! А если у него настоящее алиби? Сразу начнут искать, кому выгодно его потопить.
Да ладно, я так… Но ты, короче, насчет отправки подумай… А то ведь потом коридора долго может и не быть.
Я сказал — подумаю! Вот ты сейчас смылишь, я лягу в ванну — отмокнуть после этих вонючих поездов — и подумаю, крепко подумаю. Может, и надумаю: мне тоже трястись тут над всем этим надоело!
Ладно, тогда я пошел.
Спасибо, друг, выручил!
Чего уж… Мы с тобой кореша, как говорится, не на жизнь, а на смерть. Повязаны крепко!
Что да, то да!
Ну, я пошел.
Захлопни дверь, ладно? А я в ванную!
Погоди, а веер так и не нашелся?
Нет! Да ладно, Ластик! Спишем его — и все дела! Естественная убыль, кажется, так это называется? Ну, ступай, а то я уж весь исчесался!