…- Сайед, приказом уважаемого Дару-али, да будет Вадд к нему благосклонен, и сама Аллат одарит почестями в райском саду… ясно говорится, что давать свободу рабу с алой меткой, запрещается, ибо именно раб с алой меткой, чьё имя растоптано, а тело давно стало пылью, осквернил когда-то храм госпожи нашей Аллат…
Амин слушал эту историю уже третий раз - почтенным служителям торопиться было некуда и, заполучив собеседника, они тут же отправили рабов за вином, кофе и сладостями. Ибо, как говорил Вадд, странствуя по земле, хорошая история согревает, как вино, горчит, как кофе и тает, как лукум. И пусть уважаемый сайед не обижается на невозможность исполнения его просьбы, ибо, как заповедовала справедливая Манат…
В окно залетела косточка, звонко шлёпнувшись прямо в кофе рассказчика. Тот осёкся, медленно отставил чашку… И спустя мгновение вся компания почтенных служителей в покачивающихся на головах тюрбанах принялась картинно вопить и топать ногами, призывая кары на нерадивых рабов, посмевших пропустить в сад шахерата нечестивца, смеющегося над старостью.
Амин осторожно, по стеночке, выбрался во двор и, поманив ждущего его Насима, чуть не бегом бросился в порт.
Он ничего не имел против старости и уж конечно её уважал, но после таких вот посиделок начинал понимать брата, который каждый раз обещал отрезать язык особенно разговорчивому старцу, особенно если тот был из царских советников.
Амин перевёл дух, отпустил руку Насима - тот моментально отступил на положенный шаг и потупил взгляд.
Амина передёрнуло.
- Что же мне с тобой делать? У тебя точно нет никаких родственников?
- Нет, хозя…
- Племянничек мой родной!!
Амин подскочил, обернулся и тут же наткнулся взглядом на монументального толстяка, чем-то неуловимо напоминающего торговца Ясара из Бакхра. Как и Ясар, этот толстяк избытком вежливости не страдал, оттерев Амина, как тараном, здоровенным животом и бросившись к сжавшемуся Насиму.
- Племянничек мой ненаглядный! - подхватив мальчишку, заверещал толстяк. - Я уж и не чаял тебя на-а-а-айти! Аллат милостива-а-а-а!
Амин, закрыв распахнутый от удивления рот, попытался обратить на себя внимание.
- Сайед…
- О, всемилостивая Аллат, они сделали из тебя раба, о, пусть их кости сгрызут гули…
- Уважаемый сайед! Немедленно отпустите моего… раба!
Толстяк замер. Медленно повернулся к Амину и уронил полузадушенного Насима ему под ноги.
- Так это вы хозяин моего дражайшего племянника, моей кровиночки, зеницы моего ока?! Вы должны немедленно его продать! Сколько мер золота успокоят вашу жадность?
Опешивший Амин открыл было рот, но его бессовестно перебили.
- Слышь, дядя, а не пойти ли тебе к шайтану вместе с твоими гулями!
Перед толстяком словно по волшебству из воздуха возник Валид - бровки хмурятся, губки вытянуты трубочкой.
- Это… ещё что такое?! - заверещал толстяк, оценив обманчиво безобидный вид мальчишки. - Это кто?
Амин выдохнул:
- Простите, сайед, это мой брат, и он…
Валид увернулся, когда юноша попытался его схватить, и угрожающе достал кулёк черешни. Ещё более угрожающе засыпал всю её в рот. И метко запустил чередой косточек в толстяка - благо можно было особо и не целиться.
“Дядя” завопил, призывая все кары Аллат на современную молодёжь.
- Валид! - простонал Амин, всё-таки хватая мальчика за руку.
- Он ему такой же дядя, как я - твой брат, - фыркнул Валид, перекрывая крики. - Пойдём уже. Уважаемый сайед обознался.
- Не понимаю, - уже на корабле, в каюте, качал головой Амин. - Ты его точно не знаешь?
- Нет, хозяин, - в который раз ответил Насим.
