Виктор Цой и его КИНО - Виталий Калгин 16 стр.

Братская любовь

Песня написана в 1985 году. Записывалась одновременно с «Братской любовью» и прочими в студии у Алексея Вишни и не была допущена Цоем до исполнения, оставшись лишь в виде записи, заброшенной в стол. В черновике Виктора называлась «Ты смотришь назад».

В черновике Цоя была названа как «Ты играла со мной».

Песня написана в 1982 году, изначально готовилась для альбома, который Виктор Цой и Алексей Рыбин пробовали записать совместно с Валерием Кирилловым в МДТ осенью 1982 года.

По воспоминаниям Алексея Рыбина, запись всех песен альбома, в том числе и «Сюжета», прошла быстро и складно – практически за несколько часов вполне прилично записали болванки четырех песен. Кириллов, который до этого не был знаком ни с музыкой «КИНО», ни с Рыбиным и Цоем, оказался опытным барабанщиком, поэтому легко попал в нужный ритм. Однако, несмотря на такую легкость и гладкость, судьба записи оказалась довольно трагикомичной – ее не довели до конца по двум причинам.

Цою вдруг разонравилась студия, звук барабанов и вообще сама идея. После записи Виктор забрал ленту с собой, сказав, что на этом следует остановиться. Но потом стало известно, что у Кириллова тоже сохранилась запись – в единственном экземпляре. Только оказалась оборвана на полуслове. Кошка Кириллова размотала и сжевала часть пленки. Вот так коту под хвост пропало 11 метров записанной ленты!

«В поисках сюжета» исполнялась на квартирных концертах разных лет. Вошла в альбом «Начальник Камчатки», исполнение которой не понравилось никому из музыкантов «КИНО».

Александр Титов: Я считаю, например, что «В поисках сюжета» – это какая-то халява. Никому не нравилось, как она была сделана, но Тропилло настоял, чтобы мы включили ее в альбом236.

По воспоминаниям Марьяны Цой, осенью 1982 года Цой получил довольно неудачное распределение на работу в Пушкин, где ему предстояло реставрировать дореволюционную лепнину потолков. Виктор, ответственно подойдя к делу, довольно скоро обнаружил, что от пыли и растворов у него трескаются подушечки пальцев, из-за чего становится трудно на гитаре. Однажды, вернувшись домой в небольшую комнату на Московской площади, Виктор представил Марьяне свою новую песню.

Впоследствии песня в разных аранжировках выходила в альбомах «Начальник Камчатки», «Ночь», а так же на пластинке-сборнике «Последний Герой», сведенной и вышедшей во Франции в 1989 году. Помимо этого, вошла в состав второго сингла дискографии группы «КИНО» «Из альбома «Ночь», выпущенного на грампластинках (миньонах) фирмой «Мелодия».

Георгий Гурьянов: «Последний герой» – это главная песня. Да. Да. Она из альбома в альбом путешествует. «Последний герой» не на пустом месте произошел. Это ирония, но та, из которой выросло целое направление. В ней вся героика группы «КИНО»237.

Виктор Цой: Это, конечно, в песне герой такой. Много таких есть. Просто независимый человек. Или хочет быть таким. Или ему кажется, что он такой. Но это не я. Я не герой238.

По версии радиостанции «Наше радио» песня занимает 22 место в списке «100 лучших песен русского рока в XX веке».

Песня написана в 1982 году. Вероятнее всего в то время, когда ему приходилось ездить к 8 утра в Пушкин для реставрации лепных потолков. В одном из черновиков называется «Тот, кто уходит прочь». В разные годы исполнялась на квартирных концертах.

Жарким летом 1982 года Виктор Цой и Алексей Рыбин много времени проводили (фактически жили) в доме Майка Науменко, впервые где и прозвучала эта песня.

Алексей Рыбин: «Цой написал «Лето» и хотел ее показать кому-нибудь. Он очень внимательно прислушивался к отзывам о своих песнях. Отчасти это хорошо, отчасти – нет: куча хороших песен никогда потом им не исполнялась потому, что кому-то они не понравились при первом прослушивании. От Майка же и его милой жены Наташи могли мы всегда под стаканчик-другой сухого вина слышали только хорошее239.

По всей видимости Майку эта песня понравилась, поскольку обрела жизнь, и, как вспоминает Александр Липницкий, самое мощное ее исполнение состоялось у него в Москве на квартирном концерте.

Александр Липницкий: Жаркие дни лета 1982 года. «КИНО» уже гремит, альбом «45» успешно конкурирует в Москве с самим «Аквариумом». 25 июля я устроил группе домашний концерт, пригласив московских художников и музыкантов. Песня «Лето», на мой вкус, никогда не была так сильно спета, как в тот день240.