- Но зачем он тогда…
- Я ж сказал, обознался, - буркнул валяющийся на кровати Валид. - С вами, людьми, это бывает. Ой, что ж мне так больно, а? А-а-а-а…
Амин в который раз потянулся, положил руку ему на лоб, потом на живот.
- А зачем ел столько сладкого? Умеренней надо быть.
- Я всегда ем сладкое, - отмахнулся мальчишка, катаясь по кровати. - Ой, плохо мне…
Корабль уже отплыл, так что отнести мальчика к лекарю Амин не мог. Но, поймав капитана, смог выпросить у него настойку, которая якобы в таких случаях помогала. Валид жаловался, что она горькая, но потом быстро заснул - глубоко, как мёртвый.
Амин не выдержал и около полуночи сам прикорнул рядом, убаюканный мерным покачиванием и шумом моря.
И не видел, как сидевший в углу Насим встал и, ступая тихо, как кошка, прокрался за дверь каюты на палубу.
А спустя совсем немного оттуда донеслись пьяные крики и ругань.
И первый предсмертный вопль.
***
Амин вынырнул из тяжёлого, ядовитого сна, когда вода залилась ему в нос. Открыл глаза, и его тут же накрыло с головой волна, несущая громоздкие доски, лёгкие обломки, намокший кусок паруса… Кто-то схватил Амин за руку, утягивая на дно, юноша отбивался, в другую руку сама собой ткнулась джамбия, и вода бы окрасилась кровью, не будь она тёмной, как чёрное стекло - ночь ещё не сошла на нет, и Вадд спокойно взирал на тонущий в полнейший штиль корабль.
Амин вынырнул, кашляя и пытаясь вдохнуть, машинально схватился за проплывающую мимо доску, пряча поудобнее джамбию. Судорожно огляделся.
Его сносило от обломков корабля влево, и сколько Амин не пробовал грести - всё без толку. В горло то и дело набивалась вода - Амин и раньше не особенно хорошо плавал, а со снующими тут и там досками, грозящими задавить, и вовсе получалось из рук вон плохо.
Амин пытался звать, но захлёбывался, а в темноте ночи разобрать что-то было невозможно. Только раз неподалёку мелькнули белые шальвары, и Амин, оттолкнувшись от доски, нырнул следом за ними. И с трудом вытащил на поверхность бессознательного Насима. Мальчик висел, как тяжёлая кукла, на руках Амина, и они чуть вместе не утонули, пока юноша пытался ухватиться хоть за какую-нибудь доску.
А потом их отнесло совсем далеко и ещё долго било от волны к волне - ветер внезапно подул странно сильный.
Амин пытался звать Валида, прекрасно понимая, что это глупо. Успокаивал себя, что уж птица-феникс выживет обязательно.
Правда, фениксы боятся воды и совсем не умеют плавать. И характерной золотой вспышки Амин не видел…
Но об этом юноша сначала запретил себе думать, а потом это стало слишком тяжело - держаться за доску, держать Насима, держать глаза открытыми…
Юноша сам не заметил, как провалился в смертельную дрёму.
***
Солнце светило прямо в глаза. Амин попытался отвернуться, но и это не спасло. Попробовал прикрыть глаза рукой, но рука не поднималась. Сил не было, и если бы не раздражающе яркий свет, Амин так бы и остался лежать, не шевелясь, купаясь в тяжёлом сне. Но пришлось собираться с силами и хотя бы повернуться.
Вместе со светом вернулось и ощущение соли на губах, и жара. Амин поспешно повернулся на живот, и тут же обнаружил, что лежит на песке, а ноги ласково окатывают волны.
С волнами пришли и воспоминания.
Пошатываясь, Амин поднялся на колени. Держа руку козырьком, осмотрелся. Валида по-прежнему не было, зато рядом на животе лежал Насим. Амин подполз к нему. Мальчик дышал, но так и не пришёл в себя.
Помянув про себя шайтана, Амин оглядел побережье. На глаза попалась лишь пальмовая роща в десяти шагах. Простиралась она куда хватало глаз.
Вздохнув и позволив себе ещё мгновение отдыха, Амин подхватил Насима, и, шатаясь, побрёл к пальмам. Там хотя бы была тень.
***
Шага с пятого - Амин их считал, чтобы хоть на чём-то сосредоточиться - ему стало казаться, что он сходит с ума. Повсюду слышались голоса - громкие, разные: мужские, женские, детские. Но что они говорили, Амин разобрать не мог, а когда оборачивался, рядом никого не было. И за деревьями - юноша мог поклясться - тоже никого не было. А голоса были. И сопровождали каждый шаг.
Но куда важнее голосов для Амина сейчас оказалось журчание воды. Широкий ручеёк тёк по серебряному руслу, впадая в мраморную чашу с золотыми бортиками, но все эти мелочи Амин отбросил. И буквально рухнул рядом с чашей, припадая к воде. И голоса тут же умолкли.
“Наверное, брежу”, - решил Амин, умывая лицо и наклоняясь над Насимом, вливая в его приоткрытой рот воду из горсти. Мальчик вздрогнул, подался вперёд, жадно глотая воду. Амин помог ему наклониться над чашей и сам, напившись, опустился рядом.
Оглушительный треск заставил подскочить. Где-то неподалёку что-то большое с шумом рушило деревья, пробираясь к ручью. Верхушки пальм отчаянно колыхались, когда Амин, схватив Насима, бросился бежать - подальше, куда угодно, лишь бы подальше.
А вслед ему несся звериный рык:
- Во-о-ор-р-р! Как ты посмел осквернить мой источник?! Во-р-р-р!
***
- Хозяин?
Амин вздрогнул, приходя в себя. Над ним склонился Насим - расширенные от ужаса глаза, опухшие веки, воспалённая царапина на щеке. Амин удивлённо отметил про себя, что слишком чистая и слишком глубокая, чтобы причиной её была, допустим, ветка. Кто-то полоснул мальчишку клинком, и не далее чем прошлой ночью.
А вслед ему несся звериный рык:
- Во-о-ор-р-р! Как ты посмел осквернить мой источник?! Во-р-р-р!
***
- Хозяин?
Амин вздрогнул, приходя в себя. Над ним склонился Насим - расширенные от ужаса глаза, опухшие веки, воспалённая царапина на щеке. Амин удивлённо отметил про себя, что слишком чистая и слишком глубокая, чтобы причиной её была, допустим, ветка. Кто-то полоснул мальчишку клинком, и не далее чем прошлой ночью.
Амин отогнал от себя и эту мысль. Голова кружилась, в ушах шумело - гомонили птицы, шуршали ветки… но хоть голосов не было.
- Что… происходит..? - пробормотал юноша, сжимая пальцами виски.
Мальчик молча протянул ему странный фрукт - похожий на фигу, но намного крупнее и с золотистой кожурой. Амин удивлённо вскинул брови.
- Что это?
- Они съедобные, хозяин, - тихо отозвался Насим. И ещё тише добавил: - И ничьи.
Амин осторожно счистил блестящую кожуру, попробовал алую мякоть и со стоном вгрызся в неё, судорожно глотая кисло-сладкий сок. А когда выпил весь, рывком потянулся к Насиму.
- Ещё!
Мальчишка захрипел, когда Амин вцепился ему в шею.
- Дай ещ… О, Аллат! Что со мной?
- Моя вина, хозяин, - еле слышно отозвался мальчик, припав к земле. - Вам нельзя больше. Это плоды Аттавии, дерева алчности. Но они придали бы вам сил…
- Алчности? - ошеломлённо выдохнул Амин.
- Да, хозяин, - сжавшись, пробормотал Насим.
Амин глубоко вдохнул. Выдохнул. Вытер губы и протянул мальчику руку.
- Спасибо.
Насим медленно поднял на него взгляд. И вдруг тихо спросил:
- Вы спасли меня, хозяин. Почему?