«Сорок шесть» 1983 год

1. Троллейбус

2. Камчатка

3. Транквилизатор

4. Я иду по улице

5. Дождь для нас

6. Пора

7. Каждую ночь

8. Без десяти

9. Музыка волн

10. Саша

11. Хочу быть с тобой

12. Генерал

Осенью 1983 года, Цой, после разрыва с Рыбиным начавший репетировать с Каспаряном, решил сделать демонстрационную запись новых песен и дать Каспаряну возможность одному поработать над материалом. Запись под рабочим названием «46» была сделана в студии Алексея Вишни, который с помощью Тропилло собрал у себя дома небольшую студию и назвал ее «Яншива Шела». Правила конспирации в те времена еще никто не отменял.

Алексей Вишня: С «Рыбой» мы перестали общаться. Он часто ездил в Москву и играл с Сергеем Рыженко, а я позвонил Цою. Несколько раз разговаривал с его мамой, но Виктора не было. «Он в больнице», – отвечала мама. «Ой, а что с ним?» – пытался я разузнать хоть что-нибудь. «Диабет», – отвечала мама… Наконец ответил Виктор: «Привет!» – «Витя, привет, это я! Что с тобой, как ты себя чувствуешь?» – «Все нормально…» Я не знал, как продолжать разговор. Чувствовал – что-то изменилось, что-то произошло с Виктором: «Вот, хотел вас в гости пригласить». – «На какой предмет?» Виктор держался подчеркнуто сухо. «Я магнитофон новый купил, давай попробуем сделать запись?» – «Зачем?» – «Как зачем, чтобы записать новый альбом». – «Я не совсем понимаю, зачем это нужно, Леша». – «Как зачем? Да приедь, посмотри, что тут у меня». – «А ты уже пробовал писать кого?» – «Да нет, вот сам пробовал, записал пару болванок….» – «И что?» – «Нравятся! Приезжай, сам послушаешь». – «Ну, хорошо. Я позвоню завтра, может, решим с Марьяшей». Через пару дней они приехали. Решили что-нибудь записать. Все было уже настроено и полностью готово к творческой работе.

Алексей Вишня: С «Рыбой» мы перестали общаться. Он часто ездил в Москву и играл с Сергеем Рыженко, а я позвонил Цою. Несколько раз разговаривал с его мамой, но Виктора не было. «Он в больнице», – отвечала мама. «Ой, а что с ним?» – пытался я разузнать хоть что-нибудь. «Диабет», – отвечала мама… Наконец ответил Виктор: «Привет!» – «Витя, привет, это я! Что с тобой, как ты себя чувствуешь?» – «Все нормально…» Я не знал, как продолжать разговор. Чувствовал – что-то изменилось, что-то произошло с Виктором: «Вот, хотел вас в гости пригласить». – «На какой предмет?» Виктор держался подчеркнуто сухо. «Я магнитофон новый купил, давай попробуем сделать запись?» – «Зачем?» – «Как зачем, чтобы записать новый альбом». – «Я не совсем понимаю, зачем это нужно, Леша». – «Как зачем? Да приедь, посмотри, что тут у меня». – «А ты уже пробовал писать кого?» – «Да нет, вот сам пробовал, записал пару болванок….» – «И что?» – «Нравятся! Приезжай, сам послушаешь». – «Ну, хорошо. Я позвоню завтра, может, решим с Марьяшей». Через пару дней они приехали. Решили что-нибудь записать. Все было уже настроено и полностью готово к творческой работе.

Когда мы пили чай, любые паузы я старался заполнить новым на тот момент релизом «ДК». Цою очень нравился «Новый поворот», где вокалист безжалостно визжал: «Вооо-оот, новый повороооо-ооот. Что он нам несет – вино или компот. Или наблюет нам за шивороооо-оооот», – Витя радостно подпевал магнитофонной записи и жестикулировал. В очередной песне я тоже нашел себе дело: Каспарян играл восьмыми нотами, а я вертел ручку панорамы, перебрасывая восьмые поочередно, из одного канала в другой. Мы сами не заметили, как все болванки уже записались. Достаточно еще одного приезда, и запись будет готова.

Так и случилось: в следующий раз Виктор приехал один. Мы где-то что-то подчистили, я склеил номера в нужном порядке и говорю: «А знаешь, как круто было бы альбом назвать? «Сорок шесть!»». Виктор рассмеялся и согласился. По крайней мере, мне так показалось. Он попросил сделать несколько копий и увез их с собой. На следующий день – в понедельник – я отнес новый альбом на работу и дал копию парням. Потом одни друзья приехали послушать – забрали копию. Затем другие.

В конечном итоге запись расползлась по всему городу. Конечно, «46» не был полноценным альбомом. Витя решил его сделать у меня только для того, чтобы под эти записи могли тренироваться музыканты, но я об этом узнал позже из интервью Цоя журналу «РИО». Потом «КИНО» переписали все по-новому: с Курехиным, Бутманом, Кондрашкиным, Трощенковым, Гребенщиковым. Они, конечно, лучше зазвучали все эти по-новому записанные песни, однако чувствовалось, музыкантам пригодился тот первый опыт. Они очень хвалили обстановку в моей студии – мол, пишешься у тебя, как человек. Я старался создавать музыкантам хоть какой-то комфорт. По крайней мере, около моих микрофонов спокойно можно было курить, пить чай в домашних тапочках241.