Амин изумлённо уставился на него.
- Что? А-а-а… Конечно, я тебя спас. А почему не должен был?
Насим смотрел на него, и юноше стало не по себе от его взгляда.
- Потому что я забочусь о тебе… почему это тебя удивляет?
- Я хотел умереть, - по-прежнему смотря Амину в глаза, произнёс Насим. - И вы из-за меня оказались здесь. Я хотел умереть, и мне было всё равно, что произойдёт со всеми вами. Вы не должны были… Не должны были мне помогать…
- Так, всё, я не понимаю, что ты бормочешь, - не выдержал Амин, хватая его за плечо и заставляя встать. - Пойдём-ка лучше осмотримся, - и уверенно направился дальше в джунгли.
Насим, открыв от удивления рот и впервые за долгое время забыв о почтительности, засеменил за ним.
Остров казался пустынным - первые полдня. Потом до Амина дошло, что это не он такой маленький, просто они ходят по кругу.
- Да что же это за место такое! - отодвигая самодельным посохом лиану, не выдержал юноша, когда пляж показался в очередной раз, но отнюдь не с той стороны, где ему следовало появиться.
Насим, шедший позади, покачнулся и попытался упасть на Амина.
- Простите, хозяин…
Амин помянул шайтана, провёл распушим языком по сухим губам, с тоской посмотрел на плещущиеся совсем неподалёку волны.
Ну не в пустыне же они, чтобы умирать от жажды! Если некто не пускает их к ручью, значит, придётся добывать воду самим.
Амину не нравилось вспоминать уроки походной жизни, которые давали всем шехзаде, но иногда и они могли пригодиться.
…Насим немного ожил, когда ему в рот с широкого листа полилась вода. Жадно выпил всю и даже слабо улыбнулся.
- Спасибо, хозяин. Только это всё равно зря.
- Что значит, зря? - откладывая лист и подкармливая разведённый огонь приготовленными заранее ветками, поинтересовался Амин.
Может, мальчик просто бредит?
- Зря, - повторил Насим. - Мы всё равно умрём, хозяин. Лучше уж от жажды, чем…
- Чем? - переспросил Амин, когда мальчик замолчал. - Насим, ты что-то знаешь про это место?
Аллат, откуда мальчишке-рабу что-то там знать?
Насим вздохнул. Бросил на юношу короткий взгляд.
- Кажется, да, хозяин. Я не уверен, но пока всё сходится. Говорят, единственное место, где растут плоды алчности, а ещё счастья, любви, богатства, справедливости и гармонии - это сад джинов.
- Что-то это не похоже на сад, - хмыкнул Амин.
Мальчик покачал головой.
- Но это единственное место, хозяин. В любом случае, если нас убьют этой ночью, значит, это он.
Амин уставился на него.
- Убьют? Джины?
- Да, хозяин.
- А других предположений нет? - тоскливо спросил юноша, подкладывая очередную веточку в костерок.
- Боюсь, что нет, хозяин.
Амин вздохнул.
- И где носит этого маленького паршивца, когда он так нужен?.. Валида, - добавил он в ответ на недоумённый взгляд.
Насим отвернулся.
- Удача не бывает постоянной, хозяин.
Амин недоумённо глянул на него и лёг на спину.
- Ну а до ночи нам ничего не угрожает? В саду джинов.
- Не уверен, хозяин, но, скорее всего, да.
- Тогда я - спать, - зевнул Амин. - Расскажешь потом, откуда всё это знаешь.
Насим побледнел, отводя взгляд. Но больше не произнёс ни звука, глядя на ластящиеся к берегу волны.
***
- Какой красивый мальчик.., - вздохнули рядом.
- Да… Мне всегда нравились светловолосые, - выделился из мелодичного хора женский голос.
- Да что ты, сестрица, - хмыкнул второй, - у твоего последнего султана были темные кудри.
- Вот-вот, я как разглядела, так сразу его оставила, - протянул первый. - Вот ещё, иметь чёрного, как ночь, как шайтан, ребёнка… у-у-ужас!