Цой же, по воспоминаниям близких ему людей, никогда не воспринимал «Сорок шесть» как полноценный альбом группы «КИНО», хотя и смирился с тем, что запись «пошла в народ». Но для него она так и осталась демонстрационной лентой, рабочим материалом для Каспаряна.

Марьяна Цой: Витя немного позлился да и плюнул, но сам никогда не называл эту работу альбомом группы242.

Цой, не планировавший выпуск этого альбома, все же нарисовал обложку к нему. Настоящим же альбомом с этим контентом он все равно считал альбом «Начальник Камчатки», а «46» всего лишь его демо-версией.

В 1983 году Цой и Марьяна снимали квартиру где-то на Охте. Дом так по-дурацки располагался, что добраться до него можно было только на троллейбусе. Неподалеку находилось троллейбусное кольцо – третий, девятнадцатый и еще какой-то маршруты. В самые январские морозы троллейбусы ходили очень плохо, двигались крайне медленно, часто ломались. Цой, вынужденный ездить на них на работу, страшно мерз. Троллейбусы, как он говорил, сидели у него в печенках.

19 февраля 1983 года – на тридцатилетие Севы Гаккеля – состоялся концерт в рок-клубе, где играли группы-побратимы «КИНО» и «Аквариум». Первой песней «КИНО» исполнили «Троллейбус, который идет на восток».

Впоследствии поклонники почему-то решили, что этот текст пророческий: якобы Цой под троллейбусом подразумевал Советский Союз, двигающийся навстречу перестройке.

Алексей Вишня: Первую болванку песни «Троллейбус» мы записали почти сразу. Юра играл соло, Витя пел, аккомпанируя на двенадцатиструнке, а я стучал по картонной коробке клизмой, насаженной на отвертку243.

Песня вошла в альбомы «Сорок шесть» и «Начальник Камчатки», в альбом-сборник «Le Dernier Des Heros» («Последний герой»), сведенный и вышедший во Франции в 1989 году. А так же – в первый и третий синглы в дискографии группы «КИНО» «Из альбома «Начальник Камчатки» и «Maman», выпущенный во Франции лейблом «Off The Track Records» на грампластинках (миньонах) в 1989 году.

Песня, написанная Цоем в 1983 году. Вопреки распространенному мнению не имеет никакого отношения к котельной «Камчатка», расположенной на Петроградской стороне, где с апреля 1986 года по февраль 1988 года Виктор Цой работал кочегаром.

Из интервью Виктора Цоя: Существуют разные тексты в смысле отношения к ним слушателей и в смысле моего подхода к ним. Например, вопрос: что означает для меня слово Камчатка? Ничего конкретного, я там никогда не был, оно лишь подчеркивает некую абсурдность текста, его фантастичность244.

Песня исполнялась на акустических и электрических концертах разных лет. Входит в альбомы «Сорок шесть» и «Начальник Камчатки». Так вышла в составе первого сингла в дискографии группы «КИНО» выпущенный в СССР на грампластинках (миньонах) фирмой грамзаписи «Мелодия».

Летом 1983 года про Цоя вспомнил военкомат. Армия в планы Виктора не входила, а афганская война была одной из основных причин, почему тот решил «закосить» в психушке. Призывники с восточной внешностью в то время могли с большей вероятностью попасть в Афганистан, чем обычные славянские ребята. Попав, наконец, в психушку, Цой задержался там дольше остальных: доктор с особым рвением подошел к лечению нового пациента и продержал его в своем заведении долгих полтора месяца, после чего выписал «законным советским психом».

Инна Николаевна Голубева: Витя порезал себе вены, Марьяна вызвала «скорую», и его положили. Лечащий врач копал все время, не верил и хотел вывести его на чистую воду. Долго его там держал. Витя научился таблетки за щекой прятать, а потом сплевывать куда-то.

А Марьяшка смогла и в отделение прорваться, хоть к сумасшедшим и не пускали никого. Но ее пустили, она там рисовала им что-то, плакаты писала типа «Мыть руки после туалета»245.

Юрий Каспарян: Из больницы Цой принес две песни. И одной из них был «Транквилизатор»246.

Марьяна Цой: В первую же ночь после возвращения Вити из психушки я проснулась часа в два ночи, его нет рядом. Выхожу на кухню и вижу: в кромешной темноте он что-то карябает карандашиком на разорванном спичечном коробке. Это был текст «Транквилизатора»247.

Георгий Гурьянов: Цой с первой же секунды зацепил меня песней «Транквилизатор» – впечатлениями от дурдома, где Цой косил от армии. Самая идея: молодой человек, готов добровольно запереть себя в дурдоме ради того, чтобы не попасть в армию, уже мне кажется выражением крайнего романтизма248.

Впервые на широкой публике песня «Транквилизатор» была исполнена в Москве в январе 1984 года. Сохранилась даже видеозапись этого выступления, ее можно увидеть в документальном фильме Джоанны Стингрей и Александра Липницкого «Солнечные дни».