- Да ладно вам, сестрицы, - перебил третий, - какая разница, какого у него цвета волосы, лучше взгляните на его грудь!
- И руки.., - вздохнул первый. - Такие гладкие…
- Это потому, что он не моряк. Ненавижу моряков, - отозвался второй. - Приелись.
Ему вторили первый и третий, соглашаясь.
Амин вздрогнул и открыл глаза. И тут же отпрянул. А девушки, склонившиеся над ним, наоборот, прильнули. Все трое, похожие друг на друга, как капли воды, и красивые, как жаркая ночь. Тонкие пальчики скользили по груди юноши, темные завитки локонов щекотали лицо, алые губы пробегались от шеи к ключице, чёрные глаза завораживали, очаровывая, заставляя забыть, кто ты, зачем ты здесь, что ты делаешь…
Амин до крови прикусил губу, и одна из красавиц тут же попыталась прильнуть к ней, но юноша вывернулся.
- Сайеды… что… кто.., - задыхаясь, пытался справиться с собой Амин.
Девушки рассмеялись, подходя с разных сторон.
- Ну что ты, чужеземец?
- Неужели не хочешь получить самую незабываемую ночь в своей жизни?
- Такого у тебя никогда больше не будет…
Амин блаженно вздохнул и краем глаза заметил спящего у огня Насима. Игра света и тени, но мальчик казался бледным до мёртвой синевы.
Амин вырвался, перекатился к костру, выхватывая горящую ветку. Красавицы тут же отпрянули.
- Кто вы такие?
- Какая разница? - кривя полные губки, вздохнула одна.
- Тебе же было хорошо? - вторила вторая.
- И ещё будет, - подмигнув, пообещала третья.
Амин сжал кулаки.
- А потом?
- Потом? - удивлённо вскинула брови одна из красавиц. - А что потом? Есть только “сейчас”! Есть эта ночь - не сомневайся, ты получишь неземное наслаждение. Кого волнует, что будет потом… ми-и-и-лый?
- Меня волнует, - огрызнулся Амин, - Джиньи.
- Кажется, этот чужеземец нас обижает? - надула губки одна из красавиц.
- Не хочет нас?
- Брезгует?!
Амин отступил к спящему Насиму, но схватить его и скрыться в тени не успел - красавицы, наконец, определились:
- Ты посмел оскорбить нас отказом, несчастный! - хором объявили они, моментально превращаясь из ластящихся кошечек в разъярённых тигриц (но не становясь от этого менее притягательными). - Да падёт на тебя кара триединой богини!
Амин, уже держа мальчика, мысленно переспросил: “Кого?”, когда вокруг потемнело, тело отяжелело… а очнулся Амин привязанным к вертикальному плоскому монолиту посреди чего-то, сильно смахивающего на чей-то храм.
- Я был прав, хозяин, - раздался рядом грустный голос.
Амин повернул голову, столкнулся взглядом со связанным, болезненно-бледным Насимом и философски пожал плечами.
- Ну… сад так сад… Какие, говоришь, плоды тут ещё растут?
- Они убьют вас, хозяин, - тоскливо протянул мальчик, потупив взгляд.
Амин подёргал цепи.
- Не думаю.
- Это джиньи, хозяин. Они получат то, что им нужно, и убьют вас. Они ненавидят людей, - горестно, явно уже приготовившись Амина оплакивать, выдохнул Насим.
Амин устроился поудобнее и поднял голову, глядя на широкую, идеально-круглую дыру в потолке.
- Не думаю…
Насим глянул на него как на сумасшедшего.
- Это же джиньи, хозяин…
- О да, - перебил его, ухмыляясь, Амин. - Джиньи. Знаешь, Насим, не то чтобы меня впервые приковывают к жертвеннику, так что… не вижу повода волноваться. Лучше постарайся уснуть, пока здесь тихо.
Мальчик, ошеломлённо посмотрев на него, покачал головой.
Амин зевнул и закрыл глаза. Лично он ещё не выспался.